Однако в октябре 1783 года он вернулся и показал ей письмо отца, в котором тот передавал ему все права на ферму и просил жениться на его дочери. В письме приводилась опись имущества Бергмана — настолько полная, что у Каролины не осталось сомнений в подлинности письма.
— «Вы замечательный человек, — писал Бергман, — и я надеюсь, что, получив мое послание, исполните мою волю и женитесь на моей дорогой Кристи. Я знаю, какая о Вас идет молва, но, встретившись с Вами, с первого взгляда понял: Вы — именно тот человек, который идеально подходит моей дочери».
Это ужаснуло Кристину, ибо Пилквибиндер не внушал ей ничего, кроме отвращения. Не сомневаясь, что отец написал письмо в болезненном состоянии, девушка сбежала от своего «опекуна» при первой возможности.
Когда Пилквибиндер, выпив изрядное количество портвейна, заснул у камина, Кристина переоделась в одежду их бывшего конюха, поспешно собрала кое-что из вещей в узелок и, оседлав Молли, ускакала с фермы.
И вот теперь она лежит на своей старой кровати, связанная Эзрой Пилквибиндером. Круг замкнулся. «Я сама угодила в его ловушку, — с изумлением и ужасом подумала Каролина. — Более того, Алекс невольно подтолкнул меня к этому! Господи, если бы я не ударилась тогда о дерево, мой побег удался бы и мне никогда не пришлось бы вернуться сюда!» Но в ту же секунду Каролина поняла, что в таком случае она никогда бы не встретила Алекса и не вышла бы за него замуж. Какая горькая ирония судьбы! Пока она пыталась разобраться во всем этом, в спальню снова вошел Пилквибиндер со стаканом портвейна. Давясь и кашляя, Каролина выпила его. Эзра отставил стакан и снова занялся ее одеждой.
— Ты похожа на испуганную серну, — глумливо заметил Пилквибиндер, спуская с нее рубашку. Липкие пальцы коснулись груди Каролины, и она почувствовала непреодолимое омерзение.
— Мы неплохо проведем время, дожидаясь возвращения майора Бовизажа. А когда я от него избавлюсь… о-о, дорогая Кристи, мы с тобой проведем славную ночку.
— И-избавитесь?
— Ну конечно! Ты же не сможешь стать моей женой, пока не овдовеешь! — Он гнусно усмехнулся. — К тому же Бовизажа я прикончу с особым удовольствием.
— Прошу вас, объясните, почему вам так ненавистен Алекс! Неужели вы думаете, что вам будет легко убить его?
— Легко? — ухмыльнулся Пилквибиндер. — Да легче легкого! Наш злополучный майор вернется домой к своей дорогой женушке и тихонечко постучит в дверь. Только откроешь-то ему не ты! Я сам окажу ему эту честь — в последний раз!
Пилквибиндер расхохотался, а Каролина похолодела, до смерти напуганная простотой его плана.
— Думаешь, я сержусь на этого малого только за то, что он на тебе женился? — Он задрал юбку Каролины. — Не-ет, голубка! Все началось гораздо раньше. Я много лет знал майора и все годы ненавидел. В армии ему всегда везло, он получал самые лучшие задания — как раз те, о которых мечтал я. Он был знаком со всеми генералами, водил дружбу с Костюшко, а уж женщины так и вились вокруг него. Одна даже путешествовала с ним — ты это знаешь?
Каролина покрылась холодным потом. Руки Пилквибиндера щупали ее грудь, живот…
Между тем он цинично продолжал:
— Я уж было подумал, что отомстил майору, забрав бумаги твоего отца. — От этих слов Каролина едва не потеряла сознание. — Как забавно получилось, что вы заявились сюда вместе. Неслыханная удача! Я был преисполнен решимости вернуть тебя, но даже не мечтал, что мне удастся так скоро разделаться с Бовизажем.
Каролина отчаянно пыталась протянуть время.
— Что… что вы имеете в виду? Эзра уже сорвал с нее всю одежду.
— Прошлой осенью на ферме в Нью-Йорке Бовизаж убил двух мужчин. Один из них был моим братом.
— О нет! — простонала Каролина. «Какое безумие», — подумала она.
— Квинтус, мой брат, жил в Германии. Когда стали набирать гессенских наемников, он тоже решил податься в Америку. После войны он дезертировал вместе с приятелем. В октябре я наткнулся на них в этих местах, когда искал тебя. Они обещали помочь мне. Ведь Квинтус тебя нашел, не так ли? Добравшись до той фермы, я обнаружил в сарае следы крови и кушак моего брата, а в доме — ваши личные вещи, которые вы беззаботно бросили. После этого выследить вас не составляло большого труда.
Рассказывая, он все теснее прижимался к молодой женщине, и она зажмурилась, моля небо о смерти.
— О Господи! — прошептала Каролина.
Внезапно раздался оглушительный треск, и посыпались осколки оконного стекла. В ту же секунду сильная рука Алекса схватила Пилквибиндера за волосы, оторвала от Каролины и подняла в воздух. Тот успел выхватить длинный нож. Однако у Алекса нож был уже наготове.
— Готовься к смерти, собака! — крикнул Алекс. Пилквибиндер ухмыльнулся.
— Что ж, майор, я давно с нетерпением дожидался этой минуты! Ты заслуживаешь смерти! Господь Бог сделал тебя спасителем Кристин, а благодаря этому мне удалось встретиться с двумя людьми, которые нужны мне больше всего.
В странных желтых глазах Пилквибиндера горел маниакальный огонь, Алекс же оставался холоден и спокоен, как всегда перед лицом опасности.
Каролина, дрожа от страха, лежала на кровати. Однако, поняв, что надо действовать, она спустила ноги и, как только спина Пилквибиндера оказалась возле нее, Каролина изо всех сил ударила его связанными руками. Эзра пошатнулся и рухнул на свой собственный нож.
ГЛАВА 31
Вечером разразилась буря. Дождь яростно хлестал в стекла гостиной. Алекс развел в камине огонь, и теперь Каролина сидела на любимом диване матери, склонив голову на грудь мужа.
— Я хочу уехать отсюда как можно скорее, — тихо сказала она. — В этом доме мне кажется, будто я привидение. У меня такое ощущение, словно я умерла и вернулась с того света.
— Примерно так и есть, — Алекс поднес к губам рюмку бренди.
Каролина только сейчас начала оправляться от шока после всего пережитого. Алекс даже опасался, как бы жена снова не впала в беспамятство. Он не выпускал Каролину из объятий, чувствуя, что ей необходимо подумать и разобраться во всем. Теперь он вздохнул с облегчением: жена рассуждала вполне здраво.
— Я проголодалась, — прошептала она.
— Отлично! — воскликнул Алекс. — Пошли на кухню.
Там Каролина снова задумалась, охваченная неотвязными воспоминаниями.
Одно дело — отогнать мысли о гнусном Пилквибиндере, но забыть о двадцати годах, проведенных в этом доме, — совсем другое.
В углу кухни стояли стол с откидной крышкой и пять стульев. Каролина подошла к ним и вытерла пыль.
— При маме здесь всегда стояли пять стульев — на случай, если вдруг кто-нибудь к нам заглянет. Нас и в самом деле частенько навещали: мама любила общество.
Алекс оторвался от приготовления яичницы.
— Судя по всему, это была замечательная женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66