Боже мой, разве она не красавица?! — Он обернулся к мужчине, который спокойно наблюдал за ними. — Обри, хочу вам представить мою внучку, Викторию Блам. Она решила оказать мне честь и пожить у меня. Думаю, вы захотите показать ей все, что сочтете достойным внимания. По существу, она будет самой подходящей компанией, когда вы ездите верхом по округе и успокаиваете арендаторов. — Дед снова повернулся к Виктории и пояснил: — Это мой сосед и добрый друг, сквайр Обри Мейнард.
Только сейчас Виктория обратила внимание на мужчину, который стоял в углу, греясь у огня. Мужчина приблизился с приветливой улыбкой:
— Добро пожаловать в Глостершир, — он поклонился. — Какое это наслаждение видеть среди нас юное лицо.
Перед Викторией стоял коренастый шатен с карими глазами. Он улыбался ей и казался симпатичным. При этом он чувствовал себя как дома. Было видно, что они друзья с дедушкой.
— Рада познакомиться с вами, мистер Мейнард. Он завладел ее протянутой рукой и слегка прикоснулся к ней губами.
— Я просто счастлив, мисс Виктория. Надеюсь, мне дозволено называть вас по имени. Здесь, в деревне, мы не так строго придерживаемся этикета, как вы, городские жители.
Он сразу понравился Виктории.
— Конечно, только так и называйте, — она грациозно села в кресло рядом с дедушкой. — Пожалуйста, джентльмены, продолжайте вашу беседу.
— Теперь, когда с формальностями покончено, присоединяйся к нам, дорогая. Обри принес чрезвычайно тревожные новости, и мне хотелось, чтобы ты их узнала.
— Пожалуйста, мистер Мейнард, — улыбнулась Виктория, — я хочу узнать все, что произошло за время моего отсутствия.
Больше всего Виктория любила своего деда за то, что он обращался с ней как с взрослой. Может, оттого, что был одинок, он часто делился с ней затруднениями, касающимися арендаторов и их семей.
— Большинство моих арендаторов ополчились против фабрики, которую построил в городе лорд Хардвик. Они считают, что новые машины отнимут у них работу. И, вероятно, они правы, — сказал Обри Мейнард. Он повернулся к Виктории, включая ее в разговор. — Наш сосед, лорд Нейл Хардвик, возможно, вы знакомы с ним.
— О да, я встречала его, — Виктория старалась сдержаться и не хмуриться. — В нем причина здешних неприятностей? Он пользуется довольно сомнительной репутацией в Лондоне.
— О, Хардвик славный парень. Просто он построил ткацкую фабрику, и это вызывает беспокойство у большей части местных жителей. — Мейнард скрестил ноги и нервно постучал пальцами по ручке кресла. — Полагаю, вы слышали о луддитах.
Виктория отрицательно покачала головой.
— Нет, не думаю. Что у них общего с лордом Хардвиком? Видимо, Мейнарду польстил ее интерес к разговору, так как он незамедлительно продолжил:
— Луддиты — это организация ткачей, которые борются против новых фабрик. Они дают обет сжигать их, если не будет другого выхода. Они полны решимости не дать фабрикантам отнять работу у их семей.
— Но разве владельцам фабрик не нужны люди? — Виктория все еще не понимала сути проблемы.
— Да, конечно нужны. Но наш народ привык прясть и ткать у себя дома. Раньше лендлорды, такие, как ваш дед и я, объезжали всю округу от дома к дому и забирали готовую пряжу или ткань. Несколько прядильщиков должны были выделывать пряжу, чтобы ее хватило для работы одного ткача, — Мейнард сделал паузу, чтобы убедиться, что она поняла.
Виктория кивком попросила его продолжать, и Мейнард снова заговорил:
— Теперь, чтобы заработать на жизнь, женщины и дети должны идти на фабрику и трудиться от зари до зари.
— Значит, теперь работа отнимает у них больше времени?
— О нет, возможно, они работают столько же. Но дома они могут прерваться и отдохнуть, когда устали. Они чувствовали себя намного свободнее, да и дышать свежим воздухом полезнее для здоровья.
Мейнард наклонился ближе.
— Я уже объяснял графу перед вашим приходом, что ездил в Лондон и совершил обход одной из этих новых фабрик. Она ужасна. Женщины и дети не старше восьми-десяти лет работают в душном полутемном помещении. — Он помолчал в раздумье.
— Пожалуйста, продолжайте. То, что вы говорите — ужасно, но я действительно хочу узнать больше. И у лорда Хардвика тоже на совести такие страшные вещи? — Виктория была готова идти войной против Хардвика.
Лорд Блам покачал головой.
— Я не думаю, что на фабрике Хардвика такая же преисподняя, как и на тех, о которых мне довелось слышать. Несколько недель назад он пригласил меня осмотреть его фабрику, и могу подтвердить, что там достаточно чисто и благоустроенно.
Не обращая внимания на выступления Блама в защиту Хардвика, Мейнард пришел в еще большее возбуждение, и в голосе его зазвучал гнев.
— Когда я был в Лондоне, то видел отвратительные вещи, — повысил голос разгорячившийся Мейнард. Было видно, что ему не хочется видеть различий между Хардвиком и промышленниками Лондона. Он повернулся к лорду Бламу и поморщился. — Я, правда, не думаю, что стоит рассказывать об этом столь нежному созданию, как мисс Виктория.
— Ох, пожалуйста, — взмолилась Виктория. — Я хочу узнать все подробности. Если Хардвик замешан в этом подлом деле, то я хочу помочь в борьбе с ним.
Блам кивнул головой.
— Расскажите нам, Обри. Виктория очень благоразумна, и у нее светлая голова, простите за небольшое бахвальство. Она не по летам рассудительная молодая женщина, и я уверен, что вы не допустите нескромных описаний в своем рассказе. Если эти фабрики наносят вред народу, она первая поможет нам бороться с ними.
Мейнард сделал глубокий вдох и подождал, пока собеседники сосредоточат внимание на его рассказе. Он соскользнул на край кресла и понизил голос, вынуждая их наклониться ближе к нему, чтобы расслышать его слова.
— В Лондоне я видел детей, троих или четверых, чтобы быть точным, которые стали калеками на этих фабриках. У одного рука попала в быстровращающийся станок, другого какая-то из новомодных бобин, отлетев, так ударила в глаз, что он тут же вытек. — Он удовлетворенно откинулся в кресле, сознавая, что поразил слушателей.
Рука Виктории метнулась ко рту, и она на мгновение затаила дыхание.
— Это возмутительно. Можем ли мы что-нибудь сделать? Порядочным людям в графстве стоило бы отвернуться от лорда Хардвика за подобное обращение с рабочими. — Она была рада найти какой-нибудь повод для неприязни к Хардвику, потому что его обаяние, мелькнуло у нее в голове, часто одерживает верх над ее здравым смыслом.
Лорд Блам жестом остановил этот гневный поток красноречия.
— Ну — ну, не стоит так торопиться с осуждением Нейла. Я знаю Хардвика с рождения. Он не будет причинять вред детям, заверяю вас. Если хотите, я готов держать пари на золотую гинею. — Блам покачал головой. — Виктория, думаю, что тебе следует объехать округу вместе с Обри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Только сейчас Виктория обратила внимание на мужчину, который стоял в углу, греясь у огня. Мужчина приблизился с приветливой улыбкой:
— Добро пожаловать в Глостершир, — он поклонился. — Какое это наслаждение видеть среди нас юное лицо.
Перед Викторией стоял коренастый шатен с карими глазами. Он улыбался ей и казался симпатичным. При этом он чувствовал себя как дома. Было видно, что они друзья с дедушкой.
— Рада познакомиться с вами, мистер Мейнард. Он завладел ее протянутой рукой и слегка прикоснулся к ней губами.
— Я просто счастлив, мисс Виктория. Надеюсь, мне дозволено называть вас по имени. Здесь, в деревне, мы не так строго придерживаемся этикета, как вы, городские жители.
Он сразу понравился Виктории.
— Конечно, только так и называйте, — она грациозно села в кресло рядом с дедушкой. — Пожалуйста, джентльмены, продолжайте вашу беседу.
— Теперь, когда с формальностями покончено, присоединяйся к нам, дорогая. Обри принес чрезвычайно тревожные новости, и мне хотелось, чтобы ты их узнала.
— Пожалуйста, мистер Мейнард, — улыбнулась Виктория, — я хочу узнать все, что произошло за время моего отсутствия.
Больше всего Виктория любила своего деда за то, что он обращался с ней как с взрослой. Может, оттого, что был одинок, он часто делился с ней затруднениями, касающимися арендаторов и их семей.
— Большинство моих арендаторов ополчились против фабрики, которую построил в городе лорд Хардвик. Они считают, что новые машины отнимут у них работу. И, вероятно, они правы, — сказал Обри Мейнард. Он повернулся к Виктории, включая ее в разговор. — Наш сосед, лорд Нейл Хардвик, возможно, вы знакомы с ним.
— О да, я встречала его, — Виктория старалась сдержаться и не хмуриться. — В нем причина здешних неприятностей? Он пользуется довольно сомнительной репутацией в Лондоне.
— О, Хардвик славный парень. Просто он построил ткацкую фабрику, и это вызывает беспокойство у большей части местных жителей. — Мейнард скрестил ноги и нервно постучал пальцами по ручке кресла. — Полагаю, вы слышали о луддитах.
Виктория отрицательно покачала головой.
— Нет, не думаю. Что у них общего с лордом Хардвиком? Видимо, Мейнарду польстил ее интерес к разговору, так как он незамедлительно продолжил:
— Луддиты — это организация ткачей, которые борются против новых фабрик. Они дают обет сжигать их, если не будет другого выхода. Они полны решимости не дать фабрикантам отнять работу у их семей.
— Но разве владельцам фабрик не нужны люди? — Виктория все еще не понимала сути проблемы.
— Да, конечно нужны. Но наш народ привык прясть и ткать у себя дома. Раньше лендлорды, такие, как ваш дед и я, объезжали всю округу от дома к дому и забирали готовую пряжу или ткань. Несколько прядильщиков должны были выделывать пряжу, чтобы ее хватило для работы одного ткача, — Мейнард сделал паузу, чтобы убедиться, что она поняла.
Виктория кивком попросила его продолжать, и Мейнард снова заговорил:
— Теперь, чтобы заработать на жизнь, женщины и дети должны идти на фабрику и трудиться от зари до зари.
— Значит, теперь работа отнимает у них больше времени?
— О нет, возможно, они работают столько же. Но дома они могут прерваться и отдохнуть, когда устали. Они чувствовали себя намного свободнее, да и дышать свежим воздухом полезнее для здоровья.
Мейнард наклонился ближе.
— Я уже объяснял графу перед вашим приходом, что ездил в Лондон и совершил обход одной из этих новых фабрик. Она ужасна. Женщины и дети не старше восьми-десяти лет работают в душном полутемном помещении. — Он помолчал в раздумье.
— Пожалуйста, продолжайте. То, что вы говорите — ужасно, но я действительно хочу узнать больше. И у лорда Хардвика тоже на совести такие страшные вещи? — Виктория была готова идти войной против Хардвика.
Лорд Блам покачал головой.
— Я не думаю, что на фабрике Хардвика такая же преисподняя, как и на тех, о которых мне довелось слышать. Несколько недель назад он пригласил меня осмотреть его фабрику, и могу подтвердить, что там достаточно чисто и благоустроенно.
Не обращая внимания на выступления Блама в защиту Хардвика, Мейнард пришел в еще большее возбуждение, и в голосе его зазвучал гнев.
— Когда я был в Лондоне, то видел отвратительные вещи, — повысил голос разгорячившийся Мейнард. Было видно, что ему не хочется видеть различий между Хардвиком и промышленниками Лондона. Он повернулся к лорду Бламу и поморщился. — Я, правда, не думаю, что стоит рассказывать об этом столь нежному созданию, как мисс Виктория.
— Ох, пожалуйста, — взмолилась Виктория. — Я хочу узнать все подробности. Если Хардвик замешан в этом подлом деле, то я хочу помочь в борьбе с ним.
Блам кивнул головой.
— Расскажите нам, Обри. Виктория очень благоразумна, и у нее светлая голова, простите за небольшое бахвальство. Она не по летам рассудительная молодая женщина, и я уверен, что вы не допустите нескромных описаний в своем рассказе. Если эти фабрики наносят вред народу, она первая поможет нам бороться с ними.
Мейнард сделал глубокий вдох и подождал, пока собеседники сосредоточат внимание на его рассказе. Он соскользнул на край кресла и понизил голос, вынуждая их наклониться ближе к нему, чтобы расслышать его слова.
— В Лондоне я видел детей, троих или четверых, чтобы быть точным, которые стали калеками на этих фабриках. У одного рука попала в быстровращающийся станок, другого какая-то из новомодных бобин, отлетев, так ударила в глаз, что он тут же вытек. — Он удовлетворенно откинулся в кресле, сознавая, что поразил слушателей.
Рука Виктории метнулась ко рту, и она на мгновение затаила дыхание.
— Это возмутительно. Можем ли мы что-нибудь сделать? Порядочным людям в графстве стоило бы отвернуться от лорда Хардвика за подобное обращение с рабочими. — Она была рада найти какой-нибудь повод для неприязни к Хардвику, потому что его обаяние, мелькнуло у нее в голове, часто одерживает верх над ее здравым смыслом.
Лорд Блам жестом остановил этот гневный поток красноречия.
— Ну — ну, не стоит так торопиться с осуждением Нейла. Я знаю Хардвика с рождения. Он не будет причинять вред детям, заверяю вас. Если хотите, я готов держать пари на золотую гинею. — Блам покачал головой. — Виктория, думаю, что тебе следует объехать округу вместе с Обри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45