Пэна не было видно… С замиранием сердца Эвелин тщетно пыталась разглядеть его среди похожей на туман плотной завесы. В горящем комоде хранились какие-то вещи, из-за которых дым становился все чернее и гуще.
– Жди здесь. – Оттолкнув ее в сторону, Уэрин взял у первого подоспевшего ведро с водой и шагнул в комнату.
Чтобы не мешаться под ногами, Эвелин встала у двери, то и дело заглядывая внутрь и отчаянно пытаясь увидеть Пэна, убедиться, что он не упал, не потерял сознание… но каждый раз она вставала на пути у мужчин, подбегавших с водой, и каждый из них осторожно, с улыбкой отодвигал ее в сторону. Эвелин очень удивилась – ей никогда прежде так не улыбались. Были, конечно, друзья отца, которые всегда относились к ней доброжелательно, но сейчас она увидела нечто иное.
Долго раздумывать над этим не пришлось: словно из-под земли выросла мама, схватила ее за руку и потащила через толпу мужчин в комнату Уэрина. Там Эвелин подверглась тщательному досмотру на предмет ранений, затем пришлось объяснить, как начался пожар: сбросила свечу на пол. Случайно. Идиотской причины – что хотела скрыть в темноте свое тело – она называть не стала. Также Эвелин ничего не сказала про отвлекавшие поцелуи Пэна, надеясь, что густой румянец на ее щеках и здравый смысл матери помогут дорисовать остальное.
Леди Стротон начала успокаивающе гладить дочь по руке, приговаривая что-то вроде «всякое в жизни случается». Тут открылась дверь, и в комнату вошел лорд Стротон вместе с перемазанным сажей Уэрином. Эвелин набросилась на брата:
– Как Пэн? Он не поранился?! Скажи!
– Ты не поранился? – почти в эту же секунду спросила леди Стротон, подбегая к сыну и осматривая его еще внимательнее, чем до этого Эвелин.
– Мама, со мной все хорошо, – поспешно сказал Уэрин и повернулся к Эвелин, боровшейся с чувством вины за столь скудно выраженное беспокойство о брате, которого любила всем сердцем. – А Пэн, кажется, обжег руки… и дыма наглотался. Думаю, он…
– Куда это вы собрались, юная леди? – строго спросил отец, увидев, что Эвелин направляется к двери.
– Я… Уэрин говорит, что Пэн обжегся, и мне хотелось…
– За ним присмотрит леди Кристина, – сказала мама, мягко взяв Эвелин за плечи и уводя ее от двери.
– Да, но…
– Никаких «но», моя девочка, – перебил лорд Стротон. – Ты не можешь ходить по замку в таком виде. Мать Пэна уже пошла в его спальню, и он сам придет сюда, когда ему станет лучше. – Он повернулся к жене. – Комната в скверном состоянии, Эвелин и Пэну нельзя спать там этой ночью. Мы должны найти что-нибудь взамен хотя бы на сегодня. К завтрашнему дню, надеюсь, все уже наладится. Я…
– Пусть остаются в моей комнате, – вмешался Уэрин. – Я могу поспать в большом зале.
Лорд Стротон с беспокойством посмотрел на сына, но затем облегченно кивнул.
– Ну хорошо. А я тогда попрошу принести ванну в нашу комнату, чтобы ты помылся – объявил он, похлопав заляпанного гарью сына по плечу и направляясь вместе с ним к выходу.
– Дорогой, я думаю, понадобится еще одна в спальню Джервиллов – для Пэна, – с улыбкой напомнила леди Стротон.
Уиллем обернулся и с нежностью взглянул на жену и дочь.
– Конечно, – согласился он, – и для нашей девочки тоже.
Как только дверь за мужчинами закрылась, Эвелин осмотрела себя и с удивлением обнаружила, что простыня, в которой она бегала, превратилась в страшную черно-серую тряпку. Плечи и руки покрылись грязными пятнами. Лицо скорее всего тоже. Она была точно уверена, что, когда спускалась по лестнице в зал, простыня хоть и намокла, но все еще не утратила своей белизны. Видимо, Эвелин испачкалась в этой гадости, пока стояла в дверях задымленной спальни. Да, она определенно нуждалась в ванне.
– Я смотрю, ты неплохо украсил ручки.
В ответ на суровое замечание матери Пэн лишь злобно прорычал. Он старался как можно меньше думать о случившемся – руки болели так, словно он держал их в кипящем масле.
«Интересно, где сейчас жена?» – подумал он. Во время пожара она очень старательно помогала ему, но сначала больше мешала – по крайней мере до тех пор, пока не позвала остальных. Это, возможно, и спасло ему жизнь. Он мог еще справиться с дымом, когда горели только кроватные занавески, но как только огонь перекинулся на комод и что-то внутри вспыхнуло, дым стал более плотным, едким. Он проникал в легкие, и Пэн закашлялся до такой степени, что у него закружилась голова он упал на четвереньки, приземлившись на полыхавшую ткань.
Сильнейший ожог моментально привел его в чувство. Пэн вскочил на ноги – в этот момент прибежал Уэрин с водой. Первое ведро принесло мало пользы, но затем, с появлением других мужчин, удалось быстро потушить огонь и устранить задымление. Для Пэна было счастьем покинуть наконец комнату. Несколько минут он провел в полусогнутом положении, кашляя черной слизью. Он почти не помнил, как его привели в спальню и до сих пор не знал, что стало с его женой.
– А где…
– Полагаю, она наверху, – пробормотала Кристина Джервилл.
Пэн утомленно взглянул на мать. Похоже, она всегда могла без затруднений прочесть его мысли. Он твердо решил, что пора начать соблюдать осторожность и не думать в ее присутствии о чем попало.
– Да, она там, – подтвердил Уимарк, входя в комнату посреди их разговора. – Стротон говорит, мать сейчас помогает Эвелин привести себя в порядок. Тебе тоже готовят ванну. Ее брат даже уступил вам свою комнату, хотя… – Он сморщился, взглянув на руки сына. – Не думаю, что его великодушие сыграет сегодня большую роль – ты едва ли сможешь шелохнуться с такими ожогами. Полагаю, ты не успел, до того как…
– Нет! – обиженно прервал его Пэн. Он расстроился, потому что был всецело готов; потому что тело Эвелин оказалось таким теплым и мягким, как он и мечтал; потому что от нее сладко пахло летними цветами, и сама она преисполнилась ответным желанием – счастье любого мужчины! Если бы не вмешался этот глупый пожар… ох, Пэн сейчас с удовольствием погружался бы глубоко в ее тепло и влагу. Он печально вздохнул в унисон с отцом.
– Как начался пожар? – спросил лорд Джервилл, покручинившись об упущенной возможности.
– Сам не знаю, – растерянно ответил Пэн. – Свеча, кажется, упала на пол, но как… я и не заметил.
– Хм… О, а вот и твоя ванна, – сказал Уимарк, когда в дверь постучали. Через секунду в комнату вошли несколько слуг, неся все необходимое для купания.
– Я останусь и помогу тебе, – сказала леди Джервилл, вызвав нешуточную тревогу на лице Пэна.
Мама не купала его с тех пор как… Да он и случая такого не мог припомнить! В детстве им занимались только слуги да горничные, а повзрослев, он стал вполне самостоятельным и не нуждался в чьих-либо услугах.
– Не нужна мне помощь, сам справлюсь, – проворчал Пэн, но его жесткая интонация, кажется, не произвела на мать никакого впечатления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Жди здесь. – Оттолкнув ее в сторону, Уэрин взял у первого подоспевшего ведро с водой и шагнул в комнату.
Чтобы не мешаться под ногами, Эвелин встала у двери, то и дело заглядывая внутрь и отчаянно пытаясь увидеть Пэна, убедиться, что он не упал, не потерял сознание… но каждый раз она вставала на пути у мужчин, подбегавших с водой, и каждый из них осторожно, с улыбкой отодвигал ее в сторону. Эвелин очень удивилась – ей никогда прежде так не улыбались. Были, конечно, друзья отца, которые всегда относились к ней доброжелательно, но сейчас она увидела нечто иное.
Долго раздумывать над этим не пришлось: словно из-под земли выросла мама, схватила ее за руку и потащила через толпу мужчин в комнату Уэрина. Там Эвелин подверглась тщательному досмотру на предмет ранений, затем пришлось объяснить, как начался пожар: сбросила свечу на пол. Случайно. Идиотской причины – что хотела скрыть в темноте свое тело – она называть не стала. Также Эвелин ничего не сказала про отвлекавшие поцелуи Пэна, надеясь, что густой румянец на ее щеках и здравый смысл матери помогут дорисовать остальное.
Леди Стротон начала успокаивающе гладить дочь по руке, приговаривая что-то вроде «всякое в жизни случается». Тут открылась дверь, и в комнату вошел лорд Стротон вместе с перемазанным сажей Уэрином. Эвелин набросилась на брата:
– Как Пэн? Он не поранился?! Скажи!
– Ты не поранился? – почти в эту же секунду спросила леди Стротон, подбегая к сыну и осматривая его еще внимательнее, чем до этого Эвелин.
– Мама, со мной все хорошо, – поспешно сказал Уэрин и повернулся к Эвелин, боровшейся с чувством вины за столь скудно выраженное беспокойство о брате, которого любила всем сердцем. – А Пэн, кажется, обжег руки… и дыма наглотался. Думаю, он…
– Куда это вы собрались, юная леди? – строго спросил отец, увидев, что Эвелин направляется к двери.
– Я… Уэрин говорит, что Пэн обжегся, и мне хотелось…
– За ним присмотрит леди Кристина, – сказала мама, мягко взяв Эвелин за плечи и уводя ее от двери.
– Да, но…
– Никаких «но», моя девочка, – перебил лорд Стротон. – Ты не можешь ходить по замку в таком виде. Мать Пэна уже пошла в его спальню, и он сам придет сюда, когда ему станет лучше. – Он повернулся к жене. – Комната в скверном состоянии, Эвелин и Пэну нельзя спать там этой ночью. Мы должны найти что-нибудь взамен хотя бы на сегодня. К завтрашнему дню, надеюсь, все уже наладится. Я…
– Пусть остаются в моей комнате, – вмешался Уэрин. – Я могу поспать в большом зале.
Лорд Стротон с беспокойством посмотрел на сына, но затем облегченно кивнул.
– Ну хорошо. А я тогда попрошу принести ванну в нашу комнату, чтобы ты помылся – объявил он, похлопав заляпанного гарью сына по плечу и направляясь вместе с ним к выходу.
– Дорогой, я думаю, понадобится еще одна в спальню Джервиллов – для Пэна, – с улыбкой напомнила леди Стротон.
Уиллем обернулся и с нежностью взглянул на жену и дочь.
– Конечно, – согласился он, – и для нашей девочки тоже.
Как только дверь за мужчинами закрылась, Эвелин осмотрела себя и с удивлением обнаружила, что простыня, в которой она бегала, превратилась в страшную черно-серую тряпку. Плечи и руки покрылись грязными пятнами. Лицо скорее всего тоже. Она была точно уверена, что, когда спускалась по лестнице в зал, простыня хоть и намокла, но все еще не утратила своей белизны. Видимо, Эвелин испачкалась в этой гадости, пока стояла в дверях задымленной спальни. Да, она определенно нуждалась в ванне.
– Я смотрю, ты неплохо украсил ручки.
В ответ на суровое замечание матери Пэн лишь злобно прорычал. Он старался как можно меньше думать о случившемся – руки болели так, словно он держал их в кипящем масле.
«Интересно, где сейчас жена?» – подумал он. Во время пожара она очень старательно помогала ему, но сначала больше мешала – по крайней мере до тех пор, пока не позвала остальных. Это, возможно, и спасло ему жизнь. Он мог еще справиться с дымом, когда горели только кроватные занавески, но как только огонь перекинулся на комод и что-то внутри вспыхнуло, дым стал более плотным, едким. Он проникал в легкие, и Пэн закашлялся до такой степени, что у него закружилась голова он упал на четвереньки, приземлившись на полыхавшую ткань.
Сильнейший ожог моментально привел его в чувство. Пэн вскочил на ноги – в этот момент прибежал Уэрин с водой. Первое ведро принесло мало пользы, но затем, с появлением других мужчин, удалось быстро потушить огонь и устранить задымление. Для Пэна было счастьем покинуть наконец комнату. Несколько минут он провел в полусогнутом положении, кашляя черной слизью. Он почти не помнил, как его привели в спальню и до сих пор не знал, что стало с его женой.
– А где…
– Полагаю, она наверху, – пробормотала Кристина Джервилл.
Пэн утомленно взглянул на мать. Похоже, она всегда могла без затруднений прочесть его мысли. Он твердо решил, что пора начать соблюдать осторожность и не думать в ее присутствии о чем попало.
– Да, она там, – подтвердил Уимарк, входя в комнату посреди их разговора. – Стротон говорит, мать сейчас помогает Эвелин привести себя в порядок. Тебе тоже готовят ванну. Ее брат даже уступил вам свою комнату, хотя… – Он сморщился, взглянув на руки сына. – Не думаю, что его великодушие сыграет сегодня большую роль – ты едва ли сможешь шелохнуться с такими ожогами. Полагаю, ты не успел, до того как…
– Нет! – обиженно прервал его Пэн. Он расстроился, потому что был всецело готов; потому что тело Эвелин оказалось таким теплым и мягким, как он и мечтал; потому что от нее сладко пахло летними цветами, и сама она преисполнилась ответным желанием – счастье любого мужчины! Если бы не вмешался этот глупый пожар… ох, Пэн сейчас с удовольствием погружался бы глубоко в ее тепло и влагу. Он печально вздохнул в унисон с отцом.
– Как начался пожар? – спросил лорд Джервилл, покручинившись об упущенной возможности.
– Сам не знаю, – растерянно ответил Пэн. – Свеча, кажется, упала на пол, но как… я и не заметил.
– Хм… О, а вот и твоя ванна, – сказал Уимарк, когда в дверь постучали. Через секунду в комнату вошли несколько слуг, неся все необходимое для купания.
– Я останусь и помогу тебе, – сказала леди Джервилл, вызвав нешуточную тревогу на лице Пэна.
Мама не купала его с тех пор как… Да он и случая такого не мог припомнить! В детстве им занимались только слуги да горничные, а повзрослев, он стал вполне самостоятельным и не нуждался в чьих-либо услугах.
– Не нужна мне помощь, сам справлюсь, – проворчал Пэн, но его жесткая интонация, кажется, не произвела на мать никакого впечатления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64