Наконец, после довольно продолжительной паузы, он сказал, отчетливо выговаривая каждое слово:
— Я могу предоставить вам все, что пожелаете и что может доставить вам хоть малейшее удовольствие.
Его взгляд хлестнул ее точно бичом; колючий знакомый блеск глаз не оставлял сомнений в коварстве его помыслов.
Рут в ужасе затаила дыхание. Она чувствовала себя так, будто стоит перед ним совсем голая. Как бы он ни уверял, что не считает ее публичной девкой, все его поведение достаточно ясно доказывало обратное.
— Нет, — сказала она низким, дрожащим голосом. — Нет, никогда!
После чего повернулась и вошла внутрь.
— О, мэм, вы такая красивая, — восторженно сказала горничная Хэтти, помогавшая ей одеться.
— Благодарю вас.
Рут взглянула на себя в зеркало.
Ей показалось, что одежда, которую она выбрала, слишком роскошна для нее — скромной хозяйки гостиницы. Она чувствовала себя усталой и некрасивой. Но, возможно, надо предоставить другим судить о ее внешности, о том, достаточно ли она красива и стройна, чтобы надевать такое великолепное и дорогое платье. Вот ведь и Хэтти, кажется, вполне искренне восхищается ею.
На это платье Рут истратила гораздо больше, чем дал ей мистер Нортон. Но все же она не жалела о покупке, хотя и понимала, что ее тяга к великолепию и роскоши вызвана лишь желанием предстать перед Джорджем в виде, который лишний раз убедил бы его, что она в нем не нуждается.
Рут выбрала очень элегантное платье насыщенного синего цвета, великолепно оттенявшее белизну ее кожи и придающее серым глазам легкий оттенок голубизны. Широкую юбку украшали нарядные кружева, большие пышные рукава, достигающие локтей, придавали ей сходство с экзотическим цветком, а глубокий вырез, открывающий плечи, подчеркивал стройность шеи и гордую посадку маленькой головы.
Крупные локоны ее густых золотисто-рыжих волос перехватывала простая черная бархатная лента. Туалет довершали длинные белые перчатки, шелковые бальные туфельки и изящный золотой медальон — единственное украшение, доставшееся ей от матери. Каким-то образом ей удалось сохранить эту безделушку, несмотря на все превратности жизни в Сент-Джайлзе.
— Вы действительно настоящая красавица, — сказала Хэтти благоговейным голосом.
Девушка так искренне восхищалась ею, что Рут почувствовала себя гораздо лучше. На бледных щеках заиграл легкий румянец, а в грустных глазах вспыхнул искрящийся свет.
— К вечеру вы будете просто неотразимы, мэм, — сказала Хэтти.
— Надеюсь, что так…
Она искренне хотела этого, а потому слегка нервничала, испытывая некоторое напряжение; ведь ей не приходилось еще бывать на таких приемах прежде и вряд ли удастся побывать когда-нибудь снова, и она решила порадовать себя хоть раз.
Но главное, Джордж увидит ее во всем великолепии и поймет наконец, что она действительно не нуждается ни в его, ни в чьей бы то ни было благотворительности. Рут снова и снова повторяла себе это, изо всех сил отгоняя от себя мысль, что ей просто хочется понравиться любимому.
— Вы станете королевой бала, мэм, — воодушевленно сказала девушка. — Покорите всех джентльменов.
— Ну, будет вам, Хэтти, я ведь не такая уж молодая, — возразила Рут, печально улыбнувшись.
— Что вы, мэм! Вам никак не дашь больше двадцати, — продолжала настаивать на своем Хэтти.
Рут с сомнением покачала головой и рассмеялась. Простодушное восхищение Хэтти льстило ей, улучшало настроение, но в глубине души она все еще чувствовала неуверенность.
Но когда она снова подошла к зеркалу, то обнаружила, что в словах Хэтти есть немалая доля правды. Удовольствие, которое она получала от нового наряда, волнение, мысль о том, что Джордж увидит ее в таком прекрасном платье, да и само платье, великолепно сидящее и удивительно идущее ей, — все это привело к тому, что она действительно выглядела гораздо моложе своих лет. Глаза ее, когда она приходила в хорошее расположение духа, начинали искриться озорным блеском, блестящие локоны прекрасных рыжеватобронзовых волос оттеняли белизну матовой кожи, так что она не могла не вспомнить те далекие времена, когда ее батюшка был еще жив, а сама она не ведала о предстоящих бедах и горестях будущего.
И вот, стоя перед зеркалом, она вдруг почувствовала себя так, как чувствует юная девушка, которой предстоит впервые выйти в свет, и это еще более улучшило ее настроение.
Предстоящий вечер сулил много радостей.
— Возможно, там будет сам лорд Фицуо — тер, — сказала девушка, вряд ли представляя себе, какую бурю чувств вызвали ее слова в груди Рут.
— Что вы сказали? — как бы рассеянно спросила она.
— Я говорю, что там может оказаться и лорд Фицуотер. А вы и не знали, мэм? — Хэтти хитровато взглянула на Рут, ожидая ее реакции на услышанное. — Очень красивый джентльмен, правда, говорят, немного странный.
— В каком смысле? — полюбопытствовала Рут и замерла, ожидая, что девушка скорее всего начнет повторять чужие сплетни.
— Ну, моя кузина Энни работает в отеле, — начала Хэтти заговорщическим тоном, — и вот, значит, она вчера утром вычищала золу из камина в маленькой гостиной, собираясь развести огонь, когда ей показалось, что в комнате кто-то есть. Естественно, она обернулась посмотреть, кто это, и увидела его светлость. И что, вы думаете, он делал? Сидел и нахально рисовал ее!
Девушка выдержала драматическую паузу. Глаза ее светились от волнения.
— Боже милостивый! — ободряюще проговорила Рут, стараясь казаться не слишком заинтересованной. — И что же она?..
— Ну, она немножко рассердилась, я имею в виду Энни. Рассердилась и прямо спросила его, что это он такое здесь делает, и тогда он показал ей тетрадку. Там у него были маленькие рисуночки, всякие фигли-мигли, чепуха разная, непонятно зачем нарисованная. Ну, носильщик портшеза, как он стоит возле «Памп-Рум» и потирает руки, чтобы согреть их, и еще тощая дама, которая пьет воду так, будто она отравлена… И Энни тоже меленько так нарисована, как она выгребает золу из камина. — Хэтти замолчала, чтобы перевести дыхание.
— Понятно, — сказала Рут. — Надеюсь, ваша Энни после этого успокоилась?
— Она говорила, что он настоящий джентльмен, — ответила девушка. — Сказал ей, что был в гостиной еще до того, как она пришла убираться — должно быть, рано встает или, может, вообще не ложится, — и что она сама, Энни, как картинка, так что он не мог удержаться, чтобы не нарисовать ее. Ну, извинился, что напугал ее, и сказал, что надеется, что она его не прогонит, а потом еще дал ей полкроны. Она говорит, что он настоящий джентльмен и все-таки не надменный, как бывают вообще лорды, но и не слишком нахальный, если вы понимаете, что я имею в виду.
— Да, я понимаю, — сказала Рут и слегка улыбнулась, живо представив себе эту сценку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67