– прорычала она. – Мой муж убьет тебя за такое оскорбление!
– Тебе следовало оставаться на своем мирном юге, римская шлюха, – прогремел он в ответ. – Теперь будешь служить мне, как заставляла своего кельтского воина обслуживать тебя! – Он повернулся к Квинну: – Ты свободен. Возвращайся к себе, а если хочешь, оставайся у меня. Я Рюрик, повелитель Северного народа. Добро пожаловать в мой лагерь!
– Я останусь, – решил Квинн. – Что ты намерен делать с моей госпожой?
– Она больше не твоя госпожа, – отрезал Рюрик. – Она моя шлюха, пока не надоест мне. Потом она будет обслуживать моих людей. – Носком сапога он слегка толкнул женщину.
– Она – госпожа Корделия, жена трибуна Максимилиана Алерио Патрониуса, родственника самого цезаря, – пояснил Квинн.
– И этот трибун позволяет жене спать с пленным рабом? Вижу, он легко распоряжается ее благосклонностью!
– Я был частью добычи трибуна после битвы в Галлии. Он заметил… э-э… мое мужское достоинство и подарил жене в качестве секс-раба. Многие римские аристократы дарят секс-рабов супругам. Знают, что, таким образом, в их отсутствие они не пойдут по кривой дорожке и не вызовут скандала. Кроме того, ни одна римская матрона не родит незаконного ребенка. Дети должны быть только от мужа.
– Он либо человек практичный, либо подозрительный, этот твой Максимилиан Алерио Патрониус, – рассмеялся Рюрик, наматывая на кулак прядь волос Эшли. Грубым рывком поставил ее на ноги и поцеловал, больно сминая губы. – Она действительно хороша? – спросил он Квинна.
Тот медленно растянул губы в улыбке.
– Да. Самое тугое лоно, которое мне довелось поиметь. Она каждый раз словно становится девственницей, впервые принимающей мое копье.
Рюрик кивнул, глядя в пылающие зеленые глаза.
– Скажи, римская шлюха, забавлялась ли ты с двумя «петушками» одновременно?
Она тихо ахнула.
– Нет? – пробормотал он ей в губы. – Что ж, моя гордая римская красавица, скоро ты все узнаешь. И научишься ублажать господина любым способом и в любое время, по его требованию.
– Ты умрешь за это, варварская свинья! – бешено прошипела Эшли. – Я лично позабочусь, чтобы тебя распяли, приколотив руки и ноги ржавыми гвоздями! Но перед этим отхожу тебя кнутом!
– Да, она наслаждается, избивая людей. Моя спина покрыта синяками и рубцами, – кивнул Квинн.
– Значит, она любит наказания? Думаю, нам стоит удалиться в мой шатер и дать суке попробовать ее же лекарства, а, Квинн?
– Отпусти меня! Животное! – завопила Эшли, пытаясь сопротивляться. Но ее силой потащили в шатер повелителя Северного народа и швырнули на постель из мехов.
Рюрик принялся срывать с нее остатки одежды. И даже освободил руки. И, смеясь, увернулся от удара, нацеленного ему в голову. Вынудил Эшли лечь на живот, сжал ее стройную шею и стал размеренно опускать ладонь на упругие ягодицы. Женщина возмущенно повизгивала, но он продолжал шлепать ее, пока кожа на попке не стала ярко-красной. Только потом, поставив ее на колени, он вошел в тесный грот.
Эшли снова закричала, но в этот момент Квинн, тоже вставший на колени, заткнул ей рот своей налитой плотью, спокойно предупредив:
– Попробуешь кусаться, и тебе худо придется. Поэтому отсоси меня насухо, римская шлюха!
Она безуспешно попыталась застонать, когда рот заполнил твердый тяжелый стержень плоти, но иного выхода не было. Эшли принялась сосать, остро ощущая, как другое копье вонзается в ее лоно, безжалостно и беспощадно.
Излившись в нее, временно насытившиеся мужчины отодвинулись. Эшли обмякла на постели, но тут же охнула, когда ее бесцеремонно столкнули на пол.
Наконец Рюрик сел и приказал ей подойти к нему. Эшли рассерженно зашипела, подскочив, когда Квинн со всего размаха шлепнул ее по попке.
– Ползи, – скомандовал Рюрик. – Ползи ко мне, гордая римская шлюха. Я еще только начал забавляться. Квинн, друг мой, в дальнем углу ты найдешь связку розог, любая из которых может до блеска отполировать пухлые ягодицы госпожи Корделии. Неси-ка их сюда.
Протянув руку, он грубо потянул Эшли себе на колени и стал лизать ее шею и мять груди.
– У тебя красивые титьки, римская шлюха, – жарко выдохнул он ей в ухо и так больно стиснул нежные холмики, что она принялась извиваться. Он вдруг ощутил, как твердеет плоть, придавленная ее ягодицами.
Квинн тем временем неторопливо поднялся с кучи мехов и направился в угол за розгами. Тонкие прутья были крепко связаны на одном конце, образуя нечто вроде метлы. Вернувшись, он присоединился к Рюрику и Эшли.
– Что ты задумал? – спросил он повелителя Северного народа, помахивая розгами. – Надеюсь, ты позволишь мне ее выпороть. Очень хочется отплатить за прошлое.
– Да, – улыбнулся Рюрик. – Я видел твою спину, когда ты ходил за розгами. Вижу, она не была добра к тебе, друг мой. Раздвинь ноги, римская шлюха!
Но Эшли и не подумала подчиниться. Тогда он принялся безжалостно щипать ее соски, пока она не сдалась.
– Она уже мокрая? – спросил он Квинна.
– Да, но нуждается в некоторой подготовке, – ответил кельтский воин, принимаясь нежно теребить крохотную горошинку, спрятанную в лепестках ее лона. И улыбнулся в ее зеленые глаза, когда она начала постанывать. Наконец он проник двумя пальцами в ее лоно и стал ими двигать, пока не удостоверился, что она истекает соками.
– Она готова, – сообщил он Рюрику.
Тот повернул женщину лицом к себе, поднял, опустил на свою вздыбленную плоть и прижал к своей груди.
– Высеки ее, а когда как следует отделаешь, трахни в зад, – приказал он.
– Нет! Нет! – крикнула Эшли, пытаясь вырваться, но Рюрик крепко держал ее, а Квинн стал орудовать розгами. Жесткие прутья обжигали ягодицы, и из горла Эшли вырвался громкий вопль, но Рюрик заткнул ей рот яростным поцелуем, в котором их языки сплелись.
– Она никогда не позволяла поиметь ее таким способом, – медленно произнес Квинн.
– Тогда ублажи ее хорошенько, друг мой, – посоветовал Рюрик, на миг оторвав губы от губ Эшли. – Ты, вероятно, достоин утешения, хотя это малая плата за шрамы на твоей спине. Вон там стоит кувшинчик с мазью, тебе она пригодится.
Он снова стал целовать пленницу, а Квинн тем временем ритмично стегал прутьями попку несчастной. Только когда кожа побагровела, он встал на колени, смазал свою плоть и маленькую дырочку между ее ягодицами, после чего стал медленно проникать в самое потаенное место в женском теле. Крошечное отверстие сначала не пускало его, но потом стало поддаваться под настойчивым давлением. Сначала вошла головка, а остальное далось легче. Вскоре он уже прижался к ней всем телом.
Эшли едва не потеряла сознание. Она ощущала гигантское орудие Рюрика, пульсирующее в ее лоне, а теперь и Квинн проник в другое отверстие. Рюрик принялся поглаживать и пощипывать ее клитор, и она невольно застонала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
– Тебе следовало оставаться на своем мирном юге, римская шлюха, – прогремел он в ответ. – Теперь будешь служить мне, как заставляла своего кельтского воина обслуживать тебя! – Он повернулся к Квинну: – Ты свободен. Возвращайся к себе, а если хочешь, оставайся у меня. Я Рюрик, повелитель Северного народа. Добро пожаловать в мой лагерь!
– Я останусь, – решил Квинн. – Что ты намерен делать с моей госпожой?
– Она больше не твоя госпожа, – отрезал Рюрик. – Она моя шлюха, пока не надоест мне. Потом она будет обслуживать моих людей. – Носком сапога он слегка толкнул женщину.
– Она – госпожа Корделия, жена трибуна Максимилиана Алерио Патрониуса, родственника самого цезаря, – пояснил Квинн.
– И этот трибун позволяет жене спать с пленным рабом? Вижу, он легко распоряжается ее благосклонностью!
– Я был частью добычи трибуна после битвы в Галлии. Он заметил… э-э… мое мужское достоинство и подарил жене в качестве секс-раба. Многие римские аристократы дарят секс-рабов супругам. Знают, что, таким образом, в их отсутствие они не пойдут по кривой дорожке и не вызовут скандала. Кроме того, ни одна римская матрона не родит незаконного ребенка. Дети должны быть только от мужа.
– Он либо человек практичный, либо подозрительный, этот твой Максимилиан Алерио Патрониус, – рассмеялся Рюрик, наматывая на кулак прядь волос Эшли. Грубым рывком поставил ее на ноги и поцеловал, больно сминая губы. – Она действительно хороша? – спросил он Квинна.
Тот медленно растянул губы в улыбке.
– Да. Самое тугое лоно, которое мне довелось поиметь. Она каждый раз словно становится девственницей, впервые принимающей мое копье.
Рюрик кивнул, глядя в пылающие зеленые глаза.
– Скажи, римская шлюха, забавлялась ли ты с двумя «петушками» одновременно?
Она тихо ахнула.
– Нет? – пробормотал он ей в губы. – Что ж, моя гордая римская красавица, скоро ты все узнаешь. И научишься ублажать господина любым способом и в любое время, по его требованию.
– Ты умрешь за это, варварская свинья! – бешено прошипела Эшли. – Я лично позабочусь, чтобы тебя распяли, приколотив руки и ноги ржавыми гвоздями! Но перед этим отхожу тебя кнутом!
– Да, она наслаждается, избивая людей. Моя спина покрыта синяками и рубцами, – кивнул Квинн.
– Значит, она любит наказания? Думаю, нам стоит удалиться в мой шатер и дать суке попробовать ее же лекарства, а, Квинн?
– Отпусти меня! Животное! – завопила Эшли, пытаясь сопротивляться. Но ее силой потащили в шатер повелителя Северного народа и швырнули на постель из мехов.
Рюрик принялся срывать с нее остатки одежды. И даже освободил руки. И, смеясь, увернулся от удара, нацеленного ему в голову. Вынудил Эшли лечь на живот, сжал ее стройную шею и стал размеренно опускать ладонь на упругие ягодицы. Женщина возмущенно повизгивала, но он продолжал шлепать ее, пока кожа на попке не стала ярко-красной. Только потом, поставив ее на колени, он вошел в тесный грот.
Эшли снова закричала, но в этот момент Квинн, тоже вставший на колени, заткнул ей рот своей налитой плотью, спокойно предупредив:
– Попробуешь кусаться, и тебе худо придется. Поэтому отсоси меня насухо, римская шлюха!
Она безуспешно попыталась застонать, когда рот заполнил твердый тяжелый стержень плоти, но иного выхода не было. Эшли принялась сосать, остро ощущая, как другое копье вонзается в ее лоно, безжалостно и беспощадно.
Излившись в нее, временно насытившиеся мужчины отодвинулись. Эшли обмякла на постели, но тут же охнула, когда ее бесцеремонно столкнули на пол.
Наконец Рюрик сел и приказал ей подойти к нему. Эшли рассерженно зашипела, подскочив, когда Квинн со всего размаха шлепнул ее по попке.
– Ползи, – скомандовал Рюрик. – Ползи ко мне, гордая римская шлюха. Я еще только начал забавляться. Квинн, друг мой, в дальнем углу ты найдешь связку розог, любая из которых может до блеска отполировать пухлые ягодицы госпожи Корделии. Неси-ка их сюда.
Протянув руку, он грубо потянул Эшли себе на колени и стал лизать ее шею и мять груди.
– У тебя красивые титьки, римская шлюха, – жарко выдохнул он ей в ухо и так больно стиснул нежные холмики, что она принялась извиваться. Он вдруг ощутил, как твердеет плоть, придавленная ее ягодицами.
Квинн тем временем неторопливо поднялся с кучи мехов и направился в угол за розгами. Тонкие прутья были крепко связаны на одном конце, образуя нечто вроде метлы. Вернувшись, он присоединился к Рюрику и Эшли.
– Что ты задумал? – спросил он повелителя Северного народа, помахивая розгами. – Надеюсь, ты позволишь мне ее выпороть. Очень хочется отплатить за прошлое.
– Да, – улыбнулся Рюрик. – Я видел твою спину, когда ты ходил за розгами. Вижу, она не была добра к тебе, друг мой. Раздвинь ноги, римская шлюха!
Но Эшли и не подумала подчиниться. Тогда он принялся безжалостно щипать ее соски, пока она не сдалась.
– Она уже мокрая? – спросил он Квинна.
– Да, но нуждается в некоторой подготовке, – ответил кельтский воин, принимаясь нежно теребить крохотную горошинку, спрятанную в лепестках ее лона. И улыбнулся в ее зеленые глаза, когда она начала постанывать. Наконец он проник двумя пальцами в ее лоно и стал ими двигать, пока не удостоверился, что она истекает соками.
– Она готова, – сообщил он Рюрику.
Тот повернул женщину лицом к себе, поднял, опустил на свою вздыбленную плоть и прижал к своей груди.
– Высеки ее, а когда как следует отделаешь, трахни в зад, – приказал он.
– Нет! Нет! – крикнула Эшли, пытаясь вырваться, но Рюрик крепко держал ее, а Квинн стал орудовать розгами. Жесткие прутья обжигали ягодицы, и из горла Эшли вырвался громкий вопль, но Рюрик заткнул ей рот яростным поцелуем, в котором их языки сплелись.
– Она никогда не позволяла поиметь ее таким способом, – медленно произнес Квинн.
– Тогда ублажи ее хорошенько, друг мой, – посоветовал Рюрик, на миг оторвав губы от губ Эшли. – Ты, вероятно, достоин утешения, хотя это малая плата за шрамы на твоей спине. Вон там стоит кувшинчик с мазью, тебе она пригодится.
Он снова стал целовать пленницу, а Квинн тем временем ритмично стегал прутьями попку несчастной. Только когда кожа побагровела, он встал на колени, смазал свою плоть и маленькую дырочку между ее ягодицами, после чего стал медленно проникать в самое потаенное место в женском теле. Крошечное отверстие сначала не пускало его, но потом стало поддаваться под настойчивым давлением. Сначала вошла головка, а остальное далось легче. Вскоре он уже прижался к ней всем телом.
Эшли едва не потеряла сознание. Она ощущала гигантское орудие Рюрика, пульсирующее в ее лоне, а теперь и Квинн проник в другое отверстие. Рюрик принялся поглаживать и пощипывать ее клитор, и она невольно застонала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68