Похоже, дядюшке кто-то намекнул о моем предложении вызвать другого врача, и я поспешно сказала:
— Нет, нет! Все, кого вы хотите видеть, будут здесь. Все в порядке.
Мне очень хотелось успокоить дядю.
— Отдыхайте, — сказала я.
Передо мной появился доктор Кэйбл.
— Все в порядке, дружище, — сказал он. — Твой старый друг здесь. Ральф все время с тобой. Я не собираюсь покидать тебя. Все хорошо. Держись! Ты ведь мне доверяешь, правда?
Доктор кивнул мне. И я встала.
— Возьмите его за руку, — прошептал доктор. Я взяла руку дяди Карла и поцеловала ее.
— Спокойно ночи, дядя Карл, — сказала я. — Мы завтра увидимся.
Дядюшка снова лежал с закрытыми глазами. Я пошла в свою комнату, но, поднявшись на свой этаж, я услышала, как доктор и Джесси вышли из комнаты. Я услышала, как доктор раздраженно говорит:
— Что вы ему наговорили? Вы сказали, что я собираюсь уезжать? Вам следовало бы быть умнее.
Джесси ответила, чуть не плача:
— Я только сказала, что мы могли бы позвать еще одного доктора… две головы лучше, чем одна. Я не думала, что он понял.
— Вы очень хорошо знаете, что он много понимает. Я бы завтра же упаковал свой чемодан, если бы был уверен, что могу спокойно оставить его — О, доктор Кэйбл, пожалуйста… пожалуйста, не надо. Я только обсуждала это с госпожой Рэнсом. Мне показалось, что это — хорошая идея.
— Очень хорошая идея — не беспокоить его. Я думал, что ему будет гораздо лучше сегодня вечером, и поэтому хотел, чтобы госпожа Рэнсом немного побеседовала с ним. И я прошу вас, госпожа Стирлинг, ради Бога, будьте осторожны, когда что-то говорите в его присутствии.
— Я буду… буду.
Войдя в свою комнату, я закрыла дверь.
Я чувствовала себя виноватой.
На следующее утро я отправилась в город в адвокатскую контору Розена, Стида и Розена. Меня сразу же провели к мистеру Розену-старшему, который приветствовал меня с такой теплотой, на какую, я уверена, только был способен, и предложил мне сесть.
— Очень приятно снова видеть вас, госпожа Рэнсом, — сказал он. — Расскажите мне, как лорд Эверсли?
— Мои визиты к нему очень кратки. Вы знаете, он серьезно болен.
— Я знаю это, но в доме живет доктор, это очень удобно.
— Да, он старый друг лорда Эверсли. Сейчас он удалился от дел и поэтому может посвятить все свое время тому, чтобы заботиться о моем дяде.
— Замечательно! Конечно, я очень сомневаюсь, что это может долго продолжаться. Человек в таком состоянии… Ведь он уже не молод.
— Я хотела кое-что узнать. Вы посещали Эверсли?
— Мой племянник ездил туда… вскоре после того, как у лорда Эверсли случился удар. Племянник говорил с доктором. Так как лорд Эверсли не может вести дела, мы сошлись на том, что будем придерживаться ранее установленного порядка. Лорд Эверсли доверил нам некоторые права, поэтому счета приходят в контору и мы ответственны за их оплату. Дела на сегодняшний день находятся в порядке.
— Вы удовлетворены тем, как ведется хозяйство? Я имею в виду, нет ли перерасходов? — спросила я.
— Безусловно, нет. Эта, э-э-э… экономка, видимо, очень разумная женщина, и ей вполне умело удается вести хозяйство. Доктор совсем отказывается от оплаты. Мне кажется, он состоятельный человек. Он сказал моему племяннику, что знает лорда Эверсли много лет.
— Да, это так. Я только хотела убедиться в том, что вы удовлетворены и не видите ничего… необычного в том, что случилось.
— Это не идеальная ситуация, но я думаю, что в данных обстоятельствах ничего не улучшишь. У меня нет причин сомневаться в честности экономки, ведь счета такие же, как и тогда, когда лорд Эверсли был бодр и весел, как говорится.
— Понимаю.
— Рад, что вы приехали навестить лорда Эверсли. Вы — его наследница, и я рад, что вы удовлетворены состоянием дел в Эверсли.
— Меня смущает, что я не могла перемолвиться словом с лордом Эверсли.
— Я думаю, что удар вызвал паралич и частично повлиял на его речь. Такое часто случается.
— Я хотела узнать ваше мнение о ведении дел в поместье.
— Я был бы больше удовлетворен, если бы кто-нибудь из членов семьи контролировал это. Я уверен, что доктор проследит за ведением дел в Эверсли, да и экономка производит впечатление очень разумной женщины. Она вполне справляется со своими обязанностями. Было бы идеально, если бы вы пожили в поместье, пока все не разрешится. Но я понимаю, что это невозможно, у вас есть семья.
Я согласилась с ним.
Мы немного поговорили, а потом я встала, собираясь уходить.
Розен-старший взял меня за руку и крепко пожал ее.
— Будьте уверены, моя дорогая, если что-нибудь случится, вас немедленно известят.
Я поблагодарила его и ушла, чувствуя некоторое облегчение.
Я изрядно опоздала к обеду. Джесси обедала с нами, как это она иногда делала, за столом были доктор и Дикон.
Я объяснила, что немного заблудилась, но заметила это только на обратном пути.
— Сегодня такой прекрасный день! — неуклюже закончила я.
— Жареную свинину нужно есть только горячей, — сказала Джесси, как мне показалось, чересчур сурово. Она так благоговейно относилась к еде, что считала недостаточный энтузиазм в этом вопросе чем-то вроде государственного преступления.
Дикон был необычайно любезен и разговорчив со всеми. Я подумала, не связано ли это с его возвращением к Эвелине или, может быть, он нашел новую любовь. В любом случае, его обуревала радость. Глаза Дикона сверкали. Он напоминал одновременно и красавца Аполлона светлыми вьющимися волосами, и озорного Пана поразительными голубыми глазами, живыми и искрящимися от скрытой усмешки.
Я спросила, как чувствует себя лорд Эверсли, и доктор ответил, что ночью ему опять стало немного хуже.
— Я очень сожалею, госпожа Рэнсом. Я было уже подумал, что наступило некоторое улучшение.
Он весьма сурово взглянул на Джесси, которая опустила глаза и с еще большим вниманием, чем обычно, занялась едой.
— Но будем надеяться на лучшее, — продолжал доктор. — Утром больной казался более спокойным.
— Сегодня я замечательно провел утро, — сказал Дикон. — Я заехал довольно далеко, где никогда не был раньше, обнаружил совершенно изумительный старый постоялый двор и перекусил там. К сожалению, я забыл его название.
— Ну, и что там подавали? — спросила Джесси, всегда интересовавшаяся этим вопросом.
— Выдержанный сыр с горячим хлебом, видимо, ржаным, — он был темный и крошился.
— Его нужно обильно смазать маслом, — сказала Джесси. — Дать маслу впитаться, а потом положить сверху хороший ломоть сыра.
— Именно так и было сделано, а запивал я еду местным сортом сидра. Восхитительно!
— И вы явились прямо сюда к хорошему обеду. Я не заметила, чтобы у вас испортился аппетит, господин Френшоу.
— Вы же всегда восхищаетесь им. В этом мы с вами очень похожи, Джесси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90