— Во всяком случае, не английский рыцарь, — добавил он с раздражением в голосе.
Кайла фыркнула и отвернулась. И вдруг, вновь повернувшись к Гэлену, уставилась на него с изумлением.
— В чем дело? — спросил он.
— Так ты знаешь, кто я?.. — Она вспомнила, что Макдональд действительно говорил нечто подобное, когда нес ее на руках — кажется, вверх по лестнице.
— Конечно, знаю, — ответил он. — Неужели ты думаешь, что эта накидка сбила меня с толку?
Кайла вспыхнула.
— Но я все-таки сумела обмануть твоих людей, — напомнила она с вызовом.
— Ошибаешься, дорогая.
— Да-да, обманула!
Он пристально посмотрел на нее и вдруг рассмеялся:
— Мои люди узнали тебя и все время, от самого замка, следили за тобой.
Кайла в смущении отвернулась.
«Будь они прокляты, эти шотландцы, — подумала девушка. — Значит, они шпионили за мной… А я-то считала себя свободной… Нет, нельзя здесь больше находиться, надо поскорее покинуть этот замок — покинуть, не дожидаясь людей дяди».
Затем она вспомнила о том, что довелось пережить ее избавителю, и устыдилась своих мыслей. Ведь ему приходилось скрывать от всего света безумную жену, и только из-за этого он вынужден был приставить к ней охрану. А она, Кайла, дерзила ему и упрекала в отсутствии хороших манер — какая неблагодарность с ее стороны!
Но ведь он мог бы рассказать ей обо всем, и она прекрасно поняла бы его… Да, конечно, она все поняла бы и совершенно иначе относилась бы к своему вынужденному затворничеству. Но мужчины — странные существа, они не желают ничего объяснять. Ее покойный отец и брат поступали точно так же. Они никогда не трудились что-либо объяснять — просто отдавали распоряжения, а от остальных ждали только повиновения. Но Макдональд, возможно, очень переживает из-за помешательства своей жены, поэтому не хочет рассказывать об этом посторонним.
Вновь повернувшись к нему, она изобразила подобие улыбки.
— Милорд, я искренне сожалею, что причиняю вам столько неудобств. Теперь я понимаю, что была не права, когда попыталась без разрешения покинуть замок.
— Верно. Надо было оставаться в замке. Собравшись с духом, Кайла сказала:
— Если вы не возражаете, милорд, я хотела бы объясниться…
— Объясниться? — переспросил он.
— Да, милорд, — в смущении пробормотала девушка. — Конечно, я понимаю, как вам трудно… скрывать от людей полоумную жену.
Макдональд вздрогнул от неожиданности и, в изумлении уставившись на девушку, воскликнул:
— Так ты все знаешь?!
— Конечно, знаю, милорд, — сказала Кайла. — Неужели вы рассчитывали, что я об этом никогда не узнаю?
Внезапно она подумала о том, что у ее новой знакомой могут быть неприятности, если Макдональд захочет выяснить, каким образом распространяются слухи о его безумной жене. Его люди всю дорогу за ней следили, и они наверняка заметили, что она общалась только с Эльфредой…
— Конечно, это не Эльфреда мне рассказала, — призналась девушка. — А если она даже что-то и рассказала… так я уже все узнала — только, к сожалению, не от вас, милорд.
Макдональд молчал, и Кайла продолжала:
— Милорд, вам самому следовало рассказать мне об этом.
— Да, пожалуй, — вздохнул Гэлен. — Но получилось так, что я…
Однако девушка его перебила:
— Я вполне могу понять, что вам не хотелось посвящать меня в эту неприглядную историю…
Глаза Макдональда начали медленно расширяться; было очевидно, что он ошеломлен словами Кайлы.
— Нет-нет, милорд, я вовсе не считаю, что вы опозорили свое имя, женившись на больной женщине. Ведь до женитьбы вы, конечно же, не знали о ее помешательстве, иначе этот брак просто не состоялся бы. Но вы должны понять… — Кайла внезапно умолкла — она заметила, какими глазами смотрит на нее Макдональд.
Ее спаситель был так растерян, что ей стало жаль его. Девушка невольно вздохнула; она вдруг почувствовала, что уже совершенно на него не сердится.
— Конечно же, милорд, я вам в тягость. Ведь вы постоянно опасаетесь, что ваша безумная жена однажды вырвется на свободу и опять попытается убить кого-нибудь из ваших людей или гостей.
Кайла умолкла и вопросительно посмотрела на Макдональда. Но тот, казалось, лишился дара речи. В этот момент они миновали ворота и остановились посреди двора. Снова нарушив молчание, девушка заметила:
— Вот мы и приехали. Теперь я должна подняться к себе, чтобы переодеться к ужину, милорд.
Спрыгнув на землю, Кайла взглянула на Макдональда и приветливо улыбнулась ему.
— Не стоит из-за меня беспокоиться, милорд, — сказала она. — Теперь я знаю всю правду, поэтому больше не стану убегать от охранников. Не сердитесь на меня, пожалуйста.
Кайла повернулась и ушла. Вскоре послышался скрип ступенек под ее ногами. Гэлен же, по-прежнему сидя в седле, обдумывал только что услышанное. Значит, ей кое-что известно об их венчании… Но что именно? Конечно же, она узнала об этом от Эльфреды, только от нее. Поэтому и пыталась ее выгородить, хотя в том вовсе не было нужды. Более того, он был даже рад, что таким неожиданным образом избавился от тягостной обязанности начать этот необходимый, но неприятный разговор. А ведь можно было ожидать совсем другой реакции — криков, истерики, упреков… Но Кайла, похоже, ничуть не огорчилась! И даже посочувствовала мужу — говорила о тягостной необходимости заботиться о безумной жене. Означает ли это, что она сама боится своего безумия? Или просто хотела сказать, что может внезапно наброситься на кого-нибудь и убить? Неужели это угроза? Нет, она не решится на такое! Конечно, нет! Если бы Кайла могла решиться на убийство, то ни за что не стала бы предупреждать об этом. Но почему не стала бы?.. Ведь от сумасшедшей всего можно ожидать.
Гэлен наконец спешился и повел лошадь в стойло. Пока он шел к конюшне, собравшиеся во дворе воины засыпали его вопросами:
— Она уже все знает?
— Что она сказала?
— Что сделала Эльфреда, когда узнала ее?
Передав коня главному конюху, Гэлен начал отвечать на вопросы. Первым делом он ответил на вопрос Робина:
— Эльфреда не знала, кто она.
— Не знала? — удивился Робин.
Но удивился не только Большой Робби. Тотчас же вновь посыпались вопросы:
— Как «не знала»?
— Почему не знала?
— Потому, что Кайла назвалась именем Изабелла.
— Значит, она солгала! — воскликнул Дункан.
— Я же говорил, что ей придется солгать, — с усмешкой заметил Ангус.
— Она не солгала! — Заявил Гэлен. Заявил неожиданно для себя самого, ибо, по его мнению, не было ничего зазорного в том, чтобы назваться другим именем при побеге. — Кайла вовсе не солгала! Изабелла — ее второе имя, первое имя ее матери. Так она подписалась и на брачном договоре.
— Вот видите?! — воскликнул Дункан. — Я знал, что она не станет лгать.
Ангус повернулся к Гэлену:
— Выходит, ты не разоблачил ее перед Эльфредой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Кайла фыркнула и отвернулась. И вдруг, вновь повернувшись к Гэлену, уставилась на него с изумлением.
— В чем дело? — спросил он.
— Так ты знаешь, кто я?.. — Она вспомнила, что Макдональд действительно говорил нечто подобное, когда нес ее на руках — кажется, вверх по лестнице.
— Конечно, знаю, — ответил он. — Неужели ты думаешь, что эта накидка сбила меня с толку?
Кайла вспыхнула.
— Но я все-таки сумела обмануть твоих людей, — напомнила она с вызовом.
— Ошибаешься, дорогая.
— Да-да, обманула!
Он пристально посмотрел на нее и вдруг рассмеялся:
— Мои люди узнали тебя и все время, от самого замка, следили за тобой.
Кайла в смущении отвернулась.
«Будь они прокляты, эти шотландцы, — подумала девушка. — Значит, они шпионили за мной… А я-то считала себя свободной… Нет, нельзя здесь больше находиться, надо поскорее покинуть этот замок — покинуть, не дожидаясь людей дяди».
Затем она вспомнила о том, что довелось пережить ее избавителю, и устыдилась своих мыслей. Ведь ему приходилось скрывать от всего света безумную жену, и только из-за этого он вынужден был приставить к ней охрану. А она, Кайла, дерзила ему и упрекала в отсутствии хороших манер — какая неблагодарность с ее стороны!
Но ведь он мог бы рассказать ей обо всем, и она прекрасно поняла бы его… Да, конечно, она все поняла бы и совершенно иначе относилась бы к своему вынужденному затворничеству. Но мужчины — странные существа, они не желают ничего объяснять. Ее покойный отец и брат поступали точно так же. Они никогда не трудились что-либо объяснять — просто отдавали распоряжения, а от остальных ждали только повиновения. Но Макдональд, возможно, очень переживает из-за помешательства своей жены, поэтому не хочет рассказывать об этом посторонним.
Вновь повернувшись к нему, она изобразила подобие улыбки.
— Милорд, я искренне сожалею, что причиняю вам столько неудобств. Теперь я понимаю, что была не права, когда попыталась без разрешения покинуть замок.
— Верно. Надо было оставаться в замке. Собравшись с духом, Кайла сказала:
— Если вы не возражаете, милорд, я хотела бы объясниться…
— Объясниться? — переспросил он.
— Да, милорд, — в смущении пробормотала девушка. — Конечно, я понимаю, как вам трудно… скрывать от людей полоумную жену.
Макдональд вздрогнул от неожиданности и, в изумлении уставившись на девушку, воскликнул:
— Так ты все знаешь?!
— Конечно, знаю, милорд, — сказала Кайла. — Неужели вы рассчитывали, что я об этом никогда не узнаю?
Внезапно она подумала о том, что у ее новой знакомой могут быть неприятности, если Макдональд захочет выяснить, каким образом распространяются слухи о его безумной жене. Его люди всю дорогу за ней следили, и они наверняка заметили, что она общалась только с Эльфредой…
— Конечно, это не Эльфреда мне рассказала, — призналась девушка. — А если она даже что-то и рассказала… так я уже все узнала — только, к сожалению, не от вас, милорд.
Макдональд молчал, и Кайла продолжала:
— Милорд, вам самому следовало рассказать мне об этом.
— Да, пожалуй, — вздохнул Гэлен. — Но получилось так, что я…
Однако девушка его перебила:
— Я вполне могу понять, что вам не хотелось посвящать меня в эту неприглядную историю…
Глаза Макдональда начали медленно расширяться; было очевидно, что он ошеломлен словами Кайлы.
— Нет-нет, милорд, я вовсе не считаю, что вы опозорили свое имя, женившись на больной женщине. Ведь до женитьбы вы, конечно же, не знали о ее помешательстве, иначе этот брак просто не состоялся бы. Но вы должны понять… — Кайла внезапно умолкла — она заметила, какими глазами смотрит на нее Макдональд.
Ее спаситель был так растерян, что ей стало жаль его. Девушка невольно вздохнула; она вдруг почувствовала, что уже совершенно на него не сердится.
— Конечно же, милорд, я вам в тягость. Ведь вы постоянно опасаетесь, что ваша безумная жена однажды вырвется на свободу и опять попытается убить кого-нибудь из ваших людей или гостей.
Кайла умолкла и вопросительно посмотрела на Макдональда. Но тот, казалось, лишился дара речи. В этот момент они миновали ворота и остановились посреди двора. Снова нарушив молчание, девушка заметила:
— Вот мы и приехали. Теперь я должна подняться к себе, чтобы переодеться к ужину, милорд.
Спрыгнув на землю, Кайла взглянула на Макдональда и приветливо улыбнулась ему.
— Не стоит из-за меня беспокоиться, милорд, — сказала она. — Теперь я знаю всю правду, поэтому больше не стану убегать от охранников. Не сердитесь на меня, пожалуйста.
Кайла повернулась и ушла. Вскоре послышался скрип ступенек под ее ногами. Гэлен же, по-прежнему сидя в седле, обдумывал только что услышанное. Значит, ей кое-что известно об их венчании… Но что именно? Конечно же, она узнала об этом от Эльфреды, только от нее. Поэтому и пыталась ее выгородить, хотя в том вовсе не было нужды. Более того, он был даже рад, что таким неожиданным образом избавился от тягостной обязанности начать этот необходимый, но неприятный разговор. А ведь можно было ожидать совсем другой реакции — криков, истерики, упреков… Но Кайла, похоже, ничуть не огорчилась! И даже посочувствовала мужу — говорила о тягостной необходимости заботиться о безумной жене. Означает ли это, что она сама боится своего безумия? Или просто хотела сказать, что может внезапно наброситься на кого-нибудь и убить? Неужели это угроза? Нет, она не решится на такое! Конечно, нет! Если бы Кайла могла решиться на убийство, то ни за что не стала бы предупреждать об этом. Но почему не стала бы?.. Ведь от сумасшедшей всего можно ожидать.
Гэлен наконец спешился и повел лошадь в стойло. Пока он шел к конюшне, собравшиеся во дворе воины засыпали его вопросами:
— Она уже все знает?
— Что она сказала?
— Что сделала Эльфреда, когда узнала ее?
Передав коня главному конюху, Гэлен начал отвечать на вопросы. Первым делом он ответил на вопрос Робина:
— Эльфреда не знала, кто она.
— Не знала? — удивился Робин.
Но удивился не только Большой Робби. Тотчас же вновь посыпались вопросы:
— Как «не знала»?
— Почему не знала?
— Потому, что Кайла назвалась именем Изабелла.
— Значит, она солгала! — воскликнул Дункан.
— Я же говорил, что ей придется солгать, — с усмешкой заметил Ангус.
— Она не солгала! — Заявил Гэлен. Заявил неожиданно для себя самого, ибо, по его мнению, не было ничего зазорного в том, чтобы назваться другим именем при побеге. — Кайла вовсе не солгала! Изабелла — ее второе имя, первое имя ее матери. Так она подписалась и на брачном договоре.
— Вот видите?! — воскликнул Дункан. — Я знал, что она не станет лгать.
Ангус повернулся к Гэлену:
— Выходит, ты не разоблачил ее перед Эльфредой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72