Результат вы видели. Потом вновь появился Тон, привел ее в чувства и привез обратно.
Он дал ей серебряную монету, велел ей молчать и исчез. Эта дура рассказала мне о происшедшем всего пару дней назад. Она мылась, а я в этот момент вошла в комнату и увидела рубцы. Жаль, что Тона уже нет в живых, а то я устроила бы ему то же самое, а может быть, и похуже. Впрочем, эта распутница получила хороший урок!
— Ее изнасиловали?
— Нет, она все еще девственница — только надолго ли? Я знаю, что надо было подать заявление в суд. Я знаю свои права. Но ведь девчонка пошла с ним по своей воле да еще получила деньги. И что я могла сделать?
— Часто Тон использовал девушек для извращенных развлечений?
— Несомненно. Но только ради одного человека. Мне кажется, того самого, для которого он доставал старинные вещи. Недавно Тон из-за этого мерзавца попал в беду. Тон был честолюбивым негодяем и, наверное, хотел заработать много денег. Но я думаю, что его дружок Ся, этот тупой подонок, перехватил его работу.
— Вы сказали Ся?
— Ся совсем не такой умный, как Тон. Он другой. Вчера утром он пришел сюда и прилично выпил — это, впрочем, обычно для него. Что было странно, так это то, что он выплатил мне весь свой долг. Я спросила:
«Ты что, наткнулся в лесу на денежное дерево»
— «Еще нет, — сказал он, — но сегодня вечером у меня появится много денег. Я обещал одному человеку, что поймаю птичку в клетку». — «Лучше будь поосторожнее, а то в клетку попадешь ты!» — посоветовала я. «Не беспокойся! — ответил он со злым оскалом. — Это заброшенное место, и никто не услышит ни звука! К тому же Тон сказал, что этот человек расплачивается за работу тут же». Я положила руку ему на плечо и по-дружески проворчала: «Убирайся, мой мальчик Ся, и чтоб я никогда больше не видела твою изуродованную морду!» Затем он пролетел через весь зал и врубился в дверной косяк. Когда он пришел в себя и кое-как поднялся на ноги, то от двери прокричал мне несколько ругательств. Тогда я пригвоздила его рукав к дверной раме — вот так!
С этими словами она вытащила откуда-то длинный нож. Он тут же полетел через зал и вонзился в дверной косяк с глухим гулом. В зале воцарилась тишина. Два великана вразвалку подошли к двери. С трудом они вытащили нож из косяка и с уважительными поклонами отдали его госпоже Лян. С доброй усмешкой она заметила:
— Когда я нервничаю, у меня появляется желание разбрасывать вокруг себя вещи.
— Если вы не будете осторожны, то можете нажить неприятности.
— Я? Да я никого не боюсь! Даже властей. Когда я уходила из дворца, его высочество дал мне бумагу с печатью величиной с вашу голову. В вей говорится, что я все еще принадлежу к императорской свите и что меня может
осудить только дворцовый суд. Вы же спрашивали о Тоне и Ся. Теперь вы все знаете. Чем еще я могу вам помочь, господин судья?
Увидев изумленный взгляд гостя, она усмехнулась:
— Не думаете ли вы, что вам удалось одурачить женщину, которая находилась бок обок с высокими особами в течение многих лет? Я догадалась, кто вы такой, как только вас увидела. Иначе я не выболтала бы вам секреты, верно? Запомните мои слова, судья, Тон был плохой, а Ся — очень скверный.
— О Ся тоже можно говорить в прошедшем времени, госпожа Лян. Он был убит этим утром. Возможно, тем же негодяем, который нанял его. Вы не знаете, кто бы это мог быть?
— Нет, ваша честь, не знаю. Я спрашивала Розу, но глупая гусыня не имеет ни малейшего представления. Ее привязали к кушетке лицом вниз. И она ничего не смогла рассказать. Только ревела. В случае если я его найду, можете присылать своих подручных, чтобы они собрали то, что от него останется. Я ненавижу людей такого сорта.
— Вы рассказали мне очень много полезного. Кстати, Шен Па попросил меня замолвить за него словечко.
Ее широкое лицо тут же просветлело.
— Правда? — застенчиво спросила она. Потом вдруг нахмурилась и отвернулась. — Он что же, решил послать посредника, чтобы через него сделать мне предложение?
— Ну, не совсем так. Он только просил…
— Замолвить за него словечко, да? Упрямый черт! За последнее время он присылал разных ходатаев замолвить за него словечко! Я не скажу ни «да», ни «нет», но у него остается шанс. Он замечательный честный человек, этот Шен Па. Я признаю это. Но у меня есть свои принципы.
— Вся беда в том, что у него тоже есть свои принципы, — усмехнулся судья. — Но могу вас заверить, что у него твердый доход и что он способный и надежный человек, в своем роде, конечно. — Судья Ди счел, что он выполнил обещание, данное Хуну. Он поставил чашку и сказал: — Большое спасибо. Мне надо ехать.
Она проводила его до дверей. Проходя по залу, она обратилась к коренастому мужчине, сидящему на скамейке у стены:
— Если вы не против, сейчас будем опять отрабатывать мертвую хватку, господин Ко.
Мужчина побледнел под загаром, но покорно встал.
На улице было жарко, как в печи. Судья Ди быстро вскочил на лошадь, кивнул госпоже Лян, провожавшей его в дверях, и тронулся в путь.
Глава 12
Судья двигался на восток. Своим рассказом госпожа Лян дала совершенно новый ход его мыслям. Однако он решил заехать еще в одно место, перед тем как вернуться домой.
Он направился к храму Конфуция и остановился перед аккуратно оштукатуренным двухэтажным домом. На окнах первого этажа были железные прутья, на уровне второго они переходили в остроконечные пики, которые были преградой для воров. Скромная маленькая вывеска над дверью гласила: «Лавка древностей». Судья слез с лошади и привязал ее к каменному столбику, где была тень.
Молодой продавец улыбаясь вышел навстречу судье.
— Господин Ян будет с минуту на минуту. Он ездил в поместье, где выкопали старинный камень с надписью, и сейчас изучает его у себя в кабинете наверху.
Он повел судью Ди мимо шкафов, битком набитых старинными предметами искусства, к лестнице в глубине дома.
Просторная комната наверху имела приспособление для искусственного охлаждения: два медных бассейна, наполненных кусками льда. Рассеянный свет пробивался из двух высоких окон, закрытых бумажными ширмами. В простенке между окнами висели блеклые картины, написанные на пожелтевшей бумаге, а у стены стояла полка, заваленная книгами с загнутыми уголками.
Огромного роста мужчина сидел за полированным столом из эбонитового дерева. Откинувшись в кресле, он изучал изящную вазу из красного фарфора. Когда прислужник объявил о визите судьи, Ян аккуратно поставил вазу на стол и быстро поднялся. Он низ ко поклонился, подвинул к столу кресло и произнес глубоким голосом:
— Ваша честь, без сомнения, хочет увидеть ту прекрасную картину, о которой я упоминал вчера! Я уверен, вы не пожалеете, что проделали столь длинный путь! Но сначала позвольте предложить чашку чаю, ваша честь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Он дал ей серебряную монету, велел ей молчать и исчез. Эта дура рассказала мне о происшедшем всего пару дней назад. Она мылась, а я в этот момент вошла в комнату и увидела рубцы. Жаль, что Тона уже нет в живых, а то я устроила бы ему то же самое, а может быть, и похуже. Впрочем, эта распутница получила хороший урок!
— Ее изнасиловали?
— Нет, она все еще девственница — только надолго ли? Я знаю, что надо было подать заявление в суд. Я знаю свои права. Но ведь девчонка пошла с ним по своей воле да еще получила деньги. И что я могла сделать?
— Часто Тон использовал девушек для извращенных развлечений?
— Несомненно. Но только ради одного человека. Мне кажется, того самого, для которого он доставал старинные вещи. Недавно Тон из-за этого мерзавца попал в беду. Тон был честолюбивым негодяем и, наверное, хотел заработать много денег. Но я думаю, что его дружок Ся, этот тупой подонок, перехватил его работу.
— Вы сказали Ся?
— Ся совсем не такой умный, как Тон. Он другой. Вчера утром он пришел сюда и прилично выпил — это, впрочем, обычно для него. Что было странно, так это то, что он выплатил мне весь свой долг. Я спросила:
«Ты что, наткнулся в лесу на денежное дерево»
— «Еще нет, — сказал он, — но сегодня вечером у меня появится много денег. Я обещал одному человеку, что поймаю птичку в клетку». — «Лучше будь поосторожнее, а то в клетку попадешь ты!» — посоветовала я. «Не беспокойся! — ответил он со злым оскалом. — Это заброшенное место, и никто не услышит ни звука! К тому же Тон сказал, что этот человек расплачивается за работу тут же». Я положила руку ему на плечо и по-дружески проворчала: «Убирайся, мой мальчик Ся, и чтоб я никогда больше не видела твою изуродованную морду!» Затем он пролетел через весь зал и врубился в дверной косяк. Когда он пришел в себя и кое-как поднялся на ноги, то от двери прокричал мне несколько ругательств. Тогда я пригвоздила его рукав к дверной раме — вот так!
С этими словами она вытащила откуда-то длинный нож. Он тут же полетел через зал и вонзился в дверной косяк с глухим гулом. В зале воцарилась тишина. Два великана вразвалку подошли к двери. С трудом они вытащили нож из косяка и с уважительными поклонами отдали его госпоже Лян. С доброй усмешкой она заметила:
— Когда я нервничаю, у меня появляется желание разбрасывать вокруг себя вещи.
— Если вы не будете осторожны, то можете нажить неприятности.
— Я? Да я никого не боюсь! Даже властей. Когда я уходила из дворца, его высочество дал мне бумагу с печатью величиной с вашу голову. В вей говорится, что я все еще принадлежу к императорской свите и что меня может
осудить только дворцовый суд. Вы же спрашивали о Тоне и Ся. Теперь вы все знаете. Чем еще я могу вам помочь, господин судья?
Увидев изумленный взгляд гостя, она усмехнулась:
— Не думаете ли вы, что вам удалось одурачить женщину, которая находилась бок обок с высокими особами в течение многих лет? Я догадалась, кто вы такой, как только вас увидела. Иначе я не выболтала бы вам секреты, верно? Запомните мои слова, судья, Тон был плохой, а Ся — очень скверный.
— О Ся тоже можно говорить в прошедшем времени, госпожа Лян. Он был убит этим утром. Возможно, тем же негодяем, который нанял его. Вы не знаете, кто бы это мог быть?
— Нет, ваша честь, не знаю. Я спрашивала Розу, но глупая гусыня не имеет ни малейшего представления. Ее привязали к кушетке лицом вниз. И она ничего не смогла рассказать. Только ревела. В случае если я его найду, можете присылать своих подручных, чтобы они собрали то, что от него останется. Я ненавижу людей такого сорта.
— Вы рассказали мне очень много полезного. Кстати, Шен Па попросил меня замолвить за него словечко.
Ее широкое лицо тут же просветлело.
— Правда? — застенчиво спросила она. Потом вдруг нахмурилась и отвернулась. — Он что же, решил послать посредника, чтобы через него сделать мне предложение?
— Ну, не совсем так. Он только просил…
— Замолвить за него словечко, да? Упрямый черт! За последнее время он присылал разных ходатаев замолвить за него словечко! Я не скажу ни «да», ни «нет», но у него остается шанс. Он замечательный честный человек, этот Шен Па. Я признаю это. Но у меня есть свои принципы.
— Вся беда в том, что у него тоже есть свои принципы, — усмехнулся судья. — Но могу вас заверить, что у него твердый доход и что он способный и надежный человек, в своем роде, конечно. — Судья Ди счел, что он выполнил обещание, данное Хуну. Он поставил чашку и сказал: — Большое спасибо. Мне надо ехать.
Она проводила его до дверей. Проходя по залу, она обратилась к коренастому мужчине, сидящему на скамейке у стены:
— Если вы не против, сейчас будем опять отрабатывать мертвую хватку, господин Ко.
Мужчина побледнел под загаром, но покорно встал.
На улице было жарко, как в печи. Судья Ди быстро вскочил на лошадь, кивнул госпоже Лян, провожавшей его в дверях, и тронулся в путь.
Глава 12
Судья двигался на восток. Своим рассказом госпожа Лян дала совершенно новый ход его мыслям. Однако он решил заехать еще в одно место, перед тем как вернуться домой.
Он направился к храму Конфуция и остановился перед аккуратно оштукатуренным двухэтажным домом. На окнах первого этажа были железные прутья, на уровне второго они переходили в остроконечные пики, которые были преградой для воров. Скромная маленькая вывеска над дверью гласила: «Лавка древностей». Судья слез с лошади и привязал ее к каменному столбику, где была тень.
Молодой продавец улыбаясь вышел навстречу судье.
— Господин Ян будет с минуту на минуту. Он ездил в поместье, где выкопали старинный камень с надписью, и сейчас изучает его у себя в кабинете наверху.
Он повел судью Ди мимо шкафов, битком набитых старинными предметами искусства, к лестнице в глубине дома.
Просторная комната наверху имела приспособление для искусственного охлаждения: два медных бассейна, наполненных кусками льда. Рассеянный свет пробивался из двух высоких окон, закрытых бумажными ширмами. В простенке между окнами висели блеклые картины, написанные на пожелтевшей бумаге, а у стены стояла полка, заваленная книгами с загнутыми уголками.
Огромного роста мужчина сидел за полированным столом из эбонитового дерева. Откинувшись в кресле, он изучал изящную вазу из красного фарфора. Когда прислужник объявил о визите судьи, Ян аккуратно поставил вазу на стол и быстро поднялся. Он низ ко поклонился, подвинул к столу кресло и произнес глубоким голосом:
— Ваша честь, без сомнения, хочет увидеть ту прекрасную картину, о которой я упоминал вчера! Я уверен, вы не пожалеете, что проделали столь длинный путь! Но сначала позвольте предложить чашку чаю, ваша честь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39