Что могло с ним случиться?
Возможно, посадили в тюрьму. Пытают. Может, убили…
Сейчас ее очередь. Ее ждет неминуемая смерть. А Уэбб посоветовал: «Не волнуйся».
«Не волнуйся»! Лили и не собиралась волноваться. Ее не будет даже рядом с местом слушания.
— Я не собираюсь дожидаться, когда меня схватят и посадят в тюрьму. И не собираюсь умирать только потому, что он не желает… покидать Париж.
Не замечая пронзительного взгляда Селесты, Лили продолжала собирать вещи.
— Гм-м… — Селеста прошла мимо Лили и остановилась в дверях, словно преграждая ей дорогу.
— Селеста, начинай укладывать вещи. С минуты на минуту сюда явится Труссебуа, чтобы отвезти меня на слушание, а у меня нет ни малейшего намерения туда ехать.
Лили бросила второй саквояж к ногам Селесты, но мулатка отбросила его обратно к Лили.
— Ты никуда не поедешь, пока мистер Уэбб не скажет тебе, что надо уезжать. Он знает, что делает. Если он сказал не волноваться — значит, не волнуйся.
— Ты, наверное, успела заметить, что нашего мистера Уэбба в доме нет. Я с самого рассвета жду его, но он не появляется. Я уверена, что он не собирается за нами приезжать.
И тут Селеста подошла к ней, выхватила из ее рук саквояж и вывалила его содержимое на пол.
— Что ты себе позволяешь? Ты что, не слышала, что я сказала? — Лили принялась собирать вещи с пола.
— О да, я слышала, — ответила Селеста. — Я слышала бред самоуверенной девчонки, слишком гордой для того, чтобы понять: следует доверять мужчине, которого любишь.
— Не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала Лили. — И я не испытываю к этому мужчине никаких чувств.
— Ошибаешься, хозяйка, — усмехнулась Селеста. — Ты любишь его, поэтому сейчас и злишься.
Лили отвернулась, чтобы Селеста не видела ее слез. Она долго сдерживалась, но вот слезы хлынули из ее глаз и покатились по вспыхнувшим щекам, закапали на платье.
Лили в отчаянии бросила на пол одежду, которую все еще держала в руках, и, рухнув на ворох платьев, разразилась рыданиями. Селеста присела рядом: она понимала, что хозяйке надо выплакаться.
— Я думала, что после той ночи… Я думала, что… — заливаясь слезами, бормотала Лили.
— Что все изменится после того, как ты переспала с этим мужчиной?
— Ты знаешь?.. — удивилась Лили.
— Вы не слишком тихо вели себя, — со смехом ответила служанка. — Боюсь, что вас слышали даже в соседних домах.
Лили в изумлении уставилась на мулатку. Селеста снова рассмеялась:
— Я просто дразню тебя. Никто, кроме меня, ничего не знает.
— А как узнала ты?
— Я видела, как мистер Уэбб принес тебя. И я собрала твои вещи, чтобы положить все на место.
— О… — выдохнула Лили.
— Я также видела, как он поцеловал тебя на прощание. И это не был поцелуй мужчины, бросающего женщину. Если мистер Уэбб ничего тебе не рассказывает, значит, у него имеются на то причины.
— Ты так считаешь? — спросила Лили, чувствуя, что у нее теплеет на сердце.
— Да, я так считаю. Дай-ка мне руку, и ты поймешь, что этот мужчина предназначен тебе самой судьбой.
Лили сжала пальцы в кулак.
— Спасибо, нет. Ты же знаешь, что я не верю в твои предсказания по руке.
— А зачем верить? — Селеста пожала плечами. — Я посмотрю на твою ладонь и предскажу твое будущее. Там все ясно написано.
— Лучше мне ничего не знать, — пробормотала Лили. «Лучше мне не знать о том, что Уэбб не любит меня», — мысленно добавила она.
В этот момент раздался стук в парадную дверь.
Труссебуа! Лили вскочила на ноги и стала укладывать одежду в саквояж.
— Надо поторопиться, Селеста. Давай спрячемся в чулане и дождемся, когда он уйдет.
— Я не пойду ни в какой чулан, там темно и тесно. Мне все-таки думается, что мы должны дождаться мистера Уэбба.
Тут в комнату заглянула мадам Костар. Она взглянула на разбросанную по полу одежду, затем посмотрела на Лили.
— Мадемуазель, вы еще не одеты? — возмутилась служанка. — Внизу уже ждет молодой человек, который будет сопровождать вас на слушание.
— Молодой человек? — спросила Лили.
— Он доверенное лицо месье Труссебуа. Все уже собрались и готовы начать слушание, а вас до сих пор нет. Что задержало вас?
Лили проигнорировала вопрос служанки. Сейчас она думала совсем о другом. Все собрались? Кто же будет присутствовать на слушании? Ведь Труссебуа объяснил ей вчера, что слушание — просто формальность. Власти должны удостовериться, что она действительно Аделаида де Шевену, дочь и единственная наследница Анри де Шевену. Но у нее имеются все необходимые документы — лорд Драйден об этом позаботился.
— Мы с мужем будем свидетельствовать в вашу пользу, — сказала мадам Костар. — Обычно требуется несколько десятков свидетелей, но вы так тронули сердце первого консула, что он сделал для вас исключение.
Лили задумалась: кто же еще может быть свидетелем?
— А кто еще там будет? — спросила она.
— О… мадам Павиль. Ваша мать, да благословит Господь ее душу, терпеть не могла эту женщину с ужасными манерами, но она всегда навязывалась в подруги…
Лили молча кивнула. Мадам Павиль действительно была весьма неприятной особой, так что нет ничего удивительного в том, что графиня де Шевену ее не любила. Но если она готова выступить в ее защиту, то придется терпеть эту женщину.
Но если там будет слишком много людей, ей не удастся поговорить с Уэббом…
Может быть, Селеста права, может, не стоит беспокоиться? Ей просто надо разыграть очередной спектакль, только и всего.
— Одевайтесь побыстрее, — сказала мадам Костар. — Иначе я пришлю мадам Павиль, чтобы она помогла вам одеться.
Этих слов было достаточно, чтобы Лили бросилась к гардеробу. Она выбрала самое скромное из своих платьев.
Уэбб подозревал, что слушание, назначенное на послеполуденное время, может оказаться ловушкой.
И у него имелись все основания для подобных подозрений. Уэбб знал, что многочисленные шпионы Фуше пытаются выяснить, кто он такой. Однако, насколько ему было известно, они смогли установить только один факт: его зовут Генри Милн, он американский судовладелец.
Наконец он увидел карету, остановившуюся перед зданием, где обычно проходили слушания. И Уэбб снова почувствовал, что чьи-то зоркие глаза следят за каждым его движением.
— Все в порядке? — Лили выскочила из кареты и схватила его за руку.
Он не мог сказать ей, что и сам ничего не знает. В столь ответственный момент нельзя было ее волновать.
— Все прекрасно, — соврал Уэбб.
Однако он очень беспокоился. Дневники они до сих пор не нашли, и это, конечно же, вызывало тревогу. Но смущал еще и тот факт, что отец снабдил его неверной информацией: Анри умер вовсе не в Париже. Неужели один из осведомителей намеренно направил их по ложному следу?
Нет ничего удивительного в том, что в парижском доме дневников не оказалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71