Черт возьми! Опять он заговорил ее своими ласковыми речами.
– Ты, без сомнения, самый самодовольный, отвратительный…
Мэдисон крепко поцеловал ее в губы.
– Мне кажется, я влюбился в тебя в ту минуту, когда ты прыгнула на лошадь и поскакала по прерии. И с тех пор я люблю тебя.
Она чувствовала, что сдается, начинает верить ему.
– Тогда почему ты целовал Саманту? – настаивала Ферн. – Почему говорил ей, что любишь ее?
– Да, я люблю ее, – отвечал Мэдисон. – Я люблю всю эту семью. Они имели мужество взять бедного мальчика с Юга в свой дом во время жестокой войны между Севером и Югом. Они платили за мое образование, я вращался в кругу их друзей, они считали меня членом семьи. Я всегда буду любить их, но это не значит, что я хочу жениться на Саманте. Она мне, как сестра.
– У нее к тебе не сестринские чувства.
– Откуда ты знаешь? Она говорила тебе?
– Нет, но это сразу видно. Роза поняла это в первый же вечер, когда увидела Саманту.
Мэдисон был удивлен.
– Я не знал этого. Почему же она ничего мне не говорила?
– Она не могла сказать такое тебе, особенно зная, что ты любишь другую.
Она видела растерянность в его глазах. Ясно было, что он не хочет обижать Саманту. Было невозможно не верить в искренность его слов, и Ферн стало стыдно из-за того, что она не верила ему.
Она давно должна была понять, что Мэдисон не стал бы лгать ей. Ему было наплевать на то, что думают о нем люди. Если бы она не была так неуверенна в себе и уверена в том, что он никогда не полюбит ее такой, какая она есть, она бы давно поняла это.
Мэдисон никогда не лгал ей. Это она сама лгала себе годами.
Ферн чувствовала, как тает ее решимость. Потом она вообще исчезла, как снег весной. Ферн была влюблена в Мэдисона до гробовой доски. Она должна доверять ему и себе.
– Жаль, если я обидел Саманту, – сказал Мэдисон. – Я не хотел этого, но я люблю тебя. Я хочу жениться на тебе.
– Ты уверен? – спросила Ферн. Голос ее смягчился.
– Ни в чем я еще не был так уверен за всю жизнь. Ты сводишь меня с ума до такой степени, что я даже начал спрашивать, как мне быть, у Уильяма Генри.
– Что? – не поняла Ферн, готовая пускать пузыри от радости.
– Я искал Розу, чтобы попросить у нее совета, что мне сделать для того, чтобы ты полюбила меня, но не нашел ее, и стал разговаривать с ее сыном.
Ферн посерьезнела.
– Я пока еще точно не знаю, но, мне кажется, я позволю тебе заниматься со мной любовью. Только я не хочу детей.
– Это из-за того, что случилось с твоей матерью?
Она кивнула.
Мэдисон крепко прижал ее к себе.
– Я покажу тебя лучшим докторам Нью-Йорка. Мы даже можем поехать в Европу, если хочешь. Тебе не надо будет рожать, пока ты боишься. Я сам не хотел иметь детей, пока не увидел своего очаровательного племянника. Однако у меня, в любом случае, есть еще пять братьев, так что Рэндолфов всегда будет в избытке в этом мире.
– Ты уверен, что будешь счастлив, не имея детей?
– Не знаю, но без тебя я определенно буду несчастлив. – Он поцеловал ее в кончик носа. – Я привык ухаживать за тобой. Мне это очень нравится.
– Но есть еще одна проблема, – заметила Ферн. Последовала тишина.
– Что нам с ней делать? – спросил Мэдисон.
– Ты же не думаешь, что сможешь жениться на мне и не… не…
– Я хочу, чтобы ты была моей женой, Ферн, несмотря ни на что.
Но Ферн прекрасно понимала, что если с детьми он и готов подождать, то явно не намерен воздерживаться от половой любви с ней. Может быть, он постарается не домогаться ее, и, возможно, это ему удастся, но тогда в их совместной жизни будет явно недоставать некой изюминки. Она не была уверена, что сама перенесет подобный брак. Даже теперь, когда их тела прижаты друг к другу, она вся дрожит и чувствует, что хочет быть с Мэдисоном, еще крепче прижаться к нему, прильнуть к нему всем телом.
Ей казалось, что в ней борются две силы – ее разум говорил ей, что близость с Мэдисоном причинит ей боль, а ее плоть настаивала на том, что в объятиях Мэдисона она испытает новое, удивительное наслаждение.
– Я думаю, мы должны попробовать.
Мэдисон уставился на нее.
– Когда?
Она сглотнула слюну.
– Сейчас.
– Ты уверена?
– Да. Я не хочу выходить за тебя замуж до тех пор, пока не узнаю, могу ли я быть тебе подходящей женой. Она приложила свои пальцы к его губам, видя, что он хочет что-то сказать. – Я скорее предпочту, чтобы ты женился на Саманте и жил с ней счастливо, чем был в браке со мной, и мы спали бы на разных кроватях.
– Я не позволю тебе…
– Ты не можешь тут принимать решения, – сказала Ферн. – Если я не смогу заниматься любовью с тобой, то не смогу и выйти за тебя замуж. Это мое последнее слово.
– Ты знаешь, что я люблю тебя, но я никогда не прощу себя, если причиню тебе боль.
– Я прошу тебя об этом, – сказала Ферн. – Я боюсь, но я хочу тебя. – Она высвободила свои руки из его рук и обняла его. – Я еще немного паникую, когда ты обнимаешь меня, но уже испытываю и другие чувства. Мне кажется, что должно случиться нечто чудесное, и все мое тело замирает от сладкого предчувствия. Кажется, со мной должно вот-вот произойти что-то такое, чего я с нетерпением жду и страстно желаю. Это чувство ожидания становится сильнее после каждого твоего нового объятия и поцелуя. Я хочу ласкать тебя, Мэдисон. Я хочу, чтобы ты ласкал меня.
Мэдисон с нежностью убрал прядь волос, упавшую на лоб Ферн. После того, как она в клочья разорвала свое платье, проделала пять миль в открытой коляске и метнула в него всеми вещами, которые только имелись в комнате, почти ничего на осталось от той элегантной прически, которую Роза соорудила на голове Ферн, не говоря уже о заколках, которые держали эту прическу.
– Я так хочу обладать тобой, – сказал он. – Но больше всего я хочу, чтобы мы всю жизнь прожили с тобой вместе. Я не хочу делать с тобой ничего такого, что могло бы принести тебе страдания и отравить твое будущее. Останови меня, если почувствуешь страх, или что-то будет не так, или просто, если тебе не захочется продолжать. Поняла?
Ферн кивнула.
– Я серьезно.
– Я знаю. А теперь кончай болтать и поцелуй меня. Неловкость и слабый страх пока не проходили, но Ферн заставила себя полностью отдаться поцелую Мэдисона. Она любила его. Она хотела быть его женой. Она преодолеет свой страх и позволит ему заниматься любовью с ней. Это необходимо. Все ее будущее зависит от этого.
Но ей нравилось то, что с ней происходило. Ей нравилось ощущать прикосновение рук Мэдисона, когда он обнимал ее. Вот так стоять с ним в центре комнаты и чувствовать его губы на своих губах. Раньше ее никто не обнимал. Даже когда она была девочкой, отец не пускал ее к себе на колени. Он не укладывал ее в постель. Не утешал ее, когда у нее что-то болело, или когда она боялась чего-то. Всю жизнь она сама заботилась о себе, стараясь убедить себя, что ей никто не нужен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96