Она просто раздулась от его сына. Младенец пинался, и лицо Брендона расплылось в смешной довольной улыбке. Его сын! Его жена и ребенок живы и здоровы!
Очень тихо он наклонился и ласково поцеловал ее в лоб, в щеку и, наконец, в неотразимые губы. Она застонала во сне и прильнула губами к его губам.
С усилием он оторвался от нее.
— Лорел, милая, — прошептал он, — проснись, любовь моя. Проснись, мой Лунный Лучик. Это я, Брендон.
Она прошептала его имя и попыталась зарыться поглубже в подушку.
— Дорогая, проснись. Я дома.
Медленно, как мотылек пробует свои крылышки, поднимались ее веки. И, по мере того как она просыпалась, ее глаза открывались все шире.
— Проклятие! Опять этот сон, — пробормотала она, как пьяная. — Помоги мне, Брендон, если ты опять исчезнешь раньше, чем станешь любить меня, я все прокляну и расплачусь!
Он тихо рассмеялся, наклонился и прижался к теплой шее, вдыхая сладкий аромат ее тела.
— Даю тебе слово, любимая, я здесь, чтобы остаться.
— М-м-м, — прошептала она с наслаждением, — это так хорошо… ты такой теплый и настоящий…
— Я и есть настоящий, Лорел. Реальный и живой, как ты и наш малыш в тебе. — Он почувствовал, как она напряглась, окончательно просыпаясь. — Не пугайся, милая. Я действительно здесь. Я не умер в Сан-Франциско.
— Ш-ш, — предупредил он, дотрагиваясь губами до ее губ, пытаясь предотвратить крик удивленного восторга, готовый сорваться с ее губ, и держа крепко за руки. — Всех разбудишь.
— Брендон? — Губы Лорел дрожали под его губами. — О Брендон, это действительно ты?
— Да, любовь моя. Ты проснулась?
— Не знаю… Думаю, что да. Я надеюсь. — Она запиналась, сердце бешено колотилось в груди. — О Господи, Брендон! Это ты! Ты живой! О мой дорогой, мне так страшно было без тебя!
Он баюкал ее на груди, а она обливалась слезами.
— Тихо, малыш! Не плачь! Все хорошо. Я больше никогда не оставлю тебя. Ты не можешь представить себе, через какой ад я прошел! — шептал он ей на ухо, распушая легкие пряди белокуро-серебристых волос. — Я думал, что ты умерла, и до теперешнего мгновения моя жизнь была мне ни к чему.
Мысли Лорел стали проясняться, мозг стал воспринимать его слова. Внезапно рыдания прекратились. Оторвавшись от него, она недоуменно нахмурилась:
— Что ты только что сказал?
— Я думал, что ты умерла, сказал я, и узнать от Хенка, что ты жива и здорова, было просто чудом. Я кинулся домой, как только узнал. Неужели ты думаешь, я мог бы не приехать, зная, что ты здесь?
— Не знаю, Брендон, — неуверенно произнесла она. — Многое из того, во что я верила, обернулось ложью! А сколько моих мечтаний попрано твоими ногами!
С каждым словом она отстранялась от него, создавая между ними дистанцию. Он прямо встретил ее взгляд.
— Я все знаю, Хенк рассказал мне. Я знаю также, что ты прочла только часть письма. Дорогая, выслушай меня, позволь мне объяснить, как было дело. Ты все поняла совершенно превратно.
— Те строки, где говорится о нашем венчании, я хорошо поняла, Брендон. А встреча с Педро подтвердила их самым ужасным образом.
Она вздрогнула, вспомнив о своих переживаниях, но когда Брендон попытался обнять ее и тем успокоить, она его оттолкнула.
— Ты не имеешь права дотрагиваться до меня, — сказала она, сердито глядя на него. — Ты мне не муж! На самом деле ты мне чужой, и я сомневаюсь, знала ли я тебя на самом деле.
— Лорел, ну, пожалуйста, только выслушай меня. Я могу все объяснить.
— Хорошо, для начала скажи, сколько времени ты знал, что наше венчание было ложным? Ты организовал его, чтобы отомстить моему отцу? Мигуэль тебе помогал?
— Ничего похожего, — спокойно сказал Брендон. — Ни я, ни Мигуэль ничего подобного не делали. Как ты могла подумать такое?
— После всего, что мне пришлось пережить, можно подумать все, что угодно, — отпарировала она. — А что же тогда имел в виду Мигуэль в своем письме?
— Он написал, что Педро не был священником, это обнаружилось много позже, когда нашли тело падре Бернардо. Педро убил его и сбросил в колодец. И будь мы все повнимательнее во время венчания, нетрудно было бы сразу заподозрить неладное, ведь Педро делал столь очевидные промахи. Вот за то, что мы были невнимательны, он и винит себя и меня.
— Бог мой! Педро убил падре Бернардо? — Лорел побледнела, сразу представив себе, какая судьба ее ждала, если бы не Красное Перо.
— Ты не прочла эту часть письма? — спокойно спросил Брендон.
— Нет, — ответила она, все еще потрясенная. — Сэсси перевернула вазу с цветами на твоем столе, и первая часть письма расплылась.
— Проклятая кошка! — проворчал Брендон. — Ты, значит, прочла только, что мы не женаты, разозлилась и заподозрила невесть что.
— Да, но ты спрятал письмо от меня. Ты не сказал мне ни о нем, ни о том, собираешься ли ты исправить ошибку!
— Этим-то я и был занят в утро катастрофы, любовь моя. Я только накануне получил письмо Мигу-эля и не знал, что делать. Мне не хотелось тебя расстраивать раньше времени. В среду утром мы с судьей Генри обсуждали возможные решения этого вопроса.
— Я знаю, что ты был с судьей Генри, когда произошел первый толчок. Он мне и рассказал, что тебя, раненого, отвезли в больницу. А вот где ты был перед этим, после нашей ссоры? Может быть, встречался с прекрасной Мюриэль? — поинтересовалась она холодным, ядовитым тоном.
— Лорел, я люблю тебя, несмотря на то, что ты иногда приводишь в ярость, вот как сейчас, например. Ты единственная женщина, которая мне нужна.
— У тебя довольно странная манера проявлять это, — сказала она с едким сарказмом. — Ты обвиняешь отца в страшных преступлениях, практически насильно похищаешь меня, тащишь в Мехико для венчания, которое вовсе и не венчание, фактически держишь заложницей, шантажируя моего отца, делаешь беременной и бросаешь одну во время землетрясения! Ты хоть можешь представить себе, через что я прошла? — она почти кричала.
— Я прошел через то же самое, — спокойно напомнил Брендон. — Я умирал от страха за тебя, но, к тому времени как я выбрался из больницы, пожары уже свирепствовали всюду. Я пытался попасть домой к тебе, но не смог. Оставалось лишь молить Бога, чтобы ты оказалась в безопасности. Когда же я, наконец, добрался до дому, то обнаружил, что все сгорело, а Тайк воет непрестанно у обгоревшего тела, которое я принял за твое. Я обезумел от горя, хотя все еще надеялся, что ошибаюсь. Я искал тебя повсюду, дорогая, пока не нашел наших слуг в Парке Золотых Ворот. Никто из них тебя не видел, и их рассказы убедили меня, что ты действительно погибла дома. Жизнь утратила для меня смысл, мне тоже хотелось умереть, пока Хенк не написал мне, что ты здесь и совершенно здорова.
— Я сказала ему, что ты умер. — Лорел была сбита с толку. — Он, значит, все это время знал, что ты жив? Может, это также было частью тщательно разработанного плана против меня и моего отца?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Очень тихо он наклонился и ласково поцеловал ее в лоб, в щеку и, наконец, в неотразимые губы. Она застонала во сне и прильнула губами к его губам.
С усилием он оторвался от нее.
— Лорел, милая, — прошептал он, — проснись, любовь моя. Проснись, мой Лунный Лучик. Это я, Брендон.
Она прошептала его имя и попыталась зарыться поглубже в подушку.
— Дорогая, проснись. Я дома.
Медленно, как мотылек пробует свои крылышки, поднимались ее веки. И, по мере того как она просыпалась, ее глаза открывались все шире.
— Проклятие! Опять этот сон, — пробормотала она, как пьяная. — Помоги мне, Брендон, если ты опять исчезнешь раньше, чем станешь любить меня, я все прокляну и расплачусь!
Он тихо рассмеялся, наклонился и прижался к теплой шее, вдыхая сладкий аромат ее тела.
— Даю тебе слово, любимая, я здесь, чтобы остаться.
— М-м-м, — прошептала она с наслаждением, — это так хорошо… ты такой теплый и настоящий…
— Я и есть настоящий, Лорел. Реальный и живой, как ты и наш малыш в тебе. — Он почувствовал, как она напряглась, окончательно просыпаясь. — Не пугайся, милая. Я действительно здесь. Я не умер в Сан-Франциско.
— Ш-ш, — предупредил он, дотрагиваясь губами до ее губ, пытаясь предотвратить крик удивленного восторга, готовый сорваться с ее губ, и держа крепко за руки. — Всех разбудишь.
— Брендон? — Губы Лорел дрожали под его губами. — О Брендон, это действительно ты?
— Да, любовь моя. Ты проснулась?
— Не знаю… Думаю, что да. Я надеюсь. — Она запиналась, сердце бешено колотилось в груди. — О Господи, Брендон! Это ты! Ты живой! О мой дорогой, мне так страшно было без тебя!
Он баюкал ее на груди, а она обливалась слезами.
— Тихо, малыш! Не плачь! Все хорошо. Я больше никогда не оставлю тебя. Ты не можешь представить себе, через какой ад я прошел! — шептал он ей на ухо, распушая легкие пряди белокуро-серебристых волос. — Я думал, что ты умерла, и до теперешнего мгновения моя жизнь была мне ни к чему.
Мысли Лорел стали проясняться, мозг стал воспринимать его слова. Внезапно рыдания прекратились. Оторвавшись от него, она недоуменно нахмурилась:
— Что ты только что сказал?
— Я думал, что ты умерла, сказал я, и узнать от Хенка, что ты жива и здорова, было просто чудом. Я кинулся домой, как только узнал. Неужели ты думаешь, я мог бы не приехать, зная, что ты здесь?
— Не знаю, Брендон, — неуверенно произнесла она. — Многое из того, во что я верила, обернулось ложью! А сколько моих мечтаний попрано твоими ногами!
С каждым словом она отстранялась от него, создавая между ними дистанцию. Он прямо встретил ее взгляд.
— Я все знаю, Хенк рассказал мне. Я знаю также, что ты прочла только часть письма. Дорогая, выслушай меня, позволь мне объяснить, как было дело. Ты все поняла совершенно превратно.
— Те строки, где говорится о нашем венчании, я хорошо поняла, Брендон. А встреча с Педро подтвердила их самым ужасным образом.
Она вздрогнула, вспомнив о своих переживаниях, но когда Брендон попытался обнять ее и тем успокоить, она его оттолкнула.
— Ты не имеешь права дотрагиваться до меня, — сказала она, сердито глядя на него. — Ты мне не муж! На самом деле ты мне чужой, и я сомневаюсь, знала ли я тебя на самом деле.
— Лорел, ну, пожалуйста, только выслушай меня. Я могу все объяснить.
— Хорошо, для начала скажи, сколько времени ты знал, что наше венчание было ложным? Ты организовал его, чтобы отомстить моему отцу? Мигуэль тебе помогал?
— Ничего похожего, — спокойно сказал Брендон. — Ни я, ни Мигуэль ничего подобного не делали. Как ты могла подумать такое?
— После всего, что мне пришлось пережить, можно подумать все, что угодно, — отпарировала она. — А что же тогда имел в виду Мигуэль в своем письме?
— Он написал, что Педро не был священником, это обнаружилось много позже, когда нашли тело падре Бернардо. Педро убил его и сбросил в колодец. И будь мы все повнимательнее во время венчания, нетрудно было бы сразу заподозрить неладное, ведь Педро делал столь очевидные промахи. Вот за то, что мы были невнимательны, он и винит себя и меня.
— Бог мой! Педро убил падре Бернардо? — Лорел побледнела, сразу представив себе, какая судьба ее ждала, если бы не Красное Перо.
— Ты не прочла эту часть письма? — спокойно спросил Брендон.
— Нет, — ответила она, все еще потрясенная. — Сэсси перевернула вазу с цветами на твоем столе, и первая часть письма расплылась.
— Проклятая кошка! — проворчал Брендон. — Ты, значит, прочла только, что мы не женаты, разозлилась и заподозрила невесть что.
— Да, но ты спрятал письмо от меня. Ты не сказал мне ни о нем, ни о том, собираешься ли ты исправить ошибку!
— Этим-то я и был занят в утро катастрофы, любовь моя. Я только накануне получил письмо Мигу-эля и не знал, что делать. Мне не хотелось тебя расстраивать раньше времени. В среду утром мы с судьей Генри обсуждали возможные решения этого вопроса.
— Я знаю, что ты был с судьей Генри, когда произошел первый толчок. Он мне и рассказал, что тебя, раненого, отвезли в больницу. А вот где ты был перед этим, после нашей ссоры? Может быть, встречался с прекрасной Мюриэль? — поинтересовалась она холодным, ядовитым тоном.
— Лорел, я люблю тебя, несмотря на то, что ты иногда приводишь в ярость, вот как сейчас, например. Ты единственная женщина, которая мне нужна.
— У тебя довольно странная манера проявлять это, — сказала она с едким сарказмом. — Ты обвиняешь отца в страшных преступлениях, практически насильно похищаешь меня, тащишь в Мехико для венчания, которое вовсе и не венчание, фактически держишь заложницей, шантажируя моего отца, делаешь беременной и бросаешь одну во время землетрясения! Ты хоть можешь представить себе, через что я прошла? — она почти кричала.
— Я прошел через то же самое, — спокойно напомнил Брендон. — Я умирал от страха за тебя, но, к тому времени как я выбрался из больницы, пожары уже свирепствовали всюду. Я пытался попасть домой к тебе, но не смог. Оставалось лишь молить Бога, чтобы ты оказалась в безопасности. Когда же я, наконец, добрался до дому, то обнаружил, что все сгорело, а Тайк воет непрестанно у обгоревшего тела, которое я принял за твое. Я обезумел от горя, хотя все еще надеялся, что ошибаюсь. Я искал тебя повсюду, дорогая, пока не нашел наших слуг в Парке Золотых Ворот. Никто из них тебя не видел, и их рассказы убедили меня, что ты действительно погибла дома. Жизнь утратила для меня смысл, мне тоже хотелось умереть, пока Хенк не написал мне, что ты здесь и совершенно здорова.
— Я сказала ему, что ты умер. — Лорел была сбита с толку. — Он, значит, все это время знал, что ты жив? Может, это также было частью тщательно разработанного плана против меня и моего отца?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108