– Слишком много всякого разного случилось со мной за последнее время.
– Говорят, ты выходишь замуж и уезжаешь в Бостон.
– Кто тебе сказал?
– Все знают, что Мэдисон Рэндолф сделал тебе предложение. И никто не думает, что ты ему откажешь.
– А кто эти все? – спросила Ферн.
– В основном Бекки Льюис. Люди говорят, будто она утверждает, что ты наняла кого-то, кто прикинулся тобой, чтобы Мэдисон попросил твоей руки. Бекки говорит, что он разочаруется в тебе, когда поймет, на ком женился.
– А что люди думают об этом?
Пайк рассмеялся.
– Они думают, что Бекки просто с ума сошла от зависти. Она считает, что из всех абилинских женщин только она достойна такого красавчика, как Мэдисон.
– А что ты думаешь?
– Это, конечно, не мое дело, но я бы очень хотел, чтобы ты уехала в Бостон. Там тебя так любить не будут, как любим тебя мы здесь.
– Я что-то не заметила, чтобы меня здесь слишком любили.
– Ты не давала повода. Но мы считаем, что если ты уж один раз дала слабинку и надела платье, то наденешь его опять. Люди говорят, ты была в платье такая красивая, что там никто не верил, что это ты.
– Ну, не знаю, может, я опять надену платье, может, нет, а вот тебе надо идти к стаду, а то Рид будет тебя искать. Тогда некому будет сторожить быков, и они точно залезут на поле старика Клакстона.
Через пятнадцать минут Ферн вошла во двор и увидела Розу, подъезжающую к дому на коляске.
Еще до того, как она подъехала к дому, Ферн поняла: что-то не так. Роза сидела согнувшись, едва касаясь поводьев. Ферн со всех ног кинулась к коляске.
– Что случилось? – спросила она, как только подбежала к лошади. – Зачем ты сюда приехала?
– Помоги мне войти в дом, – попросила ее Роза.
– Я немедленно отвезу тебя назад в город.
– Я не доеду. У меня начались роды.
– О, черт! – ругнулась Ферн, забыв о том, что рядом Роза. – Ты не можешь рожать здесь. Тебе нужен доктор.
– Тебе придется помогать мне.
Никакое ругательство не могло бы выразить тех чувств, которые овладели Ферн.
– Джордж убьет тебя и меня, – сказала Ферн, как только она уложила Розу в кровать. – Я поеду за доктором.
– Нет, подожди. Я встретила Сэма Белтона в городе сегодня утром, – сказала Роза, когда боли немного отпустили ее.
Ферн замерла.
– Что он хочет?
– Он хочет купить твою ферму. Я боюсь, он может приехать сюда сегодня. Я должна была предупредить тебя. Я не хотела, чтобы он застал тебя врасплох.
– Никакой беды бы не было. Он бы не нашел меня здесь.
– Я этого не знала.
– Я не злюсь на тебя. Я просто беспокоюсь. Надо ехать за доктором.
– Уже нет времени. Скоро я начну рожать.
– Я все знаю, как ухаживать за коровами, когда они телятся, но понятия не имею, как принимать роды у женщин.
– Разница не велика. Делай то, что я тебе скажу.
У Розы опять начались схватки, и Ферн побледнела от волнения.
– Ты уверена, что рожаешь?
– Да, – заверила ее Роза, как только боли немного утихли, и она могла опять говорить. – Помоги мне раздеться. А потом приготовь полотенце и горячую воду. Понадобятся также ножницы и нитки. Я тебе доставлю кучу хлопот.
Ферн не понимала, как Роза может сохранять такое хладнокровие. Несмотря на то, что схватки опять начались и стали еще сильнее, Роза ни разу не вскрикнула. А ведь видно было, что она сильно страдает. Все ее тело было в страшных тисках боли. Лицо побелело от изнеможения. Ферн стало стыдно за то, что она позволяла Розе в свое время ухаживать за собой: боли у нее в груди не шли ни в какое сравнение с теми мучениями, которые испытывала сейчас Роза.
После новых жестоких спазм Ферн больше не могла молчать.
– Как ты можешь все это выносить? – спросила она Розу, не понимая, зачем та подвергает таким мучениям.
– Я смотрю на Уильяма Генри… и хочу еще ребеночка… Такого же замечательного, как он, – с трудом проговорила Роза. – Из-за этого стоит помучиться.
Но Ферн была не согласна. Помня, что случилось с ее матерью во время родов, она спросила:
– А ты не боишься умереть?
– Нет, но люди… люди умирают от всяких болезней. Я думаю, что умереть в родах лучше всего.
Ферн никогда об этом не задумывалась. Но эти слова Розы ее не убедили.
– Тебе нужно будет… ты должна… держать головку…, – проговорила Роза, задыхаясь. – Скажи мне… когда увидишь ее. – Голос Розы слабел. Ее слова было трудно разобрать.
Теперь, когда роды уже начались, Ферн почувствовала себя уверенней. Живя на ферме, она много раз видела, как телятся коровы, и хорошо знала, как это происходит. Однако принимать ребенка было для нее необычным делом. Ребенок – это не совсем то же самое, что теленок или ягненок.
– Я вижу головку, – сказала Ферн, страшно волнуясь. – Она лысая.
Роза чуть не задохнулась от смеха. Она с трудом проговорила:
– Держи ее. Приготовься… хватай… как только появятся плечи… тащи…
Ферн была чуть жива от страха. Не успела головка появиться, как вдруг вновь исчезла. Но вот опять схватки, еще один толчок, и головка появляется вновь. Ферн осторожно взялась за головку младенца. Он не двигался, не кричал. Он просто готовился к своему рождению. Ферн казалось невероятным, что она держит в руках новую жизнь. Ребенок был родственником Мэдисона. И будет ее родственником, когда она выйдет замуж за Мэдисона.
Этот младенец был членом ее семьи. Эта мысль так поразила ее, что она растерялась, когда увидела, что показалось сначала одно плечико, а потом и другое. Вскоре весь младенец был в ее руках.
– Это девочка, – сказала Ферн, испытывая благоговейный ужас при виде маленького живого существа, глядящего на нее широко открытыми голубыми глазами. – Но она такая маленькая.
– Я надеюсь, я буду с тобой, когда… ты будешь… твоего первого, – произнесла Роза, все еще с трудом дыша.
– Мэдисон сказал, что я могу не иметь детей, если захочу.
Но как она могла не хотеть стать частью этого волшебного круговорота жизни. Только женщина способна давать миру новую жизнь. Только женщина может создавать новые человеческие существа. Как она могла отказать себе в таком драгоценном даре?
– А я хочу этого ребенка и хочу иметь много-много других детей, – сказала Роза, пытаясь лечь таким образом, чтобы увидеть девочку. – Дай ее мне.
Ферн положила ребенка возле груди Розы, потом перерезала и завязала пуповину, после чего вымыла ребенка.
Девочка была крошечная, красная, морщинистая, с жиденькими светлыми волосиками на головке. Она не издавала ни звука, пока Роза не прочистила ей рот и не провела по пятке ногтем. После этого ребенок закричал во всю глотку.
– По крайней мере, ясно, что легкие у нее здоровые, – сказала Роза, улыбаясь гордой материнской улыбкой. – Ты красивая девочка, правда, сладкая моя? – ворковала она. – Папа обрадуется, когда увидит тебя.
– Я надеюсь, что он настолько обрадуется, что не прикончит нас с тобой на месте, – сказала Ферн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Говорят, ты выходишь замуж и уезжаешь в Бостон.
– Кто тебе сказал?
– Все знают, что Мэдисон Рэндолф сделал тебе предложение. И никто не думает, что ты ему откажешь.
– А кто эти все? – спросила Ферн.
– В основном Бекки Льюис. Люди говорят, будто она утверждает, что ты наняла кого-то, кто прикинулся тобой, чтобы Мэдисон попросил твоей руки. Бекки говорит, что он разочаруется в тебе, когда поймет, на ком женился.
– А что люди думают об этом?
Пайк рассмеялся.
– Они думают, что Бекки просто с ума сошла от зависти. Она считает, что из всех абилинских женщин только она достойна такого красавчика, как Мэдисон.
– А что ты думаешь?
– Это, конечно, не мое дело, но я бы очень хотел, чтобы ты уехала в Бостон. Там тебя так любить не будут, как любим тебя мы здесь.
– Я что-то не заметила, чтобы меня здесь слишком любили.
– Ты не давала повода. Но мы считаем, что если ты уж один раз дала слабинку и надела платье, то наденешь его опять. Люди говорят, ты была в платье такая красивая, что там никто не верил, что это ты.
– Ну, не знаю, может, я опять надену платье, может, нет, а вот тебе надо идти к стаду, а то Рид будет тебя искать. Тогда некому будет сторожить быков, и они точно залезут на поле старика Клакстона.
Через пятнадцать минут Ферн вошла во двор и увидела Розу, подъезжающую к дому на коляске.
Еще до того, как она подъехала к дому, Ферн поняла: что-то не так. Роза сидела согнувшись, едва касаясь поводьев. Ферн со всех ног кинулась к коляске.
– Что случилось? – спросила она, как только подбежала к лошади. – Зачем ты сюда приехала?
– Помоги мне войти в дом, – попросила ее Роза.
– Я немедленно отвезу тебя назад в город.
– Я не доеду. У меня начались роды.
– О, черт! – ругнулась Ферн, забыв о том, что рядом Роза. – Ты не можешь рожать здесь. Тебе нужен доктор.
– Тебе придется помогать мне.
Никакое ругательство не могло бы выразить тех чувств, которые овладели Ферн.
– Джордж убьет тебя и меня, – сказала Ферн, как только она уложила Розу в кровать. – Я поеду за доктором.
– Нет, подожди. Я встретила Сэма Белтона в городе сегодня утром, – сказала Роза, когда боли немного отпустили ее.
Ферн замерла.
– Что он хочет?
– Он хочет купить твою ферму. Я боюсь, он может приехать сюда сегодня. Я должна была предупредить тебя. Я не хотела, чтобы он застал тебя врасплох.
– Никакой беды бы не было. Он бы не нашел меня здесь.
– Я этого не знала.
– Я не злюсь на тебя. Я просто беспокоюсь. Надо ехать за доктором.
– Уже нет времени. Скоро я начну рожать.
– Я все знаю, как ухаживать за коровами, когда они телятся, но понятия не имею, как принимать роды у женщин.
– Разница не велика. Делай то, что я тебе скажу.
У Розы опять начались схватки, и Ферн побледнела от волнения.
– Ты уверена, что рожаешь?
– Да, – заверила ее Роза, как только боли немного утихли, и она могла опять говорить. – Помоги мне раздеться. А потом приготовь полотенце и горячую воду. Понадобятся также ножницы и нитки. Я тебе доставлю кучу хлопот.
Ферн не понимала, как Роза может сохранять такое хладнокровие. Несмотря на то, что схватки опять начались и стали еще сильнее, Роза ни разу не вскрикнула. А ведь видно было, что она сильно страдает. Все ее тело было в страшных тисках боли. Лицо побелело от изнеможения. Ферн стало стыдно за то, что она позволяла Розе в свое время ухаживать за собой: боли у нее в груди не шли ни в какое сравнение с теми мучениями, которые испытывала сейчас Роза.
После новых жестоких спазм Ферн больше не могла молчать.
– Как ты можешь все это выносить? – спросила она Розу, не понимая, зачем та подвергает таким мучениям.
– Я смотрю на Уильяма Генри… и хочу еще ребеночка… Такого же замечательного, как он, – с трудом проговорила Роза. – Из-за этого стоит помучиться.
Но Ферн была не согласна. Помня, что случилось с ее матерью во время родов, она спросила:
– А ты не боишься умереть?
– Нет, но люди… люди умирают от всяких болезней. Я думаю, что умереть в родах лучше всего.
Ферн никогда об этом не задумывалась. Но эти слова Розы ее не убедили.
– Тебе нужно будет… ты должна… держать головку…, – проговорила Роза, задыхаясь. – Скажи мне… когда увидишь ее. – Голос Розы слабел. Ее слова было трудно разобрать.
Теперь, когда роды уже начались, Ферн почувствовала себя уверенней. Живя на ферме, она много раз видела, как телятся коровы, и хорошо знала, как это происходит. Однако принимать ребенка было для нее необычным делом. Ребенок – это не совсем то же самое, что теленок или ягненок.
– Я вижу головку, – сказала Ферн, страшно волнуясь. – Она лысая.
Роза чуть не задохнулась от смеха. Она с трудом проговорила:
– Держи ее. Приготовься… хватай… как только появятся плечи… тащи…
Ферн была чуть жива от страха. Не успела головка появиться, как вдруг вновь исчезла. Но вот опять схватки, еще один толчок, и головка появляется вновь. Ферн осторожно взялась за головку младенца. Он не двигался, не кричал. Он просто готовился к своему рождению. Ферн казалось невероятным, что она держит в руках новую жизнь. Ребенок был родственником Мэдисона. И будет ее родственником, когда она выйдет замуж за Мэдисона.
Этот младенец был членом ее семьи. Эта мысль так поразила ее, что она растерялась, когда увидела, что показалось сначала одно плечико, а потом и другое. Вскоре весь младенец был в ее руках.
– Это девочка, – сказала Ферн, испытывая благоговейный ужас при виде маленького живого существа, глядящего на нее широко открытыми голубыми глазами. – Но она такая маленькая.
– Я надеюсь, я буду с тобой, когда… ты будешь… твоего первого, – произнесла Роза, все еще с трудом дыша.
– Мэдисон сказал, что я могу не иметь детей, если захочу.
Но как она могла не хотеть стать частью этого волшебного круговорота жизни. Только женщина способна давать миру новую жизнь. Только женщина может создавать новые человеческие существа. Как она могла отказать себе в таком драгоценном даре?
– А я хочу этого ребенка и хочу иметь много-много других детей, – сказала Роза, пытаясь лечь таким образом, чтобы увидеть девочку. – Дай ее мне.
Ферн положила ребенка возле груди Розы, потом перерезала и завязала пуповину, после чего вымыла ребенка.
Девочка была крошечная, красная, морщинистая, с жиденькими светлыми волосиками на головке. Она не издавала ни звука, пока Роза не прочистила ей рот и не провела по пятке ногтем. После этого ребенок закричал во всю глотку.
– По крайней мере, ясно, что легкие у нее здоровые, – сказала Роза, улыбаясь гордой материнской улыбкой. – Ты красивая девочка, правда, сладкая моя? – ворковала она. – Папа обрадуется, когда увидит тебя.
– Я надеюсь, что он настолько обрадуется, что не прикончит нас с тобой на месте, – сказала Ферн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96