А теперь она все выболтала ему.
– Я должен был дать ей возможность попрощаться с тобой, – запротестовал Девлин. – У меня не было выбора.
– Ты не имел права даже заикнуться обо всей этой чертовой истории. Это мое личное дело. – Чарльз рухнул обратно в кресло.
– Я согласен, что было бы куда удобнее, если бы вы просто дали себя убить, – сказал ему Саймон. – Но поскольку вы вовлекли в историю Эмили, мне не остается ничего другого, как вмешаться.
– Это вас совершенно не касается, – процедил Чарльз, мрачно глядя на огонь.
– Нет, касается. Вы встревожили Эмили, и она очень расстраивается. Этого я допустить не могу. Следовательно, я должен как-то изменить сложившуюся ситуацию. – Саймон сурово посмотрел на Чарльза. – А теперь предлагаю вам рассказать все в подробностях, чтобы я мог решить, что именно надо сделать.
– Затронута честь, – неохотно проговорил Чарльз, искоса взглянув на Саймона. – Честь женщины.
– С каких это пор вас стала так тревожить защита женской чести?
Некоторое время стояла мертвая тишина, после чего Чарльз медленно произнес:
– Мы с Девлином кое о чем поразмыслили после того дня, когда вы сшибли нас с ног в библиотеке.
– В самом деле? – Саймон глядел на огонь в камине.
– Это правда, сэр, – тихо вымолвил Девлин. – Мы долго думали о прошлом. Вы правы… Нам следовало вызвать Эшбрука после злосчастного побега.
Саймон ответил не сразу:
– Строго говоря, это должен был сделать ваш отец.
– Ну, все равно… Как-то странно было тогда промолчать, но отец сказал… – Девлин внезапно остановился, пожав плечами.
– Отец сказал, что ущерб все равно уже причинен и лезть из-за этого под пулю бессмысленно, – тихо закончил Чарльз. – И Эмили уговаривала нас. Утверждала, что виновата в первую очередь она сама.
– И вероятно, это действительно так, насколько мы знаем Эмили. – Девлин взял свой бренди. – Но это не имело значения… Сейчас мы понимаем, что должны были защитить ее. Хотя бы задать Эшбруку трепку.
– Да. – Саймон глядел на золотистое пламя. Так, значит, вот оно что… Похоже, за все ему надо винить только себя самого. – И потому, как только подвернулся случай хотя бы одному из вас оправдаться в собственных глазах, вы за него и ухватились. Кто же ваша леди?
– Я не могу вам сказать, сэр, – решительно заявил Чарльз.
– Понимаю ваше положение, но боюсь, что вынужден буду настаивать. Я никогда ничего не предпринимаю, пока не соберу всю возможную информацию. И вряд ли станет хуже от того, что вы назовете мне ее имя. В конце концов, оно известно Грейли, и как раз это волнует меня больше всего.
– Он прав, Чарльз, – нахмурился Девлин. – Скажи ему.
– Мэрианн Маттьюз.
Саймон кивнул:
– Довольно приятная девочка. Семья родом из Йоркшира, по-моему.
– Совершенно верно, сэр. Я собираюсь жениться на ней, – заявил Чарльз с некоторым вызовом. Саймон пожал плечами:
– Это ваше дело. Девушка дала какой-то повод для оскорбления? Чарльз вспыхнул:
– Она не совершала абсолютно ничего предосудительного. Это невинное создание с прекрасными манерами и кротким характером. Прошлой ночью Грейли подошел ко мне в клубе и позволил оскорбительные намеки в ее адрес.
Девлин взглянул на Саймона:
– По мнению Грейли, она лишь еще одна деревенская вертихвостка, побывавшая в постели чуть ли не у всех фермеров Йоркшира.
Саймон поднял брови:
– Несколько преувеличенно…
– Намеренная провокация, – заявил Чарльз, стукнув кулаком по ручке кресла.
– Да. Грейли, видно, жаждет свежей крови.
– Что вы имеете в виду? – спросил Девлин.
– Грейли один из тех немногих, кому действительно нравится наводить ужас на противника на месте дуэли. – Слова Саймона звучали очень жестко. – Он первоклассный стрелок, получающий определенное удовольствие от самого процесса. И всегда соблюдает осторожность, выбирая жертвы среди тех, кто не отличается особой меткостью. Но о нем уже пошла слава, и теперь ему трудно найти глупца, готового с ним стреляться. Если же ему все-таки удается навязать вызов, у большинства соперников хватает ума послать к нему своих секундантов со смиренными извинениями.
– Я извинений посылать не собираюсь, – заверил Чарльз. – Скорее погибну на дуэли, чем позволю запятнать честь Мэрианн.
Саймон бросил на него оценивающий взгляд:
– Похоже, вы и в самом деле так считаете.
– Не трудитесь отговаривать меня от этой встречи, сэр. Я дал клятву.
– Понятно. – Саймон задумчиво побарабанил пальцами по каминной полке. – Ну что ж, тогда мы с Девлином начинаем действовать как ваши секунданты. Пошли, Дев.
– Куда?
– Ну как же, на встречу с Грейли, разумеется. Необходимо обсудить кое-какие мелочи.
– Но место встречи уже назначено, – сказал Девлин.
Саймон покачал головой, чувствуя себя лет на сто старше этих несмышленых птенцов. Бродерик Фарингдон за многое в ответе, отметил он про себя.
– Вам надо еще многому научиться, и, похоже, на мое несчастье, именно мне суждено стать вашим учителем.
Саймон с Девлином сидели в неосвещенном экипаже и наблюдали за парадной дверью клуба. Наконец она отворилась, и из нее вышел Грейли. Не сводя глаз со своей жертвы, Саймон постучал тростью в крышу кареты. Кучер, как ему и было велено, подкатил прямо к Грейли.
Грейли, узколицый тонкогубый человек с беспокойными хищными глазами, поспешил занять место в экипаже. Он опустился на сиденье, прежде чем успел заметить, что он здесь не один.
– Добрый вечер, Грейли. – Саймон постучал по крыше еще раз, и экипаж тронулся.
– Что все это значит, черт подери?! – вопросил Грейли, бросив хмурый взгляд сначала на Девлина, а потом на Саймона.
– Фарингдон и я выступаем секундантами Чарльза Фарингдона, – сказал Саймон. – Мы приехали уладить кое-какие мелочи.
– Вам следует поговорить с моими секундантами, Бартоном и Эвингли.
– Думаю, эти мелочи заинтересуют вас лично, – с ироничной улыбкой заметил Саймон. – И как мне кажется, вам не захочется, чтобы Бартон и Эвингли узнали о них.
Грейли усмехнулся:
– Вы явились принести извинения за поведение Фарингдона?
– Разумеется нет. Насколько мне известно, вы нанесли оскорбление некой юной леди, – сказал Саймон. – И это вам следует принести извинения.
Грейли сузил глаза:
– С какой стати, будьте любезны объяснить?
– Потому что, если вы заупрямитесь, – нежно объяснил ему Саймон, – присутствующий здесь Фарингдон и я объявим в обществе о том, что ваши деловые капиталовложения в самом скором времени потерпят крах и вы не сумеете выполнить свои значитальные финансовые обязательства, не говоря уже о карточных долгах. Грейяи замер.
– Черт подери, Блэйд, вы что же, угрожаете мне?
– По-видимому, да. Как я понимаю, вы вложили крупную сумму в некое торговое предприятие, в котором я также принимаю участие?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– Я должен был дать ей возможность попрощаться с тобой, – запротестовал Девлин. – У меня не было выбора.
– Ты не имел права даже заикнуться обо всей этой чертовой истории. Это мое личное дело. – Чарльз рухнул обратно в кресло.
– Я согласен, что было бы куда удобнее, если бы вы просто дали себя убить, – сказал ему Саймон. – Но поскольку вы вовлекли в историю Эмили, мне не остается ничего другого, как вмешаться.
– Это вас совершенно не касается, – процедил Чарльз, мрачно глядя на огонь.
– Нет, касается. Вы встревожили Эмили, и она очень расстраивается. Этого я допустить не могу. Следовательно, я должен как-то изменить сложившуюся ситуацию. – Саймон сурово посмотрел на Чарльза. – А теперь предлагаю вам рассказать все в подробностях, чтобы я мог решить, что именно надо сделать.
– Затронута честь, – неохотно проговорил Чарльз, искоса взглянув на Саймона. – Честь женщины.
– С каких это пор вас стала так тревожить защита женской чести?
Некоторое время стояла мертвая тишина, после чего Чарльз медленно произнес:
– Мы с Девлином кое о чем поразмыслили после того дня, когда вы сшибли нас с ног в библиотеке.
– В самом деле? – Саймон глядел на огонь в камине.
– Это правда, сэр, – тихо вымолвил Девлин. – Мы долго думали о прошлом. Вы правы… Нам следовало вызвать Эшбрука после злосчастного побега.
Саймон ответил не сразу:
– Строго говоря, это должен был сделать ваш отец.
– Ну, все равно… Как-то странно было тогда промолчать, но отец сказал… – Девлин внезапно остановился, пожав плечами.
– Отец сказал, что ущерб все равно уже причинен и лезть из-за этого под пулю бессмысленно, – тихо закончил Чарльз. – И Эмили уговаривала нас. Утверждала, что виновата в первую очередь она сама.
– И вероятно, это действительно так, насколько мы знаем Эмили. – Девлин взял свой бренди. – Но это не имело значения… Сейчас мы понимаем, что должны были защитить ее. Хотя бы задать Эшбруку трепку.
– Да. – Саймон глядел на золотистое пламя. Так, значит, вот оно что… Похоже, за все ему надо винить только себя самого. – И потому, как только подвернулся случай хотя бы одному из вас оправдаться в собственных глазах, вы за него и ухватились. Кто же ваша леди?
– Я не могу вам сказать, сэр, – решительно заявил Чарльз.
– Понимаю ваше положение, но боюсь, что вынужден буду настаивать. Я никогда ничего не предпринимаю, пока не соберу всю возможную информацию. И вряд ли станет хуже от того, что вы назовете мне ее имя. В конце концов, оно известно Грейли, и как раз это волнует меня больше всего.
– Он прав, Чарльз, – нахмурился Девлин. – Скажи ему.
– Мэрианн Маттьюз.
Саймон кивнул:
– Довольно приятная девочка. Семья родом из Йоркшира, по-моему.
– Совершенно верно, сэр. Я собираюсь жениться на ней, – заявил Чарльз с некоторым вызовом. Саймон пожал плечами:
– Это ваше дело. Девушка дала какой-то повод для оскорбления? Чарльз вспыхнул:
– Она не совершала абсолютно ничего предосудительного. Это невинное создание с прекрасными манерами и кротким характером. Прошлой ночью Грейли подошел ко мне в клубе и позволил оскорбительные намеки в ее адрес.
Девлин взглянул на Саймона:
– По мнению Грейли, она лишь еще одна деревенская вертихвостка, побывавшая в постели чуть ли не у всех фермеров Йоркшира.
Саймон поднял брови:
– Несколько преувеличенно…
– Намеренная провокация, – заявил Чарльз, стукнув кулаком по ручке кресла.
– Да. Грейли, видно, жаждет свежей крови.
– Что вы имеете в виду? – спросил Девлин.
– Грейли один из тех немногих, кому действительно нравится наводить ужас на противника на месте дуэли. – Слова Саймона звучали очень жестко. – Он первоклассный стрелок, получающий определенное удовольствие от самого процесса. И всегда соблюдает осторожность, выбирая жертвы среди тех, кто не отличается особой меткостью. Но о нем уже пошла слава, и теперь ему трудно найти глупца, готового с ним стреляться. Если же ему все-таки удается навязать вызов, у большинства соперников хватает ума послать к нему своих секундантов со смиренными извинениями.
– Я извинений посылать не собираюсь, – заверил Чарльз. – Скорее погибну на дуэли, чем позволю запятнать честь Мэрианн.
Саймон бросил на него оценивающий взгляд:
– Похоже, вы и в самом деле так считаете.
– Не трудитесь отговаривать меня от этой встречи, сэр. Я дал клятву.
– Понятно. – Саймон задумчиво побарабанил пальцами по каминной полке. – Ну что ж, тогда мы с Девлином начинаем действовать как ваши секунданты. Пошли, Дев.
– Куда?
– Ну как же, на встречу с Грейли, разумеется. Необходимо обсудить кое-какие мелочи.
– Но место встречи уже назначено, – сказал Девлин.
Саймон покачал головой, чувствуя себя лет на сто старше этих несмышленых птенцов. Бродерик Фарингдон за многое в ответе, отметил он про себя.
– Вам надо еще многому научиться, и, похоже, на мое несчастье, именно мне суждено стать вашим учителем.
Саймон с Девлином сидели в неосвещенном экипаже и наблюдали за парадной дверью клуба. Наконец она отворилась, и из нее вышел Грейли. Не сводя глаз со своей жертвы, Саймон постучал тростью в крышу кареты. Кучер, как ему и было велено, подкатил прямо к Грейли.
Грейли, узколицый тонкогубый человек с беспокойными хищными глазами, поспешил занять место в экипаже. Он опустился на сиденье, прежде чем успел заметить, что он здесь не один.
– Добрый вечер, Грейли. – Саймон постучал по крыше еще раз, и экипаж тронулся.
– Что все это значит, черт подери?! – вопросил Грейли, бросив хмурый взгляд сначала на Девлина, а потом на Саймона.
– Фарингдон и я выступаем секундантами Чарльза Фарингдона, – сказал Саймон. – Мы приехали уладить кое-какие мелочи.
– Вам следует поговорить с моими секундантами, Бартоном и Эвингли.
– Думаю, эти мелочи заинтересуют вас лично, – с ироничной улыбкой заметил Саймон. – И как мне кажется, вам не захочется, чтобы Бартон и Эвингли узнали о них.
Грейли усмехнулся:
– Вы явились принести извинения за поведение Фарингдона?
– Разумеется нет. Насколько мне известно, вы нанесли оскорбление некой юной леди, – сказал Саймон. – И это вам следует принести извинения.
Грейли сузил глаза:
– С какой стати, будьте любезны объяснить?
– Потому что, если вы заупрямитесь, – нежно объяснил ему Саймон, – присутствующий здесь Фарингдон и я объявим в обществе о том, что ваши деловые капиталовложения в самом скором времени потерпят крах и вы не сумеете выполнить свои значитальные финансовые обязательства, не говоря уже о карточных долгах. Грейяи замер.
– Черт подери, Блэйд, вы что же, угрожаете мне?
– По-видимому, да. Как я понимаю, вы вложили крупную сумму в некое торговое предприятие, в котором я также принимаю участие?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88