— Обратившись к Молли, он сказал: — Добрый день, Молли. Рад тебя видеть.
— Добрый день, начальник, — пробормотала Молли, втягивая голову в плечи от смущения.
Следующее замечание Трэвиса относилось к Сэм и сопровождалось особенно пронзительным взглядом:
— Сэм, мне кажется, тебя искала Элси. Подозревая, что он затеял, и не собираясь идти у него на поводу, она сделала вид, что не понимает.
— Зачем это ей меня искать? Я уже полдня сижу на одном месте, да и она подходила сюда уже раза четыре, если не больше.
Сэм показалось, что она услышала скрип зубов, когда Трэвис процедил:
— Она хочет поговорить с тобой. Немедленно!
— Ладно, ладно! Не заводись! — Сэм отодвинула стул прежде, чем это сделал Лу. — Молли, мне было приятно познакомиться с вами.
Элси действительно ждала ее, чтобы поговорить с ней. Отведя Сэм в сторону, она прошипела:
— Не смей разговаривать с этой шлюхой! Печально покачав головой, Сэм посмотрела в глаза экономке и спросила:
— Ну и что? Чем она хуже остальных, Элси? И разве она хуже, чем я? Хоть я не особенно внимательно слушала, что сегодня говорилось в церкви, но разве пастор не призывал к прощению? Разве не сам Господь сказал: «Пусть тот, кто без греха, бросит первый камень»? И тогда никто не стал бросать камни, потому что у всех было рыльце в пушку.
Эти слова Сэм слышала не одна Элси, и не одна она опустила голову от стыда. В наступившей тишине Сэм это поняла и густо покраснела, не зная, что еще сказать, но и отступать она не собиралась.
И снова ей на помощь пришла Альма Олдрич:
— Вы совершенно правы, дорогая Саманта. Меня часто огорчает, как быстро мы готовы осудить других, в то время как сами далеко не безгрешны. — С этим словами супруга пастора, расправив плечи, словно генерал на параде, решительно направилась к столику, за которым сидела Молли.
— Это все верно, но и мы не должны купаться в грязи вместе со свиньями, — громко высказалась Берта Мелбурн. — Как говаривал мой отец: «Если пустил к себе в постель собаку, не удивляйся, что проснешься с блохами».
— Ах, — быстро отозвался пастор Олдрич, услышав, что кое-кто поддерживает заявление миссис Мелбурн, — но разве Господь наш Христос, как говорится в Евангелии от Матфея, в главе девятой, стихе тринадцатом, не сказал также: «Я пришел, чтобы покаялись не праведники, а грешники»? И теперь я хочу спросить вас: не должно ли нам, если мы называемся христианами, следовать его примеру? Не лучше ли нам показать нашим падшим братьям и сестрам дорогу к праведности, вместо того чтобы равнодушно отворачиваться от них?
Нашлось немного таких, кто не отвел глаз от соседа после такого глубокомысленного вопроса. Положив руку на плечо Сэм и сделав ее таким образом объектом всеобщего внимания, пастор Олдрич добавил:
— Эта молодая женщина появилась у нас недавно. Она хоть и незнакома с Писанием и это сам по себе факт прискорбный, но ее вины в этом нет, а сейчас она оказалась мудрее всех нас. Она все равно что ребенок, заново познающий мир и слово Божье, и все же она увидела, как часто мы бываем лицемерны и недостойны называться добрыми христианами.
Откуда-то из толпы послышалось: «Устами младенца». Кто-то другой добавил: «Аминь!»
Трэвис растерялся. Стоя в стороне, он уже собрался устроить Чесу форменную выволочку за то, что тот посмел познакомить Сэм с Молли, вынашивая надежду, что Сэм будут принимать в обществе. Теперь, после слов Сэм, а также заявлений пастора и миссис Олдрич, он не знал, что ему делать.
Непонятно как, но Сэм своими простодушными высказываниями выставила всех самодовольных идиотами — и, черт возьми, она оказалась совершенно права. Обескураженный Трэвис не мог этого не признать. Но ему стало немного жутковато, когда он задумался о том, какие еще сюрпризы может преподнести Сэм, особенно ему, в будущем. Она оказалась такой непредсказуемой, что его пробирала дрожь от одной мысли об этом!
ГЛАВА 11
— Э нет, так не пойдет. — Сэм оттолкнула от себя пару наручников, которые Трэвис уже собрался надеть на нее. — Больше я не намерена спать на полу у кровати, как собака. Ни за что.
— Ну и я не круглый идиот, чтобы пустить тебя в твою комнату с не заделанным окном, — вспылил Трэвис.
— А как насчет Элси? Трэвис приподнял одну бровь:
— А при чем здесь Элси?
— Я могла бы спать у нее, если она не против.
Это предложение вызвало на лице Трэвиса одну из тех дьявольских усмешек, от которых у Сэм все внутри так и переворачивалось.
— Нет, Сэм. Я знаю, что Элси спит очень крепко и из нее хороший сторож не получится. — Он снова позвякал наручниками. — Остаюсь я и моя спальня. Прости, Сэм, но ты сама навлекла на себя эту неприятность.
Сэм вздернула подбородок и смело посмотрела ему в глаза.
— Тогда хватай подушку и сам ложись на полу, если ты такой упрямый, Кинкейд, а я сегодня буду спать в этой мягкой постели. Скоро я вернусь к папаше и братьям, и Бог знает когда еще подвернется шанс спать на настоящей кровати, поэтому я не хочу упускать эту возможность.
Трэвиса озадачила такая наглость. Наконец он произнес:
— Сэм, я не собираюсь отдавать тебе свою кровать.
— Прекрасно, — просто сказала она. И в ответ на вопросительный взгляд добавила: — Тебя никто и не просит об этом. Мы можем спать вместе на одной кровати, Кинкейд. Ты мне мешать не будешь.
Тут Трэвис и в самом деле растерялся. Если бы это он предложил разделить ей с ним постель, он уверен, что она бы подняла дикий крик. А сейчас она как ни в чем не бывало сама лезет к нему, словно это обычное дело и ничего странного или греховного в этом нет. Мало того, она уже принялась расстегивать платье, совершенно не смущаясь, что он стоит и смотрит на нее!
— Гм, послушай, Сэм, — медленно начал Трэвис. Ему показалось, что голос его подозрительно хрипит, и смущенно откашлялся. С трудом он оторвал взгляд от глубокого выреза ее на платье и постарался сосредоточиться на ее лице. — Хочу напомнить тебе, что я сплю совсем голый.
Ее темные глаза озорно сверкнули, а в уголках Губ промелькнула еле заметная улыбка.
— Так поступают почти все, кого я знаю. Я и сама тоже, когда есть такая возможность, — ответила она.
Платье упало на пол. В одном нижнем белье Сэм плюхнулась на край кровати и принялась расшнуровывать ботинки. Когда она нагнулась вперед, глазам Трэвиса открылись ее крепкие молодые груди.
У Трэвиса захватило дух, и он выругался про себя. Проклятье, что она творит с ним? Ведь не такая она наивная дурочка, чтобы не понять, что с ним делается! Как, черт побери, он умудрился попасть в такое дурацкое положение? Как ему удастся провести ночь в одной с ней постели и не дотронуться до нее? Находиться с ней в одной комнате и то мучительно. Он не сомкнул глаз прошлой ночью, когда она лежала на расстоянии вытянутой руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
— Добрый день, начальник, — пробормотала Молли, втягивая голову в плечи от смущения.
Следующее замечание Трэвиса относилось к Сэм и сопровождалось особенно пронзительным взглядом:
— Сэм, мне кажется, тебя искала Элси. Подозревая, что он затеял, и не собираясь идти у него на поводу, она сделала вид, что не понимает.
— Зачем это ей меня искать? Я уже полдня сижу на одном месте, да и она подходила сюда уже раза четыре, если не больше.
Сэм показалось, что она услышала скрип зубов, когда Трэвис процедил:
— Она хочет поговорить с тобой. Немедленно!
— Ладно, ладно! Не заводись! — Сэм отодвинула стул прежде, чем это сделал Лу. — Молли, мне было приятно познакомиться с вами.
Элси действительно ждала ее, чтобы поговорить с ней. Отведя Сэм в сторону, она прошипела:
— Не смей разговаривать с этой шлюхой! Печально покачав головой, Сэм посмотрела в глаза экономке и спросила:
— Ну и что? Чем она хуже остальных, Элси? И разве она хуже, чем я? Хоть я не особенно внимательно слушала, что сегодня говорилось в церкви, но разве пастор не призывал к прощению? Разве не сам Господь сказал: «Пусть тот, кто без греха, бросит первый камень»? И тогда никто не стал бросать камни, потому что у всех было рыльце в пушку.
Эти слова Сэм слышала не одна Элси, и не одна она опустила голову от стыда. В наступившей тишине Сэм это поняла и густо покраснела, не зная, что еще сказать, но и отступать она не собиралась.
И снова ей на помощь пришла Альма Олдрич:
— Вы совершенно правы, дорогая Саманта. Меня часто огорчает, как быстро мы готовы осудить других, в то время как сами далеко не безгрешны. — С этим словами супруга пастора, расправив плечи, словно генерал на параде, решительно направилась к столику, за которым сидела Молли.
— Это все верно, но и мы не должны купаться в грязи вместе со свиньями, — громко высказалась Берта Мелбурн. — Как говаривал мой отец: «Если пустил к себе в постель собаку, не удивляйся, что проснешься с блохами».
— Ах, — быстро отозвался пастор Олдрич, услышав, что кое-кто поддерживает заявление миссис Мелбурн, — но разве Господь наш Христос, как говорится в Евангелии от Матфея, в главе девятой, стихе тринадцатом, не сказал также: «Я пришел, чтобы покаялись не праведники, а грешники»? И теперь я хочу спросить вас: не должно ли нам, если мы называемся христианами, следовать его примеру? Не лучше ли нам показать нашим падшим братьям и сестрам дорогу к праведности, вместо того чтобы равнодушно отворачиваться от них?
Нашлось немного таких, кто не отвел глаз от соседа после такого глубокомысленного вопроса. Положив руку на плечо Сэм и сделав ее таким образом объектом всеобщего внимания, пастор Олдрич добавил:
— Эта молодая женщина появилась у нас недавно. Она хоть и незнакома с Писанием и это сам по себе факт прискорбный, но ее вины в этом нет, а сейчас она оказалась мудрее всех нас. Она все равно что ребенок, заново познающий мир и слово Божье, и все же она увидела, как часто мы бываем лицемерны и недостойны называться добрыми христианами.
Откуда-то из толпы послышалось: «Устами младенца». Кто-то другой добавил: «Аминь!»
Трэвис растерялся. Стоя в стороне, он уже собрался устроить Чесу форменную выволочку за то, что тот посмел познакомить Сэм с Молли, вынашивая надежду, что Сэм будут принимать в обществе. Теперь, после слов Сэм, а также заявлений пастора и миссис Олдрич, он не знал, что ему делать.
Непонятно как, но Сэм своими простодушными высказываниями выставила всех самодовольных идиотами — и, черт возьми, она оказалась совершенно права. Обескураженный Трэвис не мог этого не признать. Но ему стало немного жутковато, когда он задумался о том, какие еще сюрпризы может преподнести Сэм, особенно ему, в будущем. Она оказалась такой непредсказуемой, что его пробирала дрожь от одной мысли об этом!
ГЛАВА 11
— Э нет, так не пойдет. — Сэм оттолкнула от себя пару наручников, которые Трэвис уже собрался надеть на нее. — Больше я не намерена спать на полу у кровати, как собака. Ни за что.
— Ну и я не круглый идиот, чтобы пустить тебя в твою комнату с не заделанным окном, — вспылил Трэвис.
— А как насчет Элси? Трэвис приподнял одну бровь:
— А при чем здесь Элси?
— Я могла бы спать у нее, если она не против.
Это предложение вызвало на лице Трэвиса одну из тех дьявольских усмешек, от которых у Сэм все внутри так и переворачивалось.
— Нет, Сэм. Я знаю, что Элси спит очень крепко и из нее хороший сторож не получится. — Он снова позвякал наручниками. — Остаюсь я и моя спальня. Прости, Сэм, но ты сама навлекла на себя эту неприятность.
Сэм вздернула подбородок и смело посмотрела ему в глаза.
— Тогда хватай подушку и сам ложись на полу, если ты такой упрямый, Кинкейд, а я сегодня буду спать в этой мягкой постели. Скоро я вернусь к папаше и братьям, и Бог знает когда еще подвернется шанс спать на настоящей кровати, поэтому я не хочу упускать эту возможность.
Трэвиса озадачила такая наглость. Наконец он произнес:
— Сэм, я не собираюсь отдавать тебе свою кровать.
— Прекрасно, — просто сказала она. И в ответ на вопросительный взгляд добавила: — Тебя никто и не просит об этом. Мы можем спать вместе на одной кровати, Кинкейд. Ты мне мешать не будешь.
Тут Трэвис и в самом деле растерялся. Если бы это он предложил разделить ей с ним постель, он уверен, что она бы подняла дикий крик. А сейчас она как ни в чем не бывало сама лезет к нему, словно это обычное дело и ничего странного или греховного в этом нет. Мало того, она уже принялась расстегивать платье, совершенно не смущаясь, что он стоит и смотрит на нее!
— Гм, послушай, Сэм, — медленно начал Трэвис. Ему показалось, что голос его подозрительно хрипит, и смущенно откашлялся. С трудом он оторвал взгляд от глубокого выреза ее на платье и постарался сосредоточиться на ее лице. — Хочу напомнить тебе, что я сплю совсем голый.
Ее темные глаза озорно сверкнули, а в уголках Губ промелькнула еле заметная улыбка.
— Так поступают почти все, кого я знаю. Я и сама тоже, когда есть такая возможность, — ответила она.
Платье упало на пол. В одном нижнем белье Сэм плюхнулась на край кровати и принялась расшнуровывать ботинки. Когда она нагнулась вперед, глазам Трэвиса открылись ее крепкие молодые груди.
У Трэвиса захватило дух, и он выругался про себя. Проклятье, что она творит с ним? Ведь не такая она наивная дурочка, чтобы не понять, что с ним делается! Как, черт побери, он умудрился попасть в такое дурацкое положение? Как ему удастся провести ночь в одной с ней постели и не дотронуться до нее? Находиться с ней в одной комнате и то мучительно. Он не сомкнул глаз прошлой ночью, когда она лежала на расстоянии вытянутой руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93