Тот опять кинулся вперед, а Лорел непроизвольно сжала руки в кулаки и поспешно опустила ресницы. Подсматривая сквозь них, она чуть спустя убедилась, что черное чудовище продолжает с ревом метаться по арене, а матадор размахивает плащом над своей головой. Из ее напряженных губ вырвался дрожащий вздох облегчения.
Толпа ревом выразила одобрение последующим маневрам матадора, и Лорел, невольно заинтересовавшись происходящим перед ее глазами, закрыла их пальцами, но так, что в просветах бык и матадор были ей видны.
Внезапно ее внимание от арены отвлекло трясущееся плечо Брендона, сидящего вплотную к ней. Он подсмеивался, от души забавляясь ее действиями.
— Дорогая, — сказал он, беря ее холодную руку в свою теплую. — Дорогая, если ты перестанешь закрывать глаза, тебе будет удобнее смотреть.
Лорел собрала в кулак всю свою решимость и не только окончательно открыла глаза, но даже подалась чуть вперед, чтобы лучше видеть. Как это матадору удается сохранять хладнокровие перед лицом такой опасности, удивилась она про себя, хотя, конечно, знала, что этот человек тренировался и выступал в течение многих лет. Чем дальше, тем больше ее поражали его выдержка и грация. Она видела, что каждое движение, каждый жест матадора преследуют определенную цель, рассчитаны на то, чтобы выявить способности и быстроту реакции животного, заставить его занять то или иное положение.
На арену выехали тореро верхом на лошадях с толстыми прокладками на боках и принялись колоть быка пиками.
— А это зачем? — в недоумении спросила Лорел.
— Чтобы дезориентировать и раздражать быка и тем помочь матадору направлять его перемещения по арене. Но обычно хороший матадор не позволяет пикадорам чрезмерно ослаблять противника.
В промежутках между действиями пикадоров все трое матадоров продолжали маневры с плащами. Им на помощь вышли другие тореро — они втыкали в шею и плечи быка бандерильи, ярко выкрашенные раздражающие гарпунчики, которые не дают тому поднять голову. Тем не менее не один матадор нашел свою смерть именно потому, что неожиданно бык сумел вздернуть рога кверху.
Последний акт первого в ее жизни боя быков Лорел наблюдала со страхом, но и с восхищением. Матадор сменил длинный плащ на более короткую красную мулету и спросил у распорядителей разрешения прикончить быка. Получив его, он объявил, что посвящает этот акт красивой женщине, сидящей в отдельной ложе, и протянул ей шляпу. Женщина поднялась, чтобы принять ее, и стало видно, что она ждет ребенка.
— Жена, — произнес кто-то из публики. «Как может женщина, особенно беременная, наблюдать поединок не на жизнь, а на смерть своего мужа с разъяренным быком, — подумала Лорел. — А если животное у нее на глазах подымет матадора на рога или затопчет ногами? Хотя сидеть дома в неведении, может быть, труднее, чем своими глазами видеть все, что происходит на арене». Лорел в душе вознесла Всевышнему молитву за благополучие матадора и поблагодарила Господа за то, что ее муж не занимается этой опасной профессией.
Матадор, проявляя великолепное чутье, с большим искусством подманивал быка все ближе к себе. При каждом его движении, таком умелом и мужественном, толпа зрителей сначала издавала глубокий вздох ужаса, а затем раздавались взволнованные крики. Бык проносился настолько близко от матадора, что его нарядный костюм с блестками был перепачкан кровью из ран животного. Когда настал наиболее подходящий, по мнению матадора, момент, он заколол быка одним метким ударом шпаги в загривок и получил в награду оба его уха и хвост.
— Поразительно, Лорел, — заметил Брендон, — ты впервые смотришь бой быков и сразу же стала свидетельницей такого замечательного зрелища. Бык не обманул ожиданий зрителей и вел себя отважно, матадор был неподражаем — иначе бы ему не присудили уши и хвост. Тебе повезло необычайно.
В этот день намечалось шесть встреч — по две на каждого матадора. Второй матадор проявил себя хорошо, но он чувствовал быка хуже, чем первый. Третий был на арене новичком, и, хотя проявил большую активность, его стилю недоставало отточенности.
В следующем раунде первому матадору попался трусливый бык. И публика, и сам матадор были разочарованы, и последний, не теряя времени даром на лишние телодвижения, прикончил его.
К этому времени Лорел начала получать удовольствие от того, что происходило на арене. Постепенно ее захватил азарт поединка человека с быком. Незаметно для самой себя она стала вопить от страха, кричать в знак одобрения и аплодировать наравне с остальными зрителями.
Пятый в программе бык оказался опасной бестией с несимметрично посаженными рогами: один его рог, торчавший под острым углом с правой стороны широкой головы, представлял собой грозную опасность.
Бывалые зрители поняли это с первого взгляда, и едва бык выскочил навстречу матадору, как все в напряженном ожидании чего-то страшного подались вперед на своих сиденьях и сползли на самый их край, чтобы не упустить ничего из того, что происходило на арене. Матадор, стараясь увернуться от кривого рога противника, не подпускал его слишком близко к себе. Тем не менее при последнем полуобороте ему пришлось поспешно отступить назад.
Настал черед пикадоров, но их задача также была осложнена. Бык прижал одну лошадь со всадником к барьеру, от ранения ее спасли только толстые прокладки на боках. Бандерильеры крайне поспешно воткнули положенную порцию гарпунчиков и не мешкая удалились в безопасное место.
Матадор с мулетой и шпагой в руке приблизился к быку и, не забывая об осторожности, стал производить последние маневры. Но бык не пожелал следовать за красным плащом, бросился в сторону от него и перешел в наступление. Толпа затаила дыхание, вокруг арены воцарилось гробовое молчание.
Матадор знаком показал, что намерен нанести последний решающий удар, завлек быка в свою сторону и приготовил шпагу. Далее все произошло с быстротой молнии. Только человек встал на носки, слегка изогнувшись, чтобы избежать злосчастного рога, и направил клинок шпаги на своего врага, как в следующий миг бык, изменив положение ног, сумел поднять и повернуть голову так, что изловчился всадить рог ему в бедро и вздернуть высоко в воздух, где тот беспомощно болтался из стороны в сторону. Затем бык с силой тряхнул головой и сбросил наземь матадора, который инстинктивно прикрыл голову руками. Зрителей охватило неистовство, толпа дружно вопила и визжала, но тут на помощь пострадавшему выскочили остальные тореро и бандерильеры. Одни старались отвлечь внимание быка от поверженного противника и удержать его вдалеке, другие помогали унести с арены тело, в котором едва теплилась жизнь.
Когда матадора проносили мимо побледневшей потрясенной Лорел, она увидела на его ноге длинную рваную рану, из которой ручьем лилась кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Толпа ревом выразила одобрение последующим маневрам матадора, и Лорел, невольно заинтересовавшись происходящим перед ее глазами, закрыла их пальцами, но так, что в просветах бык и матадор были ей видны.
Внезапно ее внимание от арены отвлекло трясущееся плечо Брендона, сидящего вплотную к ней. Он подсмеивался, от души забавляясь ее действиями.
— Дорогая, — сказал он, беря ее холодную руку в свою теплую. — Дорогая, если ты перестанешь закрывать глаза, тебе будет удобнее смотреть.
Лорел собрала в кулак всю свою решимость и не только окончательно открыла глаза, но даже подалась чуть вперед, чтобы лучше видеть. Как это матадору удается сохранять хладнокровие перед лицом такой опасности, удивилась она про себя, хотя, конечно, знала, что этот человек тренировался и выступал в течение многих лет. Чем дальше, тем больше ее поражали его выдержка и грация. Она видела, что каждое движение, каждый жест матадора преследуют определенную цель, рассчитаны на то, чтобы выявить способности и быстроту реакции животного, заставить его занять то или иное положение.
На арену выехали тореро верхом на лошадях с толстыми прокладками на боках и принялись колоть быка пиками.
— А это зачем? — в недоумении спросила Лорел.
— Чтобы дезориентировать и раздражать быка и тем помочь матадору направлять его перемещения по арене. Но обычно хороший матадор не позволяет пикадорам чрезмерно ослаблять противника.
В промежутках между действиями пикадоров все трое матадоров продолжали маневры с плащами. Им на помощь вышли другие тореро — они втыкали в шею и плечи быка бандерильи, ярко выкрашенные раздражающие гарпунчики, которые не дают тому поднять голову. Тем не менее не один матадор нашел свою смерть именно потому, что неожиданно бык сумел вздернуть рога кверху.
Последний акт первого в ее жизни боя быков Лорел наблюдала со страхом, но и с восхищением. Матадор сменил длинный плащ на более короткую красную мулету и спросил у распорядителей разрешения прикончить быка. Получив его, он объявил, что посвящает этот акт красивой женщине, сидящей в отдельной ложе, и протянул ей шляпу. Женщина поднялась, чтобы принять ее, и стало видно, что она ждет ребенка.
— Жена, — произнес кто-то из публики. «Как может женщина, особенно беременная, наблюдать поединок не на жизнь, а на смерть своего мужа с разъяренным быком, — подумала Лорел. — А если животное у нее на глазах подымет матадора на рога или затопчет ногами? Хотя сидеть дома в неведении, может быть, труднее, чем своими глазами видеть все, что происходит на арене». Лорел в душе вознесла Всевышнему молитву за благополучие матадора и поблагодарила Господа за то, что ее муж не занимается этой опасной профессией.
Матадор, проявляя великолепное чутье, с большим искусством подманивал быка все ближе к себе. При каждом его движении, таком умелом и мужественном, толпа зрителей сначала издавала глубокий вздох ужаса, а затем раздавались взволнованные крики. Бык проносился настолько близко от матадора, что его нарядный костюм с блестками был перепачкан кровью из ран животного. Когда настал наиболее подходящий, по мнению матадора, момент, он заколол быка одним метким ударом шпаги в загривок и получил в награду оба его уха и хвост.
— Поразительно, Лорел, — заметил Брендон, — ты впервые смотришь бой быков и сразу же стала свидетельницей такого замечательного зрелища. Бык не обманул ожиданий зрителей и вел себя отважно, матадор был неподражаем — иначе бы ему не присудили уши и хвост. Тебе повезло необычайно.
В этот день намечалось шесть встреч — по две на каждого матадора. Второй матадор проявил себя хорошо, но он чувствовал быка хуже, чем первый. Третий был на арене новичком, и, хотя проявил большую активность, его стилю недоставало отточенности.
В следующем раунде первому матадору попался трусливый бык. И публика, и сам матадор были разочарованы, и последний, не теряя времени даром на лишние телодвижения, прикончил его.
К этому времени Лорел начала получать удовольствие от того, что происходило на арене. Постепенно ее захватил азарт поединка человека с быком. Незаметно для самой себя она стала вопить от страха, кричать в знак одобрения и аплодировать наравне с остальными зрителями.
Пятый в программе бык оказался опасной бестией с несимметрично посаженными рогами: один его рог, торчавший под острым углом с правой стороны широкой головы, представлял собой грозную опасность.
Бывалые зрители поняли это с первого взгляда, и едва бык выскочил навстречу матадору, как все в напряженном ожидании чего-то страшного подались вперед на своих сиденьях и сползли на самый их край, чтобы не упустить ничего из того, что происходило на арене. Матадор, стараясь увернуться от кривого рога противника, не подпускал его слишком близко к себе. Тем не менее при последнем полуобороте ему пришлось поспешно отступить назад.
Настал черед пикадоров, но их задача также была осложнена. Бык прижал одну лошадь со всадником к барьеру, от ранения ее спасли только толстые прокладки на боках. Бандерильеры крайне поспешно воткнули положенную порцию гарпунчиков и не мешкая удалились в безопасное место.
Матадор с мулетой и шпагой в руке приблизился к быку и, не забывая об осторожности, стал производить последние маневры. Но бык не пожелал следовать за красным плащом, бросился в сторону от него и перешел в наступление. Толпа затаила дыхание, вокруг арены воцарилось гробовое молчание.
Матадор знаком показал, что намерен нанести последний решающий удар, завлек быка в свою сторону и приготовил шпагу. Далее все произошло с быстротой молнии. Только человек встал на носки, слегка изогнувшись, чтобы избежать злосчастного рога, и направил клинок шпаги на своего врага, как в следующий миг бык, изменив положение ног, сумел поднять и повернуть голову так, что изловчился всадить рог ему в бедро и вздернуть высоко в воздух, где тот беспомощно болтался из стороны в сторону. Затем бык с силой тряхнул головой и сбросил наземь матадора, который инстинктивно прикрыл голову руками. Зрителей охватило неистовство, толпа дружно вопила и визжала, но тут на помощь пострадавшему выскочили остальные тореро и бандерильеры. Одни старались отвлечь внимание быка от поверженного противника и удержать его вдалеке, другие помогали унести с арены тело, в котором едва теплилась жизнь.
Когда матадора проносили мимо побледневшей потрясенной Лорел, она увидела на его ноге длинную рваную рану, из которой ручьем лилась кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108