Фиц-Алан махнул рукой в сторону Кенрика.
– Твой брат еще пять лет назад выяснил о Роберто и его семье все, что только мог. Мы знали, что он родственник Лонсдейла. Поэтому твое послание нас не очень удивило – предательство у этих людей в крови.
– Но почему никто из вас не предупредил меня? – возмущенно спросил Гай. – Если бы я знал о связи Роберто и Лонсдейла, то не вел бы переговоры о Холфорд Холле, а захватил его силой.
– Когда мы это выяснили, тебя не было в Англии, и в то время Лонсдейл не представлял особой угрозы. Конечно, это был промах с нашей стороны, – признал Фиц-Алан. – А ты знаешь, что у нее есть еще один брат?
– Да, Клаудия рассказала мне о Данте. – Кенрик и Фиц-Алан обменялись понимающим взглядом, и Гай поспешил добавить: – Я знаю, что он наемник короля Эдуарда.
Последовало долгое молчание. Наконец Кенрик, откашлявшись, произнес:
– Данте Кьявари не просто наемник. Он…
– Так он жив? – прервал Кенрика Гай упавшим голосом. Живой брат усложнял дело – хотя даже это препятствие не помешает ему жениться на Клаудии.
– Да, – кивнул Кенрик, – по крайней мере, он был жив несколько месяцев назад, когда король со своей свитой останавливался в Реммингтоне. Так вот, – продолжал он, – он вовсе не обычный наемник, которых у Эдуарда целая толпа. Данте Кьявари – королевский убийца. Если ты не хочешь избавиться от Клаудии просто потому, что она – предательница, сделай это из-за ее брата: стоит ему обнаружить, что ты взял ее в любовницы, и ты можешь заказывать себе гроб.
Королевский убийца. Два этих слова эхом отдавались в ушах Гая. Брат Клаудии – исполнитель самых грязных замыслов короля. Боже мой, что за семья!
– Ты уверен? – мрачно спросил Гай.
– Абсолютно. Король советовался со мной по одному вопросу, и по ходу дела ему пришлось признаться, кто такой Кьявари. Я не могу нарушить слово, данное королю, и передать тебе этот разговор, но поверь мне – Данте Кьявари гораздо опаснее своего брата Роберто.
– Мало кто знает, как он выглядит, – добавил Фиц-Алан. – Появляясь при дворе, он носит наряд язычника – тюрбан и шарф, скрывающий его лицо. Все лицо – кроме глаз. Зеленых глаз, типичных для семейства Кьявари. – Фиц-Алан покачал головой. – Это так всех пугает, что никто больше не осмеливается лелеять предательские замыслы. Говорят, что тот, кто увидит его лицо, может распроститься с жизнью.
Гай поглядел на двух людей, которые были так могущественны, что внушали почтительный ужас даже властителям отдаленных стран.
– Вы и сами как будто боитесь его.
– У нас нет причин для страха, – ответил Фиц-Алан, – чего нельзя сказать о тебе.
– Может быть, – задумчиво произнес Гай, – а может, и нет. Клаудия не имеет о Данте никаких новостей уже год. Она не видела его с тех пор, как он покинул Лонсдейл. Если бы его заботила судьба сестры, он давно бы забрал ее к себе. И даже если в последнюю минуту он вспомнит о своих обязанностях, не понимаю, какие возражения он сможет выдвинуть против брака. Наоборот, он должен благодарить меня – я взял на себя роль защитника Клаудии, то есть выполняю его же собственный долг, которым он пренебрег. Если бы не я, у Клаудии бы никого не было. – С молчаливым вызовом Гай посмотрел брату прямо в глаза. – Я т это все, что есть у Клаудии, а она – все, что мне нужно в жизни.
– В нашей семье нет места такой женщине, – решительно произнес Кенрик. – Я доверяю ей не больше, чем ее братьям. Ты совершил ошибку, сделав ее своей любовницей, но еще не поздно ее исправить. – Он ответил брату тяжелым взглядом. – Женитьба – это не выход. Ты прекрасно знаешь, что легко Можешь разорвать совершенную с помощью обмана помолвку.
– Так что же ты предлагаешь? – со зловещим спокойствием спросил Гай.
Кенрик скрестил руки на груди.
– Она опасна. Не исключено, что она и ее дядя замыслили убить тебя. Отправь ее в темницу, где ей самое место.
– Где она и умрет, если нам повезет?
Кенрик равнодушно пожал плечами, и это окончательно взбесило Гая.
– Ты, конечно, мой брат, но я не позволю…
– Милорды! – вмешался Фиц-Алан, становясь между ними и успокаивающе поднимая руки. – Этот спор нас никуда не приведет. Гай, в послании ты написал, что подозреваешь леди Клаудию в участии в заговоре. Прежде чем мы продолжим наш разговор, объясни нам, что заставило тебя столь резко поменять точку зрения. Возможно, тогда мы лучше сможем понять тебя. – Произнеся эти слова, Фиц-Алан предостерегающе посмотрел на Кенрика.
Подумав немного, Гай неохотно кивнул и поведал о событиях последнего времени – значительно подробнее, чем в письме. Он описал побег из Лонсдейла, сообщил содержание доклада Томаса, который подтвердил слова Клаудии относительно замыслов Лонсдейла, затем передал, как Клаудия добровольно предлагала освободить его от навязанной помолвки, как она хотела разыскать Данте в Лондоне. Сперва он хотел объяснить свое желание жениться на Клаудии логическими причинами, но не удержался и пустился в описание лучших черт ее натуры: храбрости и духовной энергии, ума и сообразительности.
Гай понимал, что в глазах родственников выглядит влюбленным глупцом. Возможно, они никогда не смогут увидеть Клаудию его глазами и принять в свою семью. Поэтому он рассказал больше, чем хотел первоначально, давая понять, что предпочтет Клаудию родне, если Кенрик с Фиц-Аланом вынудят его делать этот выбор. Ему больно будет расстаться с семьей, но он не мог представить себе жизнь без Клаудии. Ради нее он готов на любые жертвы.
Когда Гай закончил, глубокая тишина воцарилась в комнате. Кенрик стоял у окна, устремив взгляд в безоблачное небо. Фиц-Алан сидел, широко расставив ноги, уперев локти в колени и перекатывая кубок в ладонях. Во взгляде его не было ни тени обычной иронии. Это был плохой знак. Гай приготовился к худшему.
Внезапно им овладела ярость. Неужели они так мало доверяют ему? Неужели они считают его неопытным юнцом, способным прельститься хорошеньким личиком и сладкими речами? Господи, Клаудия верит ему больше, чем его собственная родня. Неужели…
– Возможно, женитьба не такой уж и опрометчивый шаг.
Гай, не веря своим ушам, уставился на Кенрика. Он предполагал услышать слова понимания от Фиц-Алана, но от Кенрика не ожидал ничего, кроме гневного молчания.
– Меня по-прежнему совсем не радует перспектива стать родственником Кьявари, – продолжал Кенрик. – Сомневаюсь, что когда-нибудь смогу полюбить эту девушку. Тем не менее мне очевидно, что ты сделал свои выбор, и я принимаю его. Раньше твое чутье никогда не подводило тебя. Молю Бога, чтобы так случилось и на этот раз.
Это была не окончательная победа – но Гай даже не надеялся и на такой результат. Он повернулся к Фиц-Алану.
– А ты принимаешь мои выбор?
– Да, – сказал Фиц-Алан, тяжело вздыхая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97