– усмехнулась она.
– Охо-хо! – Он воздел руки в притворном отчаянии. – А с кем из нас соскучишься, хотел бы я знать.
– Ты ничего не понял.
– Вот в этом ты, пожалуй, права, – мрачно кивнул он.
– Жизнь не всегда вертится ради тебя, исключительно с той целью, чтобы выполнять твои прихоти!
– В данный момент я выполняю твои прихоти, а не ты – мои!
Она разъярённо фыркнула.
– Если бы это было так, то ты давно был бы внизу, у себя в спальне, и дрых бы, как сурок!
– Значит, тебе совсем не хочется заниматься любовью?
Его низкий бархатистый голос заставил её обмереть от истомы, а откровенный взгляд окончательно смешал все мысли. Так случалось всегда, стоило Саймону оказаться поблизости.
– Я не могу позволить себе потерять это место, – пролепетала она дрогнувшим голосом.
– К чёрту это место! Я сам о тебе позабочусь!
– И как долго это продлится? Вот видишь, я стала весьма практичной!
– Если всё дело в деньгах, ты получишь столько, сколько захочешь!
– Конечно, всё дело в деньгах! – Она обожгла его презрительным взглядом. – Только дурак может в этом сомневаться! По-твоему, я бы пошла в гувернантки, если бы у меня были деньги?
Он с шумом выдохнул.
– Чёрт побери, Каро, хватит ходить вокруг да около! Чего ты от меня хочешь?
– Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое!
Он промолчал.
– Ты что, оглох? – язвительно поинтересовалась она.
– Не могу. – Он медленно покачал головой.
– Конечно, можешь, если захочешь!
– Нет, не могу. – Он снова покачал головой. Хотя сам не смог бы назвать причину, почему он не в состоянии от неё отказаться. Или эта причина была столь очевидна, что Саймон не желал её признавать. Или его слишком пугала разница между желанием и обладанием этой женщиной, хотя в желании на данный момент можно было не сомневаться. Он взялся за пуговицы на воротнике вечерней сорочки.
– Саймон, не надо!
– Я согласен выполнять твои дурацкие правила – но не более того. Я не уйду отсюда. Так что кричи сколько влезет.
– А если я на самом деле закричу?
– Я увезу тебя отсюда сию же минуту.
– Я тебя ненавижу! – прошипела она.
– Нет, неправда.
– Ну, значит, возненавижу очень скоро!
– Ну и напрасно. Лучше вместо этого радуйся тому, что я готов выполнять твои правила.
– Будь ты проклят, Саймон!
– Прикажете понимать это как «да»? – игриво улыбнулся он.
– Только для самых тупых!
– Это ты зря. Пораскинь умишком. – Он покосился на часы. – Если мы всё-таки останемся здесь, у нас совсем мало времени.
Всем своим видом он ясно дал понять, что терпение его на исходе и что он готов выполнить свою угрозу и похитить Кэролайн.
– Но ты обещаешь, что на людях будешь вести себя прилично?
– Я буду холоден как камень!
– Ты ведь недолго прогостишь у Карлайлов, не так ли?
– Пожалуй, недолго, – соврал он. Отпущенное ему время неумолимо истекало, и он не желал тратить его на бесполезные споры.
– Очень хорошо.
– Ах, какой вдохновляющий энтузиазм! – рассмеялся он.
– Не похоже, чтобы тебя это трогало. – Она выразительно посмотрела на его встопорщенную ширинку.
– Я слишком соскучился.
– Полагаю, эту фразу приходилось слышать всем твоим женщинам.
– Стало быть, ты теперь тоже моя?
Она демонстративно сверилась с часами и проговорила:
– Твоя – на протяжении полутора часов.
– Весьма польщён, – галантно откликнулся он. – Прикажешь мне самому тебя раздеть?
– Разве женщинам, совершающим такого рода сделки, не полагается раздеваться самим?
– Ты спрашиваешь меня или отвергаешь мою помощь? – Он замер, не спуская с неё сурового взора. Его пальцы сжимали золотую запонку.
– Ради всего святого, Саймон! Можно подумать, я переспала с половиной Европы! Тебе ещё не надоело корчить из себя ревнивого мужа?
– Значит, у твоего мужа был повод ревновать? – Его прищуренные глаза метали молнии. Он машинально вынул запонку и положил её на столик.
– У нас здесь что, соревнование в целомудрии? Кто бы спрашивал меня об этом – только не ты! Помня о твоих подвигах, я сильно сомневаюсь, что ты устраивал подобные допросы тем дамам, с которыми кувыркался в кровати!
– Мне никогда не доводилось думать с этой точки зрения о тебе. – Он вынул вторую запонку, положил рядом с первой и вытащил из-под пояса полы сорочки.
– Вот и не заводись. Но если ты будешь продолжать в том же духе, лучше нам сразу распрощаться и пожелать друг другу удачи. Честное слово, я не шучу.
– Нет. – Его голос прозвучал твёрдо, хотя и невнятно из-за сорочки, которую он стаскивал в этот момент через голову. Наконец Саймон откинул сорочку в сторону.
– Так точно, капитан!
Он замер, не спуская с неё напряжённого взгляда.
– Давненько я этого не слышал!
– Твои шрамы особенно выделяются при свече. – Теперь, когда его торс играл перед ней своей мощной мускулатурой, Кэролайн стало ещё труднее держать себя в руках.
– Они почти исчезли, – с досадой возразил он.
Но это было неправдой. Такие шрамы вообще не исчезают до конца. Кэролайн вспомнила, как помогала выхаживать Саймона, когда его полуживого привезли домой из-под Ватерлоо.
Он лежал в бреду и не мог помнить боль и отчаяние этих дней. В его памяти сохранились лишь те очаровательные игры, в которые они играли после его выздоровления. Саймон вздохнул: отчасти из-за воспоминаний, отчасти из сожаления.
– Чёрт побери, и что с нами не так? – вырвалось у него.
Ей не требовалось пояснений. Она пожала плечами.
– Слишком много всего. – Её взгляд устремился в пространство, как будто там можно было разглядеть причину их разрыва. Но через секунду Кэролайн посмотрела ему в глаза и улыбнулась. – Может, нам и правда лучше вспомнить наши игры – вместо того чтобы считать взаимные обиды?
Он еле слышно перевёл дыхание, весьма довольный такой переменой в её настроении, и кивнул:
– Выбирай, во что играем!
– Когда ты постучался в дверь…
– Твоя любимая! – заметил он с лёгкой улыбкой.
– Ты сам предложил мне выбирать. – Она всё ещё не была уверена, не послышалась ли ей насмешка в его голосе. – Или передумал?
– Мне она тоже нравится. – Саймон согласно кивнул.
– Похоже на то! – Кэролайн снова опустила взгляд на его ширинку.
– Они мне нравятся все до единой! – ухмыльнулся он. – И что за чертовщина с нами приключилась?
Она могла бы в ту же минуту выложить ему правду: что, кроме множества противоречий во взглядах, их поссорило его откровенное нежелание даже подумать о свадьбе, о настоящей свадьбе, а не понарошку. Потому что они ещё в детстве много раз играли в жениха и невесту. Но разве это что-то изменит? Она встала с кровати и двинулась к нему навстречу со словами:
– Вообще-то мне нравятся путешественники, но увы, капитан, я не могу впустить вас к себе в такой час. Слишком поздно, и я в доме совсем одна.
Эти знакомые слова прозвучали как строчка из давно забытой песни, хранившейся где-то в глубине души.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
– Охо-хо! – Он воздел руки в притворном отчаянии. – А с кем из нас соскучишься, хотел бы я знать.
– Ты ничего не понял.
– Вот в этом ты, пожалуй, права, – мрачно кивнул он.
– Жизнь не всегда вертится ради тебя, исключительно с той целью, чтобы выполнять твои прихоти!
– В данный момент я выполняю твои прихоти, а не ты – мои!
Она разъярённо фыркнула.
– Если бы это было так, то ты давно был бы внизу, у себя в спальне, и дрых бы, как сурок!
– Значит, тебе совсем не хочется заниматься любовью?
Его низкий бархатистый голос заставил её обмереть от истомы, а откровенный взгляд окончательно смешал все мысли. Так случалось всегда, стоило Саймону оказаться поблизости.
– Я не могу позволить себе потерять это место, – пролепетала она дрогнувшим голосом.
– К чёрту это место! Я сам о тебе позабочусь!
– И как долго это продлится? Вот видишь, я стала весьма практичной!
– Если всё дело в деньгах, ты получишь столько, сколько захочешь!
– Конечно, всё дело в деньгах! – Она обожгла его презрительным взглядом. – Только дурак может в этом сомневаться! По-твоему, я бы пошла в гувернантки, если бы у меня были деньги?
Он с шумом выдохнул.
– Чёрт побери, Каро, хватит ходить вокруг да около! Чего ты от меня хочешь?
– Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое!
Он промолчал.
– Ты что, оглох? – язвительно поинтересовалась она.
– Не могу. – Он медленно покачал головой.
– Конечно, можешь, если захочешь!
– Нет, не могу. – Он снова покачал головой. Хотя сам не смог бы назвать причину, почему он не в состоянии от неё отказаться. Или эта причина была столь очевидна, что Саймон не желал её признавать. Или его слишком пугала разница между желанием и обладанием этой женщиной, хотя в желании на данный момент можно было не сомневаться. Он взялся за пуговицы на воротнике вечерней сорочки.
– Саймон, не надо!
– Я согласен выполнять твои дурацкие правила – но не более того. Я не уйду отсюда. Так что кричи сколько влезет.
– А если я на самом деле закричу?
– Я увезу тебя отсюда сию же минуту.
– Я тебя ненавижу! – прошипела она.
– Нет, неправда.
– Ну, значит, возненавижу очень скоро!
– Ну и напрасно. Лучше вместо этого радуйся тому, что я готов выполнять твои правила.
– Будь ты проклят, Саймон!
– Прикажете понимать это как «да»? – игриво улыбнулся он.
– Только для самых тупых!
– Это ты зря. Пораскинь умишком. – Он покосился на часы. – Если мы всё-таки останемся здесь, у нас совсем мало времени.
Всем своим видом он ясно дал понять, что терпение его на исходе и что он готов выполнить свою угрозу и похитить Кэролайн.
– Но ты обещаешь, что на людях будешь вести себя прилично?
– Я буду холоден как камень!
– Ты ведь недолго прогостишь у Карлайлов, не так ли?
– Пожалуй, недолго, – соврал он. Отпущенное ему время неумолимо истекало, и он не желал тратить его на бесполезные споры.
– Очень хорошо.
– Ах, какой вдохновляющий энтузиазм! – рассмеялся он.
– Не похоже, чтобы тебя это трогало. – Она выразительно посмотрела на его встопорщенную ширинку.
– Я слишком соскучился.
– Полагаю, эту фразу приходилось слышать всем твоим женщинам.
– Стало быть, ты теперь тоже моя?
Она демонстративно сверилась с часами и проговорила:
– Твоя – на протяжении полутора часов.
– Весьма польщён, – галантно откликнулся он. – Прикажешь мне самому тебя раздеть?
– Разве женщинам, совершающим такого рода сделки, не полагается раздеваться самим?
– Ты спрашиваешь меня или отвергаешь мою помощь? – Он замер, не спуская с неё сурового взора. Его пальцы сжимали золотую запонку.
– Ради всего святого, Саймон! Можно подумать, я переспала с половиной Европы! Тебе ещё не надоело корчить из себя ревнивого мужа?
– Значит, у твоего мужа был повод ревновать? – Его прищуренные глаза метали молнии. Он машинально вынул запонку и положил её на столик.
– У нас здесь что, соревнование в целомудрии? Кто бы спрашивал меня об этом – только не ты! Помня о твоих подвигах, я сильно сомневаюсь, что ты устраивал подобные допросы тем дамам, с которыми кувыркался в кровати!
– Мне никогда не доводилось думать с этой точки зрения о тебе. – Он вынул вторую запонку, положил рядом с первой и вытащил из-под пояса полы сорочки.
– Вот и не заводись. Но если ты будешь продолжать в том же духе, лучше нам сразу распрощаться и пожелать друг другу удачи. Честное слово, я не шучу.
– Нет. – Его голос прозвучал твёрдо, хотя и невнятно из-за сорочки, которую он стаскивал в этот момент через голову. Наконец Саймон откинул сорочку в сторону.
– Так точно, капитан!
Он замер, не спуская с неё напряжённого взгляда.
– Давненько я этого не слышал!
– Твои шрамы особенно выделяются при свече. – Теперь, когда его торс играл перед ней своей мощной мускулатурой, Кэролайн стало ещё труднее держать себя в руках.
– Они почти исчезли, – с досадой возразил он.
Но это было неправдой. Такие шрамы вообще не исчезают до конца. Кэролайн вспомнила, как помогала выхаживать Саймона, когда его полуживого привезли домой из-под Ватерлоо.
Он лежал в бреду и не мог помнить боль и отчаяние этих дней. В его памяти сохранились лишь те очаровательные игры, в которые они играли после его выздоровления. Саймон вздохнул: отчасти из-за воспоминаний, отчасти из сожаления.
– Чёрт побери, и что с нами не так? – вырвалось у него.
Ей не требовалось пояснений. Она пожала плечами.
– Слишком много всего. – Её взгляд устремился в пространство, как будто там можно было разглядеть причину их разрыва. Но через секунду Кэролайн посмотрела ему в глаза и улыбнулась. – Может, нам и правда лучше вспомнить наши игры – вместо того чтобы считать взаимные обиды?
Он еле слышно перевёл дыхание, весьма довольный такой переменой в её настроении, и кивнул:
– Выбирай, во что играем!
– Когда ты постучался в дверь…
– Твоя любимая! – заметил он с лёгкой улыбкой.
– Ты сам предложил мне выбирать. – Она всё ещё не была уверена, не послышалась ли ей насмешка в его голосе. – Или передумал?
– Мне она тоже нравится. – Саймон согласно кивнул.
– Похоже на то! – Кэролайн снова опустила взгляд на его ширинку.
– Они мне нравятся все до единой! – ухмыльнулся он. – И что за чертовщина с нами приключилась?
Она могла бы в ту же минуту выложить ему правду: что, кроме множества противоречий во взглядах, их поссорило его откровенное нежелание даже подумать о свадьбе, о настоящей свадьбе, а не понарошку. Потому что они ещё в детстве много раз играли в жениха и невесту. Но разве это что-то изменит? Она встала с кровати и двинулась к нему навстречу со словами:
– Вообще-то мне нравятся путешественники, но увы, капитан, я не могу впустить вас к себе в такой час. Слишком поздно, и я в доме совсем одна.
Эти знакомые слова прозвучали как строчка из давно забытой песни, хранившейся где-то в глубине души.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67