Наверху уже строчили
пулеметы. Визжали на своей половине женщины, сбившись в кучу, как овцы.
Двое нукеров Абдуллы уложили нескольких красноармейцев, но тут же
были скошены зашедшим в тыл пулеметчиком. Пулеметчик увидел вход в
подземелье и бросился в него. Абдулла продолжал хладнокровно одеваться. Он
завязал шнурки одного чарыка и стал надевать на ногу другой. В проеме
двери появился красноармеец с пулеметом. Продолжая обуваться, Абдулла
вскинул левой рукой карабин и не целясь выстрелил. Убитый покатился вниз
по лестнице, к ногам жены Абдуллы. Та, вскрикнув, отпрянула в угол.
В стене повернулась тяжелая каменная плита, и из тайника вышел
пожилой нукер.
- Прости, ага, что потревожил тебя. Кто-то нас предал. - Этот Рахимов
никогда не начнет воевать вовремя, всегда на полчаса раньше, - недовольно
проворчал Абдулла.
- Надо уходить, ага, мы окружены. - Четки, - сказал Абдулла, ощупывая
карманы халата. - Ищи четки! Абдулла принялся шарить под подушками. Он
раскидывал ногами подносы с едой, растоптав несколько спелых персиков. На
лестнице появились два красноармейца. Абдулла два раза выстрелил,
красноармейцы упали по обе стороны лестницы. Нукер перевернул труп бойца,
которого Абдулла убил первым, и протянул Абдулле четки, которые оказались
под убитым. Абдулла облегченно вздохнул, приложил их к глазам и спрятал на
груди.
- Займись ими, - кивнул Абдулла в сторону кричащих женщин. - Нельзя,
чтобы они достались этим необрезанным собакам.
Нукер кивнул и лязгнул затвором пулемета. Абдулла схватил на руки
любимую жену и потащил ее в потайную дверь. Нукер сорвал полог и навел
пулемет на женщин. Те с воплями закрылись подушками. Раздалась очередь...
Нукер уронил голову на гашетку пулемета. Сбежавшие по лестнице
красноармейцы бросились к тайнику.
Добравшись до конца подземного хода, Абдулла прижал к себе жену и,
загораживаясь ею, вылез через широкую трубу на поверхность. Здесь под
деревьями стояли две лошади и несколько джигитов. Продолжая прикрывать
себя женой, Абдулла побежал к лошадям. Его заметили слишком поздно. От
крепости раздались крики и выстрелы. Схватив повод второй лошади, Абдулла
вскочил на вороного жеребца и, выстрелив в жену, огрел жеребца камчой.
Рахимов и трое красноармейцев скакали от крепости. Абдулла легко уходил.
Осадив коня, Рахимов выстрелил несколько раз и в отчаянии швырнул карабин
на землю.
- Опять ушел! - У него четки заговоренные, - сказал
красноармеец-узбек. - Кони свежие, - сказал Рахимов.
В оазисе Пять чинар - колодце с несколькими деревьями вокруг и куском
глиняной стены - сидели у тлеющего костра Сухов и Саид. Сухов делился
продуктами с Саидом: высыпал из своего мешочка половину запаса пшена,
разделил сухари.
- Задержался я здесь. Месяц, как демобилизовался, а все мотаюсь по
пескам этим... Семь лет дома не был. - Сухов собрал выделенные Саиду
продукты в чистую портянку и пододвинул к нему. - На недельку хватит, а в
Педженте еще что-нибудь раздобудешь... А я, извини, не могу, мне на Гурьев
надо. Пойду по гипотенузе.
Саид снял с пояса кинжал и подал Сухову.
- Возьми, на память. - Спасибо. - Приняв кинжал, Сухов вынул его из
ножен, провел ногтем по лезвию. - Хорош кинжал!.. - Осмотрел ножны. -
Богатая работа. - Отец подарил. Сухов взял с песка свой карабин, обтер
ладошкой, протянул Саиду. - На. Нельзя без оружия. - Постучал по кобуре с
наганом. - А мне и этого довольно. Саид благодарно склонил голову, принял
карабин. - Лучше бы ты меня не откапывал, - сказал Саид. - Теперь не будет
мне покоя, пока не отомщу Джевдету. - Мертвому спокойней, - согласился
Сухов, - но уж очень скучно. А за что у тебя вражда с ним? - Отца убил
моего... В спину, когда он молился. Саид помолчал немного, потом медленно,
стараясь не напрягать пораненную ногу, поднялся. - Пойду, - сказал он. -
Ну что ж, счастливо, - протянул ему руку Сухов.
Отряд Рахимова шел по пустыне по следам банды Абдуллы. Отряд шел
шагом, потому что девять бойцов спешились, отдав своих лошадей женам
Абдуллы. Женщины ехали молча, закутавшись в чадры.
Рахимов нервничал, сновал из одного конца отряда в другой, поглядывая
на женщин. - На полсуток отстаем, - сказал он хмурому комвзвода. - С
бабами нам его не догнать, - ответил тот.
Увидев, как молодой боец Петруха подъехал к одной из женщин и стал
заигрывать с ней, что-то шепча и посмеиваясь. Рахимов подскакал к нему и
вытянул плеткой по крупу его коня. Петруха дал стрекача. Рахимов погрозил
ему вслед плеткой, а затем погрозил и женщинам. Вернулся в голову отряда.
- Доведу их до первого колодца и брошу! - сказал он в сердцах своему
взводному. - Дам пшена полмешка, воблы, а дальше - как сами знают. - Ты у
каждого колодца так говоришь, - хмуро ответил взводный. - А что же я их и
вправду бросить должен? - заорал Рахимов в отчаянии. - Они же умрут как
мухи... в этой пустыне!
- Глянь-ка, - вдруг удивленно сказал взводный. Он увидел Сухова,
который нетерпеливо шагал по пустыне метрах в двухстах от отряда.
Рахимов вытащил свой револьвер и дважды выстрелил в воздух. Сухов
остановился.
- Кто такой? - спросил Рахимов, подъехав.
- Сухов.
- Врешь?! - удивился Рахимов и спрыгнул с коня. Подал руку. - А я
Рахимов. Слыхал? Сухов кивнул.
- А мне говорили, что ты демобилизовался, - продолжал Рахимов. - Слух
идет, что ты уже в Астрахани.
- Пришлось задержаться, - сказал Сухов и оглядел стоявших вокруг
бойцов. Они с любопытством смотрели на него.
У костра Рахимов делился с Суховым своими бедами.
- Двадцать семь дней за ним гоняюсь. Пол-отряда потерял. Третьего дня
в Черной крепости совсем было накрыли - из рук ушел... Лютует. Ни своих,
ни чужих не жалеет - совсем озверел! Грабит, жгет, режет всех подряд -
старых и малых. Жен своих и то не пожалел: перестрелять хотел... В
последний момент спасли. Одну убил.
- Видел я его работу, - сказал Сухов.
- Ну, ничего, - скрипнул зубами Рахимов. - Я этого Абдуллу все равно
достану!.. Весь песок в пустыне просею. Своими руками задушу! Лишь бы
морем не ушел. А так он со всех сторон обложен.
- В Черной крепости его через трубу надо было брать, - вздохнул
Сухов.
- Так он через нее и ушел. Я же не знал, что там ход. Сухов! - вдруг
взмолился Рахимов. - Помоги!.. С тобой мы его враз прикончим. Ты ведь один
целого взвода стоишь, а то и роты.
- Нет уж, хватит, - сказал Сухов. - Мне домой пора. Я и так большой
крюк дал. Теперь по гипотенузе пойду - она короче. До Астрахани дойду, а
там до Нижнего - по воде... Ты уж пойми меня - не могу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12