Мой хозяин разнял их.
Господин Альфред встал на ноги; он был бледен, взгляд неподвижен, зубы крепко сжаты. Он не удостоил ни одним взглядом мадемуазель Марию, по-прежнему лежавшую без чувств, а подошел к моему хозяину, который ожидал его, скрестив на груди руки.
"Эжен, - сказал он, - я не знал, что у вас не квартира, а разбойничий притон. Теперь я приду к вам не иначе, как с пистолетом в каждой руке, слышите?"
"Именно так я и надеюсь вас видеть, - ответил мой хозяин, - ведь если вы явитесь как гость, я тут же выгоню вас".
"Капитан, - обратился господин Альфред к отцу Марии, - не забудьте, что я также и ваш должник".
"И этот долг вы немедленно уплатите мне, - сказал капитан, - ибо я вас не покину".
"Будь по-вашему".
"Заря уже занимается, - заметил господин Дюмон. - Ступайте за оружием".
"У меня имеются и шпаги, и пистолеты", - заметил мой хозяин.
"Встретимся через час в Булонском лесу, у ворот Майо", - сказал господин Альфред.
"Да, ровно через час, - ответил разом мой хозяин и капитан. - Ступайте за свидетелями".
Господин Альфред вышел.
Капитан склонился над кроватью дочери. Г-н Эжен хотел было позвать сиделку, чтобы привести в чувство мадемуазель Марию.
"Нет, нет, - воскликнул отец, - пусть лучше ничего не знает. Мария, мое дорогое дитя, прощай! Если я буду убит, вы отомстите за меня, не так ли, господин Эжен? И не покинете сиротки?"
"Клянусь в этом жизнью вашей дочери, - ответил мой хозяин, бросаясь в объятия несчастного отца. - Кантийон, сходи за извозчиком".
"Слушаюсь, сударь. А я поеду с вами?"
"Да, поедешь".
Еще раз поцеловав дочь, капитан позвал сиделку. "Прошу вас, приведите ее в чувство, а если она спросит, где я, скажите, что я скоро вернусь. А теперь едемте, мой юный друг".
И оба прошли в кабинет г-на Эжена. Когда я вернулся с извозчиком, они ждали меня внизу. Капитан засунул пистолеты к себе в карманы, г-н Эжен нес под плащом шпаги.
"Извозчик, в Булонский лес!"
"Если меня убьют, - проговорил капитан, - передайте это обручальное кольцо моей несчастной Марии: оно принадлежало ее матери, достойнейшей женщине, которую призвал к себе Господь Бог. Надеюсь, что там, на небе, больше справедливости, чем в нашей земной юдоли. Распорядитесь, кроме того, мой юный друг, чтобы меня похоронили при шпаге и с моим боевым крестом. У меня нет друзей, кроме вас, нет родственников, кроме дочери. Таким образом, за моим гробом пойдете только вы двое - больше никого не будет".
"Зачем такие мрачные мысли, капитан? Они не к лицу отставному военному".
Капитан грустно улыбнулся.
"Жизнь плохо сложилась для меня после тысяча восемьсот пятнадцатого года, господин Эжен. А раз вы обещали оберегать мою дочь, я спокоен: для нее лучше иметь молодого и богатого покровителя, чем старого и нищего отца".
Капитан умолк, г-н Эжен не посмел ему возражать, и старик ничего больше не сказал до самого места дуэли.
Какой-то кабриолет следовал за нами. Когда он остановился, из него вышел г-н Альфред в сопровождении двух свидетелей. Один из них приблизился к нам.
"Какое оружие выбрал капитан?"
"Пистолеты", - ответил старик.
"Оставайся в карете, жди меня и охраняй шпаги", - сказал мне хозяин.
И тут же пятеро углубились в лес.
Не прошло и десяти минут, как раздались два выстрела. Я подскочил на месте, словно не ожидал этого. Все было кончено для одного из противников, ибо в последующие десять минут выстрелы не возобновились.
Я забился в уголок кареты, боясь выглянуть наружу. Дверца неожиданно распахнулась.
"Кантийон, где шпаги?" - спросил меня хозяин.
Я подал ему оружие. Он протянул руку: на его пальце блеснуло кольцо капитана.
"А... а что... отец мадемуазель Марии?" - пробормотал я.
"Убит!"
"Так значит, эти шпаги?.."
"Для меня".
"Во имя Бога, дозвольте мне сопровождать вас".
"Идем, если хочешь".
Я соскочил с извозчика. Сердце у меня так сжалось от страха, что стало меньше горчичного зерна, а сам я дрожал как в лихорадке. Хозяин мой вошел в лес, я последовал за ним.
Едва мы сделали десять шагов, как увидели г-на Альфреда: он стоял со своими свидетелями и что-то говорил им, смеясь.
"Осторожнее", - крикнул хозяин, толкнув меня в бок.
Я отскочил назад. В самом деле, я чуть было не наступил на тело капитана.
Господин Эжен бросил быстрый взгляд на труп и, подойдя к своему противнику и его свидетелям, положил обе шпаги на землю.
"Благоволите проверить, господа, - сказал он, - одинаковой ли они длины".
"Стало быть, вы не желаете откладывать поединок на завтра?" - спросил один из свидетелей.
"Ни в коем случае!"
"Будьте покойны, друзья, - проговорил г-н Альфред, - я нисколько не устал, но охотно выпил бы стакан воды".
"Кантийон, сходи за водой для господина Альфреда", - приказал мне хозяин.
Мне до смерти не хотелось уходить в такую минуту, но г-н Эжен повелительно махнул рукой, и я направился к ресторану, тому, что стоит у входа в лес, - мы были от него в каких-нибудь ста шагах. Я мигом воротился назад и подал стакан г-ну Альфреду, говоря про себя: "Чтоб ты подавился!" Он взял стакан, рука у него не дрожала, но я отметил, беря обратно пустой стакан, что на нем остались отметины, так сильно он закусил его край.
Бросив через плечо стакан, я подошел к хозяину и увидел, что за время моего отсутствия он успел подготовиться к поединку. На нем остались лишь штаны и рубашка, рукава которой он засучил выше локтя.
"Вы ничего не желаете наказать мне?" - спросил я, приближаясь к нему.
"Нет, - ответил он. - У меня нет ни отца, ни матери. В случае моей смерти..."
Он написал несколько слов на клочке бумаги.
"В случае моей смерти, ты отдашь эту записку Марии..."
Он опять взглянул на бездыханное тело капитана и, направляясь к своему противнику, проговорил:
"Ну что ж, приступим, господа".
"Но у вас нет свидетелей", - возразил г-н Альфред.
"Вы уступите мне одного из своих".
"Эрнест, перейдите на сторону господина Эжена".
Один свидетель приблизился к моему хозяину, другой взял оружие, поставил противников в четырех шагах друг от друга, вложил им в руки эфесы шпаг и отошел в сторону со словами:
"Начинайте, господа".
В тот же миг противники шагнули вперед, и клинки их скрестились у самых рукояток.
"Отойдите назад", - сказал мой хозяин.
"Не в моих правилах отступать", - ответил г-н Альфред.
"Хорошо".
Господин Эжен шагнул назад и встал в оборонительную позицию.
Я пережил страшные десять минут. Шпаги вились, как змеи, одна возле другой. Г-н Альфред наносил удары, а мой хозяин, следя глазами за его шпагой, парировал их с таким спокойствием, словно находился в фехтовальной школе. Я себя не помнил от гнева. Будь здесь слуга г-на Альфреда, я, кажется, задушил бы его.
Дуэль продолжалась. Г-н Альфред горько посмеивался, мой хозяин был холоден и спокоен.
"Ага!" - вскричал г-н Альфред.
1 2 3 4 5 6 7
Господин Альфред встал на ноги; он был бледен, взгляд неподвижен, зубы крепко сжаты. Он не удостоил ни одним взглядом мадемуазель Марию, по-прежнему лежавшую без чувств, а подошел к моему хозяину, который ожидал его, скрестив на груди руки.
"Эжен, - сказал он, - я не знал, что у вас не квартира, а разбойничий притон. Теперь я приду к вам не иначе, как с пистолетом в каждой руке, слышите?"
"Именно так я и надеюсь вас видеть, - ответил мой хозяин, - ведь если вы явитесь как гость, я тут же выгоню вас".
"Капитан, - обратился господин Альфред к отцу Марии, - не забудьте, что я также и ваш должник".
"И этот долг вы немедленно уплатите мне, - сказал капитан, - ибо я вас не покину".
"Будь по-вашему".
"Заря уже занимается, - заметил господин Дюмон. - Ступайте за оружием".
"У меня имеются и шпаги, и пистолеты", - заметил мой хозяин.
"Встретимся через час в Булонском лесу, у ворот Майо", - сказал господин Альфред.
"Да, ровно через час, - ответил разом мой хозяин и капитан. - Ступайте за свидетелями".
Господин Альфред вышел.
Капитан склонился над кроватью дочери. Г-н Эжен хотел было позвать сиделку, чтобы привести в чувство мадемуазель Марию.
"Нет, нет, - воскликнул отец, - пусть лучше ничего не знает. Мария, мое дорогое дитя, прощай! Если я буду убит, вы отомстите за меня, не так ли, господин Эжен? И не покинете сиротки?"
"Клянусь в этом жизнью вашей дочери, - ответил мой хозяин, бросаясь в объятия несчастного отца. - Кантийон, сходи за извозчиком".
"Слушаюсь, сударь. А я поеду с вами?"
"Да, поедешь".
Еще раз поцеловав дочь, капитан позвал сиделку. "Прошу вас, приведите ее в чувство, а если она спросит, где я, скажите, что я скоро вернусь. А теперь едемте, мой юный друг".
И оба прошли в кабинет г-на Эжена. Когда я вернулся с извозчиком, они ждали меня внизу. Капитан засунул пистолеты к себе в карманы, г-н Эжен нес под плащом шпаги.
"Извозчик, в Булонский лес!"
"Если меня убьют, - проговорил капитан, - передайте это обручальное кольцо моей несчастной Марии: оно принадлежало ее матери, достойнейшей женщине, которую призвал к себе Господь Бог. Надеюсь, что там, на небе, больше справедливости, чем в нашей земной юдоли. Распорядитесь, кроме того, мой юный друг, чтобы меня похоронили при шпаге и с моим боевым крестом. У меня нет друзей, кроме вас, нет родственников, кроме дочери. Таким образом, за моим гробом пойдете только вы двое - больше никого не будет".
"Зачем такие мрачные мысли, капитан? Они не к лицу отставному военному".
Капитан грустно улыбнулся.
"Жизнь плохо сложилась для меня после тысяча восемьсот пятнадцатого года, господин Эжен. А раз вы обещали оберегать мою дочь, я спокоен: для нее лучше иметь молодого и богатого покровителя, чем старого и нищего отца".
Капитан умолк, г-н Эжен не посмел ему возражать, и старик ничего больше не сказал до самого места дуэли.
Какой-то кабриолет следовал за нами. Когда он остановился, из него вышел г-н Альфред в сопровождении двух свидетелей. Один из них приблизился к нам.
"Какое оружие выбрал капитан?"
"Пистолеты", - ответил старик.
"Оставайся в карете, жди меня и охраняй шпаги", - сказал мне хозяин.
И тут же пятеро углубились в лес.
Не прошло и десяти минут, как раздались два выстрела. Я подскочил на месте, словно не ожидал этого. Все было кончено для одного из противников, ибо в последующие десять минут выстрелы не возобновились.
Я забился в уголок кареты, боясь выглянуть наружу. Дверца неожиданно распахнулась.
"Кантийон, где шпаги?" - спросил меня хозяин.
Я подал ему оружие. Он протянул руку: на его пальце блеснуло кольцо капитана.
"А... а что... отец мадемуазель Марии?" - пробормотал я.
"Убит!"
"Так значит, эти шпаги?.."
"Для меня".
"Во имя Бога, дозвольте мне сопровождать вас".
"Идем, если хочешь".
Я соскочил с извозчика. Сердце у меня так сжалось от страха, что стало меньше горчичного зерна, а сам я дрожал как в лихорадке. Хозяин мой вошел в лес, я последовал за ним.
Едва мы сделали десять шагов, как увидели г-на Альфреда: он стоял со своими свидетелями и что-то говорил им, смеясь.
"Осторожнее", - крикнул хозяин, толкнув меня в бок.
Я отскочил назад. В самом деле, я чуть было не наступил на тело капитана.
Господин Эжен бросил быстрый взгляд на труп и, подойдя к своему противнику и его свидетелям, положил обе шпаги на землю.
"Благоволите проверить, господа, - сказал он, - одинаковой ли они длины".
"Стало быть, вы не желаете откладывать поединок на завтра?" - спросил один из свидетелей.
"Ни в коем случае!"
"Будьте покойны, друзья, - проговорил г-н Альфред, - я нисколько не устал, но охотно выпил бы стакан воды".
"Кантийон, сходи за водой для господина Альфреда", - приказал мне хозяин.
Мне до смерти не хотелось уходить в такую минуту, но г-н Эжен повелительно махнул рукой, и я направился к ресторану, тому, что стоит у входа в лес, - мы были от него в каких-нибудь ста шагах. Я мигом воротился назад и подал стакан г-ну Альфреду, говоря про себя: "Чтоб ты подавился!" Он взял стакан, рука у него не дрожала, но я отметил, беря обратно пустой стакан, что на нем остались отметины, так сильно он закусил его край.
Бросив через плечо стакан, я подошел к хозяину и увидел, что за время моего отсутствия он успел подготовиться к поединку. На нем остались лишь штаны и рубашка, рукава которой он засучил выше локтя.
"Вы ничего не желаете наказать мне?" - спросил я, приближаясь к нему.
"Нет, - ответил он. - У меня нет ни отца, ни матери. В случае моей смерти..."
Он написал несколько слов на клочке бумаги.
"В случае моей смерти, ты отдашь эту записку Марии..."
Он опять взглянул на бездыханное тело капитана и, направляясь к своему противнику, проговорил:
"Ну что ж, приступим, господа".
"Но у вас нет свидетелей", - возразил г-н Альфред.
"Вы уступите мне одного из своих".
"Эрнест, перейдите на сторону господина Эжена".
Один свидетель приблизился к моему хозяину, другой взял оружие, поставил противников в четырех шагах друг от друга, вложил им в руки эфесы шпаг и отошел в сторону со словами:
"Начинайте, господа".
В тот же миг противники шагнули вперед, и клинки их скрестились у самых рукояток.
"Отойдите назад", - сказал мой хозяин.
"Не в моих правилах отступать", - ответил г-н Альфред.
"Хорошо".
Господин Эжен шагнул назад и встал в оборонительную позицию.
Я пережил страшные десять минут. Шпаги вились, как змеи, одна возле другой. Г-н Альфред наносил удары, а мой хозяин, следя глазами за его шпагой, парировал их с таким спокойствием, словно находился в фехтовальной школе. Я себя не помнил от гнева. Будь здесь слуга г-на Альфреда, я, кажется, задушил бы его.
Дуэль продолжалась. Г-н Альфред горько посмеивался, мой хозяин был холоден и спокоен.
"Ага!" - вскричал г-н Альфред.
1 2 3 4 5 6 7