Ей не понадобилось много времени, чтобы узнать в гиганте Бобби.
– Как ты попал сюда? – спросила она.
Бобби выпрямился, у него в руке был литровый пакет какао с молоком. Он вскрыл пакет и собирался отпить из него, но тут Лейси всполошилась:
– Возьми стакан!
Судя по его сжатым губам, он был раздосадован.
– Прости, я забыл, где нахожусь.
Лейси достала стакан, забрала у Бобби пакет, затем наполнила стакан и протянула ему. Но Бобби не взял его. Он пожирал ее взглядом. Когда Лейси принесла в его квартиру еду, она заметила промелькнувшую в глазах Бобби тоску одиночества. Именно это и побудило ее остаться там и приготовить ему сандвич. Она не могла бы объяснить, почему ей захотелось развеять его тоску. Когда она вернулась с подносом в гостиную, это выражение исчезло из глаз Бобби. Сейчас его глаза снова блестели, но как-то иначе, она никогда ранее не замечала в них такого блеска.
Бобби стоял так близко, что Лейси ощущала идущий от него резкий запах кожи и мыла. Ей хотелось потрогать его, ощутить крепость мышц, запустить пальцы в отросшие волосы.
Глаза Бобби блуждали по ее телу, будто раздевая и обжигая ее взглядом.
– Так вот что ты решила надеть. – Его чувственный голос заставил ее вздрогнуть.
Лейси затаила дыхание.
– А что серый, синий и коричневый? – допытывался Бобби.
Помедлив, Лейси опустила глаза на свой наряд.
– Ты же сам раскритиковал те костюмы. А чем тебе не нравится этот?
– Хм, – протянул он и взял стакан из ее рук, задев пальцы Лейси.
– Хм? – Ей пришлось прочистить горло. – Это хорошо или плохо?
– «Хм» есть «хм», и ничего более.
– Нет уж, этим можно выразить что угодно. Твое «хм», например, прозвучало неодобрительно.
В ответ Бобби пожал плечами, чем только разозлил ее.
Обиженная, Лейси выпятила грудь:
– Неужели ты не видишь, как отлично я выгляжу? Я выгляжу великолепно!
– Ну и считай так.
– И буду! – Но уверенности в ней поубавилось. – Какой же ты жуткий человек. Чем тебе не нравится, как я выгляжу?
Бобби с едва слышным вздохом прислонился к сверкавшему белизной разделочному столу.
– Ты выглядишь прекрасно.
Лейси не верила в его искренность.
– Ты просто вредничаешь из-за того, что я ухожу по своим делам, а ты остаешься дома один.
– Это не так. Если честно, то я рад, что ты пойдешь развлекаться. И поверь мне, если бы я хотел развлечься, то нашел бы немало способов.
Бобби одарил Лейси лукавым взглядом и принялся рыскать по ее кухне. Сначала он проверил буфет, потом перешел к кладовке, где обнаружил коробку печенья «Орео». Как только он добрался до печенья, Лейси захлопнула дверь кладовки.
– Почему ты не держишь еду в собственной квартире? И я все-таки не могу понять, почему ты не живешь в своем особняке, о котором все только и говорят? Правда ли, что у тебя там закрытый бассейн со стеклянными стенами и потолком? – не смогла она сдержать любопытство.
Бобби насупился.
– Там просто много окон, отчего создается впечатление, что стены стеклянные.
– Значит, это правда! – Лейси покачала головой. – Ты удивляешь меня. Почему ты сейчас здесь, а не там? – У нее на лице появилось мечтательное выражение. – После рождения Робин я всегда мечтала о счастливой жизни, особенно ночами, перед тем как заснуть. Я хотела иметь дом. Кухню с выходящими на задний двор окнами. И бассейн. Почему-то наличие бассейна казалось мне обязательным атрибутом нормальной жизни. – Лейси прикрыла глаза, потом посмотрела на него. – Знаю, это глупо. Но я никак не могу понять, почему ты не живешь там.
Бобби переступил с ноги на ногу.
– Туда далеко ехать.
– Если дом находится на Рим-роуд, то ехать до него не более десяти минут.
– Да, пожалуй, – ответил он раздраженно. – Но мне проще оставаться здесь.
Лейси пытливо смотрела на него.
– Мне трудно поверить в это, ну да ладно. Скажи все таки, что тебе не нравится в моем наряде?
Бобби пожал плечами, испытывая заметное облегчение от того, что она сменила тему разговора.
– Брюки узкие.
– Они не узкие!
– Узкие и подчеркивают твои бедра.
– Подчеркивают в хорошем или плохом смысле?
– Ты что, все на свете определяешь только категориями «хорошо и плохо»?
– Не надо злиться и припутывать сюда философию. Просто ответь на вопрос.
– Я знаю Ника. – Бобби наклонил голову, стараясь придать серьезность своим словам. – Несмотря на то что Ник Пальмеро еще тот волокита, ему нравятся настоящие скромницы. Святоши. Католическое воспитание, понимаешь ли. Если хочешь произвести на него впечатление, то, по-моему, тебе нужно надеть один из тех костюмов, что ты показывала мне до этого. Думаю, коричневый.
– Ты же сам сказал, что он навевает скуку!
– Тогда серый. Может быть, еще и блузку с белым воротничком.
– Я не хочу выглядеть церковной служительницей.
Бобби пожал плечами.
– Говорят, темная одежда скрадывает полноту. Если ты наденешь коричневый костюм, Ник, возможно, не заметит размера твоей задницы.
– Ты невыносим.
– Я предпочитаю называть себя честным.
Бобби, как бы извиняясь, дернул плечом и едва удержался от улыбки, услышав, как Лейси пробормотала несколько слов, которые не были приняты ни в одной из известных ему церквей. Потом, когда Лейси выскочила из кухни, Бобби фыркнул, полагая, что она вернется в одном из тех нарядов, что показывала ему раньше.
Но ему стало не до смеха, когда через несколько секунд Лейси снова появилась на кухне в тех же черных брюках, при взгляде на которые у Бобби сразу возникала эрекция, и в шелковой белой блузке с глубоким вырезом и широкими рукавами с воланами. Она выглядела чертовски сексуально и в то же время ангельски невинно.
Бобби понял, что погиб. Когда Лейси проходила мимо него с вызывающим, по его мнению, видом, он схватил ее за руку. В то же мгновение улыбка сошла с ее лица, у нее перехватило дыхание, и губы раскрылись. Бобби медленно притянул ее к себе, и Лейси изумленно посмотрела ему в глаза, прежде чем перевести взгляд на его рот. Они стояли лицом к лицу, и он провел пальцами по ее щеке.
– Помнишь, я сказал, что у тебя широкие бедра?
– Да, – едва выдохнула она в ответ.
– Я солгал.
Лейси с глубоким вдохом откинула назад голову.
– На самом деле мне следовало сказать, что ты выглядишь бесподобно, – добавил Бобби. – У тебя великолепные бедра, прекрасные волосы, а наряд... – Его голос был низким, хриплым от волнения, в которое она приводила его. – Он чересчур, черт возьми, хорош для Ника Пальмеро.
Он видел, как в бешеном ритме пульсировала жилка на ее шее, ощущал биение пульса на ее хрупком запястье, покоившемся в его ладони.
– По-видимому, во всех этих «черт возьми» таится комплимент, – произнесла наконец Лейси.
Бобби усмехнулся и погладил ее плечо. Материал блузки был настолько тонким, что он ощущал нежную кожу Лейси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
– Как ты попал сюда? – спросила она.
Бобби выпрямился, у него в руке был литровый пакет какао с молоком. Он вскрыл пакет и собирался отпить из него, но тут Лейси всполошилась:
– Возьми стакан!
Судя по его сжатым губам, он был раздосадован.
– Прости, я забыл, где нахожусь.
Лейси достала стакан, забрала у Бобби пакет, затем наполнила стакан и протянула ему. Но Бобби не взял его. Он пожирал ее взглядом. Когда Лейси принесла в его квартиру еду, она заметила промелькнувшую в глазах Бобби тоску одиночества. Именно это и побудило ее остаться там и приготовить ему сандвич. Она не могла бы объяснить, почему ей захотелось развеять его тоску. Когда она вернулась с подносом в гостиную, это выражение исчезло из глаз Бобби. Сейчас его глаза снова блестели, но как-то иначе, она никогда ранее не замечала в них такого блеска.
Бобби стоял так близко, что Лейси ощущала идущий от него резкий запах кожи и мыла. Ей хотелось потрогать его, ощутить крепость мышц, запустить пальцы в отросшие волосы.
Глаза Бобби блуждали по ее телу, будто раздевая и обжигая ее взглядом.
– Так вот что ты решила надеть. – Его чувственный голос заставил ее вздрогнуть.
Лейси затаила дыхание.
– А что серый, синий и коричневый? – допытывался Бобби.
Помедлив, Лейси опустила глаза на свой наряд.
– Ты же сам раскритиковал те костюмы. А чем тебе не нравится этот?
– Хм, – протянул он и взял стакан из ее рук, задев пальцы Лейси.
– Хм? – Ей пришлось прочистить горло. – Это хорошо или плохо?
– «Хм» есть «хм», и ничего более.
– Нет уж, этим можно выразить что угодно. Твое «хм», например, прозвучало неодобрительно.
В ответ Бобби пожал плечами, чем только разозлил ее.
Обиженная, Лейси выпятила грудь:
– Неужели ты не видишь, как отлично я выгляжу? Я выгляжу великолепно!
– Ну и считай так.
– И буду! – Но уверенности в ней поубавилось. – Какой же ты жуткий человек. Чем тебе не нравится, как я выгляжу?
Бобби с едва слышным вздохом прислонился к сверкавшему белизной разделочному столу.
– Ты выглядишь прекрасно.
Лейси не верила в его искренность.
– Ты просто вредничаешь из-за того, что я ухожу по своим делам, а ты остаешься дома один.
– Это не так. Если честно, то я рад, что ты пойдешь развлекаться. И поверь мне, если бы я хотел развлечься, то нашел бы немало способов.
Бобби одарил Лейси лукавым взглядом и принялся рыскать по ее кухне. Сначала он проверил буфет, потом перешел к кладовке, где обнаружил коробку печенья «Орео». Как только он добрался до печенья, Лейси захлопнула дверь кладовки.
– Почему ты не держишь еду в собственной квартире? И я все-таки не могу понять, почему ты не живешь в своем особняке, о котором все только и говорят? Правда ли, что у тебя там закрытый бассейн со стеклянными стенами и потолком? – не смогла она сдержать любопытство.
Бобби насупился.
– Там просто много окон, отчего создается впечатление, что стены стеклянные.
– Значит, это правда! – Лейси покачала головой. – Ты удивляешь меня. Почему ты сейчас здесь, а не там? – У нее на лице появилось мечтательное выражение. – После рождения Робин я всегда мечтала о счастливой жизни, особенно ночами, перед тем как заснуть. Я хотела иметь дом. Кухню с выходящими на задний двор окнами. И бассейн. Почему-то наличие бассейна казалось мне обязательным атрибутом нормальной жизни. – Лейси прикрыла глаза, потом посмотрела на него. – Знаю, это глупо. Но я никак не могу понять, почему ты не живешь там.
Бобби переступил с ноги на ногу.
– Туда далеко ехать.
– Если дом находится на Рим-роуд, то ехать до него не более десяти минут.
– Да, пожалуй, – ответил он раздраженно. – Но мне проще оставаться здесь.
Лейси пытливо смотрела на него.
– Мне трудно поверить в это, ну да ладно. Скажи все таки, что тебе не нравится в моем наряде?
Бобби пожал плечами, испытывая заметное облегчение от того, что она сменила тему разговора.
– Брюки узкие.
– Они не узкие!
– Узкие и подчеркивают твои бедра.
– Подчеркивают в хорошем или плохом смысле?
– Ты что, все на свете определяешь только категориями «хорошо и плохо»?
– Не надо злиться и припутывать сюда философию. Просто ответь на вопрос.
– Я знаю Ника. – Бобби наклонил голову, стараясь придать серьезность своим словам. – Несмотря на то что Ник Пальмеро еще тот волокита, ему нравятся настоящие скромницы. Святоши. Католическое воспитание, понимаешь ли. Если хочешь произвести на него впечатление, то, по-моему, тебе нужно надеть один из тех костюмов, что ты показывала мне до этого. Думаю, коричневый.
– Ты же сам сказал, что он навевает скуку!
– Тогда серый. Может быть, еще и блузку с белым воротничком.
– Я не хочу выглядеть церковной служительницей.
Бобби пожал плечами.
– Говорят, темная одежда скрадывает полноту. Если ты наденешь коричневый костюм, Ник, возможно, не заметит размера твоей задницы.
– Ты невыносим.
– Я предпочитаю называть себя честным.
Бобби, как бы извиняясь, дернул плечом и едва удержался от улыбки, услышав, как Лейси пробормотала несколько слов, которые не были приняты ни в одной из известных ему церквей. Потом, когда Лейси выскочила из кухни, Бобби фыркнул, полагая, что она вернется в одном из тех нарядов, что показывала ему раньше.
Но ему стало не до смеха, когда через несколько секунд Лейси снова появилась на кухне в тех же черных брюках, при взгляде на которые у Бобби сразу возникала эрекция, и в шелковой белой блузке с глубоким вырезом и широкими рукавами с воланами. Она выглядела чертовски сексуально и в то же время ангельски невинно.
Бобби понял, что погиб. Когда Лейси проходила мимо него с вызывающим, по его мнению, видом, он схватил ее за руку. В то же мгновение улыбка сошла с ее лица, у нее перехватило дыхание, и губы раскрылись. Бобби медленно притянул ее к себе, и Лейси изумленно посмотрела ему в глаза, прежде чем перевести взгляд на его рот. Они стояли лицом к лицу, и он провел пальцами по ее щеке.
– Помнишь, я сказал, что у тебя широкие бедра?
– Да, – едва выдохнула она в ответ.
– Я солгал.
Лейси с глубоким вдохом откинула назад голову.
– На самом деле мне следовало сказать, что ты выглядишь бесподобно, – добавил Бобби. – У тебя великолепные бедра, прекрасные волосы, а наряд... – Его голос был низким, хриплым от волнения, в которое она приводила его. – Он чересчур, черт возьми, хорош для Ника Пальмеро.
Он видел, как в бешеном ритме пульсировала жилка на ее шее, ощущал биение пульса на ее хрупком запястье, покоившемся в его ладони.
– По-видимому, во всех этих «черт возьми» таится комплимент, – произнесла наконец Лейси.
Бобби усмехнулся и погладил ее плечо. Материал блузки был настолько тонким, что он ощущал нежную кожу Лейси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82