Вот если бы Кэт сидела сейчас рядом! Он обнял бы ее за плечи, и они вместе стали бы смотреть на огонь. Морган ужасно скучал по ней. Каждый раз, думая о Кэт, он испытывал горькое чувство одиночества. Он еще не решил, куда поедет, закончив дела с дядей.
– Позор! – сердито сказал Шерман Моррисон. – Эти лотерейные компании обирают людей до нитки! Я никогда не пытался регламентировать законами человеческую мораль и вовсе не против азартных игр – для тех, кто может себе их позволить. Да я и сам люблю перекинуться в покер, черт возьми! На мой взгляд, если у человека есть деньги и он просаживает их, играя, – ради. Бога, его личное дело! Но это... – Он поднял бумаги. – Ты хорошо поработал, племянник. Здесь собран превосходный материал.
– Но достаточно ли этого для окончания расследования?
– Это поможет, можешь не сомневаться.
Дядя вынул изо рта сигару, макнул в коньяк ее конец и опять затянулся.
– Что ты собираешься делать с этим материалом?
– Сначала пойду с ним к себе в комитет, потом в легислатуру. Зачитаю твои записи, занесу в протокол каждое слово, – мрачно сказал Моррисон. – Во всяком случае, этот материал станет достоянием гласности. Думаю, я сумею заинтересовать некоторые газеты в его публикации. Кое-кто из газетчиков у меня в долгу, они не откажут.
– Как ты думаешь, легислатура или твой комитет примут меры?
– Кто может заранее знать подобные вещи? Лотерейные компании пользуются мощной поддержкой в столице, и некоторые члены моего комитета наверняка подкуплены. Но я думаю, сейчас можно надеяться, что в отношении лотерей будет принят новый закон.
– Ты больше меня веришь в политиков, дядя Шерман.
– Я верю не в политиков вообще, племянник, я верю в самого себя. С этим материалом у меня хватит влияния в легислатуре, чтобы провести закон, запрещающий лотереи. – Моррисон хлебнул коньяка. – Кстати, что ты теперь собираешься делать?
Морган пожал плечами.
– Пока ничего. Думаю податься на Запад – на Дальний Запад.
– Что ж, наверное, ты там приживешься. Я слышал, на Западе суровые нравы, но в тебе есть мужество и ум. – Он затянулся сигарой. – Но я хочу предложить тебе нечто другое. Ты был бы полезен мне в моем штате, племянник. Заработок хороший, и работа непыльная.
Морган покачал головой.
– Нет, это слишком скучно для меня.
– Ах вы, молодые и горячие! – Моррисон вздохнул. – Но все же подумай над моим предложением. Как ты знаешь, розыгрыш лотереи компании «Юнион кэнел» состоится в январе. – Моррисон усмехнулся. – Он будет проходить на площадке парадной лестницы между первым и вторым этажами правительственного здания в Харрисберге. Уже одно это доказывает наглость компании. Они надеются таким образом придать законный вид своему сомнительному мероприятию. Мы в правительстве штата смотрим сквозь пальцы на всю эту затею. Я годами пытался прекратить это безобразие, но все безуспешно. И все-таки, Морган, я хочу, чтобы ты был там. Я, конечно, тоже там буду.
Морган раздраженно заерзал в кресле.
– Зачем мне туда идти, дядя Шерман? Я уже сделал все, что мог.
– Есть две причины. Во-первых, я хочу, чтобы ты дал свидетельские показания перед моим комитетом. И во-вторых, я хочу, чтобы ты посмотрел, как проводится розыгрыш билетов. Может быть, ты увидишь какие-то нарушения. Помнишь, я говорил тебе, что, по слухам, примерно половина билетных корешков в барабане куплена самой компанией: владельцы билетов – ее сотрудники. Если б поймать их на этом... Это же преступный обман!
Морган пожал плечами.
– Ладно, я приду. Только не знаю, как можно поймать их на мошенничестве... а тем более как его доказать.
– Некоторые нечестные владельцы билетов могут оказаться твоими знакомыми. Может быть, даже там будет кто-то из брокеров, которых ты встречал на Эри.
– Только законченные болваны пойдут на подобную наглость, дядя.
– Племянник, я уже достаточно пожил на свете и насмотрелся на этих хапуг. Когда им годами все сходит с рук, они делаются наглыми до безрассудства, считая себя неуязвимыми.
– Да, верно, я тоже это заметил.
Морган имел в виду Тэйта Броули. Что, если Броули будет на розыгрыше с пачкой незаконно присвоенных билетов? Закон запрещал продавцам лотерейных билетов и брокерам участвовать в розыгрыше лотереи, билеты для которой они распространяли. Но Броули с его самонадеянностью запросто мог прийти на розыгрыш. Возможность поймать Броули на чем-то незаконном и отправить его в тюрьму показалась Моргану достаточным основанием для поездки в Харрисберг.
Когда Морган и его дядя приехали в Харрисберг, погода смягчилась. Было по-прежнему очень холодно, но ясно и солнечно. Улицы расчистили от снега.
Они прибыли за три дня до розыгрыша. Моррисона вызвали на заседание его комитета – обсудить собранный Морганом материал и, если понадобится, выслушать его устное свидетельство. Для Моррисона круглый год держали в гостинице забронированный номер. От этой гостиницы можно было пешком дойти до здания правительства.
В первый день дядя председательствовал на закрытой сессии комитета, и Морган, свободный от дел, бродил по улицам. Он заметил, что в городе уже царит атмосфера праздника. Люди толпами съезжались на розыгрыш, повсюду слышались возбужденные разговоры о том, кто сколько выиграет.
Морган размышлял над людской алчностью и глупостью. Полная сумма призов составляла восемьдесят тысяч долларов и делилась на двести разных частей, начиная от десяти крупных призов, точный размер которых до розыгрыша был неизвестен, и заканчивая сотней мелких по пять и десять долларов. Поскольку лотерейные билеты продавались по пять долларов за штуку, получалось, что двести победителей либо просто вернут свои деньги, либо получат чуть больше, не считая, конечно, тех, кто выиграет главные призы, а шансы выиграть главный приз практически, равнялись нулю. Если верить дяде, розыгрыш проводился таким образом, что эти десять призов доставались самим сотрудникам лотерейной компании, которые потом возвращали их в казну компании.
Таким образом, подавляющее большинство собравшихся на розыгрыш уйдет с пустыми руками и разбитыми надеждами. К сожалению, дядя Шерман был прав и в том, что богачи редко покупали лоте; рейные билеты. Обычно это делали те, кому лотереи вообще были не по карману.
Шерман Моррисон вернулся с заседания своего комитета мрачнее тучи.
– Они ознакомились с твоим материалом, но, несмотря на собранные тобой факты, я не сумел получить достаточно голосов в поддержку законопроекта о запрете лотерей в целом. Чертовы недоумки!
– Значит, мы с тобой только зря потеряли время, – разочарованно сказал Морган.
– И все же я хочу, чтобы ты пришел завтра на заседание. Они хотя бы согласились тебя выслушать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– Позор! – сердито сказал Шерман Моррисон. – Эти лотерейные компании обирают людей до нитки! Я никогда не пытался регламентировать законами человеческую мораль и вовсе не против азартных игр – для тех, кто может себе их позволить. Да я и сам люблю перекинуться в покер, черт возьми! На мой взгляд, если у человека есть деньги и он просаживает их, играя, – ради. Бога, его личное дело! Но это... – Он поднял бумаги. – Ты хорошо поработал, племянник. Здесь собран превосходный материал.
– Но достаточно ли этого для окончания расследования?
– Это поможет, можешь не сомневаться.
Дядя вынул изо рта сигару, макнул в коньяк ее конец и опять затянулся.
– Что ты собираешься делать с этим материалом?
– Сначала пойду с ним к себе в комитет, потом в легислатуру. Зачитаю твои записи, занесу в протокол каждое слово, – мрачно сказал Моррисон. – Во всяком случае, этот материал станет достоянием гласности. Думаю, я сумею заинтересовать некоторые газеты в его публикации. Кое-кто из газетчиков у меня в долгу, они не откажут.
– Как ты думаешь, легислатура или твой комитет примут меры?
– Кто может заранее знать подобные вещи? Лотерейные компании пользуются мощной поддержкой в столице, и некоторые члены моего комитета наверняка подкуплены. Но я думаю, сейчас можно надеяться, что в отношении лотерей будет принят новый закон.
– Ты больше меня веришь в политиков, дядя Шерман.
– Я верю не в политиков вообще, племянник, я верю в самого себя. С этим материалом у меня хватит влияния в легислатуре, чтобы провести закон, запрещающий лотереи. – Моррисон хлебнул коньяка. – Кстати, что ты теперь собираешься делать?
Морган пожал плечами.
– Пока ничего. Думаю податься на Запад – на Дальний Запад.
– Что ж, наверное, ты там приживешься. Я слышал, на Западе суровые нравы, но в тебе есть мужество и ум. – Он затянулся сигарой. – Но я хочу предложить тебе нечто другое. Ты был бы полезен мне в моем штате, племянник. Заработок хороший, и работа непыльная.
Морган покачал головой.
– Нет, это слишком скучно для меня.
– Ах вы, молодые и горячие! – Моррисон вздохнул. – Но все же подумай над моим предложением. Как ты знаешь, розыгрыш лотереи компании «Юнион кэнел» состоится в январе. – Моррисон усмехнулся. – Он будет проходить на площадке парадной лестницы между первым и вторым этажами правительственного здания в Харрисберге. Уже одно это доказывает наглость компании. Они надеются таким образом придать законный вид своему сомнительному мероприятию. Мы в правительстве штата смотрим сквозь пальцы на всю эту затею. Я годами пытался прекратить это безобразие, но все безуспешно. И все-таки, Морган, я хочу, чтобы ты был там. Я, конечно, тоже там буду.
Морган раздраженно заерзал в кресле.
– Зачем мне туда идти, дядя Шерман? Я уже сделал все, что мог.
– Есть две причины. Во-первых, я хочу, чтобы ты дал свидетельские показания перед моим комитетом. И во-вторых, я хочу, чтобы ты посмотрел, как проводится розыгрыш билетов. Может быть, ты увидишь какие-то нарушения. Помнишь, я говорил тебе, что, по слухам, примерно половина билетных корешков в барабане куплена самой компанией: владельцы билетов – ее сотрудники. Если б поймать их на этом... Это же преступный обман!
Морган пожал плечами.
– Ладно, я приду. Только не знаю, как можно поймать их на мошенничестве... а тем более как его доказать.
– Некоторые нечестные владельцы билетов могут оказаться твоими знакомыми. Может быть, даже там будет кто-то из брокеров, которых ты встречал на Эри.
– Только законченные болваны пойдут на подобную наглость, дядя.
– Племянник, я уже достаточно пожил на свете и насмотрелся на этих хапуг. Когда им годами все сходит с рук, они делаются наглыми до безрассудства, считая себя неуязвимыми.
– Да, верно, я тоже это заметил.
Морган имел в виду Тэйта Броули. Что, если Броули будет на розыгрыше с пачкой незаконно присвоенных билетов? Закон запрещал продавцам лотерейных билетов и брокерам участвовать в розыгрыше лотереи, билеты для которой они распространяли. Но Броули с его самонадеянностью запросто мог прийти на розыгрыш. Возможность поймать Броули на чем-то незаконном и отправить его в тюрьму показалась Моргану достаточным основанием для поездки в Харрисберг.
Когда Морган и его дядя приехали в Харрисберг, погода смягчилась. Было по-прежнему очень холодно, но ясно и солнечно. Улицы расчистили от снега.
Они прибыли за три дня до розыгрыша. Моррисона вызвали на заседание его комитета – обсудить собранный Морганом материал и, если понадобится, выслушать его устное свидетельство. Для Моррисона круглый год держали в гостинице забронированный номер. От этой гостиницы можно было пешком дойти до здания правительства.
В первый день дядя председательствовал на закрытой сессии комитета, и Морган, свободный от дел, бродил по улицам. Он заметил, что в городе уже царит атмосфера праздника. Люди толпами съезжались на розыгрыш, повсюду слышались возбужденные разговоры о том, кто сколько выиграет.
Морган размышлял над людской алчностью и глупостью. Полная сумма призов составляла восемьдесят тысяч долларов и делилась на двести разных частей, начиная от десяти крупных призов, точный размер которых до розыгрыша был неизвестен, и заканчивая сотней мелких по пять и десять долларов. Поскольку лотерейные билеты продавались по пять долларов за штуку, получалось, что двести победителей либо просто вернут свои деньги, либо получат чуть больше, не считая, конечно, тех, кто выиграет главные призы, а шансы выиграть главный приз практически, равнялись нулю. Если верить дяде, розыгрыш проводился таким образом, что эти десять призов доставались самим сотрудникам лотерейной компании, которые потом возвращали их в казну компании.
Таким образом, подавляющее большинство собравшихся на розыгрыш уйдет с пустыми руками и разбитыми надеждами. К сожалению, дядя Шерман был прав и в том, что богачи редко покупали лоте; рейные билеты. Обычно это делали те, кому лотереи вообще были не по карману.
Шерман Моррисон вернулся с заседания своего комитета мрачнее тучи.
– Они ознакомились с твоим материалом, но, несмотря на собранные тобой факты, я не сумел получить достаточно голосов в поддержку законопроекта о запрете лотерей в целом. Чертовы недоумки!
– Значит, мы с тобой только зря потеряли время, – разочарованно сказал Морган.
– И все же я хочу, чтобы ты пришел завтра на заседание. Они хотя бы согласились тебя выслушать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87