ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Кейт превосходна. Она моя любимица, хотя мне не следует этого говорить. Она ваша ровесница. Двадцать лет и замужем за законченным оболтусом, который сейчас наградил ее ребенком. Конечно, ей кажется, что лучше его никого на свете нет.
– Она же за ним замужем, а не вы. Гейбриел не ответил.
– Джулиет семнадцать, и помоги Господи тому, на кого она положит глаз. Она уже сейчас самая красивая. Думаю, она разбивает сердца с тринадцати лет. Не скажу, сколько раз за последние два года мне приходилось отгонять одного влюбленного дурака, который не мог примириться с ее отказом.
– Наверное, вы очень заботитесь о сестрах, – задумчиво произнесла Мел. – Мне бы хотелось иметь брата или сестру. Чтобы было с кем поговорить или поиграть в детстве. Я завидую вашим сестрам.
– Они бывают настоящими занудами, – признался Гейбриел.
Еще не успев повернуться к ней, он почувствовал, что она ему улыбается. Боже! Ее глаза сияли, а ямочки на щеках так и просили чмокнуть их. Она даже не представляла себе, как хороша была в этот момент. Возможно, поэтому ее слова поразили его.
– Макс, я бы очень хотела, чтобы вы были моим братом.
– Что?
– Вы не ослышались. – Она засмеялась. – Я знаю, что вам не нужна еще одна сестра, но…
– Зачем вам брат? – Гейбриел пытался скрыть раздражение.
Она не виновата, что не понимает его чувств. Он все сделал, чтобы их скрыть, поэтому и мог предложить Мел только дружбу.
– Знаете, это ко многому обязывает.
– Например?
На минуту Гейбриел задумался. Редкая возможность. Он ею воспользуется.
– Полная откровенность во всем, – произнес он серьезно. – Вы должны отвечать мне правду, что бы я вас ни спросил.
– Я всегда говорю правду, – отозвалась Мел. Он сделал вид, что не заметил, как она покраснела.
– Хорошо. Вот вам первое испытание. Вы когда-нибудь надеваете платье?
Она взглянула на него.
– В качестве вашего брата я имею право знать об этом, – настаивал он.
– Только по необходимости, – призналась она с отвращением.
Секунду Гейбриел колебался.
– Вы когда-нибудь жевали табак до нашей встречи на станции?
Мел улыбнулась, и в глаза ему снова бросились соблазнительные ямочки на ее щеках.
– Нет, это было ужасно. Я сожгла весь рот. – Она прикрыла губы ладонью, словно защищаясь.
На ее лице ясно читалось все, о чем она думала и что вспоминала, и Гейбриел был очарован.
– Почему, когда я приехал сюда, вы так плохо ко мне отнеслись?
Мел нахмурилась и откинула с лица непослушную прядь золотых волос.
– Простите. Я знала, что отец хочет выдать меня за вас, и эта мысль была невыносимой.
– Большое спасибо, – перебил Гейбриел с горечью.
– Дело не в вас. Глупо, но я думала о другом человеке.
– О ком же вы думали? – спросил он как можно небрежнее:
В течение нескольких минут Мел молчала. Пока она решала, отвечать ему или нет, он тоже хранил молчание.
– Его зовут Эдвард Фаллон, – начала она. Он не мешал ей, пака она собиралась с силами, чтобы продолжить. – Я приехала в Филадельфию к своей тете Сесилии и испытала такое восхищение. Красивые дома, дружелюбные люди. Моя тетя заказала портному множество элегантных платьев для меня, и в моем распоряжении была служанка. Служанка только для меня! – Она повернулась на бок и посмотрела на него. – Для вас это, вероятно, ничего не значит, а со мной так никогда не обходились. Противно признаваться, но мне это нравилось. Целый год я не надевала брюк. Даже если бы я попыталась, тетя Сесилия никогда бы этого не допустила.
Погруженная в свои воспоминания, Мел смотрела куда-то мимо Гейбриела.
– Я ходила в гости и театр. Об опере я уже вам рассказывала. Я знала, что отец отправил меня на восток, чтобы я нашла себе мужа, но мужчин я не очень-то привлекала.
– С трудом верится, – вырвалось у Гейбриела против его воли.
Мел сорвала длинную травинку и пощекотала его нос, как до этого делал он.
– Боитесь щекотки?
– Не отвлекайтесь, – настаивал он, вырывая травинку из ее рук.
– С большинством мужчин я просто не могла говорить. Я старалась, но непременно сбивалась на работу на ранчо или уход за лошадьми, и они смотрели на меня как-то странно. С Эдвардом мы познакомились на вечеринке, и он так часто приглашал меня танцевать, что на нас стали обращать внимание. – В ее голосе зазвучала несвойственная ей мечтательность. – Мы гуляли в саду, и он целовал меня. Я считала его самым красивым и замечательным. Он не шарахнулся от меня, когда я заговорила о ранчо и о своей работе там. По сравнению с ним все мужчины, которых я до этого встречала в Техасе, казались такими ничтожествами.
Он помрачнел, и она, заметив это, тотчас спросила:
– Может, мне остановиться? Вы не хотите это слушать?
– Просто я всегда забочусь о своих младших сестренках, – объяснил он. – И пока мне все это не нравится.
– Эдвард ухаживал за мной шесть месяцев. Я так разволновалась, когда он попросил выйти за него замуж. – Внезапно ее тон резко изменился. – А затем однажды я застала его с кухаркой в конюшне. – Голос у нее стал хриплым. – Их одежда была разбросана по всей конюшне. Хуже всего то, что я услышала, как он говорил, что любит ее, и говорил это совсем иначе, чем мне. Его признания кухарке звучали намного искреннее, и тогда я поняла, что он все время лгал мне.
Мел вдавила каблук башмака в землю и некоторое время разглядывала его.
– Что же вы сделали? – мягко спросил Гейбриел, ожидая продолжения.
– Я швырнула в него подкову, но промахнулась, – призналась она с явным сожалением. – Потом я убежала из конюшни в свою комнату. Помню, как он звал меня, стоя под окном. Говорил, что любит меня. Умолял спуститься. – Мел вздохнула. – Я вытащила револьвер, который прятала от тети Сесилии на дне ящика, и помчалась вниз. Я встретила его в саду. Боже мой, он даже плакал! Увидев, что я на это не купилась, он прекратил свое душещипательное представление. – Она хрустнула пальцами. – И тут он стал говорить, сколько времени на меня потратил. Он никогда меня не любил. Я ему даже не нравилась. Ему нужно только мое наследство, ранчо моего отца, его деньги. И когда он отвернулся от меня, я выстрелила. Аккуратно, – добавила она быстро. – Я стреляла сбоку, поэтому пуля только скользнула по нему. Всего лишь царапина, но он повел себя, как ребенок.
Гейбриел не мог оторваться от ее выразительного лица. Она вновь все переживала.
– При чем же тут я?
– Теперь я понимаю, что это глупо, но тогда я навсегда решила, что все мужчины с востока подлые лгуны. Удивляюсь, как по пути из города я не подстрелила еще кого-нибудь. Ведь вполне могла. Эта проклятая история докатилась и до здешних мест. Меня считают кем-то вроде вооруженного бандита, перестрелявшего половину Филадельфии, прежде чем вернуться в Техас. Тетя Сесилия была в бешенстве. Думаю, до сих пор в нем и пребывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65