– Вся эта игра посвящена этой женщине. Вы пошли на большой риск ради ее свободы, ваши судьбы переплелись. Задание называется «поклонение богине». Для вас она богиня – следовательно, единственно возможный выбор.
Гэвин согласился с логикой монаха, но это не остановило его.
– Если это должна быть она, я отказываюсь.
– Нет, Гэвин, нет! – Голос Алекс прорвался сквозь возмущенный гул толпы. – Взгляните на меня.
Гэвин повернулся к ней. Она была так бледна, что даже загар не мог скрыть ее бледность, и она смело смотрела ему в глаза.
– Если это единственный способ победить в этой проклятой игре, сделайте это!
Он покачал головой, преследуемый всеми проповедями, которые когда-то слышал, всеми правилами поведения джентльмена, которые с детства впитал в себя.
– Я не… не могу.
– Гэвин! – закричала она с гневом в голосе. – Вы не можете нанести мне большего оскорбления, чем то, через которое я уже прошла.
Страдание и боль плескались в ее глазах, подтверждая его мысли о том, сколько же ей пришлось вытерпеть за полгода рабства. Он не хотел думать, что ее не только били, но и насиловали, но больше не мог отмахиваться от этого факта. Она вынесла такое, что не высказать словами. А теперь сама, по собственному желанию, она выбирала насилие – как плату за его свободу, так же как он платил за нее. Отчаянная борьба Алекс против ее тюремщиков обнаружила родство их душ, и это была одна из многих причин, по которой он решил вызволить ее из беды.
Он колебался, жалея ее из-за того, что она должна пойти на такую жертву. Если бы он был святым, как она говорила, он бы отказался, но он был обычным человеком и не хотел оставаться на этом острове на целых десять лет. Да, он расписывал ей все прелести безмятежной и легкой жизни на Мадуре, но он даже помыслить не мог, чтобы остаться здесь и работать на Хасана. Свобода была необходима ему, как соколу необходимы ветер и бескрайнее небо. Находиться во власти другого человека, который будет помыкать им, держа за надежными запорами, было таким же безумием, как держать Алекс в клетке.
Он облизал сухие губы, уступая страху и эгоистичному желанию.
– Хорошо… я сделаю это. Но не на публике.
– Но это часть нашей игры, – ядовито возразил Хасан. – Представление перед толпой, оно не для услады сердца.
Гэвину предстояло обесчестить Алекс перед сотнями любопытных глаз?
– Капитан и его дама не наши люди, – вмешался монах Дакса. – Свидетели должны быть, но испытание может быть перенесено с арены в другое место.
Хасан поморщился:
– Если это ваше решение, господин Дакса, пусть будет так.
Сколько свидетелей должны наблюдать за ходом испытания?
– Двое. Вы – потому что вы султан и участвуете в этой игре, – он нахмурился, – и я – потому что я судья и обязан присутствовать при этом.
Двое свидетелей лучше, чем целая арена, но тоже слишком много для столь интимного дела. Мысль о надругательстве над женщиной, которая и так вынесла слишком много оскорблений от людей, захвативших ее в плен, терзала Гэвина. Он никогда больше не сможет посмотреть ей в глаза. Словно угадав его мысли, Алекс твердо заявила:
– Десять лет свободы стоят нескольких минут стыда.
Она была права, но ее роль в этом деле была пассивной.
Он должен был поступиться всеми своими принципами и не был уверен, что сможет выполнить то, чего от него ждали. Стараясь не поддаваться отчаянию, он спросил:
– Где это должно происходить?
– В приемных покоях его величества, – ответил Дакса. – Пошли.
Взгляд Гэвина остановился на цепях Алекс.
– Снимите цепи.
– Она пока еще рабыня, – усмехнулся Хасан.
Гэвин посмотрел на Даксу, надеясь на его поддержку, но старик покачал головой.
– С лодыжек цепи снимут, с запястий – позже.
Главный стражник, который принес ключи, отпер цепи на ее ногах. Алекс вздрогнула и постаралась скрыть отвращение, когда он дотронулся до нее.
Они шли по дворцу, и Гэвин мучительно искал какой-нибудь другой вариант, но не находил его. Алекс преодолела шок и внутренне подготовилась к испытанию: несколько минут унижения – или годы, проведенные на этом острове, и ее страдания, когда она будет думать о том, на какую жертву он пошел ради нее. Они должны пройти через это последнее испытание, чтобы обрести свободу для них обоих.
Просторная спальня была уютной, но без излишеств. Слава Богу, подумал Гэвин, что их привели сюда, а не в те комнаты, которые они делили с Алекс.
– Наслаждайтесь последним заданием «львиной игры», капитан. – В голосе Хасана звучало нетерпение. – Уверен, вы отлично справитесь с ним. Иначе я буду вынужден присоединиться к вам в постели и помочь.
Ублюдок. Перед глазами Гэвина промелькнуло видение: он ломает шею султану и вместе с Алекс бежит из дворца. Но увы, им не удастся добраться до «Хелены».
Хасан встал так, чтобы хорошо видеть постель. Стараясь скрыть неодобрение, Дакса поставил стул с другой стороны, как можно дальше от ложа. Атмосфера была холодной, как на официальном приеме.
Напомнив себе, как велика ставка, Гэвин подошел к Алекс сзади и положил руки ей на плечи. Она вздрогнула, словно он ударил ее. Господи, да он сам готов был сквозь землю провалиться, но что же делать?
– Простите, Алекс. Все это так… неприятно. Так нехорошо…
Она собралась с силами, прежде чем повернуться к нему.
– Все скоро закончится. Закройте глаза и думайте о том, что я – это не я, а какая-нибудь милая девушка, которую вы встретили в порту.
Гэвин, догадавшись, на что она намекает, возразил:
– У меня не было никаких девушек. Только Хелена.
Ее глаза недоверчиво расширились.
– Ни одной другой женщины?
– Никогда. – Он робко улыбнулся. – В такое трудно по верить, правда, особенно когда речь идет о моряке? Я всегда свято верил, что физическая близость между мужчиной и женщиной возможна лишь в браке, а так как я провел большую часть своей жизни в море, то и соблазна не было. – Хотя он встречал немало привлекательных женщин, он восхищался ими на расстоянии, сделав исключение лишь для Хелены, которая стала его женой.
Она грустно улыбнулась.
– Хелене повезло больше, чем я думала.
Зная, что у султана может лопнуть терпение, он заставил себя ее обнять. Она была так напряжена, что казалось, ее точеная фигура сделана из дерева. Для нее это было так же трудно, как и для него. Нет, намного труднее.
Он нежно провел пальцами по ее спине, и она немного расслабилась.
Что дальше?
– У вас красивые волосы, – прошептал Гэвин, вынимая шпильки, поддерживающие замысловатую прическу. Шелковистый каскад упал ей на плечи, распространяя дразнящий и нежный аромат жасмина.
Она была необыкновенно привлекательной женщиной, и он желал ее с самого начала. Классическая линия ее профиля казалась такой поэтичной. Она была его другом, женщиной, чью силу и характер он искренне уважал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94