Обжигающая жидкость немного смягчала боль, но не настолько, чтобы забыться.
Долгая неделя закончилась. Нужно было вернуться домой, собрать все необходимое и отправиться в Ривервуд. Он старался не думать о том, останется ли Виктория в доме или уйдет к любовнику.
К счастью для Фокса, он оказался далеко в тот первый ужасный момент, когда Корд узнал об измене жены. Макфи сообщил в своем отчете, что Фокс был на пути в принадлежавшее его семейству имение в Йорке. Если бы Джулиан оказался в Лондоне, ему бы пришлось драться на дуэли или по крайней мере он получил бы удар хлыстом.
Но в конце концов здравый смысл возобладал, и Корд смирился с неприятным фактом, что он сам не оправдал надежд Виктории. Он часто оставлял жену, она чувствовала себя одинокой, а он держал ее на расстоянии.
Если бы только можно было начать все сначала. Он бы рассказал ей о своих чувствах, признался бы, что любит ее. Он бы при каждом удобном случае всюду появлялся с ней. Он бы проводил с ней каждую свободную минуту, делал все, чтобы она была счастлива, и стер бы с ее лица печаль, которую так часто замечал.
Почему он повел себя по-другому? Почему так боялся позволить себе любить ее?
Но в глубине своего сердца он знал почему. Ему было тринадцать лет, когда умерла мать. Она умирала долго, мучительно, несколько недель, и это почти разрушило его. Ее страдания, невозможность помочь ей мучили его. Он ненавидел себя за слабость. Ему надлежало держать удар, а не разрываться от боли.
Это послужило ему уроком. В последующие годы он научился не давать воли чувствам, защищать себя от всего, что могло бы заставить страдать. Он нашел выход. Он потворствовал худшим сторонам своей натуры, погрузившись в удовольствия. Он так отгородился от жизни, что оставил отца одного, когда тот больше всего нуждался в помощи.
Теперь то же самое произошло с женой.
Корд спустился в комнату для карточной игры. Надо было ехать домой, покинуть прибежище, которое он нашел в клубе, и приготовить все для поездки в деревню.
Уже скоро, сказал он себе.
Но вместо того чтобы уйти, Корд направился к одному из массивных кожаных кресел у камина. Он уже собирался усесться в него, когда заметил идущего к нему герцога Шеффилда. Корд сам не понимал, рад ли он видеть друга или боится неизбежного разговора.
– Я был у вас дома, – сказал Рейф. – Никто не смог мне сказать, где вы, и я предположил, что найду вас здесь. Можно к вам присоединиться?
Корд кивнул.
– Но должен предупредить, что сегодня я не лучшая компания.
Рейф сделал знак официанту, и почти мгновенно в его руке появился бокал с бренди. Друзья уселись в просторные кожаные кресла и некоторое время помолчали.
– Вы ужасно выглядите, – сказал Рейф, покачивая бокал так, что вино внутри образовало небольшой водоворот.
– Благодарю вас.
– Появились слухи. Говорят, вы начали процесс о признании брака недействительным.
Корд выпрямился.
– Откуда, черт возьми, это стало известно?
– Может быть, болтливый клерк. Или кто-нибудь из ваших слуг что-то слышал. Я так думаю, вы поставили Викторию в известность?
– Я сказал ей. – Корд взглянул на бокал, который держал в руке, но не стал пить. – Вы были правы насчет Фокса и Виктории. Я нанимал Макфи, чтобы проверить.
Голубые глаза Рейфа сузились.
– Вы уверены? Я бы скорее подумал, что ваша жена влюблена в вас.
Корд отвел взгляд в сторону. Хотел бы он, чтобы это было так.
– Это моя вина. Я не замечал ее. Я практически бросил ее в руки другого мужчины.
Рейф глотнул бренди.
– Проклятые женщины. Они достанут вас если не так, то иначе.
Корд знал, что он подумал о Даниэле, девушке, на которой собирался жениться. Рейф застал ее в постели своего лучшего друга. И не смог оправиться от предательства.
– Повторяю, вина на мне. Я неправильно повел себя с самого начала. Черт, даже до того, как мы поженились.
– Возможно. Однако я не могу оправдывать женщину, которая так быстро переметнулась к другому.
– Виктория никогда не любила меня. Может быть, в какой-то момент ей показалось, что она любит.
– А вы? Вы любили ее?
Корд сделал глоток, думая о той ночи, когда застал ее в кабинете, передвигающей фигуру на шахматной доске, и когда она выиграла у него партию.
– Я полюбил ее почти с самого начала. Я был глупцом, Шеффилд. Я заслуживаю то, что получил.
Рейф промолчал.
– Если вы ничего не имеете против, я поднимусь наверх и посплю. – Было только девять часов, но Корд чувствовал себя совершенно разбитым.
– Это пройдет, друг мой, – мягко сказал Рейф. – Найдутся другие женщины, заслуживающие любви.
Но сам Рейф до сих пор не встретил такую. И Корд не думал, что у него это получится.
Тори пыталась притвориться, что в ее жизни все нормально. Она была одинока и раньше, даже когда Корд был дома.
Она теперь была совершенно несчастна без него.
Прошло чуть больше недели, как он уехал из дома, а казалось, прошли годы. Она никому не говорила о намерении Корда расторгнуть брак. Ни Грейс, ни даже Клер. Со временем ей придется сказать. Стоит в газете появиться объявлению, весь Лондон будет знать.
Когда неожиданно к ней днем ворвалась Клер, Тори была уверена, что сестре все стало известно. О Боже, значит, все уже знают? Тиммонз известил ее о приходе сестры, внутри у нее все упало, но она изобразила улыбку и вышла, чтобы встретить Клер.
– Тори! – Клер заулыбалась так широко, что на щеках у нее появились ямочки. – Случилось самое расчудесное!
Это были не те слова, которых Тори ожидала и боялась. Глупо было чувствовать облегчение, если все еще было впереди.
– Успокойся, дорогая. – Она взяла Клер за руку, привела в гостиную и закрыла дверь. Теперь, когда Корд уехал, в доме и так хватает сплетен. – Хорошо. А теперь расскажи мне, что тебя так взволновало.
– Это все Перси. Он любит меня! Я боялась, что он женился на мне из жалости. – Она звонко рассмеялась. – Прошлой ночью он сказал мне, что любит меня так сильно, что иногда просто не может дышать. Он сказал, что когда смотрит на меня, любовь переполняет его. Я ответила, что тоже люблю его, и он поцеловал меня, Тори, это было чудесно.
Тори открыла рот, чтобы сказать Клер, как рада за нее, но из горла вырвался звук, как будто ее что-то душило. Глаза наполнились слезами, рыдание вырвалось откуда-то из глубины ее тела. Ноги ослабли, она испугалась, что они подогнутся под ней.
– Тори! – Клер обхватила ее за талию и помогла дойти до дивана. Тори опустилась на него, держась за сестру. – Что с тобой, Тори? Боже мой, что случилось?
Слезы текли не переставая. Клер торопливо порылась в сумочке и вынула из нее кружевной платочек.
Тори взяла его и принялась вытирать слезы, подыскивая подходящие слова.
– Корд покинул меня.
– Что ты такое говоришь? Он твой муж. Он не может покинуть тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Долгая неделя закончилась. Нужно было вернуться домой, собрать все необходимое и отправиться в Ривервуд. Он старался не думать о том, останется ли Виктория в доме или уйдет к любовнику.
К счастью для Фокса, он оказался далеко в тот первый ужасный момент, когда Корд узнал об измене жены. Макфи сообщил в своем отчете, что Фокс был на пути в принадлежавшее его семейству имение в Йорке. Если бы Джулиан оказался в Лондоне, ему бы пришлось драться на дуэли или по крайней мере он получил бы удар хлыстом.
Но в конце концов здравый смысл возобладал, и Корд смирился с неприятным фактом, что он сам не оправдал надежд Виктории. Он часто оставлял жену, она чувствовала себя одинокой, а он держал ее на расстоянии.
Если бы только можно было начать все сначала. Он бы рассказал ей о своих чувствах, признался бы, что любит ее. Он бы при каждом удобном случае всюду появлялся с ней. Он бы проводил с ней каждую свободную минуту, делал все, чтобы она была счастлива, и стер бы с ее лица печаль, которую так часто замечал.
Почему он повел себя по-другому? Почему так боялся позволить себе любить ее?
Но в глубине своего сердца он знал почему. Ему было тринадцать лет, когда умерла мать. Она умирала долго, мучительно, несколько недель, и это почти разрушило его. Ее страдания, невозможность помочь ей мучили его. Он ненавидел себя за слабость. Ему надлежало держать удар, а не разрываться от боли.
Это послужило ему уроком. В последующие годы он научился не давать воли чувствам, защищать себя от всего, что могло бы заставить страдать. Он нашел выход. Он потворствовал худшим сторонам своей натуры, погрузившись в удовольствия. Он так отгородился от жизни, что оставил отца одного, когда тот больше всего нуждался в помощи.
Теперь то же самое произошло с женой.
Корд спустился в комнату для карточной игры. Надо было ехать домой, покинуть прибежище, которое он нашел в клубе, и приготовить все для поездки в деревню.
Уже скоро, сказал он себе.
Но вместо того чтобы уйти, Корд направился к одному из массивных кожаных кресел у камина. Он уже собирался усесться в него, когда заметил идущего к нему герцога Шеффилда. Корд сам не понимал, рад ли он видеть друга или боится неизбежного разговора.
– Я был у вас дома, – сказал Рейф. – Никто не смог мне сказать, где вы, и я предположил, что найду вас здесь. Можно к вам присоединиться?
Корд кивнул.
– Но должен предупредить, что сегодня я не лучшая компания.
Рейф сделал знак официанту, и почти мгновенно в его руке появился бокал с бренди. Друзья уселись в просторные кожаные кресла и некоторое время помолчали.
– Вы ужасно выглядите, – сказал Рейф, покачивая бокал так, что вино внутри образовало небольшой водоворот.
– Благодарю вас.
– Появились слухи. Говорят, вы начали процесс о признании брака недействительным.
Корд выпрямился.
– Откуда, черт возьми, это стало известно?
– Может быть, болтливый клерк. Или кто-нибудь из ваших слуг что-то слышал. Я так думаю, вы поставили Викторию в известность?
– Я сказал ей. – Корд взглянул на бокал, который держал в руке, но не стал пить. – Вы были правы насчет Фокса и Виктории. Я нанимал Макфи, чтобы проверить.
Голубые глаза Рейфа сузились.
– Вы уверены? Я бы скорее подумал, что ваша жена влюблена в вас.
Корд отвел взгляд в сторону. Хотел бы он, чтобы это было так.
– Это моя вина. Я не замечал ее. Я практически бросил ее в руки другого мужчины.
Рейф глотнул бренди.
– Проклятые женщины. Они достанут вас если не так, то иначе.
Корд знал, что он подумал о Даниэле, девушке, на которой собирался жениться. Рейф застал ее в постели своего лучшего друга. И не смог оправиться от предательства.
– Повторяю, вина на мне. Я неправильно повел себя с самого начала. Черт, даже до того, как мы поженились.
– Возможно. Однако я не могу оправдывать женщину, которая так быстро переметнулась к другому.
– Виктория никогда не любила меня. Может быть, в какой-то момент ей показалось, что она любит.
– А вы? Вы любили ее?
Корд сделал глоток, думая о той ночи, когда застал ее в кабинете, передвигающей фигуру на шахматной доске, и когда она выиграла у него партию.
– Я полюбил ее почти с самого начала. Я был глупцом, Шеффилд. Я заслуживаю то, что получил.
Рейф промолчал.
– Если вы ничего не имеете против, я поднимусь наверх и посплю. – Было только девять часов, но Корд чувствовал себя совершенно разбитым.
– Это пройдет, друг мой, – мягко сказал Рейф. – Найдутся другие женщины, заслуживающие любви.
Но сам Рейф до сих пор не встретил такую. И Корд не думал, что у него это получится.
Тори пыталась притвориться, что в ее жизни все нормально. Она была одинока и раньше, даже когда Корд был дома.
Она теперь была совершенно несчастна без него.
Прошло чуть больше недели, как он уехал из дома, а казалось, прошли годы. Она никому не говорила о намерении Корда расторгнуть брак. Ни Грейс, ни даже Клер. Со временем ей придется сказать. Стоит в газете появиться объявлению, весь Лондон будет знать.
Когда неожиданно к ней днем ворвалась Клер, Тори была уверена, что сестре все стало известно. О Боже, значит, все уже знают? Тиммонз известил ее о приходе сестры, внутри у нее все упало, но она изобразила улыбку и вышла, чтобы встретить Клер.
– Тори! – Клер заулыбалась так широко, что на щеках у нее появились ямочки. – Случилось самое расчудесное!
Это были не те слова, которых Тори ожидала и боялась. Глупо было чувствовать облегчение, если все еще было впереди.
– Успокойся, дорогая. – Она взяла Клер за руку, привела в гостиную и закрыла дверь. Теперь, когда Корд уехал, в доме и так хватает сплетен. – Хорошо. А теперь расскажи мне, что тебя так взволновало.
– Это все Перси. Он любит меня! Я боялась, что он женился на мне из жалости. – Она звонко рассмеялась. – Прошлой ночью он сказал мне, что любит меня так сильно, что иногда просто не может дышать. Он сказал, что когда смотрит на меня, любовь переполняет его. Я ответила, что тоже люблю его, и он поцеловал меня, Тори, это было чудесно.
Тори открыла рот, чтобы сказать Клер, как рада за нее, но из горла вырвался звук, как будто ее что-то душило. Глаза наполнились слезами, рыдание вырвалось откуда-то из глубины ее тела. Ноги ослабли, она испугалась, что они подогнутся под ней.
– Тори! – Клер обхватила ее за талию и помогла дойти до дивана. Тори опустилась на него, держась за сестру. – Что с тобой, Тори? Боже мой, что случилось?
Слезы текли не переставая. Клер торопливо порылась в сумочке и вынула из нее кружевной платочек.
Тори взяла его и принялась вытирать слезы, подыскивая подходящие слова.
– Корд покинул меня.
– Что ты такое говоришь? Он твой муж. Он не может покинуть тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79