Или извинения.
– Я тебя не понимаю. Объясни, что я сделала не так. Зак дышал сквозь зубы, и было заметно, как он борется с охватившим его волнением.
– Глядя на тебя, я не могу удержаться, чтобы не вспомнить самые ужасные годы моей жизни, – хрипло произнес он. – Чем меньше времени я буду вынужден проводить в твоем обществе, тем лучше для меня.
Тесс смотрела, как он большими шагами спускается со склона. День уже не казался ей таким светлым и прекрасным. Ненависть Зака была так реально ощутима, как будто это было живое дышащее существо. Чудовище злобное и хитрое. Тесс беспомощным жестом подняла руку, потом опустила ее.
– Что я сделала? – дрожащим голосом проговорила она.
Но Зак уже был далеко впереди; он то ли не расслышал ее вопроса, то ли не захотел ответить. Тесс было совершенно ясно одно: Зак должен ей все объяснить. Она должна знать, что послужило причиной такого разлада между ними.
Подобрав юбки, она побежала за Заком. Но вдруг поскользнулась на гравии и поехала вниз прямо на высокий кактус с торчащими колючками. Инстинктивно Тесс протянула руку, чтобы защититься от этих колючек. И закричала от боли. Руку обожгло как огнем. Боль была такой сильной, что слезы выступили на глазах. Сквозь слезы она разглядела пучок длинных иголок, торчащих из предплечья. Рукав ситцевой блузки в том месте, куда вонзились колючки, был в крови.
Зак обернулся на ее крик.
– Что случилось? Укусила гремучая змея?
Жгучая боль лишила Тесс дара речи. Она молча покачала головой, пытаясь освободить руку, но, к ее ужасу, кактус вел себя как живое существо. Он, как дьявол, вцепился в нее и не отпускал. Вскоре к первым колючкам добавились новые. Тесс закусила губу, чтобы не закричать.
Зак подбежал к ней и сразу оценил ситуацию.
– Боже мой, девочка, неужели никто не говорил тебе, что нужно держаться подальше от «прыгающей» чоллы?
Тесс проглотила слезы, но не смогла унять дрожь в голосе.
– Ты предупреждал меня об убийцах, апачах, рысях и гремучих змеях, но про кактусы упомянуть забыл.
– Дорогая, это был урок номер два, – сказал он, поднимая ее на руки и направляясь к дому.
Осторожно, чтобы не потревожить ее раненую руку, Зак положил девушку на кровать.
– Лежи так и не двигайся. Я скоро вернусь.
«Не двигайся! Как будто я собираюсь танцевать джигу, когда моя рука горит так, будто ее жалит дюжина шершней», – возмущенно подумала Тесс.
Откуда ей было знать, что такое безобидное на вид растение неожиданно превратится в живую подушку для иголок? Посмотрев на руку, она увидела шесть длинных иголок, торчащих в руке выше локтя.
Зак снова появился в дверях, держа что-то в руках.
– Знаю, дорогая, – посочувствовал он. – Это чертовски больно.
Тесс отрывисто задышала.
– Делай что хочешь, только поскорее вытащи их! Разложив принесенные вещи на столике рядом с кроватью, Зак задумчиво разглядывал ее руку, потом кивнул.
– Прежде всего необходимо снять с тебя блузку.
– Ты хочешь раздеть меня? – недоверчиво спросила Тесс.
Зак потер подбородок.
– Конечно, я мог бы разрезать рукав, но чертовски жаль портить такую красивую вещь.
Тесс заколебалась. Ей не хотелось лежать обнаженной под взглядом его сверкающих, как драгоценные камни, зеленых глаз, но было бы жаль и чтобы ее любимую блузку разрезали на ленты.
– А ты не мог бы выдернуть их как занозу?
– Боюсь, не получится, моя, милая. У чоллы есть маленькие шипы, которые проникают под кожу. Если не удалить их полностью, они могут вызвать заражение.
– Прекрасно, – резко ответила Тесс. От боли она стала раздражительной.
– На вот, возьми. – Зак протянул ей простыню. – Прикройся, если ты такая застенчивая.
Здоровой рукой Тесс натянула на себя простыню, затем медленно расстегнула длинный ряд маленьких пуговок. Когда она закончила, Зак, не обращая внимания на ее слабый протест, усадил ее в постели. Сохраняя бесстрастное выражение лица, он аккуратно снял блузку сначала с одного плеча, затем осторожно, но решительно потянул за другой рукав.
Тесс закусила губы, чтобы не закричать от боли, когда тонкие острые иглы цеплялись за ткань. Зак отбросил блузку. Мгновение он молча изучал ее лицо, вздрогнул, потом вышел из комнаты и сразу же вернулся с бутылкой виски.
Тесс подозрительно посмотрела на бутылку.
– Если ты воображаешь, что я буду...
Он зубами откупорил бутылку и поднес ее к губам Тесс. – Пей.
– Но...
Она только открыла рот, чтобы возразить, как Зак уже вылил туда отвратительное на вкус спиртное.
– Выбирай, дорогая, – проглотить или задохнуться. – Он подложил руку под спину Тесс, приподнял ее и поднял бутылку еще выше. – Предлагаю проглотить, потому что, так или иначе, ты примешь лекарство. Благодарить меня будешь потом.
Она отчаянно сопротивлялась, упираясь здоровой рукой ему в грудь, но Зак был неумолим. В конце концов Тесс пришлось сдаться; она проглотила виски и задохнулась. Алкоголь обжег горло и пламенем двинулся к желудку.
– Ну погоди, Зак Маклейн, – прохрипела она. – Клянусь, я тебе отплачу за это.
– Мне нравятся отважные женщины.
Он снова поднес бутылку к ее губам наклонил и заставил ее пить, пока виски не закапало из уголков рта. Довольный тем, что она выпила достаточно, Зак отставил бутылку и присел на край постели. Уголком простыни он вытер ей подбородок.
– Поверь, я не из тех, кто зря расходует хорошую выпивку. Вынуть иголки чоллы – непростая задача.
Слезы ручьями текли из ее глаз, желудок горел. Тесс со злостью посмотрела на Зака. Если бы рука не болела так сильно, она бы высказала ему все, что думает о его пещерных методах лечения.
Зак пальцами осторожно вытер слезы с ее щек.
– Считай, что виски – это анестезия. Во время войны солдаты готовы были за несколько глотков виски продать мать родную, лишь бы уменьшить боль.
Постепенно боль в руке стала более терпимой. Хотя руку все еще жгло и кололо, Тесс показалось, что она становится как будто чужой. Вдруг Тесс почувствовала, будто ее несут нежные воздушные потоки. И очень захотелось спать. Ей очень, очень хотелось спать.
– Давай избавимся от чоллы, – сказала она, подавляя зевок. – Я хочу вздремнуть.
– Согласен, дорогая. У тебя было напряженное утро.
Тесс испуганно отодвинулась, увидев, что Зак снова тянется к бутылке виски. Но на этот раз, вместо того чтобы влить виски ей в горло, он смочил места уколов. Тесс охнула от жгучей, острой боли. Поморгав, чтобы убрать пелену слез с глаз, она увидела, как Зак достал расческу из кармана жилета.
Широко открытыми от изумления глазами она наблюдала, как он ловко вставил зуб расчески под иглу кактуса и вырвал ее.
– Фокус в том, чтобы игла не вернулась снова тебе под кожу. А теперь лежи тихо – я вытащу остальные.
Тесс закусила губу и уставилась в потолок, а Зак несколько раз повторил процедуру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– Я тебя не понимаю. Объясни, что я сделала не так. Зак дышал сквозь зубы, и было заметно, как он борется с охватившим его волнением.
– Глядя на тебя, я не могу удержаться, чтобы не вспомнить самые ужасные годы моей жизни, – хрипло произнес он. – Чем меньше времени я буду вынужден проводить в твоем обществе, тем лучше для меня.
Тесс смотрела, как он большими шагами спускается со склона. День уже не казался ей таким светлым и прекрасным. Ненависть Зака была так реально ощутима, как будто это было живое дышащее существо. Чудовище злобное и хитрое. Тесс беспомощным жестом подняла руку, потом опустила ее.
– Что я сделала? – дрожащим голосом проговорила она.
Но Зак уже был далеко впереди; он то ли не расслышал ее вопроса, то ли не захотел ответить. Тесс было совершенно ясно одно: Зак должен ей все объяснить. Она должна знать, что послужило причиной такого разлада между ними.
Подобрав юбки, она побежала за Заком. Но вдруг поскользнулась на гравии и поехала вниз прямо на высокий кактус с торчащими колючками. Инстинктивно Тесс протянула руку, чтобы защититься от этих колючек. И закричала от боли. Руку обожгло как огнем. Боль была такой сильной, что слезы выступили на глазах. Сквозь слезы она разглядела пучок длинных иголок, торчащих из предплечья. Рукав ситцевой блузки в том месте, куда вонзились колючки, был в крови.
Зак обернулся на ее крик.
– Что случилось? Укусила гремучая змея?
Жгучая боль лишила Тесс дара речи. Она молча покачала головой, пытаясь освободить руку, но, к ее ужасу, кактус вел себя как живое существо. Он, как дьявол, вцепился в нее и не отпускал. Вскоре к первым колючкам добавились новые. Тесс закусила губу, чтобы не закричать.
Зак подбежал к ней и сразу оценил ситуацию.
– Боже мой, девочка, неужели никто не говорил тебе, что нужно держаться подальше от «прыгающей» чоллы?
Тесс проглотила слезы, но не смогла унять дрожь в голосе.
– Ты предупреждал меня об убийцах, апачах, рысях и гремучих змеях, но про кактусы упомянуть забыл.
– Дорогая, это был урок номер два, – сказал он, поднимая ее на руки и направляясь к дому.
Осторожно, чтобы не потревожить ее раненую руку, Зак положил девушку на кровать.
– Лежи так и не двигайся. Я скоро вернусь.
«Не двигайся! Как будто я собираюсь танцевать джигу, когда моя рука горит так, будто ее жалит дюжина шершней», – возмущенно подумала Тесс.
Откуда ей было знать, что такое безобидное на вид растение неожиданно превратится в живую подушку для иголок? Посмотрев на руку, она увидела шесть длинных иголок, торчащих в руке выше локтя.
Зак снова появился в дверях, держа что-то в руках.
– Знаю, дорогая, – посочувствовал он. – Это чертовски больно.
Тесс отрывисто задышала.
– Делай что хочешь, только поскорее вытащи их! Разложив принесенные вещи на столике рядом с кроватью, Зак задумчиво разглядывал ее руку, потом кивнул.
– Прежде всего необходимо снять с тебя блузку.
– Ты хочешь раздеть меня? – недоверчиво спросила Тесс.
Зак потер подбородок.
– Конечно, я мог бы разрезать рукав, но чертовски жаль портить такую красивую вещь.
Тесс заколебалась. Ей не хотелось лежать обнаженной под взглядом его сверкающих, как драгоценные камни, зеленых глаз, но было бы жаль и чтобы ее любимую блузку разрезали на ленты.
– А ты не мог бы выдернуть их как занозу?
– Боюсь, не получится, моя, милая. У чоллы есть маленькие шипы, которые проникают под кожу. Если не удалить их полностью, они могут вызвать заражение.
– Прекрасно, – резко ответила Тесс. От боли она стала раздражительной.
– На вот, возьми. – Зак протянул ей простыню. – Прикройся, если ты такая застенчивая.
Здоровой рукой Тесс натянула на себя простыню, затем медленно расстегнула длинный ряд маленьких пуговок. Когда она закончила, Зак, не обращая внимания на ее слабый протест, усадил ее в постели. Сохраняя бесстрастное выражение лица, он аккуратно снял блузку сначала с одного плеча, затем осторожно, но решительно потянул за другой рукав.
Тесс закусила губы, чтобы не закричать от боли, когда тонкие острые иглы цеплялись за ткань. Зак отбросил блузку. Мгновение он молча изучал ее лицо, вздрогнул, потом вышел из комнаты и сразу же вернулся с бутылкой виски.
Тесс подозрительно посмотрела на бутылку.
– Если ты воображаешь, что я буду...
Он зубами откупорил бутылку и поднес ее к губам Тесс. – Пей.
– Но...
Она только открыла рот, чтобы возразить, как Зак уже вылил туда отвратительное на вкус спиртное.
– Выбирай, дорогая, – проглотить или задохнуться. – Он подложил руку под спину Тесс, приподнял ее и поднял бутылку еще выше. – Предлагаю проглотить, потому что, так или иначе, ты примешь лекарство. Благодарить меня будешь потом.
Она отчаянно сопротивлялась, упираясь здоровой рукой ему в грудь, но Зак был неумолим. В конце концов Тесс пришлось сдаться; она проглотила виски и задохнулась. Алкоголь обжег горло и пламенем двинулся к желудку.
– Ну погоди, Зак Маклейн, – прохрипела она. – Клянусь, я тебе отплачу за это.
– Мне нравятся отважные женщины.
Он снова поднес бутылку к ее губам наклонил и заставил ее пить, пока виски не закапало из уголков рта. Довольный тем, что она выпила достаточно, Зак отставил бутылку и присел на край постели. Уголком простыни он вытер ей подбородок.
– Поверь, я не из тех, кто зря расходует хорошую выпивку. Вынуть иголки чоллы – непростая задача.
Слезы ручьями текли из ее глаз, желудок горел. Тесс со злостью посмотрела на Зака. Если бы рука не болела так сильно, она бы высказала ему все, что думает о его пещерных методах лечения.
Зак пальцами осторожно вытер слезы с ее щек.
– Считай, что виски – это анестезия. Во время войны солдаты готовы были за несколько глотков виски продать мать родную, лишь бы уменьшить боль.
Постепенно боль в руке стала более терпимой. Хотя руку все еще жгло и кололо, Тесс показалось, что она становится как будто чужой. Вдруг Тесс почувствовала, будто ее несут нежные воздушные потоки. И очень захотелось спать. Ей очень, очень хотелось спать.
– Давай избавимся от чоллы, – сказала она, подавляя зевок. – Я хочу вздремнуть.
– Согласен, дорогая. У тебя было напряженное утро.
Тесс испуганно отодвинулась, увидев, что Зак снова тянется к бутылке виски. Но на этот раз, вместо того чтобы влить виски ей в горло, он смочил места уколов. Тесс охнула от жгучей, острой боли. Поморгав, чтобы убрать пелену слез с глаз, она увидела, как Зак достал расческу из кармана жилета.
Широко открытыми от изумления глазами она наблюдала, как он ловко вставил зуб расчески под иглу кактуса и вырвал ее.
– Фокус в том, чтобы игла не вернулась снова тебе под кожу. А теперь лежи тихо – я вытащу остальные.
Тесс закусила губу и уставилась в потолок, а Зак несколько раз повторил процедуру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81