Как он ни крепился, непокорное тело напряглось в возбуждении, и он едва удержался, чтобы не прижаться к ее мягким податливым бедрам.
Вот чего он боялся! Он не устоит, не справится с собой, налетит на нее, как беспощадный дикий зверь… и сомнет ее душу. Но он не хочет, действительно не хочет сделать ее несчастной. Он призывал на помощь все силы, напоминая себе, что обязан быть особенно бережным, ведь муж так жестоко обращался с ней. Но сколько могут продлиться эти муки?!
Именно тогда, когда ему было уже невмоготу скрывать свое состояние, Маргарет вдруг обвила руками его шею и с тихим стоном приникла к его губам. Сладость ее дыхания, мягкость ее нежных губ словно взорвались в его мозгу золотым огнем, разгоняя обволакивающий его мрак. Это было неправдоподобным, потрясающим ощущением, и, весь трепеща, он коснулся своим жаждущим языком ее языка.
Маргарет закинула голову, с дрожью отдаваясь наслаждению, и, не чувствуя его объятий, сама поместила его правую руку на свою талию. Повинуясь этому безмолвному приказу, Джонатан крепко обнял ее гибкое тело и неистово прижался к нему, продолжая целовать ее благоуханный рот, шелковистую кожу щек, нежную шею. Ласки его становились все более бурными, и он понял, что не сможет долго сдерживаться. Еще только минутку, и он должен оставить ее.
Но, Боже всемогущий, что это была за минута!
Ее горячие губы упруго и податливо отвечали на его страстные поцелуи, осмелевший язык искал его языка, каждым прикосновением рождая сумасшедший бег крови в его жилах.
Маргарет растворялась в неге и страсти его искусных ласк. Подставляя под его пылающие губы то шею, то губы, она пламенно обнимала его, целовала в глаза, счастливая оттого, что наяву ощущает такой родной терпкий запах коня и душистого ясменника, обнимает его сильные плечи. И вдвойне счастливая потому, что чувствовала его острую жажду тепла, которое может дать только женская нежность? и которую она готова была дарить ему до самозабвения.
Маргарет в упоении тесно прижималась к его мускулистым бедрам и гладила широкую спину. Ей показалось, что под рубашкой ее рука ощутила какие-то складки. Но через секунду она забыла о них, потому что он зарылся лицом в ложбинку между грудями, и ее пронизала сладкая судорога. По его напрягшемуся телу она поняла, что он почувствовал ее состояние. Он всегда был чуток к любому изменению ее настроения, если не к каждой ее мысли. Она не ответила на один из его поцелуев и в душе восхитилась, когда он сразу стал сдержаннее. Она опять прильнула к нему и подняла голову, чтобы еще раз встретить его губы. Упиваясь нежным вкусом ее плоти, его язык нетерпеливо проник вглубь, вызывая в ней дрожь страсти. Маргарет хотела бы, чтобы это мгновение длилось бесконечно.
Но время бежало, и она невольно стала нервничать, подумав о необходимости прервать невыразимое наслаждение, чтобы бежать в поместье. Господи, еще чуть-чуть, и она уйдет, честное слово, уйдет, божилась про себя Маргарет.
Вдруг Джонатан повернул голову в сторону таверны, как если бы что-то услышал. Маргарет тоже стала тревожно вглядываться в темноту, но ничего не замечала.
– Черт! – выдохнул он. – Не слишком ли поздно я хватился?
Со страхом смотрела Маргарет в его настороженное лицо.
– Тебе надо идти? – замирая от волнения, спросила она.
– Медлить нельзя. – Он отнял от нее руки и, внимательно осмотревшись, сделал два шага прочь. – Я ухожу. – Он бросил на нее быстрый взгляд через плечо. – А ты держись в стороне.
Ни ласкового прощания или хотя бы извинения. Только краткий приказ, после чего он исчез в темноте под деревьями.
18
Беззвучно молясь за Джонатана, судорожно прижав руки к груди, Маргарет пыталась разглядеть его. Через несколько мгновений она увидела, как он одним прыжком пересек открытое место, отделявшее тесную группу вязов от чернеющей громады одинокого дуба у самой таверны, и быстро залез на него. Вскоре напротив освещенного окна пивной зашевелились ветви, и Маргарет поняла, что Джонатан наблюдает оттуда за происходящим внутри.
Молодая женщина не могла заставить себя уйти. Опасение за друга толкало ее бесшумно пробираться под прикрытием деревьев к лужайке, чтобы быть к нему ближе. Осторожно нагнув мешающую ей ветку, она неожиданно заметила отделившуюся от вязов мужскую фигуру с поднятой рукой, в которой сверкнуло дуло пистоля, наведенного на то место в кроне дуба, где притаился Джонатан. Неизъяснимый ужас охватил ее, и, не раздумывая, она бросилась на человека с оружием.
Рука убийцы дернулась. Грянул оглушительный выстрел. Неизвестный, лишившись равновесия, качнулся и рухнул на спину. Не удержавшись на ногах в стремительном броске, Маргарет упала на злодея, больно ударившись о его плечо подбородком. Оглушенная выстрелом и падением, ничего не сознавая, она неподвижно распростерлась на своем противнике.
Джонатан услышал выстрел и замер. В комнате на втором этаже невысокий смуглый парень, испанский курьер, встревожено повернулся на звук выстрела к окну. В этот момент дверь отворилась, и в комнату шагнул крупный человек, с головы до ног закутанный в плащ, с черной маской на лице. Час Джонатана пришел.
Он оттолкнулся от толстой ветки и прыгнул в окно. Раздался звон разбитого стекла, осколки посыпались дождем, и капитан упал на остолбеневшего предателя и прижал его к полу. Очнувшись, тот стал яростно сопротивляться, и они покатились по полу, в бешенстве нанося друг другу удары руками и ногами. Неизвестный всеми силами пытался оторвать от себя руки Джонатана, но тому удалось оказаться сверху.
Внимание капитана отвлекал испанец, маячивший где-то за спиной и наверняка ловивший момент помочь сообщнику. Черт побери, где же Корнелиус?! Напрягая каждый мускул, чтобы удержать предателя, Джонатан старался сорвать с него маску, но тот отчаянно извивался под ним и брыкался, не давая капитану ни на секунду высвободить хоть одну руку.
Маргарет очнулась и, содрогаясь от страха, сползла с поверженного противника. Затем осторожно встала на ноги. Тот не двигался. Не сводя с него настороженного взгляда, молодая женщина пятилась прочь. Она замерла на месте, пораженная его неподвижностью, и устремила взгляд на его голову. Ей почудилось что-то странное, какое-то блестящее пятно, слишком большое, чтобы это были следящие за ней глаза. Она отважилась, затаив дыхание, сделать бочком несколько крадущихся шагов по направлению к нему, готовая умчаться при первом же его движении.
Но ей уже ничто не грозило. Стоило ей оказаться вблизи и бросить взгляд на его лицо, как она зажала рот обеими руками, пытаясь подавить подступающую тошноту. На слабеющих ногах она отступила в кусты и согнулась в неудержимом приступе рвоты. Сознание ужаса содеянного заставляло ее желудок судорожно сжиматься, и она снова и снова вздрагивала в дурноте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93