Впервые в жизни она теряла контроль над своими чувствами. Ее отец был бы счастлив. Он всегда считал, что она слишком серьезна и прагматична.
— Мы с вами настолько разные люди… — начала она, как будто для того, что она собиралась сделать, требовалось объяснение.
— А зачем быть одинаковыми? Это скучно.
Герцог мог бы быть более учтивым. Он обычно без особых усилий произносил любезности. Однако сейчас он плохо контролировал свои чувства. Он действительно никогда не встречался с женщинами в своем доме в Кольсеке, это было его убежище. Кольсек был частным владением с одним слугой и кухаркой. Никто не знал об этом месте — ни его семейство, ни друзья. Сегодня они вторгались в эту святыню. Он не мог пригласить Дейзи домой, хотя замок герцога де Век был достаточно велик, чтобы не оскорбить нежелательной встречей коголибо из собственного семейства. Так или иначе, он знал, что Дейзи не одобрит встречу в его семейном доме. Квартира возле Плас де ла Конкорд была еще менее подходящим местом. Герцог сознавал, что он не может обращаться с Дейзи так, как с другими женщинами. Так что его единственное убежище было своеобразной жертвой мадемуазель из Америки.
— Не знаю, нравится ли вам наша сегодняшняя встреча, вы чтото слишком угрюмы, — сказала Дейзи.
— А я вообще не знаю, нравлюсь ли вам, — пробормотал герцог. Его глаза скользнули вдоль ее платья, испытующе изучая фигуру и задержавшись на ее груди. Затем он снова посмотрел в ее лицо.
— Не беспокойтесь. — Ее голос был чист и уверен. — Я достаточно взрослая, чтобы осознавать то, что делаю.
— Сколько вам лет? — Нет, это не имело значения, он просто интересовался.
— Тридцать.
Его брови удивленно поднялись. Она выглядела много моложе, со светлыми зелеными лентами в волосах, в тонком ярком платье — ей можно было дать шестнадцать.
— Почему вы до сих пор не замужем?
— Я никогда никого не любила. Он деликатно улыбнулся.
— Любовь для брака не обязательна.
— Вам, конечно, лучше знать, — ядовито заметила она.
Его глаза на мгновение сверкнули холодом.
— Безусловно.
Экипаж между тем выехал на площадку в конце маленького чистого переулка перед симпатичным домом, менее богатым, чем игрушечный дом Марии Антуанетты в Версале, но почти такого же размера.
Плохо, когда так сильно хочешь женщину, думал Этьен помогая Дейзи сойти на землю.
Если бы он был менее несчастлив, думала Дейзи, то у нее не возникло бы столь сильного желания утешать его.
Они были странной парой, стоящей на самом краю соблазна. И было совершенно неясно, кто в настоящее время был соблазнителем, а кто соблазняемым.
Вдобавок к общей неразберихе отсутствовали слуги. Был базарный день, а герцог, как всегда, не помнил о таких мелочах. Двери были заперты.
Невероятное количество цветов окружало дом, они были на решетках, в горшках на подоконниках. В то время как Этьен проклинал запертую дверь, Дейзи сорвала двойную белую розу и вставила в петлицу его жакета.
— Выше голову! Все будет хорошо. Я ведь не собираюсь съесть вас живьем.
Взглянув на Дейзи, маленькая рука которой все еще касалась его плеча, а улыбка была открытой и теплой, он внезапно усмехнулся.
— А я надеялся, что всетаки съедите.
— В таком случае я, может быть, сделаю исключение. Хорошо, что вы отослали слуг.
— Я тоже так думаю. — Он широко улыбнулся. Хотя присутствие слуг ему еще никогда не мешало. Он их просто не замечал. Так или иначе, но мысль остаться с Дейзи с глазу на глаз очень ему импонировала.
— Как вы думаете, когда они возвратятся? — она слегка придвинулась, ее голос изменился.
На фоне решетки, увитой светлыми розами, ее смуглая красота казалась неотъемлемой частью Кольсека.
— К вечеру.
— Это еще нескоро. — Она улыбнулась, этакая сирена со светлозелеными лентами в волосах.
— Могу я признаться, что обожаю вас? — сказал он, мягко взяв ее руки в свои..
— Начало обнадеживает, — ответила она, улыбнувшись. — А я боялась, что в любви вы зануда.
Ее прямота была восхитительна.
— Хотите проверить?
— Неужели мы ехали в такую даль только за тем, чтобы выпить?
Тут он с некоторым опозданием вспомнил об экипаже.
— Подожди нас в деревне, Гильом, — крикнул он кучеру. — Возвращайся, как стемнеет.
С тех пор как Гильом был принят на работу в Кольсек, ему ничего не надо было объяснять. Через мгновение герцог и Дейзи оказались одни перед запертым домом Этьена.
— Ну и что дальше? — произнесла Дейзи с извечным женским требованием немедленных мужских поступков.
— Подождите здесь.
Взяв садовую лопату, прислоненную к кирпичной стене, он разбил смежное с дверью окно и отпер замок. Толкнув открытую дверь, Этьен весело улыбнулся Дейзи:
— Прошу, мадемуазель Блэк, в мой скромный дом.
Коттедж был похож на драгоценную шкатулку стоимостью в несколько миллионов франков, и это по самым скромным подсчетам. В нем были любимые картины Этьена, мебель в его вкусе и очень много индийских экспонатов, собранных во время их с Жоржем экспедиций. Плиточный пол был покрыт ткаными толстыми коврами глубоких, естественных тонов. Мебель в основном была кожаная; во всем чувствовался какойто общий стиль, который напоминал Дейзи культурное наследие ее собственного народа. А еще она увидела вокруг маски, скульптуры, разукрашенные щиты, странные, на первый взгляд, украшения.
Она застыла в изумлении прямо при входе. Даже цветы в вазах и видимые через окна растения в пышно разросшемся саду позади дома были родом из прерий.
— Вам нравится? — голос герцога был нежным, мягким и какимто очень близким.
Не оборачиваясь, она знала, что он находится совсем близко.
— Эти цветы… откуда они? — она отодвинулась, затем обернулась.
— С нами в экспедиции был ботаник. Он очень бережно относился ко всем экспонатам. Мои садовники работали около десяти лет, чтобы создать такую красоту из тех немногих семян, которые мы привезли.
— Я чувствую себя почти как дома.
— Я рад. Это будет оправданием тому, что я привез вас сюда.
— Вы привезли меня изза этого? Тогда не стоило так беспокоиться, — ее тон не предвещал ничего хорошего.
— Нет, не только, — возразил он, пытаясь не демонстрировать свои чувства. — Даже мои близкие друзья не догадываются об этом доме. Прислуга знает меня под одним из моих малозначительных титулов. Здесь я частное лицо. Привезти вас сюда было спонтанным решением, и не следует считать это очередной хитростью герцога де Век, которые вы находите столь возмутительными.
— Простите меня, — спокойно сказала Дейзи, — за мои плохие манеры.
— Повидимому, мне тоже нужно принести свои извинения… Но почему бы нам вместо взаимных извинений не осмотреть мой маленький дом? — в его голосе слышались горькие нотки.
— Что вас огорчает?
— Крутая перемена в моей жизни, — просто сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— Мы с вами настолько разные люди… — начала она, как будто для того, что она собиралась сделать, требовалось объяснение.
— А зачем быть одинаковыми? Это скучно.
Герцог мог бы быть более учтивым. Он обычно без особых усилий произносил любезности. Однако сейчас он плохо контролировал свои чувства. Он действительно никогда не встречался с женщинами в своем доме в Кольсеке, это было его убежище. Кольсек был частным владением с одним слугой и кухаркой. Никто не знал об этом месте — ни его семейство, ни друзья. Сегодня они вторгались в эту святыню. Он не мог пригласить Дейзи домой, хотя замок герцога де Век был достаточно велик, чтобы не оскорбить нежелательной встречей коголибо из собственного семейства. Так или иначе, он знал, что Дейзи не одобрит встречу в его семейном доме. Квартира возле Плас де ла Конкорд была еще менее подходящим местом. Герцог сознавал, что он не может обращаться с Дейзи так, как с другими женщинами. Так что его единственное убежище было своеобразной жертвой мадемуазель из Америки.
— Не знаю, нравится ли вам наша сегодняшняя встреча, вы чтото слишком угрюмы, — сказала Дейзи.
— А я вообще не знаю, нравлюсь ли вам, — пробормотал герцог. Его глаза скользнули вдоль ее платья, испытующе изучая фигуру и задержавшись на ее груди. Затем он снова посмотрел в ее лицо.
— Не беспокойтесь. — Ее голос был чист и уверен. — Я достаточно взрослая, чтобы осознавать то, что делаю.
— Сколько вам лет? — Нет, это не имело значения, он просто интересовался.
— Тридцать.
Его брови удивленно поднялись. Она выглядела много моложе, со светлыми зелеными лентами в волосах, в тонком ярком платье — ей можно было дать шестнадцать.
— Почему вы до сих пор не замужем?
— Я никогда никого не любила. Он деликатно улыбнулся.
— Любовь для брака не обязательна.
— Вам, конечно, лучше знать, — ядовито заметила она.
Его глаза на мгновение сверкнули холодом.
— Безусловно.
Экипаж между тем выехал на площадку в конце маленького чистого переулка перед симпатичным домом, менее богатым, чем игрушечный дом Марии Антуанетты в Версале, но почти такого же размера.
Плохо, когда так сильно хочешь женщину, думал Этьен помогая Дейзи сойти на землю.
Если бы он был менее несчастлив, думала Дейзи, то у нее не возникло бы столь сильного желания утешать его.
Они были странной парой, стоящей на самом краю соблазна. И было совершенно неясно, кто в настоящее время был соблазнителем, а кто соблазняемым.
Вдобавок к общей неразберихе отсутствовали слуги. Был базарный день, а герцог, как всегда, не помнил о таких мелочах. Двери были заперты.
Невероятное количество цветов окружало дом, они были на решетках, в горшках на подоконниках. В то время как Этьен проклинал запертую дверь, Дейзи сорвала двойную белую розу и вставила в петлицу его жакета.
— Выше голову! Все будет хорошо. Я ведь не собираюсь съесть вас живьем.
Взглянув на Дейзи, маленькая рука которой все еще касалась его плеча, а улыбка была открытой и теплой, он внезапно усмехнулся.
— А я надеялся, что всетаки съедите.
— В таком случае я, может быть, сделаю исключение. Хорошо, что вы отослали слуг.
— Я тоже так думаю. — Он широко улыбнулся. Хотя присутствие слуг ему еще никогда не мешало. Он их просто не замечал. Так или иначе, но мысль остаться с Дейзи с глазу на глаз очень ему импонировала.
— Как вы думаете, когда они возвратятся? — она слегка придвинулась, ее голос изменился.
На фоне решетки, увитой светлыми розами, ее смуглая красота казалась неотъемлемой частью Кольсека.
— К вечеру.
— Это еще нескоро. — Она улыбнулась, этакая сирена со светлозелеными лентами в волосах.
— Могу я признаться, что обожаю вас? — сказал он, мягко взяв ее руки в свои..
— Начало обнадеживает, — ответила она, улыбнувшись. — А я боялась, что в любви вы зануда.
Ее прямота была восхитительна.
— Хотите проверить?
— Неужели мы ехали в такую даль только за тем, чтобы выпить?
Тут он с некоторым опозданием вспомнил об экипаже.
— Подожди нас в деревне, Гильом, — крикнул он кучеру. — Возвращайся, как стемнеет.
С тех пор как Гильом был принят на работу в Кольсек, ему ничего не надо было объяснять. Через мгновение герцог и Дейзи оказались одни перед запертым домом Этьена.
— Ну и что дальше? — произнесла Дейзи с извечным женским требованием немедленных мужских поступков.
— Подождите здесь.
Взяв садовую лопату, прислоненную к кирпичной стене, он разбил смежное с дверью окно и отпер замок. Толкнув открытую дверь, Этьен весело улыбнулся Дейзи:
— Прошу, мадемуазель Блэк, в мой скромный дом.
Коттедж был похож на драгоценную шкатулку стоимостью в несколько миллионов франков, и это по самым скромным подсчетам. В нем были любимые картины Этьена, мебель в его вкусе и очень много индийских экспонатов, собранных во время их с Жоржем экспедиций. Плиточный пол был покрыт ткаными толстыми коврами глубоких, естественных тонов. Мебель в основном была кожаная; во всем чувствовался какойто общий стиль, который напоминал Дейзи культурное наследие ее собственного народа. А еще она увидела вокруг маски, скульптуры, разукрашенные щиты, странные, на первый взгляд, украшения.
Она застыла в изумлении прямо при входе. Даже цветы в вазах и видимые через окна растения в пышно разросшемся саду позади дома были родом из прерий.
— Вам нравится? — голос герцога был нежным, мягким и какимто очень близким.
Не оборачиваясь, она знала, что он находится совсем близко.
— Эти цветы… откуда они? — она отодвинулась, затем обернулась.
— С нами в экспедиции был ботаник. Он очень бережно относился ко всем экспонатам. Мои садовники работали около десяти лет, чтобы создать такую красоту из тех немногих семян, которые мы привезли.
— Я чувствую себя почти как дома.
— Я рад. Это будет оправданием тому, что я привез вас сюда.
— Вы привезли меня изза этого? Тогда не стоило так беспокоиться, — ее тон не предвещал ничего хорошего.
— Нет, не только, — возразил он, пытаясь не демонстрировать свои чувства. — Даже мои близкие друзья не догадываются об этом доме. Прислуга знает меня под одним из моих малозначительных титулов. Здесь я частное лицо. Привезти вас сюда было спонтанным решением, и не следует считать это очередной хитростью герцога де Век, которые вы находите столь возмутительными.
— Простите меня, — спокойно сказала Дейзи, — за мои плохие манеры.
— Повидимому, мне тоже нужно принести свои извинения… Но почему бы нам вместо взаимных извинений не осмотреть мой маленький дом? — в его голосе слышались горькие нотки.
— Что вас огорчает?
— Крутая перемена в моей жизни, — просто сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106