На ее длинных, загнутых ресницах повисли слезинки.
— Дорогая моя, вы еще слишком молоды, чтобы ехать со мной в мои владения! Это станет возможным, лишь когда вы повзрослеете! — терпеливо повторил он.
— В следующем месяце мне исполнится десять! — радостно воскликнула Элинор. — И тогда…
— Нет! Мы будем жить вместе, когда вы станете взрослой девушкой! А это произойдет, дорогая, лишь после того, как вам минет шестнадцать лет!
Элинор побледнела и в отчаянии прошептала:
— Вы не любите меня. Я вам не нужна!
— Я люблю вас, Элинор! Но вы должны подрасти и стать настоящей леди, чтобы я мог взять вас к себе! Время пролетит очень быстро, вот увидите! Вам предстоит очень многое узнать и многому научиться, прежде чем вы станете моей женой. А пока вам следует остаться в Виндзоре в окружении учителей, наставниц и монахинь.
Девочка посмотрела на него с нескрываемым ужасом:
— Вот так же было и с моей бабкой Элинор…Ее супруг держал ее в заточении! Мое имя несет в себе проклятие!
— Элинор…
Принцесса вновь разразилась слезами:
— Не называйте меня так!
Уильяму стоило немалого труда сдержаться и не дать воли охватившему его гневу. Вздохнув, он проговорил:
— Ваших деда с бабкой, короля Генриха и Элинор Аквитанскую, связывала глубокая любовь. Вы узнаете об этом и о многом другом из уроков истории, которые дадут вам ваши учителя. — Он присел на корточки перед кроватью и мягко продолжил: — Ведь сегодня вы стали графиней Пембрук… моей графиней! И я желал бы, чтобы вы являли собой совершенный образец английской аристократки! А для этого вам предстоит немало потрудиться! Вам следует научиться изящно держаться в седле, бегло говорить по-французски, чтобы развлекать приятной беседой коронованных особ Европы. Я хочу, чтобы вы овладели основами права и могли помогать мне в сложных вопросах управления моими поместьями.
Вы непременно должны выучить гаэльское наречие, и тогда население моих валлийских и ирландских владений станет относиться к вам с любовью и уважением. — Уильям умолк, всматриваясь в лицо юной принцессы. Ему так хотелось, чтобы она не стала противиться его намерениям.
Девочка кивнула и серьезно ответила:
— О, милорд, я с радостью стану учиться всему, что вы перечислили, чтобы стать достойной вас! Прежде всего мне следует научиться бегло читать и писать, и тогда из моих писем к вам вы сможете узнавать о моих успехах во всем остальном!
Отчаяние, еще несколько минут назад владевшее душой Элинор, сменилось надеждой и радостной готовностью следовать воле супруга. Лишь бы он любил ее! Лишь бы он не отвергал ее любви!
— Обе ваши сестры, — продолжал Уильям, — стали королевами, и я не желаю, чтобы они хоть в чем-то превзошли вас, моя дорогая! Вы станете умнее, образованнее и воспитаннее их. Договорились?
Девочка согласно кивнула.
— И не думайте о Виндзоре как о месте вашего заточения. Ведь это великолепный замок, окруженный садами и охотничьими угодьями. Генрих затеял реконструкцию некоторых его частей, и ко времени свадьбы нашего монарха Виндзор превратится в роскошную королевскую резиденцию. В его стенах вам не грозит грустное одиночество!
— Но я, как и прежде, буду находиться здесь в окружении взрослых, которые только и знают, что указывают мне, что я должна и чего не должна делать! — надула губки Элинор. — И все это продолжается с раннего утра до самого позднего вечера!
— Знаете, — с улыбкой сказал Уильям, — я как раз собирался просить свою сестру Изабеллу пожить в Виндзоре до возвращения ее мужа из Ирландии.
Элинор шмыгнула носом и провела по лицу рукавом своей ночной сорочки:
— Графиня Глостер очень красива и мила, но ведь она тоже взрослая, и ей намного больше лет, чем мне!
— Ей всего двадцать, — растерянно пробормотал Уильям. Боже праведный, если это дитя считает, что Изабелла слишком стара, чтобы быть ее подругой, то каково же должно быть ее отношение к сорокалетнему мужу? О Господи, какой нелепый фарс вся эта свадьба, сыгранная в угоду капризному мальчишке-королю! Но он снова подавил негодование и, улыбнувшись девочке, пообещал:
— У вас непременно появятся подруги вашего возраста! Обещаю вам это! Мы пригласим в Виндзор нескольких благовоспитанных девочек из хороших семей.
— Но я хотела бы сама выбрать, кого именно!
— Право, не знаю… — растерялся Уильям. — Хорошо, я предоставлю вам выбрать троих из восьми или десяти высокородных леди в возрасте от девяти до одиннадцати лет. Согласны?
— О, конечно! Это вы здорово придумали, Уильям! Видите, как легко нам с вами договориться обо всем!
Маршал облегченно вздохнул. С Элинор Плантагенет и вправду можно было поладить миром, но для этого следовало запастись изрядной долей терпения.
Он заговорщически улыбнулся девочке и развязал шнурки своего камзола. Приподняв подол рубахи, Уильям обнажил мускулистую грудь, взял Элинор за запястье и прижал ее ладонь к своему боку.
— Если вонзить меч сюда, между третьим и четвертым ребрами, его острие проколет легкое вашего врага, — сказал он. Элинор серьезно кивнула головой, и Маршал продолжил урок: — А стоит вам ударить сверху вниз вот сюда, рядом с подмышкой, и противника вашего почти наверняка не спасут усилия самых искусных лекарей.
Элинор нахмурилась и закусила губу, с напряженным вниманием вслушиваясь в слова мужа. Он переместил ее ладонь почти к самому центру своей широкой груди. Девочка чувствовала, как гулко бьется его сердце.
— А пронзив левую сторону груди врага, вы попадете ему в самое сердце и убьете его наповал, — торжественным тоном закончил он.
— О, милорд граф, если бы вы знали, как я люблю вас! — воскликнула Элинор.
3
Уильям Маршал никак не мог побороть смутное чувство недовольства собой, овладевшее им вскоре после свадьбы. В душе он называл себя презренным изменником и предателем. В течение целого ряда лет он содержал любовницу, в чьих объятиях время от времени утолял свое вожделение. Они успели привыкнуть друг к другу, как муж и жена, прожившие долгие годы подле друг друга. Основой их связи стала отнюдь не любовь, не пылкая страсть, а привычка, взаимная приязнь и симпатия, что одинаково устраивало обоих. И Уильям столь остро переживал вовсе не неверность своей метрессе. Его терзала вина по отношению к молодой леди, блиставшей при дворе короля во времена ранней юности графа Пембрука. Нежная красота и изысканные манеры Жасмины де Бург пленили его сердце, и любовь к ней стала одной из причин упорного нежелания Маршала связывать себя узами брака. Он часто горько усмехался при мысли о столь нелепом, ничем не оправданном постоянстве, но однако не делал попыток вырваться из пут столь безрассудной страсти.
Его почтительная, трепетная любовь к Жасмине была отвергнута девушкой из-за соперника — прославленного воина Фэлкона де Бурга, которому удалось завоевать ее сердце одним лишь пламенным взором, исполненным решимости и вожделения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Дорогая моя, вы еще слишком молоды, чтобы ехать со мной в мои владения! Это станет возможным, лишь когда вы повзрослеете! — терпеливо повторил он.
— В следующем месяце мне исполнится десять! — радостно воскликнула Элинор. — И тогда…
— Нет! Мы будем жить вместе, когда вы станете взрослой девушкой! А это произойдет, дорогая, лишь после того, как вам минет шестнадцать лет!
Элинор побледнела и в отчаянии прошептала:
— Вы не любите меня. Я вам не нужна!
— Я люблю вас, Элинор! Но вы должны подрасти и стать настоящей леди, чтобы я мог взять вас к себе! Время пролетит очень быстро, вот увидите! Вам предстоит очень многое узнать и многому научиться, прежде чем вы станете моей женой. А пока вам следует остаться в Виндзоре в окружении учителей, наставниц и монахинь.
Девочка посмотрела на него с нескрываемым ужасом:
— Вот так же было и с моей бабкой Элинор…Ее супруг держал ее в заточении! Мое имя несет в себе проклятие!
— Элинор…
Принцесса вновь разразилась слезами:
— Не называйте меня так!
Уильяму стоило немалого труда сдержаться и не дать воли охватившему его гневу. Вздохнув, он проговорил:
— Ваших деда с бабкой, короля Генриха и Элинор Аквитанскую, связывала глубокая любовь. Вы узнаете об этом и о многом другом из уроков истории, которые дадут вам ваши учителя. — Он присел на корточки перед кроватью и мягко продолжил: — Ведь сегодня вы стали графиней Пембрук… моей графиней! И я желал бы, чтобы вы являли собой совершенный образец английской аристократки! А для этого вам предстоит немало потрудиться! Вам следует научиться изящно держаться в седле, бегло говорить по-французски, чтобы развлекать приятной беседой коронованных особ Европы. Я хочу, чтобы вы овладели основами права и могли помогать мне в сложных вопросах управления моими поместьями.
Вы непременно должны выучить гаэльское наречие, и тогда население моих валлийских и ирландских владений станет относиться к вам с любовью и уважением. — Уильям умолк, всматриваясь в лицо юной принцессы. Ему так хотелось, чтобы она не стала противиться его намерениям.
Девочка кивнула и серьезно ответила:
— О, милорд, я с радостью стану учиться всему, что вы перечислили, чтобы стать достойной вас! Прежде всего мне следует научиться бегло читать и писать, и тогда из моих писем к вам вы сможете узнавать о моих успехах во всем остальном!
Отчаяние, еще несколько минут назад владевшее душой Элинор, сменилось надеждой и радостной готовностью следовать воле супруга. Лишь бы он любил ее! Лишь бы он не отвергал ее любви!
— Обе ваши сестры, — продолжал Уильям, — стали королевами, и я не желаю, чтобы они хоть в чем-то превзошли вас, моя дорогая! Вы станете умнее, образованнее и воспитаннее их. Договорились?
Девочка согласно кивнула.
— И не думайте о Виндзоре как о месте вашего заточения. Ведь это великолепный замок, окруженный садами и охотничьими угодьями. Генрих затеял реконструкцию некоторых его частей, и ко времени свадьбы нашего монарха Виндзор превратится в роскошную королевскую резиденцию. В его стенах вам не грозит грустное одиночество!
— Но я, как и прежде, буду находиться здесь в окружении взрослых, которые только и знают, что указывают мне, что я должна и чего не должна делать! — надула губки Элинор. — И все это продолжается с раннего утра до самого позднего вечера!
— Знаете, — с улыбкой сказал Уильям, — я как раз собирался просить свою сестру Изабеллу пожить в Виндзоре до возвращения ее мужа из Ирландии.
Элинор шмыгнула носом и провела по лицу рукавом своей ночной сорочки:
— Графиня Глостер очень красива и мила, но ведь она тоже взрослая, и ей намного больше лет, чем мне!
— Ей всего двадцать, — растерянно пробормотал Уильям. Боже праведный, если это дитя считает, что Изабелла слишком стара, чтобы быть ее подругой, то каково же должно быть ее отношение к сорокалетнему мужу? О Господи, какой нелепый фарс вся эта свадьба, сыгранная в угоду капризному мальчишке-королю! Но он снова подавил негодование и, улыбнувшись девочке, пообещал:
— У вас непременно появятся подруги вашего возраста! Обещаю вам это! Мы пригласим в Виндзор нескольких благовоспитанных девочек из хороших семей.
— Но я хотела бы сама выбрать, кого именно!
— Право, не знаю… — растерялся Уильям. — Хорошо, я предоставлю вам выбрать троих из восьми или десяти высокородных леди в возрасте от девяти до одиннадцати лет. Согласны?
— О, конечно! Это вы здорово придумали, Уильям! Видите, как легко нам с вами договориться обо всем!
Маршал облегченно вздохнул. С Элинор Плантагенет и вправду можно было поладить миром, но для этого следовало запастись изрядной долей терпения.
Он заговорщически улыбнулся девочке и развязал шнурки своего камзола. Приподняв подол рубахи, Уильям обнажил мускулистую грудь, взял Элинор за запястье и прижал ее ладонь к своему боку.
— Если вонзить меч сюда, между третьим и четвертым ребрами, его острие проколет легкое вашего врага, — сказал он. Элинор серьезно кивнула головой, и Маршал продолжил урок: — А стоит вам ударить сверху вниз вот сюда, рядом с подмышкой, и противника вашего почти наверняка не спасут усилия самых искусных лекарей.
Элинор нахмурилась и закусила губу, с напряженным вниманием вслушиваясь в слова мужа. Он переместил ее ладонь почти к самому центру своей широкой груди. Девочка чувствовала, как гулко бьется его сердце.
— А пронзив левую сторону груди врага, вы попадете ему в самое сердце и убьете его наповал, — торжественным тоном закончил он.
— О, милорд граф, если бы вы знали, как я люблю вас! — воскликнула Элинор.
3
Уильям Маршал никак не мог побороть смутное чувство недовольства собой, овладевшее им вскоре после свадьбы. В душе он называл себя презренным изменником и предателем. В течение целого ряда лет он содержал любовницу, в чьих объятиях время от времени утолял свое вожделение. Они успели привыкнуть друг к другу, как муж и жена, прожившие долгие годы подле друг друга. Основой их связи стала отнюдь не любовь, не пылкая страсть, а привычка, взаимная приязнь и симпатия, что одинаково устраивало обоих. И Уильям столь остро переживал вовсе не неверность своей метрессе. Его терзала вина по отношению к молодой леди, блиставшей при дворе короля во времена ранней юности графа Пембрука. Нежная красота и изысканные манеры Жасмины де Бург пленили его сердце, и любовь к ней стала одной из причин упорного нежелания Маршала связывать себя узами брака. Он часто горько усмехался при мысли о столь нелепом, ничем не оправданном постоянстве, но однако не делал попыток вырваться из пут столь безрассудной страсти.
Его почтительная, трепетная любовь к Жасмине была отвергнута девушкой из-за соперника — прославленного воина Фэлкона де Бурга, которому удалось завоевать ее сердце одним лишь пламенным взором, исполненным решимости и вожделения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92