И не просто пронизывает, а изучает каждую черточку, не пропуская ни единой.
— Александра говорила, что вы красивы — не так, как Дуглас, разумеется, но все же вполне приемлемы. Все твердила, что у вас ни унции лишнего жира, не то что у других мужчин вашего возраста. Э-э.., вам ведь уже за тридцать, не так ли?
— Мне тридцать три. Я на два года моложе Дугласа.
— Дуглас тоже стройный. Отрадно видеть по крайней мере двух джентльменов, сохранивших форму. Любой леди приятно полюбоваться таким или легонько провести по животу ладошкой, почувствовав гладкость мышц.
От Бичема потребовалось все самообладание, чтобы не повалить ее прямо на пол экипажа и не стянуть вниз лиф платья. Он мог бы за несколько секунд обнажить ее груди. Проклятие! Только не здесь! Не может же он впервые овладеть ею в карете! Он хотел, чтобы она счастливо улыбалась, а не потирала ушибленные места.
Бичем вздохнул. Он слишком торопится. Совершенно нетипично для такого сдержанного человека. Куда девалось его хваленое самообладание?
— Вы, должно быть, из тех мест, где толстые сквайры гордо вышагивают, как на параде, выпячивая объемистые животики?
— Именно. Не могу передать, какое счастье оказаться здесь, в Лондоне! — заверила она, прижав руку к сердцу. Ничего, небольшая доза сарказма этому самодовольному типу не помешает! — Думаю, вы идеально подходите для моих целей, лорд Бичем.
Черт побери, да кто из них мужчина в конце концов? Он! Он — мужчина, охотник, признанный всеми утонченный, опытный любовник! Неужели у этой негодницы нет ни капли стыда? Ни грана скромности? Ни крошки сдержанности? Это безмерно его возмущало. Будь она замужем, супруг, несомненно, тоже вышел бы из себя. А что бы сказал он сам, если бы узнал, что его жена пытается соблазнить другого?
— Посмотрите на меня, — холодно, чтобы немного сбить с нее спесь, потребовал он. — Конечно, меня трудно назвать толстяком. Только законченный дурак способен нажить себе жирное брюхо. Леди таких не любят.
— Совершенно верно.
— Итак, чего вы добиваетесь, черт возьми? Но тут Бэбкок остановил лошадей у кафе Понтера в Сент-Джеймс-парке. Белоснежный павильон выглядел очень мило в ярком солнечном свете. Какое облегчение — видеть голубое небо после трех дней непрерывного ливня!
Хелен подала руку, и он помог ей спуститься.
— Как любезно с вашей стороны, милорд, привезти меня сюда! Обожаю мороженое.
Она была затянута в изумрудно-зеленое платье для прогулок, простое и элегантное. Маленькая шляпка украшена тремя листочками неведомого растения, переплетающимися как раз над ее левым ухом. Она выглядела утонченной, изысканной, истинной леди.., пока вам случайно не удавалось поймать ее взгляд. Взгляд, искрившийся умом, юмором и.., некой умудренностью. Неужели она успела познать так много мужчин? Ему нравились умные женщины, но только в небольших дозах. После горячих объятий и любовных игр им непременно требовалось анализировать каждое слово и каждую позу, разбирать по косточкам все движения и вздохи, так что ему хотелось выть от тоски. Бичем также обожал в женщинах юмор, правда, если не сам был его объектом.
Сумерки. Сумерки. Возможно, он еще успеет…
Бичем сухо улыбнулся и повел Хелен в очаровательно обставленный зал. Молодой человек в широком белом переднике немедленно оказался рядом. Лорд Бичем подвинул Хелен стул и, самоуверенно усмехнувшись, предостерег:
— Не ешьте слишком много. Джентльмены терпеть не могут чрезмерно пышных дам.
— Я никогда не толстею, — заверила Хелен, с вожделением взирая на соседний столик. — Ванильное. Мое любимое.
И его тоже. Он заказал шоколадное и молчал, пока заказ не принесли. Молчал, пока она не опустошила почти всю креманку и с блаженным стоном закрыла глаза. Молчал, пока не доел свою порцию. Он согласен скормить ей все мороженое в мире, после того как насладится ее телом. К сожалению, неизвестно, что доставит ей больше наслаждения: он или лакомство.
— Так для чего я вам потребовался? — внезапно вырвалось у него.
— Женщины так и вешаются вам на шею, не так ли?
— Да.
— Почему?
Опять она пытается вывести его из равновесия! Но он не позволит ей взять инициативу в свои руки!
— Присмотритесь хорошенько, — раздраженно посоветовал Бичем, едва сдерживаясь. Не стоит показывать, как она его бесит. — Вы сами говорили о ловкости и умении избегать острых углов. Кроме того, я человек неглупый.
— Совсем неглупый, — согласилась она, жадно посматривая на креманку, доверху нагруженную фруктовым мороженым, которую только что поставили перед джентльменом с внушительным брюшком.
— Даже не думайте, — нахмурился он. — Вы и так проглотили более чем достаточно.
— Странно, — задумчиво вздохнула она, — но стоит мне отведать мороженого Гюнтера, и на сердце становится так легко!
Лорд Бичем немедленно поднял руку и подозвал официанта.
Пришлось скормить ей еще две порции. Съев третью ложку из третьей креманки, она прошептала:
— Кто эта пара, вон там, справа? На ней еще наряд весьма странного цвета, а джентльмен, очевидно, крайне недоволен своей спутницей.
Лорд Бичем осторожно посмотрел в указанном направлении и, поспешно опустив глаза, слегка пренебрежительно пояснил:
— Мистер и миссис Краун. Всего год как поженились, а уже готовы выцарапать друг другу глаза даже на людях. Именно поэтому, мисс Мейберри, умный человек никогда не бросится очертя голову в эту бездонную пропасть. Женитьба — конец пути, конец жизни, конец всему. Конец головокружительным развлечениям, на которые имеет право каждый.
Он произнес свою тираду желчным тоном. Хелен же только улыбнулась, прекрасно поняв, что он имел в виду. Положив в рот очередную ложку восхитительно прохладного, густого, мягкого мороженого, ласкавшего горло, она кивнула:
— Вполне согласна с вами, лорд Бичем. Супружеская жизнь — удел безвольных глупцов.
Как ни странно, ему это не слишком понравилось. Мужчине по своей натуре свойственно уклоняться от брака. Мужчине, но не женщине. Однако он ухитрился скрыть от нее свое недовольство.
— Итак, вы скажете наконец, зачем я вам понадобился?
— Мы все время уклоняемся от темы, верно?
— Да, но больше ни за что. Скажите, что я могу сделать для вас.
Хелен, женщина, наделенная немалым умом и сообразительностью, мгновенно поняла, что единственное его желание — сорвать с нее платье и подмять под себя.
— Вы, очевидно, находите супружество отвратительным.
— Да, как всякий разумный мужчина. К сожалению, только женщина способна родить наследника, поэтому, прежде чем отправиться на тот свет, каждый мужчина обязан произвести младенца мужского пола. Лично я собираюсь заняться этим годам к пятидесяти, не раньше. Когда мне исполнится сорок девять, я непременно женюсь и заимею наследника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Александра говорила, что вы красивы — не так, как Дуглас, разумеется, но все же вполне приемлемы. Все твердила, что у вас ни унции лишнего жира, не то что у других мужчин вашего возраста. Э-э.., вам ведь уже за тридцать, не так ли?
— Мне тридцать три. Я на два года моложе Дугласа.
— Дуглас тоже стройный. Отрадно видеть по крайней мере двух джентльменов, сохранивших форму. Любой леди приятно полюбоваться таким или легонько провести по животу ладошкой, почувствовав гладкость мышц.
От Бичема потребовалось все самообладание, чтобы не повалить ее прямо на пол экипажа и не стянуть вниз лиф платья. Он мог бы за несколько секунд обнажить ее груди. Проклятие! Только не здесь! Не может же он впервые овладеть ею в карете! Он хотел, чтобы она счастливо улыбалась, а не потирала ушибленные места.
Бичем вздохнул. Он слишком торопится. Совершенно нетипично для такого сдержанного человека. Куда девалось его хваленое самообладание?
— Вы, должно быть, из тех мест, где толстые сквайры гордо вышагивают, как на параде, выпячивая объемистые животики?
— Именно. Не могу передать, какое счастье оказаться здесь, в Лондоне! — заверила она, прижав руку к сердцу. Ничего, небольшая доза сарказма этому самодовольному типу не помешает! — Думаю, вы идеально подходите для моих целей, лорд Бичем.
Черт побери, да кто из них мужчина в конце концов? Он! Он — мужчина, охотник, признанный всеми утонченный, опытный любовник! Неужели у этой негодницы нет ни капли стыда? Ни грана скромности? Ни крошки сдержанности? Это безмерно его возмущало. Будь она замужем, супруг, несомненно, тоже вышел бы из себя. А что бы сказал он сам, если бы узнал, что его жена пытается соблазнить другого?
— Посмотрите на меня, — холодно, чтобы немного сбить с нее спесь, потребовал он. — Конечно, меня трудно назвать толстяком. Только законченный дурак способен нажить себе жирное брюхо. Леди таких не любят.
— Совершенно верно.
— Итак, чего вы добиваетесь, черт возьми? Но тут Бэбкок остановил лошадей у кафе Понтера в Сент-Джеймс-парке. Белоснежный павильон выглядел очень мило в ярком солнечном свете. Какое облегчение — видеть голубое небо после трех дней непрерывного ливня!
Хелен подала руку, и он помог ей спуститься.
— Как любезно с вашей стороны, милорд, привезти меня сюда! Обожаю мороженое.
Она была затянута в изумрудно-зеленое платье для прогулок, простое и элегантное. Маленькая шляпка украшена тремя листочками неведомого растения, переплетающимися как раз над ее левым ухом. Она выглядела утонченной, изысканной, истинной леди.., пока вам случайно не удавалось поймать ее взгляд. Взгляд, искрившийся умом, юмором и.., некой умудренностью. Неужели она успела познать так много мужчин? Ему нравились умные женщины, но только в небольших дозах. После горячих объятий и любовных игр им непременно требовалось анализировать каждое слово и каждую позу, разбирать по косточкам все движения и вздохи, так что ему хотелось выть от тоски. Бичем также обожал в женщинах юмор, правда, если не сам был его объектом.
Сумерки. Сумерки. Возможно, он еще успеет…
Бичем сухо улыбнулся и повел Хелен в очаровательно обставленный зал. Молодой человек в широком белом переднике немедленно оказался рядом. Лорд Бичем подвинул Хелен стул и, самоуверенно усмехнувшись, предостерег:
— Не ешьте слишком много. Джентльмены терпеть не могут чрезмерно пышных дам.
— Я никогда не толстею, — заверила Хелен, с вожделением взирая на соседний столик. — Ванильное. Мое любимое.
И его тоже. Он заказал шоколадное и молчал, пока заказ не принесли. Молчал, пока она не опустошила почти всю креманку и с блаженным стоном закрыла глаза. Молчал, пока не доел свою порцию. Он согласен скормить ей все мороженое в мире, после того как насладится ее телом. К сожалению, неизвестно, что доставит ей больше наслаждения: он или лакомство.
— Так для чего я вам потребовался? — внезапно вырвалось у него.
— Женщины так и вешаются вам на шею, не так ли?
— Да.
— Почему?
Опять она пытается вывести его из равновесия! Но он не позволит ей взять инициативу в свои руки!
— Присмотритесь хорошенько, — раздраженно посоветовал Бичем, едва сдерживаясь. Не стоит показывать, как она его бесит. — Вы сами говорили о ловкости и умении избегать острых углов. Кроме того, я человек неглупый.
— Совсем неглупый, — согласилась она, жадно посматривая на креманку, доверху нагруженную фруктовым мороженым, которую только что поставили перед джентльменом с внушительным брюшком.
— Даже не думайте, — нахмурился он. — Вы и так проглотили более чем достаточно.
— Странно, — задумчиво вздохнула она, — но стоит мне отведать мороженого Гюнтера, и на сердце становится так легко!
Лорд Бичем немедленно поднял руку и подозвал официанта.
Пришлось скормить ей еще две порции. Съев третью ложку из третьей креманки, она прошептала:
— Кто эта пара, вон там, справа? На ней еще наряд весьма странного цвета, а джентльмен, очевидно, крайне недоволен своей спутницей.
Лорд Бичем осторожно посмотрел в указанном направлении и, поспешно опустив глаза, слегка пренебрежительно пояснил:
— Мистер и миссис Краун. Всего год как поженились, а уже готовы выцарапать друг другу глаза даже на людях. Именно поэтому, мисс Мейберри, умный человек никогда не бросится очертя голову в эту бездонную пропасть. Женитьба — конец пути, конец жизни, конец всему. Конец головокружительным развлечениям, на которые имеет право каждый.
Он произнес свою тираду желчным тоном. Хелен же только улыбнулась, прекрасно поняв, что он имел в виду. Положив в рот очередную ложку восхитительно прохладного, густого, мягкого мороженого, ласкавшего горло, она кивнула:
— Вполне согласна с вами, лорд Бичем. Супружеская жизнь — удел безвольных глупцов.
Как ни странно, ему это не слишком понравилось. Мужчине по своей натуре свойственно уклоняться от брака. Мужчине, но не женщине. Однако он ухитрился скрыть от нее свое недовольство.
— Итак, вы скажете наконец, зачем я вам понадобился?
— Мы все время уклоняемся от темы, верно?
— Да, но больше ни за что. Скажите, что я могу сделать для вас.
Хелен, женщина, наделенная немалым умом и сообразительностью, мгновенно поняла, что единственное его желание — сорвать с нее платье и подмять под себя.
— Вы, очевидно, находите супружество отвратительным.
— Да, как всякий разумный мужчина. К сожалению, только женщина способна родить наследника, поэтому, прежде чем отправиться на тот свет, каждый мужчина обязан произвести младенца мужского пола. Лично я собираюсь заняться этим годам к пятидесяти, не раньше. Когда мне исполнится сорок девять, я непременно женюсь и заимею наследника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74