Теперь Рэп знал, почему маленькая феери не открыла ему слово силы – свое имя или, может быть, имя одного из ее оберегов. Она открыла его Маленькому Цыпленку, потому что тот знал, чего хочет, и готов был умереть за это. Рэп не сказал тогда, что любит Инос, сказал лишь, что желает быть преданным слугой. Это правда, но не вся! Если бы он знал правду и поведал ее, то завладел бы двумя словами и стал адептом. А маленькая феери умерла бы у него на руках, а не на руках у гоблина.
А что, если Калкор первым доберется до Инос?
Или переменит решение и убьет Рэпа? Совершенно ясно, что он воспринял предсказание всерьез.
Или решит выпытать у Рэпа его слово и стать адептом.
Нет, нужно как-то выбираться из тановых когтей. От гоблинов он спасся? Спасся. А от импов? А от чародеев?
Как же прав был король Холиндарн, да и Андор тоже, говорившие, что магический дар должно любой ценой сохранять в секрете. Слишком поздно. Пират-джотунн никогда не освободит ясновидца. Приближение земли Рэп встретит закованным в цепи и искалеченным, а значит – не убежать и не уплыть.
– Рэп?
Шепот оторвал его от размышлений. Оглянувшись, он увидел ярко-огненное лицо. Он на мгновение остолбенел от этой красноты, но потом понял, что это всего лишь несчастные последствия тропического солнца. Чтобы защититься от обжигающих лучей, Джалон нацепил какую-то рубашку. Без сомнения, юный бард сильно обгорел. Однако его мучила не только боль, но еще страх и растерянность. В одной руке он все еще сжимал арфу, а другой поддерживал непомерно огромные штаны.
Как-то Джалон признался, что в нем есть эльфийская кровь. И сейчас Рэп обратил внимание на золотистый, совсем не джотуннский, оттенок кожи и еле приметную раскосость глаз. И конечно, бросались в глаза низкорослость и полное отсутствие мускулов, хотя говорить об этом было невежливо.
– Присаживайся, – горько произнес Рэп. – Вина? Сладостей?
– Не надо! – сказал менестрель, устраиваясь рядом. – Не шути, Рэп. О Боже, ну и вырос же ты!
– Правда?
– Всего два дня, как мы расстались. Для меня, конечно.
– Но вы ведь делитесь памятью, да? – Рэп подумал о Тинале, о Сагорне и Дараде, обо всем, что произошло за прошедший год с того самого пикника. Даже больше года.
– Да, делимся. Но мои воспоминания совершенно другие, живые и ясные. Остальные никогда не помнят так четко, как я! – Это говорил художник с цепким взглядом и отличной зрительной памятью. Он посмотрел Рэпу в лицо и поморщился: – Рэп, это не я напустил на тебя Дарада.
– Естественно, не ты.
– Правда! – Мечтательные голубые глаза Джалона наполнились слезами. – Вспомни, я предупреждал тебя о нем. Потом я потерялся в лесу и хотел было позвать его, потому что он лучше знает ту страну, но понимал, что он пустится за тобой в погоню, поэтому я вызвал Андора. А Андор вовсе не такой плохой. Он знал об опасности и сумел найти путь на юг…
– А гоблинов он встретил? – спросил Рэп, внезапно удивившись.
Менестрель кивнул.
– Нескольких. Пару-другую, и, конечно, смог их очаровать. Кроме того, летом они вполне безобидны.
– Но не теперь, теперь они другие. Так мне, по крайней мере, говорили.
– Тогда они были неопасны. Но я и в самом деле пытался удержать Дарада вдали от тебя. Правда, с тех пор мне не удавалось вернуться в явь.
– Ни разу? – Рэпу показалось, что в глазах Джалона промелькнула неуверенность.
– Ну… один раз. На несколько минут. Я написал письмо, которое нужно было Андору, письмо-представление. Он поймал меня, потому что вызвал в помещение, где было полно народу, и все видели, как он вошел. Они бы заметили меня, появись я перед ними вместо Андора.
Рэп усмехнулся. В этой пятерке все, как один, без зазрения совести использовали друг дружку, и кто знает, сколько у них в запасе было всяческих уловок.
Джалон нервно оглянулся, затем с сомнением посмотрел на Гатмора.
– Рэп, мне нужна помощь.
– Всем нужна.
– Нет, прямо сейчас. Я должен сочинить боевую песнь.
– Удачи тебе.
В ясных голубых глазах Джалона мелькнула злость, а может быть, страх.
– Калкор приказал мне. Ты знаешь, чего он требует?
– Нет. А ты?
– Знаю. Песню про битву в Дартинге. Гатмор заворочался, и Рэп протянул руку, чтобы не дать ему подняться.
– Это не я придумал, – будто оправдываясь, проговорил менестрель, – но есть определенные правила для таких песен. Нужно упомянуть каждого воина, поэтому я должен обойти всех и спросить имена. А потом на каждое имя сочинить куплет и прославить боевые деяния воина. Это вовсе не трудно. Просто переворошу классику. Но мне нужно знать еще имена соперников, понимаешь? Их тоже нужно упомянуть в песне.
– А эти звери и не подумали спросить, кого убивают, – с горечью заключил фавн. Джалон кивнул.
– Пожалуйста, Рэп.
– О чем тревожиться? Вызови Дарада.
– Не могу. Калкор сказал, что если я вызову кого-нибудь из нас, то он выколет ему глаза.
Бедный Джалон, он выглядел так комично со своим обгоревшим лицом, в своем всепоглощающем отчаянии. В их шайке на каждую ситуацию имелся особый человек. Для такой ситуации подошел бы Дарад, но никак не Джалон.
– Вы хоть раз попадали раньше в такую передрягу?
Менестрель покачал головой, казалось, он вот-вот заплачет. Джалон прекрасно сочинял песни про сражения, но боец из него никудышный.
– Ладно, – сказал Рэп, не обращая внимания на стоны Гатмора. – Я перечислю тебе лучших воинов Дартинга. Они уже все мертвы, так что им это не повредит. Но тогда ты мой должник, мастер Джалон.
Тот закивал:
– Да-да, Рэп, я не забуду. И другие не забудут и отплатят благодарностью.
Звучало это сомнительно. Еще более сомнительной представлялась возможность спросить когда-нибудь должок.
Джалон был слишком чувствительным и тонким артистом, чтобы не оправдать ожиданий аудитории. И возможно, слишком большим трусом, чтобы разочаровать своих нынешних слушателей. К вечеру он закончил сочинять боевую песнь про сражение в Дартинге. Эта чистейшая выдумка имела ошеломительный успех. В ней упоминался по имени каждый из команды и каждому приписывались доблестные деяния и подвиги. Рэп мог поклясться, что большинство куплетов списаны с известных баллад или элегий, но какое это имеет значение? Джотунны радовались, вопили и аплодировали каждой строчке.
А в конце этого душераздирающего произведения говорилось про самого юного из налетчиков, того самого великана Варьяка, который так напоминал Рэпу друга детства – Кратаркрана. Джалон использовал для этого куплета знаменитые стихи про древнего героя джотуннов – Каменное Сердце. В легенде говорилось, что Каменное Сердце загнал на высокое дерево троих противников, а потом изрубил их на кусочки, а когда он ушел, на ветках вперемешку с листьями и плодами остались висеть части тел и конечности, а трава под деревом вся потонула в крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103