– Алесандра помолчала и улыбнулась ему. – Если бы у меня был твой опыт, возможно, я бы совсем не чувствовала себя уязвленной.
– Для жены не грех чувствовать свою незащищенность, – объявил Колин. – Однако ты не можешь ее чувствовать.
– Почему не могу?
– Потому что ты прекрасно знаешь, что я позабочусь о тебе, и, следовательно, совершенно бессмысленно чувствовать беззащитность.
– Это чрезвычайно самонадеянно с твоей стороны, муж мой.
Колин пожал плечами:
– П человек самонадеянный.
– А мужья чувствуют себя уязвимыми?
– Нет.
– Но, Колин, если…
Он не дал ей закончить свои возражения: накрыл ее губы своим ртом, прерывая разговор. Он только намеревался отвлечь ее мысли от этой странной темы, но Алесандра приоткрыла рот навстречу его языку и обвила руками его шею. Колин неожиданно почувствовал прилив страсти, которую был не в силах преодолеть.
Колин снова занялся с ней любовью, он хотел быть нежным и овладеть сю медленно и спокойно, но Алесандра свела все его благие намерения на пет, не сдерживая своих чувств. Хотя это ему казалось невозможным, но каждый раз ему становилось с ней все прекраснее, он получал все больше удовлетворения. Колин чуть не умер от переполнявшего его приступа страсти и, почувствовав ее слезы у себя на плече, решил, что снова причинил ей боль,
Колин зажег свечи, а потом вернулся к ней. Он обнял ее и утешал ласковыми словами. Алесандра убеждала его, что он не причинил ей боли, но не могла объяснить, почему плачет.
Он не стал вовлекать ее в разговор. Ее соблазнительные зевки сказали ему, что она вконец обессилела. Странно, но ему совсем не хотелось спать. Опасения, что он сделал ей больно, тревожили его, и Колин понимал, что ему потребуется гораздо больше времени, чтобы успокоиться. Когда он повернулся, чтобы задуть свечу, его внимание привлекли ее списки. На верхнем листке были написаны два имени. Первое – леди Виктория, затем леди Роберта. У каждого имени Алесандра поставила вопросительный знак.
Несомненно, это вызвало у него любопытство. Алесандра уже почти заснула, когда Колин разбудил ее.
– Что это такое?
Она не открывала глаза. Колин прочел имена и попросил объяснений.
– А нельзя ли это обсудить утром?
Он был уже готов уступить ее просьбе, когда Алесандра пробормотала:
– Между этими женщинами может быть какая-то связь. В конце концов они обе исчезли. После того как я поговорю с мужем леди Роберты, я тебе все объясню. Доброй ночи, Колин.
– Ты не будешь разговаривать об этом с виконтом! Его резкий тон проник сквозь ее сонный туман.
– Не буду?
– Нет. Хватит с него. Он не хочет, чтобы ты завалила его вопросами.
– Колин, я…
Он не дал ей закончить:
– Я запрещаю, Алесандра. Дай мне слово, что не станешь его беспокоить.
Она была удивлена и раздосадована таким повелительным тоном. Она не ребенок, которому нужно получить разрешение родителей, чтобы проявлять интерес или беспокойство по какому-либо поводу, и Колин прекрасно понимал, что голова ей дана не только для того, чтобы делать прическу.
– Обещай мне, Алесандра, – потребовал он снова.
– Нет.
Колин не мог поверить своим ушам.
– Нет?
Поскольку ее лицо все еще находилось у него под подбородком и он не мог видеть выражения ее лица, Алесандра преспокойненько состроила гримасу. Господи, он говорит со злостью! Его рука обняла ее крепче. Она догадывалась, что хорошей жене следовало бы успокоить мужа.
Алесандра предполагала, что быть хорошей женой – это не для нее, потому что ни один мужчина – даже Колин – не может управлять ею.
И она еще должна просить у него разрешения! Она отодвинулась от него и села. Волосы закрывали ее лицо. Алесандра откинула их назад и ответила на его взгляд пристальным взглядом.
– Колин, брак для тебя дело новое, поэтому можешь поверить мне на слово, что…
– Поправь меня, если я ошибаюсь, но разве мы женаты не одинаковое время?
– Да…
– Значит, и для тебя брак тоже в новинку, не так ли?
Она кивнула.
– Не важно, Алесандра, ведь клятвы не изменились. Жены всегда должны подчиняться мужьям.
– У нас с тобой брак необычный, – возразила она. – Мы пришли к некоторого рода соглашению, прежде чем обменялись клятвами. Ты, вероятно, забыл об этом, но это не причина, чтобы делать исключение для твоих оскорбительных выходок. Я хочу напомнить, что мы оба согласились не вмешиваться в жизни друг друга.
– Вовсе нет.
– Это обещание мы вслух не произносили. Но ведь я говорила тебе, что не желаю вмешательства моего мужа в мою жизнь, а ты согласился со мной; ты также не хотел, чтобы жена вмешивалась в твою.
– Черт побери, какое это имеет отношение к…
– Ты ясно и неоднократно давал мне понять, что не желаешь моей помощи или вмешательства в свои дела, и теперь я хочу воспользоваться удобным случаем, чтобы настоять на том, чтобы и ты не вмешивался в мои, – сказала она ему.
Алесандра не могла отвести взгляда от его глаз. Их насмешливое выражение сбивало ее с толку. Она опустила глаза на его подбородок.
– Мой отец никогда ничего не запрещал моей матери. Их брак был основан на взаимном доверии и уважении. Со временем, я надеюсь, мы придем к подобному соглашению.
– Ты закончила?
Алесандра была довольна, что Колин не разозлился на нее. В конце концов он поступал рассудительно: выслушал все, что она должна была высказать, и у него хватило здравого смысла сдержать свои высокомерные замашки.
– Да, спасибо.
– Посмотри на меня!
Алесандра тут же подняла на него глаза. Колин долгое время не говорил ни слова. Под его взглядом она почувствовала беспокойство. По выражению его непроницаемого лица невозможно было ни о чем догадаться; эта его удивительная способность не проявлять своих чувств и не показывать своих мыслей произвела на нее впечатление. Она даже немного завидовала ему в этом. Ей бы тоже хотелось так уметь держать себя в руках.
– Ты что-то хотел мне сказать? – спросила Алесандра, когда ее терпение иссякло.
Колин кивнул.
Она улыбнулась,
– Ты не станешь говорить с виконтом о его жене.
Они опять вернулись к тому, с чего начали. Вероятно, Колин не услышал ни слова из того, что она сказала. Алесандра почувствовала, что готова убить этого упрямца. Правда, она этого не сделала. Она все-таки леди, и ее несносный муж не должен знать, какая ярость временами охватывает ее.
Видит Бог, ее муженек мог бы заставить мать-настоятельницу выругаться с досады!
Колин изо всех сил старался не улыбнуться. Дело было слишком важное, чтобы смеяться, но выражение ее лица было довольно забавным. Кажется, она была готова его убить.
– Дай мне свое обещание, жена.
– Да, конечно, – закивала она. – Ты, разумеется, прав. Я не стану беспокоить виконта.
– Дело не в том, победил я или нет, – возразил Колин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
– Для жены не грех чувствовать свою незащищенность, – объявил Колин. – Однако ты не можешь ее чувствовать.
– Почему не могу?
– Потому что ты прекрасно знаешь, что я позабочусь о тебе, и, следовательно, совершенно бессмысленно чувствовать беззащитность.
– Это чрезвычайно самонадеянно с твоей стороны, муж мой.
Колин пожал плечами:
– П человек самонадеянный.
– А мужья чувствуют себя уязвимыми?
– Нет.
– Но, Колин, если…
Он не дал ей закончить свои возражения: накрыл ее губы своим ртом, прерывая разговор. Он только намеревался отвлечь ее мысли от этой странной темы, но Алесандра приоткрыла рот навстречу его языку и обвила руками его шею. Колин неожиданно почувствовал прилив страсти, которую был не в силах преодолеть.
Колин снова занялся с ней любовью, он хотел быть нежным и овладеть сю медленно и спокойно, но Алесандра свела все его благие намерения на пет, не сдерживая своих чувств. Хотя это ему казалось невозможным, но каждый раз ему становилось с ней все прекраснее, он получал все больше удовлетворения. Колин чуть не умер от переполнявшего его приступа страсти и, почувствовав ее слезы у себя на плече, решил, что снова причинил ей боль,
Колин зажег свечи, а потом вернулся к ней. Он обнял ее и утешал ласковыми словами. Алесандра убеждала его, что он не причинил ей боли, но не могла объяснить, почему плачет.
Он не стал вовлекать ее в разговор. Ее соблазнительные зевки сказали ему, что она вконец обессилела. Странно, но ему совсем не хотелось спать. Опасения, что он сделал ей больно, тревожили его, и Колин понимал, что ему потребуется гораздо больше времени, чтобы успокоиться. Когда он повернулся, чтобы задуть свечу, его внимание привлекли ее списки. На верхнем листке были написаны два имени. Первое – леди Виктория, затем леди Роберта. У каждого имени Алесандра поставила вопросительный знак.
Несомненно, это вызвало у него любопытство. Алесандра уже почти заснула, когда Колин разбудил ее.
– Что это такое?
Она не открывала глаза. Колин прочел имена и попросил объяснений.
– А нельзя ли это обсудить утром?
Он был уже готов уступить ее просьбе, когда Алесандра пробормотала:
– Между этими женщинами может быть какая-то связь. В конце концов они обе исчезли. После того как я поговорю с мужем леди Роберты, я тебе все объясню. Доброй ночи, Колин.
– Ты не будешь разговаривать об этом с виконтом! Его резкий тон проник сквозь ее сонный туман.
– Не буду?
– Нет. Хватит с него. Он не хочет, чтобы ты завалила его вопросами.
– Колин, я…
Он не дал ей закончить:
– Я запрещаю, Алесандра. Дай мне слово, что не станешь его беспокоить.
Она была удивлена и раздосадована таким повелительным тоном. Она не ребенок, которому нужно получить разрешение родителей, чтобы проявлять интерес или беспокойство по какому-либо поводу, и Колин прекрасно понимал, что голова ей дана не только для того, чтобы делать прическу.
– Обещай мне, Алесандра, – потребовал он снова.
– Нет.
Колин не мог поверить своим ушам.
– Нет?
Поскольку ее лицо все еще находилось у него под подбородком и он не мог видеть выражения ее лица, Алесандра преспокойненько состроила гримасу. Господи, он говорит со злостью! Его рука обняла ее крепче. Она догадывалась, что хорошей жене следовало бы успокоить мужа.
Алесандра предполагала, что быть хорошей женой – это не для нее, потому что ни один мужчина – даже Колин – не может управлять ею.
И она еще должна просить у него разрешения! Она отодвинулась от него и села. Волосы закрывали ее лицо. Алесандра откинула их назад и ответила на его взгляд пристальным взглядом.
– Колин, брак для тебя дело новое, поэтому можешь поверить мне на слово, что…
– Поправь меня, если я ошибаюсь, но разве мы женаты не одинаковое время?
– Да…
– Значит, и для тебя брак тоже в новинку, не так ли?
Она кивнула.
– Не важно, Алесандра, ведь клятвы не изменились. Жены всегда должны подчиняться мужьям.
– У нас с тобой брак необычный, – возразила она. – Мы пришли к некоторого рода соглашению, прежде чем обменялись клятвами. Ты, вероятно, забыл об этом, но это не причина, чтобы делать исключение для твоих оскорбительных выходок. Я хочу напомнить, что мы оба согласились не вмешиваться в жизни друг друга.
– Вовсе нет.
– Это обещание мы вслух не произносили. Но ведь я говорила тебе, что не желаю вмешательства моего мужа в мою жизнь, а ты согласился со мной; ты также не хотел, чтобы жена вмешивалась в твою.
– Черт побери, какое это имеет отношение к…
– Ты ясно и неоднократно давал мне понять, что не желаешь моей помощи или вмешательства в свои дела, и теперь я хочу воспользоваться удобным случаем, чтобы настоять на том, чтобы и ты не вмешивался в мои, – сказала она ему.
Алесандра не могла отвести взгляда от его глаз. Их насмешливое выражение сбивало ее с толку. Она опустила глаза на его подбородок.
– Мой отец никогда ничего не запрещал моей матери. Их брак был основан на взаимном доверии и уважении. Со временем, я надеюсь, мы придем к подобному соглашению.
– Ты закончила?
Алесандра была довольна, что Колин не разозлился на нее. В конце концов он поступал рассудительно: выслушал все, что она должна была высказать, и у него хватило здравого смысла сдержать свои высокомерные замашки.
– Да, спасибо.
– Посмотри на меня!
Алесандра тут же подняла на него глаза. Колин долгое время не говорил ни слова. Под его взглядом она почувствовала беспокойство. По выражению его непроницаемого лица невозможно было ни о чем догадаться; эта его удивительная способность не проявлять своих чувств и не показывать своих мыслей произвела на нее впечатление. Она даже немного завидовала ему в этом. Ей бы тоже хотелось так уметь держать себя в руках.
– Ты что-то хотел мне сказать? – спросила Алесандра, когда ее терпение иссякло.
Колин кивнул.
Она улыбнулась,
– Ты не станешь говорить с виконтом о его жене.
Они опять вернулись к тому, с чего начали. Вероятно, Колин не услышал ни слова из того, что она сказала. Алесандра почувствовала, что готова убить этого упрямца. Правда, она этого не сделала. Она все-таки леди, и ее несносный муж не должен знать, какая ярость временами охватывает ее.
Видит Бог, ее муженек мог бы заставить мать-настоятельницу выругаться с досады!
Колин изо всех сил старался не улыбнуться. Дело было слишком важное, чтобы смеяться, но выражение ее лица было довольно забавным. Кажется, она была готова его убить.
– Дай мне свое обещание, жена.
– Да, конечно, – закивала она. – Ты, разумеется, прав. Я не стану беспокоить виконта.
– Дело не в том, победил я или нет, – возразил Колин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99