Невидящим взором она смотрела, как мистер Эллсуорт в очередной раз сдает карты.
Прошло еще десять мучительно долгих минут. К четверти двенадцатого Синтия превратилась в комок нервов. Неужели этот вечер никогда не кончится? Однако, когда герцогиня поднялась со своего места у камина, давая этим понять, что пора расходиться, Синтии вдруг показалось, что бесконечный вечер пролетел, словно один миг. Она вышла из гостиной в сопровождении леди Баллимер, старательно глядя в пол.
Ей пришлось выдержать еще одно испытание: леди Баллимер поднималась по лестнице так медленно, что Синтия была готова обогнать ее, чтобы поскорее оказаться у себя в комнате.
Горничная матери Люси дремала в кресле в ее спальне, но сразу же вскочила, когда они вошли. Как только леди Баллимер и Люси скрылись в комнате, Синтия посмотрела на себя в зеркало, чтобы поправить прическу. Она молилась лишь о том, чтобы предстоящее ей опрометчивое свидание осталось незамеченным. Если ей повезет, мать даже не узнает, что она покидала свою комнату.
Половина двенадцатого. Все еще рано выскользнуть из комнаты. Может, это и к лучшему: будет неловко, если она наткнется в коридоре на Люси. Она подождет до того времени, когда Люси уйдет наверх, в комнаты для слуг.
Без двадцати двенадцать. Люси закончила вечерний туалет леди Баллимер и, зевая, пришла к Синтии, чтобы предложить свои услуги.
— Спасибо, Люси, я сегодня справлюсь сама. — Синтия надеялась, что ее улыбка была достаточно убедительной. — Можешь идти спать, если хочешь.
Люси слегка удивилась, но послушно поклонилась и вышла. Когда дверь за горничной закрылась, Синтия услышала обеспокоенный голос матери:
— Синтия! Ты отослала Люси?
У Синтии упало сердце.
— Да, мама. А тебе еще что-нибудь нужно?
— Нет, любовь моя.
Но Синтия слышала, как скрипнули пружины кровати, и поняла, что мать встала и торопливо надевает халат, чтобы войти к ней и проверить, все ли в порядке. Черт! Она села за туалетный столик. К тому моменту, как леди Баллимер появилась на пороге ее комнаты, Синтия делала вид, будто роется в одном из ящичков. Подняв глаза, она встретилась в зеркале с глазами матери, надеясь, что у нее достаточно невинный вид. Однако леди Баллимер смотрела на нее с холодной подозрительностью.
— Что ты делаешь, Синтия? Ты еще даже не разделась.
— Мне что-то пока не хочется спать. Я подумала, может, мне немного почитать?
— А какое это имеет отношение к… — нахмурилась леди Баллимер.
— Кажется, я забыла свою книгу внизу в библиотеке.
Какая досада! Придется спуститься и найти ее.
— Тебе надо было послать за, книгой Люси.
— Нет, мама. Я не совсем уверена в том, где именно я ее оставила. И сейчас уже так поздно, что я не хотела задерживать Люси. Она очень хотела спать.
— И ты собираешься идти в библиотеку одна, в темноте, ночью? Все уже легли спать. Мне это не нравится.
— Что за ерунда, мама, — ответила Синтия с деланным смешком. — Я возьму лампу. Что такого ужасного может со мной случиться? — Она встала и подняла со стола лампу, надеясь, что ее слова и действия покажутся матери вполне разумными.
Но леди Баллимер явно насторожилась.
— Мне это не нравится, — повторила она.
Синтия сделала вид, что она в отчаянии. На самом деле она чувствовала себя виноватой.
— Может быть, мне взять с собой кинжал? — пошутила Синтия, но таким тоном, чтобы не показаться неуважительной. — Право, мама, ты слишком осторожна. Не думаю, что встречусь в Оулдем-Парке с какими-нибудь отчаянными типами. Во всяком случае, не по дороге в библиотеку. — Она поцеловала мать в щеку. — Спокойной ночи, мама.
— Я не лягу до тех пор, пока ты не вернешься, — решительно заявила леди Баллимер. — Если ты не придешь обратно через десять минут, я позову на помощь.
Ужас охватил Синтию. Десять минут! Она не сможет сказать все, что хотела, за десять минут. И что, если Дерек опоздает на свидание?
Она похлопала мать по рукаву халата, как она обычно делала, когда была маленькой девочкой, чтобы задобрить ее.
— Ах, мама, прошу тебя. Я хотела немного посидеть и почитать в библиотеке. Там гораздо удобнее.
— Нет, — решительно возразила леди Баллимер. — Нет и нет! Сейчас же возвращайся, Синтия Фицуильям, или я подниму на ноги весь дом, чтобы найти тебя.
Синтия не сомневалась, что мать так и поступит, и сказала испуганно:
— Пожалуйста, не делай ничего такого, чтобы над нами потом смеялись. Я постараюсь вернуться как можно скорее.
Но я могу и не успеть за десять минут.
— Десяти минут более чем достаточно.
— А что, если книга не там, где я думаю? Мне придется поискать. Позволь мне вернуться через двадцать минут, мама.
— Пятнадцать. И ни секундой больше.
— Это же очень большой дом. К тому же я могла забыть книгу где угодно.
— Если ты ее не найдешь, возвращайся без нес. Даю тебе пятнадцать минут, Синтия. — Из холла донесся бой часов — было без четверти двенадцать. — Ты должна быть здесь ровно в полночь.
Синтия уже не могла терять времени на перепалку.
— Хорошо, мама. Пусть будет в полночь. Или чуть позже.
Она сбежала от матери прежде, чем та успела что-либо возразить или рассердиться. Синтия опасалась также, что за этим могут последовать новые вопросы и еще более жесткие ограничения.
Деспотизм мужа вряд ли может быть хуже, чем тирания матери, с горечью подумала Синтия. Ради одного этого стоит выйти замуж за кого угодно, только бы избавиться от опеки матери.
Эта предательская по отношению к матери мысль пришла ей в голову непрошеной, и Синтия тут же почувствовала себя виноватой. Какая же она плохая дочь: скрытная, непослушная, неблагодарная! Ну почему она не может быть хорошей?
Но она будет хорошей, пообещала она себе. Начиная с этого момента и через пятнадцать минуте ее опасными чувствами к Дереку Уиттакеру будет покончено раз и навсегда.
Или по крайней мере, поскольку она не может контролировать свои чувства, когда дело касается Дерека, она самым решительным образом отвадит его. И как только она это сделает, уже не будет иметь значения, что она чувствует.
Крепко сжав в руке лампу, с высоко поднятой головой, полная благородной решимости, Синтия закрыла за собой дверь и пошла по коридору в сторону лестницы.
Она вздрогнула от испуга, когда рядом вдруг оказался Дерек, и чуть было не вскрикнула от неожиданности, но он приложил палец к губам, чтобы она не поднимала шума. В его глазах плясали искорки, но не насмешки, а озорства. Он обнял ее за талию и увлек в дальний угол коридора, подальше от двери в ее комнату.
Состояние Синтии от этого прикосновения отнюдь не улучшилось.
— Нельзя же так! Вы до смерти меня напугали, — прошептала она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более сердито. Ее сердце прыгало не то от радости, не то от страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Прошло еще десять мучительно долгих минут. К четверти двенадцатого Синтия превратилась в комок нервов. Неужели этот вечер никогда не кончится? Однако, когда герцогиня поднялась со своего места у камина, давая этим понять, что пора расходиться, Синтии вдруг показалось, что бесконечный вечер пролетел, словно один миг. Она вышла из гостиной в сопровождении леди Баллимер, старательно глядя в пол.
Ей пришлось выдержать еще одно испытание: леди Баллимер поднималась по лестнице так медленно, что Синтия была готова обогнать ее, чтобы поскорее оказаться у себя в комнате.
Горничная матери Люси дремала в кресле в ее спальне, но сразу же вскочила, когда они вошли. Как только леди Баллимер и Люси скрылись в комнате, Синтия посмотрела на себя в зеркало, чтобы поправить прическу. Она молилась лишь о том, чтобы предстоящее ей опрометчивое свидание осталось незамеченным. Если ей повезет, мать даже не узнает, что она покидала свою комнату.
Половина двенадцатого. Все еще рано выскользнуть из комнаты. Может, это и к лучшему: будет неловко, если она наткнется в коридоре на Люси. Она подождет до того времени, когда Люси уйдет наверх, в комнаты для слуг.
Без двадцати двенадцать. Люси закончила вечерний туалет леди Баллимер и, зевая, пришла к Синтии, чтобы предложить свои услуги.
— Спасибо, Люси, я сегодня справлюсь сама. — Синтия надеялась, что ее улыбка была достаточно убедительной. — Можешь идти спать, если хочешь.
Люси слегка удивилась, но послушно поклонилась и вышла. Когда дверь за горничной закрылась, Синтия услышала обеспокоенный голос матери:
— Синтия! Ты отослала Люси?
У Синтии упало сердце.
— Да, мама. А тебе еще что-нибудь нужно?
— Нет, любовь моя.
Но Синтия слышала, как скрипнули пружины кровати, и поняла, что мать встала и торопливо надевает халат, чтобы войти к ней и проверить, все ли в порядке. Черт! Она села за туалетный столик. К тому моменту, как леди Баллимер появилась на пороге ее комнаты, Синтия делала вид, будто роется в одном из ящичков. Подняв глаза, она встретилась в зеркале с глазами матери, надеясь, что у нее достаточно невинный вид. Однако леди Баллимер смотрела на нее с холодной подозрительностью.
— Что ты делаешь, Синтия? Ты еще даже не разделась.
— Мне что-то пока не хочется спать. Я подумала, может, мне немного почитать?
— А какое это имеет отношение к… — нахмурилась леди Баллимер.
— Кажется, я забыла свою книгу внизу в библиотеке.
Какая досада! Придется спуститься и найти ее.
— Тебе надо было послать за, книгой Люси.
— Нет, мама. Я не совсем уверена в том, где именно я ее оставила. И сейчас уже так поздно, что я не хотела задерживать Люси. Она очень хотела спать.
— И ты собираешься идти в библиотеку одна, в темноте, ночью? Все уже легли спать. Мне это не нравится.
— Что за ерунда, мама, — ответила Синтия с деланным смешком. — Я возьму лампу. Что такого ужасного может со мной случиться? — Она встала и подняла со стола лампу, надеясь, что ее слова и действия покажутся матери вполне разумными.
Но леди Баллимер явно насторожилась.
— Мне это не нравится, — повторила она.
Синтия сделала вид, что она в отчаянии. На самом деле она чувствовала себя виноватой.
— Может быть, мне взять с собой кинжал? — пошутила Синтия, но таким тоном, чтобы не показаться неуважительной. — Право, мама, ты слишком осторожна. Не думаю, что встречусь в Оулдем-Парке с какими-нибудь отчаянными типами. Во всяком случае, не по дороге в библиотеку. — Она поцеловала мать в щеку. — Спокойной ночи, мама.
— Я не лягу до тех пор, пока ты не вернешься, — решительно заявила леди Баллимер. — Если ты не придешь обратно через десять минут, я позову на помощь.
Ужас охватил Синтию. Десять минут! Она не сможет сказать все, что хотела, за десять минут. И что, если Дерек опоздает на свидание?
Она похлопала мать по рукаву халата, как она обычно делала, когда была маленькой девочкой, чтобы задобрить ее.
— Ах, мама, прошу тебя. Я хотела немного посидеть и почитать в библиотеке. Там гораздо удобнее.
— Нет, — решительно возразила леди Баллимер. — Нет и нет! Сейчас же возвращайся, Синтия Фицуильям, или я подниму на ноги весь дом, чтобы найти тебя.
Синтия не сомневалась, что мать так и поступит, и сказала испуганно:
— Пожалуйста, не делай ничего такого, чтобы над нами потом смеялись. Я постараюсь вернуться как можно скорее.
Но я могу и не успеть за десять минут.
— Десяти минут более чем достаточно.
— А что, если книга не там, где я думаю? Мне придется поискать. Позволь мне вернуться через двадцать минут, мама.
— Пятнадцать. И ни секундой больше.
— Это же очень большой дом. К тому же я могла забыть книгу где угодно.
— Если ты ее не найдешь, возвращайся без нес. Даю тебе пятнадцать минут, Синтия. — Из холла донесся бой часов — было без четверти двенадцать. — Ты должна быть здесь ровно в полночь.
Синтия уже не могла терять времени на перепалку.
— Хорошо, мама. Пусть будет в полночь. Или чуть позже.
Она сбежала от матери прежде, чем та успела что-либо возразить или рассердиться. Синтия опасалась также, что за этим могут последовать новые вопросы и еще более жесткие ограничения.
Деспотизм мужа вряд ли может быть хуже, чем тирания матери, с горечью подумала Синтия. Ради одного этого стоит выйти замуж за кого угодно, только бы избавиться от опеки матери.
Эта предательская по отношению к матери мысль пришла ей в голову непрошеной, и Синтия тут же почувствовала себя виноватой. Какая же она плохая дочь: скрытная, непослушная, неблагодарная! Ну почему она не может быть хорошей?
Но она будет хорошей, пообещала она себе. Начиная с этого момента и через пятнадцать минуте ее опасными чувствами к Дереку Уиттакеру будет покончено раз и навсегда.
Или по крайней мере, поскольку она не может контролировать свои чувства, когда дело касается Дерека, она самым решительным образом отвадит его. И как только она это сделает, уже не будет иметь значения, что она чувствует.
Крепко сжав в руке лампу, с высоко поднятой головой, полная благородной решимости, Синтия закрыла за собой дверь и пошла по коридору в сторону лестницы.
Она вздрогнула от испуга, когда рядом вдруг оказался Дерек, и чуть было не вскрикнула от неожиданности, но он приложил палец к губам, чтобы она не поднимала шума. В его глазах плясали искорки, но не насмешки, а озорства. Он обнял ее за талию и увлек в дальний угол коридора, подальше от двери в ее комнату.
Состояние Синтии от этого прикосновения отнюдь не улучшилось.
— Нельзя же так! Вы до смерти меня напугали, — прошептала она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более сердито. Ее сердце прыгало не то от радости, не то от страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74