К несчастью, Чарльза забрали у матери в девятилетнем возрасте и перевезли в имение отца. Последние восемь лет она его почти не видела, а во время редких визитов он держался холодно и замкнуто – почти как их отец. Энн больше не узнавала в нем озорного веселого мальчишку, которого знала раньше. А теперь было и вовсе неизвестно, увидит ли она его еще когда-нибудь…
Энн крепко зажмурилась, стараясь удержать подступающие слезы. Ее бунтарство оказалось недолгим. Теперь она чувствовала себя озябшей, голодной и напуганной, а главное – совершенно беспомощной в руках Маклина.
Где-то в отдалении из темноты донесся вой волка, вышедшего на охоту. В костре с треском переломилось полено, едва не задушив крохотное пламя. Энн нащупала лежащие рядом прутья и сунула их в огонь, пытаясь сохранить единственный источник тепла, поддерживавший в ней бодрость духа.
Какой-то тихий звук привлек ее внимание. Подняв голову, Энн увидела, что Маклин стоит рядом с ней. Будь он проклят – двигается тихо, как кошка! Не успела она отодвинуться, как он опустился на одно колено, схватил ее запястья и быстро обвязал их шпагатом.
– Поскольку я не могу надеяться, что ты опять не сбежишь, на этот вечер я решил принять меры предосторожности, – объяснил он, в последний раз дернув за веревку для верности.
Энн смотрела на него, не веря своим глазам и лишившись языка от возмущения. Ее охватил безудержный гнев, все страхи были позабыты.
– Я тебя ненавижу! – прошипела она, не придумав ничего более убедительного.
Выражение его лица не изменилось.
– Ну, тут уж ничего не поделаешь, красавица, – усмехнулся он, обматывая свободный конец веревки вокруг своего левого запястья, и как ни в чем не бывало растянулся на земле в трех шагах от нее.
Завернувшись в плащ для тепла, Маклин закрыл глаза.
– Разбуди меня, если замерзнешь, – невозмутимо добавил он. – А теперь спокойной ночи.
Глаза Энн наполнились слезами, она чуть не задохнулась, стараясь подавить рвущееся из груди рыдание. Съежившись возле угасающего костра, она с ненавистью смотрела на освещенную его скудным светом фигуру своего врага. Ей хотелось оказаться где угодно, лишь бы подальше от безлюдного шотландского нагорья, подальше от короткой веревки, другой конец которой держал в руке сэр Фрэнсис Маклин!
* * *
Энн разбудило легкое прикосновение рук, освобождавших ее от пут, которые за ночь успели врезаться ей в запястья. Она сонно заморгала, пока Маклин растирал ее онемевшие пальцы. Все тело у нее ныло из-за того, что целую ночь пришлось провести в одном и том же положении, однако Маклин заставил ее подняться на ноги: ему не терпелось поскорее отправиться в путь.
Дональд уже держал наготове лошадей, и Маклин подсадил ее в седло.
– Если поторопимся, будем в Кеймри к полудню, – бросил он, окинув быстрым взглядом небо, наливающееся зарей.
Когда Маклин отошел, чтобы подобрать с земли брошенный плед, Энн повернулась к Дональду.
– Что такое Кеймри? – спросила она, потягиваясь.
– Замок Кеймри – это оплот клана Маклинов, – объяснил он. – Мы уже почти дома, девочка.
Энн зябко поежилась на холодном ветру, ей захотелось снова залезть под теплый клетчатый плед. Хотя она не пожаловалась вслух, Маклин заметил ее движение, молча вынул свой плащ из седельной сумки и набросил его ей на плечи, крепко завязав под подбородком. Оскорбленная гордость подсказывала Энн, что надо сбросить плащ, но она не нашла в себе сил отказаться от желанного тепла и удовлетворилась тем, что не поблагодарила его.
Маклин вопросительно взглянул на нее.
– Ты дашь мне слово, что будешь вести себя примерно?
Энн уже вполне проснулась и сразу вспомнила, как он обошелся с ней прошлой ночью.
– Могу пообещать только одно: насколько это в моих силах, постараюсь доставлять тебе как можно больше неприятностей.
В его глазах блеснуло торжество: он принял вызов.
– Так, значит, ты хочешь открытой войны? Что ж, мне нетрудно предсказать победителя. – Одним стремительным движением Маклин вскочил в седло и подхватил поводья кобылы левой рукой. – Если не возражаешь, сегодня я поведу Касси. Я берегу своих лошадей и не хочу подвергать их ненужному риску.
Энн до боли стиснула кулаки, так что ногти вонзились в ладони. «Уж лучше бы это была его кожа», – сказала она себе. До чего же ей ненавистен этот человек и его самодовольная ухмылка! В первый раз в жизни у нее возникло желание совершить убийство.
Поскольку изменить свою злосчастную судьбу было не в ее власти, Энн замкнулась в холодном безразличии. Они ехали уже несколько часов, и за это время она не обменялась со своими спутниками ни единым словом. У нее не осталось сомнений в том, что Маклин ее не убьет и никакого вреда не причинит: разве он не признал в открытую, что для выкупа она нужна ему целой и невредимой? Но что будет, если ее отец все-таки откажется заплатить за ее благополучное возвращение?..
Она вспомнила, как жадно Маклин обнимал ее вчера на лугу, и, закрыв глаза, попыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом.
Около полудня, покинув бескрайние вересковые пустоши, путники въехали в более приветливые и обжитые места. То тут, то там Энн замечала серый дымок, лениво поднимающийся из труб фермерских домиков. Здесь земля уже не казалась такой скудной и каменистой, как та, по которой они ехали прошедшие полтора дня. Густая и свежая весенняя трава устилала широкую долину ковром изумрудно-зеленого цвета с чудесными вкраплениями колокольчиков и незабудок. Тенистые рощи были наполнены птичьим щебетом, а в одном месте маленькая процессия вспугнула пару вышедших на опушку оленей. Завидев всадников, потревоженные животные умчались грациозными скачками обратно в лес.
Прохладный ветерок с привкусом моря обвевал лицо Энн, играл ее золотистыми локонами. Почуяв близость стойла, лошади закусывали удила и рвались вперед сквозь прозрачную березовую рощу.
Вот Касси выскочила на опушку – и Энн впервые увидела вдали Кеймри. На другом конце зеленого луга его высокие каменные стены круто вздымались ввысь, словно тянулись к солнцу. Над зубчатыми бастионами весело трепетали на ветру многоцветные знамена Шотландии и клана Маклинов. Две грозные башни охраняли ворота, а за неприступными стенами виднелся сам замок – внушительное здание с целым лабиринтом пристроек из темного камня. Медленно подъезжая к крепости, Энн невольно спросила себя, уж не поглотят ли ее навеки эти каменные громады…
Они проехали сквозь арочные ворота, сопровождаемые приветственными криками приверженцев Маклина, и Энн показалось, что ее натянутые до предела нервы не выдержат оглушительного шума. Дональд помог ей спуститься с седла, взял за руку и торопливо провел через толстые дубовые двери в прохладный полутемный коридор, выложенный каменными плитами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Энн крепко зажмурилась, стараясь удержать подступающие слезы. Ее бунтарство оказалось недолгим. Теперь она чувствовала себя озябшей, голодной и напуганной, а главное – совершенно беспомощной в руках Маклина.
Где-то в отдалении из темноты донесся вой волка, вышедшего на охоту. В костре с треском переломилось полено, едва не задушив крохотное пламя. Энн нащупала лежащие рядом прутья и сунула их в огонь, пытаясь сохранить единственный источник тепла, поддерживавший в ней бодрость духа.
Какой-то тихий звук привлек ее внимание. Подняв голову, Энн увидела, что Маклин стоит рядом с ней. Будь он проклят – двигается тихо, как кошка! Не успела она отодвинуться, как он опустился на одно колено, схватил ее запястья и быстро обвязал их шпагатом.
– Поскольку я не могу надеяться, что ты опять не сбежишь, на этот вечер я решил принять меры предосторожности, – объяснил он, в последний раз дернув за веревку для верности.
Энн смотрела на него, не веря своим глазам и лишившись языка от возмущения. Ее охватил безудержный гнев, все страхи были позабыты.
– Я тебя ненавижу! – прошипела она, не придумав ничего более убедительного.
Выражение его лица не изменилось.
– Ну, тут уж ничего не поделаешь, красавица, – усмехнулся он, обматывая свободный конец веревки вокруг своего левого запястья, и как ни в чем не бывало растянулся на земле в трех шагах от нее.
Завернувшись в плащ для тепла, Маклин закрыл глаза.
– Разбуди меня, если замерзнешь, – невозмутимо добавил он. – А теперь спокойной ночи.
Глаза Энн наполнились слезами, она чуть не задохнулась, стараясь подавить рвущееся из груди рыдание. Съежившись возле угасающего костра, она с ненавистью смотрела на освещенную его скудным светом фигуру своего врага. Ей хотелось оказаться где угодно, лишь бы подальше от безлюдного шотландского нагорья, подальше от короткой веревки, другой конец которой держал в руке сэр Фрэнсис Маклин!
* * *
Энн разбудило легкое прикосновение рук, освобождавших ее от пут, которые за ночь успели врезаться ей в запястья. Она сонно заморгала, пока Маклин растирал ее онемевшие пальцы. Все тело у нее ныло из-за того, что целую ночь пришлось провести в одном и том же положении, однако Маклин заставил ее подняться на ноги: ему не терпелось поскорее отправиться в путь.
Дональд уже держал наготове лошадей, и Маклин подсадил ее в седло.
– Если поторопимся, будем в Кеймри к полудню, – бросил он, окинув быстрым взглядом небо, наливающееся зарей.
Когда Маклин отошел, чтобы подобрать с земли брошенный плед, Энн повернулась к Дональду.
– Что такое Кеймри? – спросила она, потягиваясь.
– Замок Кеймри – это оплот клана Маклинов, – объяснил он. – Мы уже почти дома, девочка.
Энн зябко поежилась на холодном ветру, ей захотелось снова залезть под теплый клетчатый плед. Хотя она не пожаловалась вслух, Маклин заметил ее движение, молча вынул свой плащ из седельной сумки и набросил его ей на плечи, крепко завязав под подбородком. Оскорбленная гордость подсказывала Энн, что надо сбросить плащ, но она не нашла в себе сил отказаться от желанного тепла и удовлетворилась тем, что не поблагодарила его.
Маклин вопросительно взглянул на нее.
– Ты дашь мне слово, что будешь вести себя примерно?
Энн уже вполне проснулась и сразу вспомнила, как он обошелся с ней прошлой ночью.
– Могу пообещать только одно: насколько это в моих силах, постараюсь доставлять тебе как можно больше неприятностей.
В его глазах блеснуло торжество: он принял вызов.
– Так, значит, ты хочешь открытой войны? Что ж, мне нетрудно предсказать победителя. – Одним стремительным движением Маклин вскочил в седло и подхватил поводья кобылы левой рукой. – Если не возражаешь, сегодня я поведу Касси. Я берегу своих лошадей и не хочу подвергать их ненужному риску.
Энн до боли стиснула кулаки, так что ногти вонзились в ладони. «Уж лучше бы это была его кожа», – сказала она себе. До чего же ей ненавистен этот человек и его самодовольная ухмылка! В первый раз в жизни у нее возникло желание совершить убийство.
Поскольку изменить свою злосчастную судьбу было не в ее власти, Энн замкнулась в холодном безразличии. Они ехали уже несколько часов, и за это время она не обменялась со своими спутниками ни единым словом. У нее не осталось сомнений в том, что Маклин ее не убьет и никакого вреда не причинит: разве он не признал в открытую, что для выкупа она нужна ему целой и невредимой? Но что будет, если ее отец все-таки откажется заплатить за ее благополучное возвращение?..
Она вспомнила, как жадно Маклин обнимал ее вчера на лугу, и, закрыв глаза, попыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом.
Около полудня, покинув бескрайние вересковые пустоши, путники въехали в более приветливые и обжитые места. То тут, то там Энн замечала серый дымок, лениво поднимающийся из труб фермерских домиков. Здесь земля уже не казалась такой скудной и каменистой, как та, по которой они ехали прошедшие полтора дня. Густая и свежая весенняя трава устилала широкую долину ковром изумрудно-зеленого цвета с чудесными вкраплениями колокольчиков и незабудок. Тенистые рощи были наполнены птичьим щебетом, а в одном месте маленькая процессия вспугнула пару вышедших на опушку оленей. Завидев всадников, потревоженные животные умчались грациозными скачками обратно в лес.
Прохладный ветерок с привкусом моря обвевал лицо Энн, играл ее золотистыми локонами. Почуяв близость стойла, лошади закусывали удила и рвались вперед сквозь прозрачную березовую рощу.
Вот Касси выскочила на опушку – и Энн впервые увидела вдали Кеймри. На другом конце зеленого луга его высокие каменные стены круто вздымались ввысь, словно тянулись к солнцу. Над зубчатыми бастионами весело трепетали на ветру многоцветные знамена Шотландии и клана Маклинов. Две грозные башни охраняли ворота, а за неприступными стенами виднелся сам замок – внушительное здание с целым лабиринтом пристроек из темного камня. Медленно подъезжая к крепости, Энн невольно спросила себя, уж не поглотят ли ее навеки эти каменные громады…
Они проехали сквозь арочные ворота, сопровождаемые приветственными криками приверженцев Маклина, и Энн показалось, что ее натянутые до предела нервы не выдержат оглушительного шума. Дональд помог ей спуститься с седла, взял за руку и торопливо провел через толстые дубовые двери в прохладный полутемный коридор, выложенный каменными плитами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101