Потому что, если он прав, он может спать спокойно. Малком беспокойно заерзал на сиденье, охваченный стыдом и… злостью. Какой же он все-таки подлый, ничтожный негодяй! Презирать несчастную жену, которой уже нет в живых!
Он должен выбросить эти мысли из головы. У него теперь новые заботы, новая ответственность.
Он перевел взгляд на Натали. Она играла с Сарой в какую-то глупую игру на пальцах. Тяжесть в его груди спала, и он вздохнул спокойно. Он должен думать не о мертвой жене, а о живом ребенке, которому посвятил свою жизнь. Любовь и защита Сары – вот лучшая память покойной Кэтрин. А Натали, его бесценная Натали, самым чудесным образом оказалась лучшим подарком его лишенной матери девочке. Призрак Кэтрин должен на этом успокоиться, усмехнулся про себя Малком, потому что он не откажется от Натали ни за что и никогда.
Словно услышав его мысли, Натали взглянула на него, и от этого взгляда Малком почувствовал, как по телу его разлилась жаркая истома. Взгляд Натали смягчился, и она улыбнулась ему впервые с тех пор, как они встретились в холле. Малком улыбнулся в ответ. И обоим показалось, что между ними пробежала какая-то искра.
Сара, не замечавшая, что происходит между взрослыми, сосредоточенно соединила указательный палец одной руки с большим пальцем другой.
– Поп, поп, пип, – тихонько бормотала она нараспев. – Пип, пип, поп.
Улыбка Малкома стала еще шире. Кивком он указал на девочку:
– Какая интересная игра!
Глаза Натали насмешливо сверкнули:
– О да. Ей суждено в скором времени штурмом взять все великосветские гостиные.
– Как она называется?
– По-моему, она известна под названием «Пип-поп».
Плечи Малкома затряслись в беззвучном смехе. Сара взглянула на Натали.
– Теперь твоя очередь, – заявила она, победно улыбаясь.
– Ага, – согласилась Натали. – На чем же я остановилась?
Они продолжили свою странную игру, а за окошком покачивающейся кареты день медленно сменялся вечером. Наступили сумерки. Малком так и не понял правил игры, и у него создалось впечатление, что Натали их тоже не понимала. Она послушно позволяла Саре играть первую скрипку, а когда девочка ее поправляла, не возражая, делала так, как она ей говорила. В конце концов малышка устала от игры и прекратила ее, объявив, что она закончилась вничью. Зевнув, она нырнула под руку своей новой маме и свернулась калачиком на сиденье, готовясь вздремнуть. Натали сняла с Сары шляпку, пригладила ей волосы и откинулась на спинку, чтобы девочке было удобнее. Они уютно прижались друг к другу.
Как только Сара закрыла глаза, Натали посмотрела на Малкома. В приглушенном вечернем свете ее полосатый костюм приобрел лиловый оттенок. Склонив голову набок, она, слегка улыбнувшись, заметила:
– Ты все время смотришь на меня.
– Мне нравится на тебя смотреть.
Глаза Натали удивленно расширились. Она прикусила губу, и на лице ее проступило удовольствие и в то же время смущение.
– Я рада, – помолчав, сказала она.
Малком откинулся на подушки и поерзал, устраиваясь поудобнее. Сара к этому времени уже крепко спала. В карете царил полумрак и стояла тишина, нарушаемая лишь стуком колес да поскрипыванием рессор. Малкому показалось, что в этой интимной атмосфере они с Натали стали как будто ближе друг другу, и в то же время между ними осталось нечто недосказанное, и он решил это исправить.
– Ты и в самом деле считаешь, что я изменил наши планы только из-за собственной прихоти? – тихо, чтобы не разбудить Сару, спросил он.
Натали удивленно вскинула брови: – А разве не так? Малком криво усмехнулся:
– Ты слишком долго жила в одном доме с Гектором, Натали. Нет, не так.
Несколько секунд Натали молчала, видимо, размышляя над его словами, после чего проговорила:
– Но я видела, что ты сердишься на меня. После того как я вернулась из… похода по магазинам.
– Да, я и в самом деле на тебя рассердился, – признался Малком. – Я проснулся, а тебя нет рядом. И ты отсутствовала несколько часов. Я места себе не находил от волнения. Почему ты не попросила прислугу передать мне, куда ты отправилась?
Натали отвела от него взгляд и уставилась в окно на темнеющий вдали пейзаж.
– Прости. Обо мне уже столько лет никто не беспокоился. В будущем постараюсь вести себя по-другому.
– И Сара – тоже, – сухо заметил Малком. Натали виновато взглянула на него:
– Да. Я поступила нехорошо.
– Ты считаешь, что я способен на жестокость?
– Ну что ты, конечно, нет, – поспешно возразила она.
– И тем не менее, – назидательным тоном заговорил Малком, – ты решила, что я готов был сорвать на тебе зло? Увезти тебя из Лондона только для того, чтобы наказать или напомнить, кто в семье главный?
Натали глубоко вздохнула:
– Может быть, ты прав, и я в самом деле слишком долго жила с Гектором. Но мне кажется, любой на моем месте пришел бы к выводу, что ты действовал под влиянием порыва. Почему ты так внезапно изменил наши планы? Почему увез нас из Лондона, хотя мы пробыли здесь всего два дня? Я не знаю, что и думать.
Можно ли сказать ей правду? И если не всю, то какую ее часть? Малком почувствовал, как мышцы его напряглись, словно предупреждая: «Осторожно, ты ступаешь на опасную территорию, ошибка может обойтись тебе очень дорого». Ему еще никогда не приходилось ухаживать за женщиной, как это принято в свете, так что ошибок не избежать. Но нужно же когда-то начинать.
Он пристально взглянул на нее, моля Бога, чтобы она поняла.
– Пока ты отсутствовала и я не знал, где ты находишься, – медленно произнес он, – я понял кое-что важное.
Натали смотрела на мужа, боясь вздохнуть, а потом тихо спросила:
– И что же ты понял?
– Что больше всего на свете я хочу быть рядом с тобой. А Лондон никуда не денется.
Она облегченно перевела дыхание и тихо рассмеялась:
– Ты мог бы провести время рядом со мной и в Лондоне.
Малком покачал головой и криво улыбнулся:
– Но не так, как мне хотелось бы. Таскаться с тобой по магазинам или болтать с незнакомыми людьми? Нет уж, уволь! Мне пришлось ехать в Лондон, чтобы получить специальное разрешение на брак. Что ж, дело сделано, я женился на тебе и теперь хочу, чтобы ты всегда была дома.
– Малком! – Фыркнув, Натали озабоченно взглянула на Сару, но девочка по-прежнему крепко спала. Она перевела взгляд на мужа. В глазах ее плясали веселые чертики. – Значит, я была права. Вы и в самом деле вели себя скверно, сэр. Да вы самый настоящий деспот! «Хочу, чтобы ты была дома»… Ну и ну!
Малком подался вперед, опершись локтями о колени.
– Хочешь, мы приедем в Лондон, когда начнется сезон? Ты же никогда на нем не была. Вернемся в столицу в апреле и останемся до лета. Моя родственница представит тебя всем великосветским сплетницам, занимающим высокое положение в обществе, и они окажут тебе королевский прием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Он должен выбросить эти мысли из головы. У него теперь новые заботы, новая ответственность.
Он перевел взгляд на Натали. Она играла с Сарой в какую-то глупую игру на пальцах. Тяжесть в его груди спала, и он вздохнул спокойно. Он должен думать не о мертвой жене, а о живом ребенке, которому посвятил свою жизнь. Любовь и защита Сары – вот лучшая память покойной Кэтрин. А Натали, его бесценная Натали, самым чудесным образом оказалась лучшим подарком его лишенной матери девочке. Призрак Кэтрин должен на этом успокоиться, усмехнулся про себя Малком, потому что он не откажется от Натали ни за что и никогда.
Словно услышав его мысли, Натали взглянула на него, и от этого взгляда Малком почувствовал, как по телу его разлилась жаркая истома. Взгляд Натали смягчился, и она улыбнулась ему впервые с тех пор, как они встретились в холле. Малком улыбнулся в ответ. И обоим показалось, что между ними пробежала какая-то искра.
Сара, не замечавшая, что происходит между взрослыми, сосредоточенно соединила указательный палец одной руки с большим пальцем другой.
– Поп, поп, пип, – тихонько бормотала она нараспев. – Пип, пип, поп.
Улыбка Малкома стала еще шире. Кивком он указал на девочку:
– Какая интересная игра!
Глаза Натали насмешливо сверкнули:
– О да. Ей суждено в скором времени штурмом взять все великосветские гостиные.
– Как она называется?
– По-моему, она известна под названием «Пип-поп».
Плечи Малкома затряслись в беззвучном смехе. Сара взглянула на Натали.
– Теперь твоя очередь, – заявила она, победно улыбаясь.
– Ага, – согласилась Натали. – На чем же я остановилась?
Они продолжили свою странную игру, а за окошком покачивающейся кареты день медленно сменялся вечером. Наступили сумерки. Малком так и не понял правил игры, и у него создалось впечатление, что Натали их тоже не понимала. Она послушно позволяла Саре играть первую скрипку, а когда девочка ее поправляла, не возражая, делала так, как она ей говорила. В конце концов малышка устала от игры и прекратила ее, объявив, что она закончилась вничью. Зевнув, она нырнула под руку своей новой маме и свернулась калачиком на сиденье, готовясь вздремнуть. Натали сняла с Сары шляпку, пригладила ей волосы и откинулась на спинку, чтобы девочке было удобнее. Они уютно прижались друг к другу.
Как только Сара закрыла глаза, Натали посмотрела на Малкома. В приглушенном вечернем свете ее полосатый костюм приобрел лиловый оттенок. Склонив голову набок, она, слегка улыбнувшись, заметила:
– Ты все время смотришь на меня.
– Мне нравится на тебя смотреть.
Глаза Натали удивленно расширились. Она прикусила губу, и на лице ее проступило удовольствие и в то же время смущение.
– Я рада, – помолчав, сказала она.
Малком откинулся на подушки и поерзал, устраиваясь поудобнее. Сара к этому времени уже крепко спала. В карете царил полумрак и стояла тишина, нарушаемая лишь стуком колес да поскрипыванием рессор. Малкому показалось, что в этой интимной атмосфере они с Натали стали как будто ближе друг другу, и в то же время между ними осталось нечто недосказанное, и он решил это исправить.
– Ты и в самом деле считаешь, что я изменил наши планы только из-за собственной прихоти? – тихо, чтобы не разбудить Сару, спросил он.
Натали удивленно вскинула брови: – А разве не так? Малком криво усмехнулся:
– Ты слишком долго жила в одном доме с Гектором, Натали. Нет, не так.
Несколько секунд Натали молчала, видимо, размышляя над его словами, после чего проговорила:
– Но я видела, что ты сердишься на меня. После того как я вернулась из… похода по магазинам.
– Да, я и в самом деле на тебя рассердился, – признался Малком. – Я проснулся, а тебя нет рядом. И ты отсутствовала несколько часов. Я места себе не находил от волнения. Почему ты не попросила прислугу передать мне, куда ты отправилась?
Натали отвела от него взгляд и уставилась в окно на темнеющий вдали пейзаж.
– Прости. Обо мне уже столько лет никто не беспокоился. В будущем постараюсь вести себя по-другому.
– И Сара – тоже, – сухо заметил Малком. Натали виновато взглянула на него:
– Да. Я поступила нехорошо.
– Ты считаешь, что я способен на жестокость?
– Ну что ты, конечно, нет, – поспешно возразила она.
– И тем не менее, – назидательным тоном заговорил Малком, – ты решила, что я готов был сорвать на тебе зло? Увезти тебя из Лондона только для того, чтобы наказать или напомнить, кто в семье главный?
Натали глубоко вздохнула:
– Может быть, ты прав, и я в самом деле слишком долго жила с Гектором. Но мне кажется, любой на моем месте пришел бы к выводу, что ты действовал под влиянием порыва. Почему ты так внезапно изменил наши планы? Почему увез нас из Лондона, хотя мы пробыли здесь всего два дня? Я не знаю, что и думать.
Можно ли сказать ей правду? И если не всю, то какую ее часть? Малком почувствовал, как мышцы его напряглись, словно предупреждая: «Осторожно, ты ступаешь на опасную территорию, ошибка может обойтись тебе очень дорого». Ему еще никогда не приходилось ухаживать за женщиной, как это принято в свете, так что ошибок не избежать. Но нужно же когда-то начинать.
Он пристально взглянул на нее, моля Бога, чтобы она поняла.
– Пока ты отсутствовала и я не знал, где ты находишься, – медленно произнес он, – я понял кое-что важное.
Натали смотрела на мужа, боясь вздохнуть, а потом тихо спросила:
– И что же ты понял?
– Что больше всего на свете я хочу быть рядом с тобой. А Лондон никуда не денется.
Она облегченно перевела дыхание и тихо рассмеялась:
– Ты мог бы провести время рядом со мной и в Лондоне.
Малком покачал головой и криво улыбнулся:
– Но не так, как мне хотелось бы. Таскаться с тобой по магазинам или болтать с незнакомыми людьми? Нет уж, уволь! Мне пришлось ехать в Лондон, чтобы получить специальное разрешение на брак. Что ж, дело сделано, я женился на тебе и теперь хочу, чтобы ты всегда была дома.
– Малком! – Фыркнув, Натали озабоченно взглянула на Сару, но девочка по-прежнему крепко спала. Она перевела взгляд на мужа. В глазах ее плясали веселые чертики. – Значит, я была права. Вы и в самом деле вели себя скверно, сэр. Да вы самый настоящий деспот! «Хочу, чтобы ты была дома»… Ну и ну!
Малком подался вперед, опершись локтями о колени.
– Хочешь, мы приедем в Лондон, когда начнется сезон? Ты же никогда на нем не была. Вернемся в столицу в апреле и останемся до лета. Моя родственница представит тебя всем великосветским сплетницам, занимающим высокое положение в обществе, и они окажут тебе королевский прием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84