По своей природе жизнь на колесах отличалась от оседлой жизни. Под ногами чавкала грязь и глина или же в воздухе висела пыль. Слава Богу, прислушавшись к советам своей подружки Сары, Эбби стала носить только темную одежду: она не выглядит такой грязной, какой на самом деле мгновенно становится. К тому же Эбби узнала, что чем дальше на Запад будут передвигаться переселенцы, тем реже будет встречаться вода, следовательно, и стирать придется реже.
Каждый день был полон хлопот. Подъем до восхода солнца. Мужчины запрягают мулов и быков в повозки и готовят стада к перегону. Женщины пакуют вещи и готовят завтрак. Впереди — целый день пути. В первые дни путешествия Эбби вместе с отцом или тряслась в фургончике или шла рядом с повозкой, но очень скоро общество строгого родителя стало утомлять девушку. Эбби была привязана к отцу всем сердцем, но он с каждым днем по капле терял чувство юмора. Поэтому Эбби предпочитала шагать чуть в стороне от фургонов с группой женщин, в числе которых была и Сара.
Девушки помогали молодым матерям присматривать за детишками: Сара готовилась к тому времени, когда у нее появятся собственные дети, а Эбби просто скучала по своим занятиям с малышами в школе. У мисс Эбигэйл образовался кружок слушателей, которые каждый день требовали продолжения ее занимательных рассказов о Тилли и Сниче. Эти забавные истории Эбби сочиняла днем, а вечером, после обеда, старалась их записать. Девушка лелеяла тайную надежду, что однажды ей удастся издать книжку для детей.
Шел восьмой день с тех пор, как они покинули деревушку Сент-Джо. Об этом Эбби сделала запись в своем дневнике. Она также записала, что днем раньше они миновали две могилы, а еще одну — в прелестном месте у реки — сегодня. Но подробно описывать могилы она не стала. Лучше смотреть вперед, чем оглядываться назад. Это была ее новая философия жизни. Кроме того, выдалось тихое безоблачное утро, и от красоты восходящего солнца дух захватывало. Очарованная, девушка наблюдала, как стая крупных птиц, каких именно, она не знала, поднялась из зарослей ивняка на берегу маленькой Голубой реки. Тилли пришла бы в трепет от такого зрелища, размышляла Эбби, ступая по едва проклюнувшейся весенней травке, и ей бы обязательно захотелось, чтобы маленькие мышки тоже умели летать. Снич в первую очередь задумался бы над тем, что заставило птиц сняться с места и взлететь. Индейцы? Волки? А может — дикий кот? Наверное, следует выдумать для Тилли приятельницу-птицу, которая могла бы посадить мышку к себе на спину и взмыть с ней над землей. Но сможет ли суровый Снич перенести это испытание?
Эбби рассмеялась и сорвала длинный сухой колосок — воспоминание о прошлогоднем буйстве лета.
— Что тебя рассмешило?
Эбби взглянула на Сару:
— Ничего. В самом деле — ничего. Я просто… размечталась.
— О ком-нибудь, кого я знаю?
У Эбби округлились глаза:
— Нет, Сара.
Теперь настала очередь Сары смеяться.
— Неужели? Разве несчастный отец Харрисон не приходил к тебе с визитом вчера вечером?
Эбби горько вздохнула.
— К сожалению, приходил, — сообщила она и добавила: — Он очень милый человек.
— Да, и весьма приятной наружности. Или ты этого не заметила?
Эбби бросила на подругу раздраженный взгляд: может хватит? Но Сара, будучи слишком сильно влюбленной в своего застенчивого мужа Виктора, с которым она обвенчалась совсем недавно, не могла понять Эбби. Когда разговор заходил о Викторе, бледные щеки Сары розовели, а в глазах появлялся мечтательный блеск.
— Не хочешь ли ты сказать мне, Сара Левис, что ты вышла замуж за мистера Левиса только потому, что он обладал приятной наружностью?
— Конечно нет. Я говорю просто… ну, добрый пастырь увлечен тобой, это ясно всем. Если бы ты дала ему шанс…
Эбби бросила взгляд налево, туда, где тянулись вдоль берега повозки. Преподобный отец Харрисон делил фургончик с одной семейной парой и их сыном-подростком. Если бы не решительные возражения Эбби, преподобного отца Декстера Харрисона разместили бы в их фургоне. Если бы она вовремя не напомнила отцу о приличиях, ей бы пришлось на протяжении всего долгого пути находиться рядом с незнакомым мужчиной. Слава Богу, отец вынужден был считаться с общественным мнением. Как бы то ни было, священник отыскивал достаточно предлогов, чтобы заходить к ним во время привалов, как, например, вчера вечером.
Эбби уже довольно долго готовила для него еду, чтобы чувствовать себя так, словно она его жена. Одни обязанности — и никакого удовольствия. От такой непристойной мысли щеки девушки зарделись.
— Ты вся вспыхнула, — захихикала Сара. — Не хочешь ли поведать мне, почему?
— Нет.
— Ну, Эбби, я же никому не скажу. Вот те крест!
— Неужели у тебя так быстро появились секреты от мужа?! — съязвила Эбби.
— Уважение к чужой откровенности вряд ли можно считать секретами от мужа, — вспылила Сара, оскорбленная скрытностью подруги.
Некоторое время они шли молча. Молчание прерывалось только скрипом повозок и отдаленными голосами путников. Первой не выдержала Сара:
— Что тебя отпугивает больше: человек или сам факт замужества? А может, процесс вступления в брак? — лукаво спросила молодая женщина.
Румянец выдал Эбби, Сара разразилась смехом, и девушка поняла, что притворяться бесполезно. Эбби сокрушенно вздохнула:
— Дело в том… хотя преподобный отец Харрисон в качестве мужа ни капельки меня не интересует, я… мне… кое-что хотелось бы знать. Кое-что о браке.
— Ну, а кто-нибудь другой тебе нравится?
— Нет. Никто, — созналась Эбби, — но мне… мне хотелось бы знать… на что это похоже. — Девушка украдкой взглянула на подругу и с облегчением заметила, что щеки Сары становятся пунцовыми. Воодушевленная, она продолжала: — Каково это… быть замужем? Ну, ты меня понимаешь?
Сара замялась.
— Хм… ну… теперь мне это нравится, но сначала… — она вздохнула и нервно хихикнула. — Вспоминая об этом сейчас, я думаю, что Виктор был таким же неумелым и наивным, как и я. В первый раз мне было довольно неприятно. И мы стеснялись друг друга. Но когда мы поняли, в чем дело… — вместо продолжения раздалось хихиканье.
— Итак, тебе это нравится.
Сара встретила серьезный взгляд Эбби.
— О да. Мне это очень нравится.
Эбби понадобилось несколько секунд, чтобы переварить известие. Потом она продолжила расспросы:
— Тогда скажи мне… ты полюбила Виктора до или после… этого?
— Этого? — Сара снова рассмеялась, но, увидев пылающие щеки подруги, взяла себя в руки. — Ну хорошо. Я тебе скажу… всю правду. Я полюбила Виктора до того, как вышла за него замуж. Но после нашей первой ночи я не была уверена, что не совершила ужасной ошибки. Правда, еще через несколько дней мы приспособились друг к другу. Вот и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Каждый день был полон хлопот. Подъем до восхода солнца. Мужчины запрягают мулов и быков в повозки и готовят стада к перегону. Женщины пакуют вещи и готовят завтрак. Впереди — целый день пути. В первые дни путешествия Эбби вместе с отцом или тряслась в фургончике или шла рядом с повозкой, но очень скоро общество строгого родителя стало утомлять девушку. Эбби была привязана к отцу всем сердцем, но он с каждым днем по капле терял чувство юмора. Поэтому Эбби предпочитала шагать чуть в стороне от фургонов с группой женщин, в числе которых была и Сара.
Девушки помогали молодым матерям присматривать за детишками: Сара готовилась к тому времени, когда у нее появятся собственные дети, а Эбби просто скучала по своим занятиям с малышами в школе. У мисс Эбигэйл образовался кружок слушателей, которые каждый день требовали продолжения ее занимательных рассказов о Тилли и Сниче. Эти забавные истории Эбби сочиняла днем, а вечером, после обеда, старалась их записать. Девушка лелеяла тайную надежду, что однажды ей удастся издать книжку для детей.
Шел восьмой день с тех пор, как они покинули деревушку Сент-Джо. Об этом Эбби сделала запись в своем дневнике. Она также записала, что днем раньше они миновали две могилы, а еще одну — в прелестном месте у реки — сегодня. Но подробно описывать могилы она не стала. Лучше смотреть вперед, чем оглядываться назад. Это была ее новая философия жизни. Кроме того, выдалось тихое безоблачное утро, и от красоты восходящего солнца дух захватывало. Очарованная, девушка наблюдала, как стая крупных птиц, каких именно, она не знала, поднялась из зарослей ивняка на берегу маленькой Голубой реки. Тилли пришла бы в трепет от такого зрелища, размышляла Эбби, ступая по едва проклюнувшейся весенней травке, и ей бы обязательно захотелось, чтобы маленькие мышки тоже умели летать. Снич в первую очередь задумался бы над тем, что заставило птиц сняться с места и взлететь. Индейцы? Волки? А может — дикий кот? Наверное, следует выдумать для Тилли приятельницу-птицу, которая могла бы посадить мышку к себе на спину и взмыть с ней над землей. Но сможет ли суровый Снич перенести это испытание?
Эбби рассмеялась и сорвала длинный сухой колосок — воспоминание о прошлогоднем буйстве лета.
— Что тебя рассмешило?
Эбби взглянула на Сару:
— Ничего. В самом деле — ничего. Я просто… размечталась.
— О ком-нибудь, кого я знаю?
У Эбби округлились глаза:
— Нет, Сара.
Теперь настала очередь Сары смеяться.
— Неужели? Разве несчастный отец Харрисон не приходил к тебе с визитом вчера вечером?
Эбби горько вздохнула.
— К сожалению, приходил, — сообщила она и добавила: — Он очень милый человек.
— Да, и весьма приятной наружности. Или ты этого не заметила?
Эбби бросила на подругу раздраженный взгляд: может хватит? Но Сара, будучи слишком сильно влюбленной в своего застенчивого мужа Виктора, с которым она обвенчалась совсем недавно, не могла понять Эбби. Когда разговор заходил о Викторе, бледные щеки Сары розовели, а в глазах появлялся мечтательный блеск.
— Не хочешь ли ты сказать мне, Сара Левис, что ты вышла замуж за мистера Левиса только потому, что он обладал приятной наружностью?
— Конечно нет. Я говорю просто… ну, добрый пастырь увлечен тобой, это ясно всем. Если бы ты дала ему шанс…
Эбби бросила взгляд налево, туда, где тянулись вдоль берега повозки. Преподобный отец Харрисон делил фургончик с одной семейной парой и их сыном-подростком. Если бы не решительные возражения Эбби, преподобного отца Декстера Харрисона разместили бы в их фургоне. Если бы она вовремя не напомнила отцу о приличиях, ей бы пришлось на протяжении всего долгого пути находиться рядом с незнакомым мужчиной. Слава Богу, отец вынужден был считаться с общественным мнением. Как бы то ни было, священник отыскивал достаточно предлогов, чтобы заходить к ним во время привалов, как, например, вчера вечером.
Эбби уже довольно долго готовила для него еду, чтобы чувствовать себя так, словно она его жена. Одни обязанности — и никакого удовольствия. От такой непристойной мысли щеки девушки зарделись.
— Ты вся вспыхнула, — захихикала Сара. — Не хочешь ли поведать мне, почему?
— Нет.
— Ну, Эбби, я же никому не скажу. Вот те крест!
— Неужели у тебя так быстро появились секреты от мужа?! — съязвила Эбби.
— Уважение к чужой откровенности вряд ли можно считать секретами от мужа, — вспылила Сара, оскорбленная скрытностью подруги.
Некоторое время они шли молча. Молчание прерывалось только скрипом повозок и отдаленными голосами путников. Первой не выдержала Сара:
— Что тебя отпугивает больше: человек или сам факт замужества? А может, процесс вступления в брак? — лукаво спросила молодая женщина.
Румянец выдал Эбби, Сара разразилась смехом, и девушка поняла, что притворяться бесполезно. Эбби сокрушенно вздохнула:
— Дело в том… хотя преподобный отец Харрисон в качестве мужа ни капельки меня не интересует, я… мне… кое-что хотелось бы знать. Кое-что о браке.
— Ну, а кто-нибудь другой тебе нравится?
— Нет. Никто, — созналась Эбби, — но мне… мне хотелось бы знать… на что это похоже. — Девушка украдкой взглянула на подругу и с облегчением заметила, что щеки Сары становятся пунцовыми. Воодушевленная, она продолжала: — Каково это… быть замужем? Ну, ты меня понимаешь?
Сара замялась.
— Хм… ну… теперь мне это нравится, но сначала… — она вздохнула и нервно хихикнула. — Вспоминая об этом сейчас, я думаю, что Виктор был таким же неумелым и наивным, как и я. В первый раз мне было довольно неприятно. И мы стеснялись друг друга. Но когда мы поняли, в чем дело… — вместо продолжения раздалось хихиканье.
— Итак, тебе это нравится.
Сара встретила серьезный взгляд Эбби.
— О да. Мне это очень нравится.
Эбби понадобилось несколько секунд, чтобы переварить известие. Потом она продолжила расспросы:
— Тогда скажи мне… ты полюбила Виктора до или после… этого?
— Этого? — Сара снова рассмеялась, но, увидев пылающие щеки подруги, взяла себя в руки. — Ну хорошо. Я тебе скажу… всю правду. Я полюбила Виктора до того, как вышла за него замуж. Но после нашей первой ночи я не была уверена, что не совершила ужасной ошибки. Правда, еще через несколько дней мы приспособились друг к другу. Вот и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91