Он поставил ногу на каменную скамью под шпалерами, возле которой они остановились, и, облокотившись на колено, повернулся к Джейн:
– Так вот, я хотел бы знать: нет ли здесь кого-нибудь, в Вудфилд-Хаусе или окрестностях, кто мог бы со знанием дела объяснить мне, что здесь происходит?
Этого она никак не ожидала. На протяжении многих и многих лет она постоянно сталкивалась с недостатками английской системы и недостатками аристократии, поэтому не могла не задуматься над мотивами этого человека. Он нисколько не походил на своих собратьев:
– Должна спросить вас, сэр: не проистекает ли это ваше желание «понимания» из нашей маленькой вчерашней схватки или вашего молчания относительно личности мятежника? Может, вас тревожит ваше решение не выдавать меня?
– Нет! – горячо возразил он. – Даю вам слово, мы с вами впервые встретились лишь вчера вечером, в гостиной ваших родителей.
Она помолчала.
– Тогда скажите: зачем вам это нужно?
– Я уже говорил. Мне задавали вопросы и читали лекции на эту тему люди, подобные сэру Томасу, а сегодня утром и Масгрейв. Чтобы составить собственное мнение, мне нужны факты.
– Факты? – Она прислонилась плечом к шпалере, и их взгляды встретились. – Факты – это всего лишь вопрос восприятия. – Она протянула на ладони фрукты. – Что вы здесь видите?
– Виноград. Пищу. Сырье для вина, по-видимому.
– А я вижу субстанцию с семенами будущей поросли. У одного виноградного зернышка мало шансов вырасти в виноградную лозу. Но если я закопаю в землю всю гроздь, весной из почвы пробьется несколько ростков. Факты можно интерпретировать по-разному.
Николас оторвал виноградину от грозди в ее руке и сунул в рот.
– Но виноград порой – просто виноград. – Он улыбнулся. – Однако я принимаю вашу точку зрения.
– Зачем вам все это нужно? – с вызовом спросила Джейн. – Сегодня вы здесь, а завтра уедете с моей сестрой. Зачем…
– Я не уеду с Кларой завтра. И вообще не уеду с ней. Хватит мутить воду.
– Ладно. – Она пожала плечами. – Я просто хотела сказать, что сегодня вы здесь, а завтра уедете. Насколько я поняла, в Квебек вас отправили воевать. Вы не могли оставаться в стороне. Сюда вы приехали с семьей в гости. Почему бы вам просто не любоваться красотой местной природы? Ведь ничего не изменится. Вы уедете отсюда таким же, каким приехали. Нет нужды знакомиться с нами ближе.
– Почему вы не хотите, чтобы я побольше узнал о вашей деятельности?
Пожав плечами, Джейн отошла от него на шаг, взглянула на звездное покрывало над головой и очень спокойно ответила:
– Я пытаюсь оказать вам услугу и избавить от ненужных хлопот.
– Спасибо.
Николас придвинулся ближе, и по телу Джейн пробежала дрожь, когда их руки соприкоснулись.
– Почему из всех людей, с которыми встречались здесь с момента прибытия, вы задаете вопросы мне?
– Потому что, несмотря на свое происхождение и семью. Ни выбрали более трудный путь. К тому же вы единственный предводитель мятежников, с кем я имею честь быть лично знаком. Я был потрясен, когда сэр Томас упомянул имя Эган, не имея понятия, что речь идет о его собственной дочери.
– И вы подумали: «Как печально, что он слеп!»
– Ошибаетесь! Я возликовал, узнав о том, что предводителем мятежников по иронии судьбы является англичанка. Когда вы занялись этим благородным делом, не пришла ли вам в голову мысль о том, что в один прекрасный день вы станете героиней для тех, за кого сражаетесь?
– Нет, я подумала, что мне не избежать петли, – ответила Джейн, ковыряя мыском сапога землю.
– Вы сожалеете о содеянном? Ведь это огромный риск.
– Так, видимо, мне предначертано судьбой.
Джейн бросила на землю виноградную гроздь.
– Я стала Эганом, чтобы притупить боль, забыть…
Джейн никогда не стала бы Эганом, если бы тех пятерых молодых людей не повесили. Это была вопиющая несправедливость. Она никогда не вступила бы в борьбу с порочностью правящего класса страны, если бы не увидела на виселице тело ее возлюбленного.
Конор и четверо его несчастных друзей были настоящими героями. Самой Джейн просто посчастливилось уцелеть.
Пальцы Николаса смахнули нечаянно скатившуюся на ее щеку слезу. Джейн повернулась к нему, и их взгляды встретились.
– Может, вы когда-нибудь расскажете мне о своем прошлом?
– Мое прошлое – открытая книга до того момента, когда во мне произошли перемены. Все о нем знают, кого угодно спросите.
Джейн ощущала себя как никогда уязвимой. Ее чувства еще не перегорели. Затянувшиеся раны снова открылись. Джейн повернула к дому.
– Генри Адамс расскажет вам все, что пожелаете, об истории этой страны.
– Мне бы самому надо догадался. Он, похоже, знает здесь всех и вся.
Погруженная в свои мысли, Джейн не заметила ноток неприязни в его голосе.
– Моя жизнь – это моя жизнь, сэр Николас. Роль гостя сопряжена с определенными ожиданиями. Каждому свое. Спокойной ночи.
Джейн быстро направилась в дом, моля Бога, чтобы Николас не последовал за ней.
Всего несколько слов, сказанных в этом самом месте в саду, стерли пелену лет, воспоминания вспыхнули в ней новым огнем, сжигая все на своем пути, и поднялись на поверхность. Жгучая боль снова мучила ее плоть.
Смахнув слезы, Джейн устремила взгляд вдаль. Небо было ясным, дом – черным и пугающим. Ветер дул с востока, со стороны Уотерфорда. И Джейн отдалась воспоминаниям.
Девять лет назад, в канун ее дня рождения она шла по этой же самой тропинке на встречу с любимым. Ей исполнялось семнадцать. Конор встретился с ней в полночь под этими же шпалерами. Они поцеловались. Это был последний поцелуй. Но влюбленным это в голову не могло прийти. Они думали о будущем.
На следующий день Конора арестовали – не прошло двух недель, как повесили.
– Джейн, – окликнул ее Спенсер.
Джейн всхлипнула и ускорила шаги.
– Джейн!
По ее лицу покатились слезы, и она бросилась к садовой калитке, надеясь скрыться в доме. Но его сильные руки настигли ее в тот момент, когда она ступила на крыльцо, и повернули ее к нему.
– Джейн, что случилось?
Она не произнесла ни слова, едва сдерживая слезы. Однако нашла в себе силы поднять на него глаза.
– Простите, но я и представить себе не мог, что он ваш друг. – Его пальцы с силой сжали ее плечи. – Это, конечно, не мое дело…
– Какой друг?
Увидев, что Николас сильно расстроился, Джейн тыльной стороной ладони вытерла слезы.
– Преподобный Адамс. Я не имел права его критиковать. Просто вы сказали, что он всего лишь друг, и я обнаружил… черт, я обнаружил, что постоянно состязаюсь с ним в борьбе за ваше внимание.
– За мое внимание? Вы? – Она улыбнулась сквозь слезы.
– Вы можете насмехаться, можете не замечать, что я к вам неравнодушен, – он пальцем вытер следы слез у нее на щеке, – но простите за то, что плохо отозвался о вашем друге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82