— Мне нужно с тобой поговорить, — настаивал он. — Это будет долгий разговор. Ты не знаешь… есть кое-что…
Не договорив, он заковылял прочь из комнаты.
В столовой воцарилось неловкое молчание. Саманта нарушила его первой — отложила вилку и повернулась к Нику:
— Мне пора. Ты готов идти?
— Всегда в твоем распоряжении, — без улыбки ответил он.
Родственнички опасливо переглянулись, явно встревоженные тем, что Ник так явно оказывает ей поддержку.
А его все это, кажется, только забавляло — он подошел к Саманте и галантно подал ей руку, помогая встать.
На пути у них вырос братец Джордж.
— Послушайте, леди! — прошипел он. — Не знаю, кто вы такая и что вам нужно, но имейте в виду: богатство, которое мы все зарабатывали потом и кровью, вам не достанется!
В этот миг самообладание Саманты дало трещину.
— А теперь вы все меня послушайте! — звучно заговорила она. — Мне от вас ничего не нужно. Я приехала, потому что об этом попросил отец. Потому что хотела знать правду о своей… о том, кто я и откуда. Что ж, вот и узнала. И очень об этом жалею. Честно говоря, я предпочла бы оставаться сиротой!
11
— А ты молодчина, — сказал ей Ник, когда автомобиль подъехал к воротам.
На миг Саманте почудилось, что железные двери никогда не распахнутся перед ней, что она обречена навеки остаться в этом роскошном капкане, но в следующее мгновение ворота бесшумно разъехались, и Сэм выругала себя за излишнюю впечатлительность.
— Почему?
— Хорошо держалась. Не дала себя заклевать. Ты сильный человек, а старик сильных уважает. Может рвать и метать, может ненавидеть — но уважает.
— Плевать мне на его уважение! — огрызнулась Саманта. — Мой настоящий отец — Дэвид Кэрролл! По крайней мере, тридцать четыре года он был для меня единственным настоящим отцом. Пол Мерритта ему и в подметки не годится. Он…
Сэм осеклась и замолчала, вспомнив, что как-никак говорит о человеке, давшем ей жизнь. А для ее брата единственным и настоящим отцом был именно Пол Мерритта.
Николас пожал плечами:
— Что ж, уезжай и забудь о нас, как о страшном сне. У тебя, судя по всему, детство было безоблачное. Не стоит портить такие воспоминания.
— Прости, Ник.
— Не стоит извиняться, — сухо ответил он. Саманта попыталась сменить тему:
— Я думаю, тебя он уважает. У тебя успешный бизнес…
Ник бросил на нее быстрый взгляд, затем пожал плечами:
— Я не знаю, как он на самом деле ко мне относится.
— А для тебя это важно?
— Я бросил об этом думать много лет назад.
— Но не прекратил с ним общаться?
— Он все-таки мой отец. — Теперь Ник не отрывал глаз от дороги.
Они мчались по четырехполосному шоссе; за окнами машины мелькали роскошные особняки богатых бостонцев. Автомобилей в этот предзакатный час было немного, и все ехали быстро, явно превышая установленную скорость в сорок пять миль в час. Сам Ник держался на пятидесяти — пятидесяти пяти, и другие машины его обгоняли.
«Только не хватало, чтобы нас остановили за превышение скорости! — с мрачной иронией подумала Сэм. — Саманта Кэрролл, примерная гражданка, задержана в автомобиле, принадлежащем члену мафиозной „семьи“…» И в следующее мгновение вспомнила, что и сама она теперь — член мафиозной семьи. В самом прямом смысле.
Ник включил фары; Саманта откинулась в кресле и расслабилась. Как ни странно, с Ником она чувствовала себя спокойно, не испытывая нужды болтать о пустяках: молчание ее не угнетало. Как будто они близки давным-давно…
Осталось только понять, чувствует ли он то же самое.
Некоторое время спустя Саманта заметила, что Ник часто — пожалуй, чаще необходимого — взглядывает в зеркало заднего вида. Она оглянулась через плечо, но ничего особенного не увидела.
По ассоциации мысли ее обратились к недавнему ограблению, и Саманта решила об этом поговорить.
— Я тебе рассказывала, как меня ограбили дома, в Горячих Ключах? — спросила она.
Ник кивнул, не отрывая взгляда от дороги.
— Так вот, я подумала — может быть, это просто случайность?..
— Когда имеешь дело с нашей семьей, случайностей не бывает. Что у тебя украли?
— Ничего ценного. Видимо, мое возвращение спугнуло грабителя.
Ник снова бросил на нее быстрый взгляд — Саманте показалось, что в нем промелькнуло удивление… и, может быть, что-то еще.
— Значит, ничего ценного? Так что же они взяли?
— Записную книжку.
Он вполголоса выругался.
— Ты что-то об этом знаешь? — спросила она.
— Скажу одно: меня это не удивляет.
— Но зачем моему отцу…
— Так теперь он твой отец? — резко проговорил Ник. — Быстро же ты привыкаешь.
— У меня было время привыкнуть.
— Но ведь и у тебя не было доказательств.
— Я верю своей матери.
— Ах да, конечно! Извини, не могу разделить твою дочернюю преданность. — Плотно сжав губы, он свернул на другое шоссе, увешанное яркими рекламными щитами.
— Ты по-прежнему не веришь?
— Да верю, черт возьми! Хотя отцу верить нельзя, поклянись он на целой стопке Библий. Он использует людей, Саманта. И те, кто ему доверяет, порой погибают при странных обстоятельствах. Не забывай об этом.
— Он обещал не причинять вреда моей матери. Этому можно верить?
— Нет, — сухо ответил Ник.
Он снова взглянул в зеркало заднего вида, и Саманта обернулась через плечо. На этот раз она заметила сзади фары другой машины. Близко. Слишком близко. Всего в двух-трех футах от их автомобиля.
Резко повернув, Ник вырулил на эстакаду. Фары преследователя на мгновение исчезли, затем появились снова. Саманта инстинктивно вцепилась в поручень — и в следующую секунду вторая машина ударила их сзади.
Удар был не слишком сильным, но ощутимым. Взгляд Сэм метнулся к Нику. Тот прибавил скорость; губы его были плотно сжаты, взгляд не отрывался от дороги. Теперь они мчались на скорости восемьдесят миль в час — и стрелка спидометра все ползла вперед.
Саманта со страхом оглянулась. Фары преследователя сверкали сзади, словно глаза хищника. Сэм зажмурилась, и в следующее мгновение раздался новый удар — на этот раз такой сильный, что, не будь на ней ремня безопасности, она пробила бы головой стекло.
— Что им нужно? — прошептала Саманта пересохшими губами.
Николас молчал, сражаясь с рулем. Противник пытался вытолкнуть их на встречную полосу.
Ник резко вывернул руль вправо. Но противник, очевидно, ждал этого маневра: он вовремя оказался слева, чтобы ударить их автомобиль в левый бампер. Машину понесло к обочине — к обрыву в пустоту.
Саманта съежилась на сиденье, не в силах даже крикнуть. Послышался громкий хлопок и шипение — это взорвался «воздушный мешок»; а в следующий миг ее швырнуло вперед, и ремень безопасности врезался ей в грудь, выдавливая воздух из легких.
Саманта хватала ртом воздух, не в состоянии шевельнуть ни рукой, ни ногой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92