ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Да уж больше семи лет.
– Когда мы с тобой познакомились, я только что приехал из Нью-Йорка и вошел в состав конгресса. Я был не очень в себе уверен, потому что не видел вокруг себя единомышленников. Меня обзывали монархистом, тогда как я просто придерживался практической точки зрения на государственное устройство нашей страны. – Он улыбнулся, вспоминая те времена. – И однажды ты сам подошел ко мне и предложил свою поддержку.
– На меня тогда произвели большое впечатление твои искренние и убедительные доводы в пользу сильного национального правительства. Я сразу и полностью согласился с тобой.
– Но множество людей не доверяли моим высказываниям, и их по-прежнему еще достаточно.
– Тебе следовало бы знать, что на меня эти люди не оказали влияния. Я всегда придерживаюсь собственных взглядов на проблемы.
– Как и я. – Гамильтон поднял голову и устремил на друга ясный и решительный взгляд. – Если ты так доверяешь своей Жаклин, то быть по сему. Я не стану вмешиваться... если она не даст мне для этого повода.
Дэн приблизился к столу и протянул другу руку.
– Спасибо, Александр.
Гамильтон пожал ее.
– А тебе я сочувствую. – Его губы дрогнули в улыбке. – Твоя жена обладает редким очарованием, способным помочь забыть о ее ошибках!
Дэн открыто улыбнулся.
– Верно замечено, дружище! С твоего разрешения, пойду в контору, чтобы пораньше вернуться домой и вкусить это очарование.
Гамильтон смотрел вслед ушедшему Дэну и размышлял о сильном чувстве, овладевшем его другом. Он понимал, насколько это осложнила жизнь Дэна. Сам он никогда не женился бы на такой пылкой и неукротимой женщине.
Тем не менее Александр доверял инстинкту Дэна. Поэтому он и согласился с открыто высказанным убеждением Дэна, что Джеки неповинна в предательстве и что, работая в газете, она руководствуется честными и благородными целями. И все-таки Гамильтона сильно беспокоило влияние ее статей на настроение населения. Жаль, что она не может направить их на более...
Гамильтона вдруг осенило. И как он раньше до этого не додумался?!
Он поспешно уселся за стол, схватил перо и начал набрасывать записку.
– Вы хотели меня видеть, господин министр?
Джеки остановилась в дверях, дожидаясь приглашения войти. Получив записку от Гамильтона, она долго раздумывала, отозваться или нет на его просьбу срочно зайти к нему. В конце концов победило любопытство.
Гамильтон стремительно встал:
– Миссис Уэстбрук! – Он пошел к ней навстречу. – С вашей стороны очень любезно так быстро откликнуться на мою просьбу. – В его глазах поблескивали веселые искорки.
– Честно говоря, я не сразу ей уступила, – возразила Джеки.
– В самом деле? – Он поцеловал ее руку. – В таком случае очень рад, что вы передумали.
– А в чем дело, господин министр? – Джеки высвободила руку и пристально посмотрела на Гамильтона. – В своей записке вы упомянули о том, что дело касается национальной безопасности. Зная, что вы разговаривали с Дэном, я делаю заключение, что мое появление здесь имеет отношение к этому разговору.
Гамильтон задумчиво потер подбородок, рассматривая красивую жену Дэна. Тот сказал, она очень открытая и прямая... Что ж, это бесспорно.
– Да, миссис Уэстбрук, мы с Дэном тут поговорили... И поэтому я вас и пригласил.
– В таком случае дело обстоит следующим образом: вам известно, что Джек Лэффи – мой псевдоним, а мне известно, что вы его терпеть не можете. При всем своем уважении к вам, сэр, если вы пригласили меня, чтобы убедить прекратить заниматься работой в газете, вы только напрасно потратите время.
С едва заметной улыбкой Гамильтон указал ей на кресло:
– Не угодно ли присесть?
Джеки настороженно взглянула на него и опустилась на стул. Гамильтон вернулся в кресло за письменным столом. Сплетя пальцы, он уперся в них подбородком и устремил на Джеки серьезный взгляд.
– Вы были со мной откровенны, и я отплачу вам тем же. Да, я действительно знаю, что вы и есть Джек Лэффи, хотя сначала поверил в это с трудом. Однако сейчас, разговаривая с вами, я чувствую, как быстро испаряется мое недоверие. Я пригласил вас вовсе не для того, чтобы запретить вам заниматься интересующим вас делом. Даже наоборот. Я хочу попросить вас, чтобы вы писали еще более противоречивые и возмущающие умы статьи, чем до сих пор.
– Я вас не понимаю.
– Миссис Уэстбрук... Могу я называть вас Жаклин? – Джеки кивнула, и он продолжал: – Так вот, Жаклин, не знаю, говорил ли вам Дэн о наших подозрениях.
– Вы считаете, что существует некий предатель, который снабжает англичан необходимой для них информацией. Исходя из приведенных Дэном доказательств, я с вами согласна. Однако этот преступник – не я и не мой отец.
– Я вас в этом не обвиняю, дорогая.
– В самом деле? Что же заставило вас изменить свое мнение? – саркастически поинтересовалась Джеки.
Гамильтон не мог не восхититься отвагой Джеки.
– Это Дэн заставил меня его изменить. Мы с вашим мужем, Жаклин, старые друзья. И он обладает удивительно тонким и безошибочным инстинктом.
– Я с вами согласна.
– Дэн совершенно убежден в вашей непричастности к предательству.
– Вам достаточно его слова?
И снова улыбка министра.
– Не совсем. Больше, чем его инстинкту, я доверяю инстинкту...
– Кого именно?
– Моему собственному. И во время нашей короткой беседы я убедился, что мой инстинкт говорит мне то же, что и Дэну.
– О!.. Понимаю.
– Я вас удивил?
Настала очередь Джеки улыбнуться.
– Нет, господин министр. Это не удавалось даже Дэну. – Заметив на лице Гамильтона понимающую усмешку, она покраснела и потупила взгляд.
Странно тронутый ее неожиданной застенчивостью, Гамильтон внезапно понял корни чрезмерной привязанности Дэна к своей молодой жене. В Жаклин волнующе соседствовали отвага и невинность, пылкость и женственность, которые сливались в неотразимый вызов для каждого мужчины, тем более для Дэна.
Желая ободрить Джеки, Гамильтон прибегнул к своей способности очаровывать собеседника и, встав из-за стола, с улыбкой приблизился к ней.
– Что касается причин, побудивших меня пригласить вас, буду с вами откровенным. Мне нужна ваша помощь, Жаклин.
– Моя помощь?
– Точнее, помощь Джека Лэффи.
Джеки искренне заинтересовалась.
– Какой именно помощи вы от меня просите? Гамильтон наклонился к ней с заговорщицким видом:
– Я хочу, чтобы вы помогли нам раскрыть предателя.
– Я? Но каким образом?
– Если мы с Дэном рассуждаем правильно, наш заговорщик украл из моего кабинета документы, касающиеся позиции, которую должна была занять американская сторона во время переговоров Джея с англичанами. Видимо, Гренвилл увидел эти бумаги до приезда Джея, и вследствие этого позиция Америки была серьезно ослаблена.
– Понимаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84