Она с ужасом представляла, что бы он подумал, если бы она рассказала ему столько же, сколько и Вайолет.
– Можно задать вам еще один вопрос, мисс?
– Должна признаться, что вы первая, кому я так доверилась, поэтому спрашивайте что хотите.
– Не прозвучит ли это нескромно, если я спрошу, хватает ли вам денег, которые вы зарабатываете, на жизнь?
– Сейчас денег у меня не очень много, чтобы следовать по выбранному мной пути или вести привычный образ жизни. Однако этих денег, конечно, вполне достаточно, чтобы жить скромно и достойно.
– Тогда вам должно быть безразлично мнение общества.
– Думаю, вы правы. Однако дело ведь не только в этом. Хотя деньги все очень усложняют. Сейчас я попала в очень трудное положение. Выбраться из него вроде бы просто, но это только кажется. Но все так запуталось, – расстроенно вздохнула Гвинет. – Разве можно выбраться из беды, когда я даже не знаю, откуда ее ждать?
Повисло тяжелое молчание. Несколько минут Гвинет смотрела на небо, на тысячи мерцавших в вышине звезд. Вайолет заговорила первой:
– Боюсь, я не гожусь для того, чтобы читать наставления. К сожалению, в жизни мне удалось только опозорить мою семью и разрушить уготовленное мне будущее.
– Это как раз одна из повестей, которой я дала название «Крушение», – улыбнулась Гвинет. – Я пишу потому, что мне это нравится. Добиться того, чтобы мои повести напечатали, казалось мне вполне невинным занятием и уж точно абсолютно безвредным. Поначалу все начиналось как азартная игра, в которую я играла сама с собой и выигрывала. Я даже не догадывалась, что могут возникнуть какие-то трудности, если кто-то об этом проведает, вплоть до того, что меня лишат наследства. Я вообще не думала об этом.
– Вот что происходит, когда мы прислушиваемся к голосу сердца, а не разума, – задумчиво произнесла Вайолет. – Может быть, именно поэтому я вела не праведную жизнь.
– Мы с вами любопытная пара, – улыбнулась Гвинет. – Вы не находите, что сами звезды в небесах позаботились о том, чтобы сегодня наши пути пересеклись?
– Вы верите в предопределение?
– У меня неуемное воображение. Чтобы утолить его, мне все время приходится смотреть в оба. Ведь нам не всегда известны причины того, что происходит вокруг нас. Нам также следует более настороженно смотреть на вещи, окружающие нас.
По лицу Вайолет проскользнуло удивление.
– Вы, наверное, хорошо бы прижились там, где я раньше жила и работала.
Гвинет удержалась и не спросила где. Она хотела, чтобы Вайолет сама решила, открыть ей свою тайну или лучше промолчать.
– Судя по тому, что вы мне рассказали, мы происходим из разных кругов и даже миров, – добавила Вайолет. – Да, я не говорила вам, кто я такая. Хотя я жила в почтенной семье, сама я всего лишь горничная, камеристка хозяйки. Меня взяли в дом еще девочкой.
– Я осталась круглой сиротой, когда мне исполнилось девять лет, – в свою очередь, призналась Гвинет. – И тогда меня отправили к дяде, в его семью. Если бы они не приняли меня, проявив доброту и радушие, я бы оказалось брошенной на произвол судьбы. Итак, Вайолет, видите, между нами нет особой разницы.
– Нет есть, и вы знаете об этом. Но вы очень добры, раз говорите такие слова, – серьезно произнесла Вайолет. – Как бы там ни было, но вы происходите из знатной семьи, тогда как я простая бедная девушка, которую в будущем не ждет ничего хорошего.
– В таком случае вас, возможно, утешит тот факт, что мне удалось написать несколько историй о том, как меня запирали на чердаке и кормили один раз в день, как меня изводила прислуга, заставляя работать по дому, в то время как моя противная старшая кузина наслаждалась обществом прекрасного принца.
Улыбка, озарившая лицо Вайолет, заставила ее замолчать. Впрочем, Гвинет, не удержавшись, тоже улыбнулась.
– Мне больше не нужны слуги, – проговорила она, снова став серьезной. – Мне бы просто хотелось иметь друга.
* * *
Лайон знал о Гвинет Дуглас намного больше, чем рассказал брат. Но, видя возбужденное состояние Дэвида, решил не спешить с расспросами.
Конечно, Лайона волновала судьба Гвинет. Пожалуй, только она была ему ближе всех в семье Дуглас, и его привязанность к ней не ослабела даже после смерти Эммы. Но с тех пор как Лайон и Миллисент вернулись в Баронсфорд, у юной наследницы Гринбрей-Холла стало на одного сочувствующего меньше. На взгляд Лайона, Гвинет, несмотря на то что была гораздо моложе своей кузины, проявляла несвойственную ее возрасту рассудительность. По сравнению с Эммой она вела себя намного разумнее. И это было только одно из многих различий между ними.
В течение полугода или около того Лайона тем не менее занимала жизнь Гвинет. Августа Дуглас, к сожалению, не была надежным опекуном, она привыкла жить в свое удовольствие. За Гвинет не было должного присмотра, никто не интересовался молодой девушкой, достигшей брачного возраста, никто не знакомился с теми мужчинами, которые ухаживали за ней.
Однако Лайон не хотел, чтобы эти проблемы слишком одолевали его. У него не было никаких обязательств перед Гвинет. В любом случае граф знал, что у него нет прав встревать в воспитание Гвинет в связи с возникшими напряженными отношениями между ним и Августой после смерти Эммы. Но теперь, вместе с Дэвидом, который, по-видимому, был как-то причастен к делам Гвинет, он был бы счастлив вмешаться.
– Возьми столько людей, сколько сочтешь нужным, – распорядился он, направляясь с Дэвидом к конюшням. Брат хотел начать поиски прямо сейчас, не дожидаясь утра. Уже послали за мистером Кэмпбеллом, разбудили слуг и конюхов, а также оседлали лошадей. Лайон вкратце поведал о поисках Траскотта, о том, что их кузен тоже рыщет по округе.
– Возможно, ваши пути пересекутся.
– Гринбрей-Холл еще не подготовлен для приема гостей. После того как найду Гвинет, я привезу ее в Баронсфорд, если ты не возражаешь? – сказал Дэвид.
– Я даже настаиваю на этом.
Лайон остановился возле ворот конюшни.
– Еще одно, Дэвид. Я хочу, чтобы ты знал – тебе не нужно спрашивать разрешения по каждому поводу. Я счастлив, что ты вернулся, и уверен, что Миллисент тоже будет очень рада. Конечно, наша мать ни за что не упустит повода устроить небольшой скандал, как только обнаружит, что ты был здесь и не повидался с ней, а я позволил тебе уйти.
– Надеюсь, я скоро вернусь.
Лайон согласно кивнул в ответ, продолжая удерживать брата за плечо.
– У моей сдержанности есть свои причины. За свою жизнь я понял одно – нельзя позволять, чтобы между мной и теми, кто мне дорог и кого я люблю, возникало недоверие или подозрение.
Они смотрели друг другу в глаза. Семь лет разницы в возрасте, но они были очень схожи по темпераменту и характеру.
– Я больше не верю в чудеса, – продолжал Лайон. – И я не требую, чтобы ты изменил свои взгляды, или забыл о своих предубеждениях, или хотя бы делал вид, что ничего не случилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Можно задать вам еще один вопрос, мисс?
– Должна признаться, что вы первая, кому я так доверилась, поэтому спрашивайте что хотите.
– Не прозвучит ли это нескромно, если я спрошу, хватает ли вам денег, которые вы зарабатываете, на жизнь?
– Сейчас денег у меня не очень много, чтобы следовать по выбранному мной пути или вести привычный образ жизни. Однако этих денег, конечно, вполне достаточно, чтобы жить скромно и достойно.
– Тогда вам должно быть безразлично мнение общества.
– Думаю, вы правы. Однако дело ведь не только в этом. Хотя деньги все очень усложняют. Сейчас я попала в очень трудное положение. Выбраться из него вроде бы просто, но это только кажется. Но все так запуталось, – расстроенно вздохнула Гвинет. – Разве можно выбраться из беды, когда я даже не знаю, откуда ее ждать?
Повисло тяжелое молчание. Несколько минут Гвинет смотрела на небо, на тысячи мерцавших в вышине звезд. Вайолет заговорила первой:
– Боюсь, я не гожусь для того, чтобы читать наставления. К сожалению, в жизни мне удалось только опозорить мою семью и разрушить уготовленное мне будущее.
– Это как раз одна из повестей, которой я дала название «Крушение», – улыбнулась Гвинет. – Я пишу потому, что мне это нравится. Добиться того, чтобы мои повести напечатали, казалось мне вполне невинным занятием и уж точно абсолютно безвредным. Поначалу все начиналось как азартная игра, в которую я играла сама с собой и выигрывала. Я даже не догадывалась, что могут возникнуть какие-то трудности, если кто-то об этом проведает, вплоть до того, что меня лишат наследства. Я вообще не думала об этом.
– Вот что происходит, когда мы прислушиваемся к голосу сердца, а не разума, – задумчиво произнесла Вайолет. – Может быть, именно поэтому я вела не праведную жизнь.
– Мы с вами любопытная пара, – улыбнулась Гвинет. – Вы не находите, что сами звезды в небесах позаботились о том, чтобы сегодня наши пути пересеклись?
– Вы верите в предопределение?
– У меня неуемное воображение. Чтобы утолить его, мне все время приходится смотреть в оба. Ведь нам не всегда известны причины того, что происходит вокруг нас. Нам также следует более настороженно смотреть на вещи, окружающие нас.
По лицу Вайолет проскользнуло удивление.
– Вы, наверное, хорошо бы прижились там, где я раньше жила и работала.
Гвинет удержалась и не спросила где. Она хотела, чтобы Вайолет сама решила, открыть ей свою тайну или лучше промолчать.
– Судя по тому, что вы мне рассказали, мы происходим из разных кругов и даже миров, – добавила Вайолет. – Да, я не говорила вам, кто я такая. Хотя я жила в почтенной семье, сама я всего лишь горничная, камеристка хозяйки. Меня взяли в дом еще девочкой.
– Я осталась круглой сиротой, когда мне исполнилось девять лет, – в свою очередь, призналась Гвинет. – И тогда меня отправили к дяде, в его семью. Если бы они не приняли меня, проявив доброту и радушие, я бы оказалось брошенной на произвол судьбы. Итак, Вайолет, видите, между нами нет особой разницы.
– Нет есть, и вы знаете об этом. Но вы очень добры, раз говорите такие слова, – серьезно произнесла Вайолет. – Как бы там ни было, но вы происходите из знатной семьи, тогда как я простая бедная девушка, которую в будущем не ждет ничего хорошего.
– В таком случае вас, возможно, утешит тот факт, что мне удалось написать несколько историй о том, как меня запирали на чердаке и кормили один раз в день, как меня изводила прислуга, заставляя работать по дому, в то время как моя противная старшая кузина наслаждалась обществом прекрасного принца.
Улыбка, озарившая лицо Вайолет, заставила ее замолчать. Впрочем, Гвинет, не удержавшись, тоже улыбнулась.
– Мне больше не нужны слуги, – проговорила она, снова став серьезной. – Мне бы просто хотелось иметь друга.
* * *
Лайон знал о Гвинет Дуглас намного больше, чем рассказал брат. Но, видя возбужденное состояние Дэвида, решил не спешить с расспросами.
Конечно, Лайона волновала судьба Гвинет. Пожалуй, только она была ему ближе всех в семье Дуглас, и его привязанность к ней не ослабела даже после смерти Эммы. Но с тех пор как Лайон и Миллисент вернулись в Баронсфорд, у юной наследницы Гринбрей-Холла стало на одного сочувствующего меньше. На взгляд Лайона, Гвинет, несмотря на то что была гораздо моложе своей кузины, проявляла несвойственную ее возрасту рассудительность. По сравнению с Эммой она вела себя намного разумнее. И это было только одно из многих различий между ними.
В течение полугода или около того Лайона тем не менее занимала жизнь Гвинет. Августа Дуглас, к сожалению, не была надежным опекуном, она привыкла жить в свое удовольствие. За Гвинет не было должного присмотра, никто не интересовался молодой девушкой, достигшей брачного возраста, никто не знакомился с теми мужчинами, которые ухаживали за ней.
Однако Лайон не хотел, чтобы эти проблемы слишком одолевали его. У него не было никаких обязательств перед Гвинет. В любом случае граф знал, что у него нет прав встревать в воспитание Гвинет в связи с возникшими напряженными отношениями между ним и Августой после смерти Эммы. Но теперь, вместе с Дэвидом, который, по-видимому, был как-то причастен к делам Гвинет, он был бы счастлив вмешаться.
– Возьми столько людей, сколько сочтешь нужным, – распорядился он, направляясь с Дэвидом к конюшням. Брат хотел начать поиски прямо сейчас, не дожидаясь утра. Уже послали за мистером Кэмпбеллом, разбудили слуг и конюхов, а также оседлали лошадей. Лайон вкратце поведал о поисках Траскотта, о том, что их кузен тоже рыщет по округе.
– Возможно, ваши пути пересекутся.
– Гринбрей-Холл еще не подготовлен для приема гостей. После того как найду Гвинет, я привезу ее в Баронсфорд, если ты не возражаешь? – сказал Дэвид.
– Я даже настаиваю на этом.
Лайон остановился возле ворот конюшни.
– Еще одно, Дэвид. Я хочу, чтобы ты знал – тебе не нужно спрашивать разрешения по каждому поводу. Я счастлив, что ты вернулся, и уверен, что Миллисент тоже будет очень рада. Конечно, наша мать ни за что не упустит повода устроить небольшой скандал, как только обнаружит, что ты был здесь и не повидался с ней, а я позволил тебе уйти.
– Надеюсь, я скоро вернусь.
Лайон согласно кивнул в ответ, продолжая удерживать брата за плечо.
– У моей сдержанности есть свои причины. За свою жизнь я понял одно – нельзя позволять, чтобы между мной и теми, кто мне дорог и кого я люблю, возникало недоверие или подозрение.
Они смотрели друг другу в глаза. Семь лет разницы в возрасте, но они были очень схожи по темпераменту и характеру.
– Я больше не верю в чудеса, – продолжал Лайон. – И я не требую, чтобы ты изменил свои взгляды, или забыл о своих предубеждениях, или хотя бы делал вид, что ничего не случилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86