— Насколько я понимаю, вы мне должны пять долларов.
Трэвис изумился. Неужели она хочет получить выигрыш при Хэнрахэне? Роясь в кармане, он зло смотрел на Джека, опозорившего его и весь мужской род. По любопытному взгляду Джона он понял, как тому не терпится узнать, в чем дело. Если Эмили все расскажет, то Джеку станет известно, что девушка попросту разыграла его.
Вот тогда жди настоящих неприятностей!
Трэвис положил деньги на ладонь девушки и только собрался сказать Джону, что на все вопросы ответит после, как Эмили совершила нечто невероятное.
Она отдала деньги Джеку.
— Вот. Спасибо вам за помощь.
— Ну, я был не так уж плох, — пробормотал Джек. — Теперь мне можно больше не улыбаться?
— Да. Теперь можно.
Джек испустил глубокий вздох облегчения, и через минуту лицо его приняло свое обычное угрюмое выражение. Он оттолкнулся от стола, встал, взял тарелку и чашку и пошел за другой стол, стоявший в отдалении. Как и Трэвис, Джек предпочитал сидеть спиной к стене, чтобы видеть входящих и не опасаться, что его застигнут врасплох.
Джек склонился над тарелкой и принялся руками вытаскивать из нее мясо. Но Трэвис заметил, что все его внимание было сосредоточено на Эмили. Она просто околдовала его — Джек даже несколько раз пронес еду мимо рта. Манеры у Одноглазого, конечно, свинские, подумал Трэвис и почувствовал, что если и дальше будет смотреть на Хэнрахэна, то не сможет проглотить ни куска. Он повернулся к Эмили.
— Давайте-ка разберемся. Вы что, сказали Джеку о нашем пари? — сделав зверские глаза, спросил он.
— Да, сказала.
— Тогда я могу сделать лишь один вывод: без его помощи вы не справились бы со своей задачей.
— Ну разумеется, справилась бы. Но я не хотела, — ответила она. — Было бы нечестно использовать Джека, чтобы выиграть пари. Мужчины в Бостоне знают, что такое флирт, а Джек не из таких. Он бы не понял, нет… — пояснила Эмили.
— По-моему, вы перебарщиваете.
— Нет. Нисколько.
— Неужели? Да чем, собственно, Джек отличается от Клиффорда О'Тула?
— Давайте не будем его трогать, хорошо?
— А кто такой Клиффорд О'Тул? — поинтересовался Джон.
— Человек, за которого Эмили собирается выйти замуж. Да перестаньте пинать меня под столом ногами! — рявкнул он. — Она с ним даже еще незнакома.
— Мне кажется, это неправильно, девочка, — вмешалась Милли. — Почему ты должна выходить за человека, которого не знаешь? Если при этом сама, хочешь другого человека?
— Никакого другого человека я не хочу! — отрезала Эмили.
Милли хмыкнула.
— Да что у меня, глаз нету, что ли? Тебе же нравится Трэвис Клейборн, разрази меня гром!
От смущения Эмили залилась краской.
— Вы ошибаетесь, Милли, — пролепетала она. — Я едва его знаю. Он мой проводник.
Милли хмыкнула. Эмили поспешила сменить тему разговора и вернуться к пари. Девушка боялась взглянуть на Трэвиса, но тот, по-видимому, пропустил замечание Милли мимо ушей, и Эмили почувствовала облегчение.
— Я выиграла совершенно честно, — заявила она.
— Вы нарушили условия.
Эмили натянуто рассмеялась.
— Но мы не оговаривали никаких условий. Разве не помните? Вы сами указали мне на Джека. Вот и все.
— А что за пари? — У Джона загорелись глаза. Трэвис молча посмотрел на Эмили, она ткнула его локтем в бок, и он объяснил Джону и Милли суть спора.
— Да, пари достаточно глупое, но я выиграла. Сами виноваты, Трэвис. Вам следовало быть более точным, как и ростовщику из «Венецианского купца». Читали?
— Разумеется.
— Я что-то не припоминаю, чтобы читал, — покачал головой Джон. — Правда, я вообще не умею читать, может, поэтому и не припоминаю.
— Я тоже не помню, Джон, — вступила в разговор Милли. — Но с удовольствием бы послушала.
— О, это замечательная история! — сказала Эмили. — Один джентльмен занял у ростовщика деньги и обязался вернуть их к определенному сроку. Если же он этого не сделает, то вынужден будет отдать ростовщику фунт своей плоти — таково было условие сделки.
Глаза у Джона стали как блюдца.
— Так худой от этого и умереть может! — ошарашенно произнес он.
— Любой может, — убежденно сказал Трэвис. Краем глаза он заметил, как Джек встал и украдкой перебирается за стол в центре комнаты. Видимо, ему тоже интересно было послушать Эмили, но он не хотел привлекать к себе внимание. Трэвис с трудом удержался от смеха, до того уморительно Одноглазый вышагивал на цыпочках, стараясь не шуметь. Братья ни за что не поверят, если им рассказать!..
— Не оставляй моего Джона в неведении, говори, чем кончилось дело, — потребовала Милли своим резким голосом и тут же спросила: — Правда, глупо идти на такое условие, а, Джон?
— Да, пожалуй. Но если ростовщик даст должнику время нарастить жирок на животе, то я бы сказал, что тогда условие ничего себе. Так дал он ему время? — Джон требовательно взглянул на Эмили.
Девушка покачала головой, еле удерживаясь от улыбки.
— Нет, Джон. Он не дал ему времени.
— Ну, тогда и нечего было такое обещать. Подумать только, фунт. Целый фунт собственной плоти! — Милли горестно вздохнула. — Должно быть, этот джентльмен не из наших мест. Здешние мужчины никогда не пойдут на такую глупость.
— Во-первых, он находился в отчаянном положении, — объяснила Эмили, — а во-вторых, надеялся отдать долг вовремя. Однако денег он не нашел.
— Так я и думал, — сказал Джон. — И он отрезал от себя кусок мяса?
— Он умер, да? — спросила Милли в один голос с мужем.
— Нет. Не отрезал и не умер, — успокоила разволновавшихся Перкинсов Эмили.
— Значит, он не сдержал слова? Совсем никуда не годится, — укоризненно произнес Джон. — Обещание есть обещание. Его надо выполнять. В конце концов, слово мужчины свято. Разве не так, Милли?
— Да, Джон, слово мужчины — главное, что у него есть. Но раз он не выполнил обещания и вовремя не вернул долг, ему, наверное, пришлось скрыться?
— Нет, — ответила Эмили, улыбаясь Перкиисам, жаждавшим услышать конец истории.
Трэвис тоже улыбался. Хотя по настоянию Адама он прочел пьесу Шекспира, в устах Эмили она казалась ему гораздо лучше. Очевидно, дело было в самой рассказчице, в ее необычайно выразительной мимике и оживленной жестикуляции: герои пьесы словно ожили на глазах слушателей.
Мельком взглянув на Джека, Клейборн поразился: лицо Одноглазого освещала искренняя, человечная улыбка! Трэвис понял, что Эмили действительно выиграла пари. Абсолютно честно.
— Что же произошло? — нетерпеливо спросила Милли.
— Он отказался отдать фунт своей плоти. Тогда ростовщик заявил, что этот человек нарушил уговор, и отказался дать ему отсрочку. Дело дошло до суда, который и должен был принять решение.
Джон стукнул кулаком по столу.
— Да, должен вмешаться закон!
— Но этого человека, конечно же, спас адвокат, — успокоил Перкинсов Трэвис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Трэвис изумился. Неужели она хочет получить выигрыш при Хэнрахэне? Роясь в кармане, он зло смотрел на Джека, опозорившего его и весь мужской род. По любопытному взгляду Джона он понял, как тому не терпится узнать, в чем дело. Если Эмили все расскажет, то Джеку станет известно, что девушка попросту разыграла его.
Вот тогда жди настоящих неприятностей!
Трэвис положил деньги на ладонь девушки и только собрался сказать Джону, что на все вопросы ответит после, как Эмили совершила нечто невероятное.
Она отдала деньги Джеку.
— Вот. Спасибо вам за помощь.
— Ну, я был не так уж плох, — пробормотал Джек. — Теперь мне можно больше не улыбаться?
— Да. Теперь можно.
Джек испустил глубокий вздох облегчения, и через минуту лицо его приняло свое обычное угрюмое выражение. Он оттолкнулся от стола, встал, взял тарелку и чашку и пошел за другой стол, стоявший в отдалении. Как и Трэвис, Джек предпочитал сидеть спиной к стене, чтобы видеть входящих и не опасаться, что его застигнут врасплох.
Джек склонился над тарелкой и принялся руками вытаскивать из нее мясо. Но Трэвис заметил, что все его внимание было сосредоточено на Эмили. Она просто околдовала его — Джек даже несколько раз пронес еду мимо рта. Манеры у Одноглазого, конечно, свинские, подумал Трэвис и почувствовал, что если и дальше будет смотреть на Хэнрахэна, то не сможет проглотить ни куска. Он повернулся к Эмили.
— Давайте-ка разберемся. Вы что, сказали Джеку о нашем пари? — сделав зверские глаза, спросил он.
— Да, сказала.
— Тогда я могу сделать лишь один вывод: без его помощи вы не справились бы со своей задачей.
— Ну разумеется, справилась бы. Но я не хотела, — ответила она. — Было бы нечестно использовать Джека, чтобы выиграть пари. Мужчины в Бостоне знают, что такое флирт, а Джек не из таких. Он бы не понял, нет… — пояснила Эмили.
— По-моему, вы перебарщиваете.
— Нет. Нисколько.
— Неужели? Да чем, собственно, Джек отличается от Клиффорда О'Тула?
— Давайте не будем его трогать, хорошо?
— А кто такой Клиффорд О'Тул? — поинтересовался Джон.
— Человек, за которого Эмили собирается выйти замуж. Да перестаньте пинать меня под столом ногами! — рявкнул он. — Она с ним даже еще незнакома.
— Мне кажется, это неправильно, девочка, — вмешалась Милли. — Почему ты должна выходить за человека, которого не знаешь? Если при этом сама, хочешь другого человека?
— Никакого другого человека я не хочу! — отрезала Эмили.
Милли хмыкнула.
— Да что у меня, глаз нету, что ли? Тебе же нравится Трэвис Клейборн, разрази меня гром!
От смущения Эмили залилась краской.
— Вы ошибаетесь, Милли, — пролепетала она. — Я едва его знаю. Он мой проводник.
Милли хмыкнула. Эмили поспешила сменить тему разговора и вернуться к пари. Девушка боялась взглянуть на Трэвиса, но тот, по-видимому, пропустил замечание Милли мимо ушей, и Эмили почувствовала облегчение.
— Я выиграла совершенно честно, — заявила она.
— Вы нарушили условия.
Эмили натянуто рассмеялась.
— Но мы не оговаривали никаких условий. Разве не помните? Вы сами указали мне на Джека. Вот и все.
— А что за пари? — У Джона загорелись глаза. Трэвис молча посмотрел на Эмили, она ткнула его локтем в бок, и он объяснил Джону и Милли суть спора.
— Да, пари достаточно глупое, но я выиграла. Сами виноваты, Трэвис. Вам следовало быть более точным, как и ростовщику из «Венецианского купца». Читали?
— Разумеется.
— Я что-то не припоминаю, чтобы читал, — покачал головой Джон. — Правда, я вообще не умею читать, может, поэтому и не припоминаю.
— Я тоже не помню, Джон, — вступила в разговор Милли. — Но с удовольствием бы послушала.
— О, это замечательная история! — сказала Эмили. — Один джентльмен занял у ростовщика деньги и обязался вернуть их к определенному сроку. Если же он этого не сделает, то вынужден будет отдать ростовщику фунт своей плоти — таково было условие сделки.
Глаза у Джона стали как блюдца.
— Так худой от этого и умереть может! — ошарашенно произнес он.
— Любой может, — убежденно сказал Трэвис. Краем глаза он заметил, как Джек встал и украдкой перебирается за стол в центре комнаты. Видимо, ему тоже интересно было послушать Эмили, но он не хотел привлекать к себе внимание. Трэвис с трудом удержался от смеха, до того уморительно Одноглазый вышагивал на цыпочках, стараясь не шуметь. Братья ни за что не поверят, если им рассказать!..
— Не оставляй моего Джона в неведении, говори, чем кончилось дело, — потребовала Милли своим резким голосом и тут же спросила: — Правда, глупо идти на такое условие, а, Джон?
— Да, пожалуй. Но если ростовщик даст должнику время нарастить жирок на животе, то я бы сказал, что тогда условие ничего себе. Так дал он ему время? — Джон требовательно взглянул на Эмили.
Девушка покачала головой, еле удерживаясь от улыбки.
— Нет, Джон. Он не дал ему времени.
— Ну, тогда и нечего было такое обещать. Подумать только, фунт. Целый фунт собственной плоти! — Милли горестно вздохнула. — Должно быть, этот джентльмен не из наших мест. Здешние мужчины никогда не пойдут на такую глупость.
— Во-первых, он находился в отчаянном положении, — объяснила Эмили, — а во-вторых, надеялся отдать долг вовремя. Однако денег он не нашел.
— Так я и думал, — сказал Джон. — И он отрезал от себя кусок мяса?
— Он умер, да? — спросила Милли в один голос с мужем.
— Нет. Не отрезал и не умер, — успокоила разволновавшихся Перкинсов Эмили.
— Значит, он не сдержал слова? Совсем никуда не годится, — укоризненно произнес Джон. — Обещание есть обещание. Его надо выполнять. В конце концов, слово мужчины свято. Разве не так, Милли?
— Да, Джон, слово мужчины — главное, что у него есть. Но раз он не выполнил обещания и вовремя не вернул долг, ему, наверное, пришлось скрыться?
— Нет, — ответила Эмили, улыбаясь Перкиисам, жаждавшим услышать конец истории.
Трэвис тоже улыбался. Хотя по настоянию Адама он прочел пьесу Шекспира, в устах Эмили она казалась ему гораздо лучше. Очевидно, дело было в самой рассказчице, в ее необычайно выразительной мимике и оживленной жестикуляции: герои пьесы словно ожили на глазах слушателей.
Мельком взглянув на Джека, Клейборн поразился: лицо Одноглазого освещала искренняя, человечная улыбка! Трэвис понял, что Эмили действительно выиграла пари. Абсолютно честно.
— Что же произошло? — нетерпеливо спросила Милли.
— Он отказался отдать фунт своей плоти. Тогда ростовщик заявил, что этот человек нарушил уговор, и отказался дать ему отсрочку. Дело дошло до суда, который и должен был принять решение.
Джон стукнул кулаком по столу.
— Да, должен вмешаться закон!
— Но этого человека, конечно же, спас адвокат, — успокоил Перкинсов Трэвис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93