Мужчина тут же повернулся к ней. На нем был белый смокинг и черные узкие брюки. Поверх накрахмаленного воротничка белой парадной рубашки был повязан винно-красный галстук. Его худое лицо вызывало в памяти лица античных статуй. Он молча стоял перед Деллой, и она почувствовала исходившую от него угрозу.
Легкий ветер, дующий с моря, пронзил Деллу насквозь, и она убеждала себя, что именно поэтому ее охватила дрожь.
– Так это вы, синьорина, – проговорил он, прервав напряженное молчание. – Несколько секунд вы казались такой нереальной, что я подумал, будто меня начинают посещать призраки.
– Почему вы боитесь призраков, синьор? – Делла с трудом овладела своим голосом. – Такой страх присущ только грешникам.
– А почему вы считаете, что я один из них? – Он начал приближаться к ней, ступая так бесшумно, словно вместо ног у него были бархатные лапки. – Неужели вы одна из тех осторожных англичанок, которые верят, что все итальянцы – распутники? Может, я менее распутен, чем тот тип с наружностью доброго папаши, который сумел внушить вам чувство безопасности, похлопывая вас по руке и устало улыбаясь, как будто все его желания умерли и он нуждается лишь в дочери?
– У вас злой язык! – воскликнула Делла. – Если вы имеете в виду мою дружбу с мистером Хартли, то вам, наверное, будет интересно узнать, что он недавно потерял жену, которую очень любил, и по-настоящему нуждается в сочувствии. Вам не понять, что значит любить кого-то или тосковать по кому-нибудь с такой силой, что это причиняет боль. Вы слишком поглощены собой и своими развлечениями…
– Mia, вы так разгорячились, что ваша английская холодность может растаять в любой момент.
Он мягко подошел к ней и взял ее за плечи, и она почувствовала себя такой же беспомощной в его сильных руках, как и Хани несколько дней назад. Бороться с ним означало потерять свое достоинство, так как ей явно не удастся выйти победителем из этой схватки, к тому же пострадают ее платье и прическа, а она так долго трудилась над своей внешностью. Всеми фибрами своей души она хотела ненавидеть его, но дрожь, возникшая при его проникновении, не была дрожью отвращения. Его руки наэлектризовали ее, как будто ее тело нашло в них источник жизненной силы; это ощущение так встревожило Деллу, что Ник увидел ужас в ее глазах, когда она посмотрела ему в лицо. Огонек сатанинского удовлетворения зажегся в его взгляде.
– Вы чересчур наивны, если судите о людях по тому, что пишут о них в бульварной прессе, – заметил он. – Не будет ли добрее с вашей стороны – а я уверен, что вы добрая девушка, – узнать меня поближе, прежде чем выносить свой вердикт? Есть вероятность, что я раздену вас догола, не оставив вам даже ваших длинных белых перчаток, но вдруг мы просто станем друзьями? Вы не хотите рискнуть и посмотреть, что из этого получится, Снежная королева?
– Что вы имеете в виду, говоря «рискнуть»? – Делла старалась не растерять достоинства, пока он сжимал ее плечи. Что с ней происходит, черт побери? Она так не волновалась, даже когда впервые пела для оперного продюсера, – тогда она была собрана и полностью владела своими членами, а в голосе не было дрожи.
– Ослабьте свою бдительность, синьорина. Позвольте себе наслаждаться моим обществом – если, конечно, я вам не слишком отвратителен. Я вам отвратителен?
Больше всего Деллу потрясла ее собственная реакция на его близость. В конце концов, она прожила в доме Марша около двенадцати лет и в обществе этого латинского плейбоя должна была бы чувствовать себя так же непоколебимо, как Великая Китайская стена.
– Я уверена, вам безразлично, что о вас думают, – сказала Делла. – Полагаю, вы не сомневаетесь в своей неотразимости, поэтому вы не очень расстроитесь, если я сочту вас непривлекательным. Что касается меня, то я предпочитаю блондинов.
– Я не прошу вас влюбиться в меня, – ответил он с едва уловимой насмешкой в голосе. – Я просто прошу вас пойти потанцевать со мной – а позже, около полуночи, я, может, попрошу вас провести со мной завтрашний день и полюбоваться одним из чудес моей страны, Венецией.
– А как же Камилла? Она будет третьей? – Делла не смогла удержаться от сарказма, так как видела, что Ник проводил довольно много времени с привлекательной разведенной матерью Хани. – Или у вас возникла потребность в переменах?
Тут же его пальцы сжали ее плечо еще сильнее и она вздрогнула.
– Я попросил вас поехать со мной на экскурсию по Венеции, поскольку у меня сложилось впечатление – возможно, ошибочное, – что вы были бы более восприимчивой к древним красотам, чем Камилла, которая слишком современна. Я хотел бы стать вашим гидом, если, разумеется, вы еще не договорились полюбоваться Венецией в компании мистера Хартли.
Какое-то время Деллу одолевал соблазн сказать, что она собирается провести завтрашний день с Джо, но, когда слова уже были готовы сорваться с ее губ, ее охватило более сильное чувство, которое не поддавалось контролю ее разума.
– Конечно, синьор. Я никогда раньше не была в Венеции, и мне хотелось бы осмотреть этот город с кем-то, кто хорошо знает его. Обычная экскурсия меня не очень привлекает.
– Я так и думал, синьорина. – Его руки ослабили свою хватку, но он не убрал их с плеч Деллы. Она напряглась, почувствовав, как его пальцы поглаживают шелк ее платья, которое было таким тонким, что ей казалось, будто он гладит ее обнаженную кожу. – Завтра мы должны попробовать местные блюда, чтобы нарастить немного мяса на ваши кости.
– Прошу прощения, синьор, что я не такая пухлая, как ваши латинские женщины, – парировала Делла, но ее голос немного дрожал после пугающих прикосновений его пальцев… более похожих на ласку, чем на исследование хрупких косточек ее плеч.
– Нет женщины более не похожей на итальянку, чем вы, – протянул он с сардонической усмешкой. – Это все равно что сравнивать луну и солнце. Солнце теплое и поэтому кажется нам ближе, а луна серебристо-прохладная и часто прячется от нас. Вы больше напоминаете Диану, лунную богиню, чем золотистое солнце. Вас труднее достать, и вы не так щедро расстаетесь со своей теплотой. Ваше имя вам подходит, Делла Нив.
– Моя настоящее имя Долли, – импульсивно проговорила девушка. – Его заменили на Деллу по профессиональным причинам. А теперь, может, отправимся в бальную залу, синьор?
– Вам не терпится потанцевать со мной?
– Нет! Мне не терпится съесть сандвич. Я не волшебное воздушное существо, которое может танцевать, отведав лишь листок салата, хотя вы и находите меня тощей.
Надменно запахнув накидку, Делла направилась по палубе к освещенным стеклянным дверям бальной залы, там играла музыка и слышался оживленный разговор, но, как только Делла появилась на пороге в сопровождении Ника, на губах которого играла довольная улыбка, в зале наступила тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Легкий ветер, дующий с моря, пронзил Деллу насквозь, и она убеждала себя, что именно поэтому ее охватила дрожь.
– Так это вы, синьорина, – проговорил он, прервав напряженное молчание. – Несколько секунд вы казались такой нереальной, что я подумал, будто меня начинают посещать призраки.
– Почему вы боитесь призраков, синьор? – Делла с трудом овладела своим голосом. – Такой страх присущ только грешникам.
– А почему вы считаете, что я один из них? – Он начал приближаться к ней, ступая так бесшумно, словно вместо ног у него были бархатные лапки. – Неужели вы одна из тех осторожных англичанок, которые верят, что все итальянцы – распутники? Может, я менее распутен, чем тот тип с наружностью доброго папаши, который сумел внушить вам чувство безопасности, похлопывая вас по руке и устало улыбаясь, как будто все его желания умерли и он нуждается лишь в дочери?
– У вас злой язык! – воскликнула Делла. – Если вы имеете в виду мою дружбу с мистером Хартли, то вам, наверное, будет интересно узнать, что он недавно потерял жену, которую очень любил, и по-настоящему нуждается в сочувствии. Вам не понять, что значит любить кого-то или тосковать по кому-нибудь с такой силой, что это причиняет боль. Вы слишком поглощены собой и своими развлечениями…
– Mia, вы так разгорячились, что ваша английская холодность может растаять в любой момент.
Он мягко подошел к ней и взял ее за плечи, и она почувствовала себя такой же беспомощной в его сильных руках, как и Хани несколько дней назад. Бороться с ним означало потерять свое достоинство, так как ей явно не удастся выйти победителем из этой схватки, к тому же пострадают ее платье и прическа, а она так долго трудилась над своей внешностью. Всеми фибрами своей души она хотела ненавидеть его, но дрожь, возникшая при его проникновении, не была дрожью отвращения. Его руки наэлектризовали ее, как будто ее тело нашло в них источник жизненной силы; это ощущение так встревожило Деллу, что Ник увидел ужас в ее глазах, когда она посмотрела ему в лицо. Огонек сатанинского удовлетворения зажегся в его взгляде.
– Вы чересчур наивны, если судите о людях по тому, что пишут о них в бульварной прессе, – заметил он. – Не будет ли добрее с вашей стороны – а я уверен, что вы добрая девушка, – узнать меня поближе, прежде чем выносить свой вердикт? Есть вероятность, что я раздену вас догола, не оставив вам даже ваших длинных белых перчаток, но вдруг мы просто станем друзьями? Вы не хотите рискнуть и посмотреть, что из этого получится, Снежная королева?
– Что вы имеете в виду, говоря «рискнуть»? – Делла старалась не растерять достоинства, пока он сжимал ее плечи. Что с ней происходит, черт побери? Она так не волновалась, даже когда впервые пела для оперного продюсера, – тогда она была собрана и полностью владела своими членами, а в голосе не было дрожи.
– Ослабьте свою бдительность, синьорина. Позвольте себе наслаждаться моим обществом – если, конечно, я вам не слишком отвратителен. Я вам отвратителен?
Больше всего Деллу потрясла ее собственная реакция на его близость. В конце концов, она прожила в доме Марша около двенадцати лет и в обществе этого латинского плейбоя должна была бы чувствовать себя так же непоколебимо, как Великая Китайская стена.
– Я уверена, вам безразлично, что о вас думают, – сказала Делла. – Полагаю, вы не сомневаетесь в своей неотразимости, поэтому вы не очень расстроитесь, если я сочту вас непривлекательным. Что касается меня, то я предпочитаю блондинов.
– Я не прошу вас влюбиться в меня, – ответил он с едва уловимой насмешкой в голосе. – Я просто прошу вас пойти потанцевать со мной – а позже, около полуночи, я, может, попрошу вас провести со мной завтрашний день и полюбоваться одним из чудес моей страны, Венецией.
– А как же Камилла? Она будет третьей? – Делла не смогла удержаться от сарказма, так как видела, что Ник проводил довольно много времени с привлекательной разведенной матерью Хани. – Или у вас возникла потребность в переменах?
Тут же его пальцы сжали ее плечо еще сильнее и она вздрогнула.
– Я попросил вас поехать со мной на экскурсию по Венеции, поскольку у меня сложилось впечатление – возможно, ошибочное, – что вы были бы более восприимчивой к древним красотам, чем Камилла, которая слишком современна. Я хотел бы стать вашим гидом, если, разумеется, вы еще не договорились полюбоваться Венецией в компании мистера Хартли.
Какое-то время Деллу одолевал соблазн сказать, что она собирается провести завтрашний день с Джо, но, когда слова уже были готовы сорваться с ее губ, ее охватило более сильное чувство, которое не поддавалось контролю ее разума.
– Конечно, синьор. Я никогда раньше не была в Венеции, и мне хотелось бы осмотреть этот город с кем-то, кто хорошо знает его. Обычная экскурсия меня не очень привлекает.
– Я так и думал, синьорина. – Его руки ослабили свою хватку, но он не убрал их с плеч Деллы. Она напряглась, почувствовав, как его пальцы поглаживают шелк ее платья, которое было таким тонким, что ей казалось, будто он гладит ее обнаженную кожу. – Завтра мы должны попробовать местные блюда, чтобы нарастить немного мяса на ваши кости.
– Прошу прощения, синьор, что я не такая пухлая, как ваши латинские женщины, – парировала Делла, но ее голос немного дрожал после пугающих прикосновений его пальцев… более похожих на ласку, чем на исследование хрупких косточек ее плеч.
– Нет женщины более не похожей на итальянку, чем вы, – протянул он с сардонической усмешкой. – Это все равно что сравнивать луну и солнце. Солнце теплое и поэтому кажется нам ближе, а луна серебристо-прохладная и часто прячется от нас. Вы больше напоминаете Диану, лунную богиню, чем золотистое солнце. Вас труднее достать, и вы не так щедро расстаетесь со своей теплотой. Ваше имя вам подходит, Делла Нив.
– Моя настоящее имя Долли, – импульсивно проговорила девушка. – Его заменили на Деллу по профессиональным причинам. А теперь, может, отправимся в бальную залу, синьор?
– Вам не терпится потанцевать со мной?
– Нет! Мне не терпится съесть сандвич. Я не волшебное воздушное существо, которое может танцевать, отведав лишь листок салата, хотя вы и находите меня тощей.
Надменно запахнув накидку, Делла направилась по палубе к освещенным стеклянным дверям бальной залы, там играла музыка и слышался оживленный разговор, но, как только Делла появилась на пороге в сопровождении Ника, на губах которого играла довольная улыбка, в зале наступила тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46