Переодевшись, группа молодежи стала похожа на циркачей или цыган.
Молодые люди хохотали, глядя друг на друга. В париках и с фальшивыми бородами, они стали неузнаваемы.
— А теперь, — сказал Югэ, — поищите в другом углу оружие, которое там приготовлено, и спрячьте под платье.
Здесь было спрятано за разобранными бочками столько кинжалов и пистолетов, что каждый мог выбрать, что ему нравилось.
Это было ещё не все. Тут же нашлось множество тут же нашлось множество разных музыкальных инструментов, которых достало бы на все кошачьи концерты в провинции.
— Разберите трубы и барабаны, — сказал Югэ, — тут особого искусства не требуется. Вы сами увидите, что эти вещи тоже пригодятся.
Инструменты разобраны были со смехом и прицеплены рядом с оружием.
Как только со всем этим было покончено, Югэ приказал:
— А теперь, пора нам и в путь!
Замок, в котором жил в это время маркиз, находился в глухом месте, в окрестностях Сен-Сави, и потому назывался тем же именем. Толпа пошла весело в ту сторону. На дороге не без удивления они встретили фокусника с медведем, которые как будто поджидали их за углом забора.
— А, Виктор! — сказал кто-то.
Компания ещё больше удивилась, увидев, что медведь с хозяином двинулись вслед за ними и тем же шагом, как и они.
— Ну, это мне пришло в голову, — сказал Коклико со скромным видом
— Тебе? Такому болвану?
— Мне, такому болвану! Это-то именно мне и удивительно.
И развеселившийся Коклико повесил бубен на шею Виктору.
— Он участвует в экспедиции, — сказал он, — надо, чтобы он участвовал и в оркестре.
Дойдя до ворот замка, по приказанию начальника, толпа остановилась и, выстроившись в ряд, принялась бить в барабан, трубить в трубы и дудки, играть на мандолинах и лютнях, и притом с таким усердием и силой, что все слуги высыпали к окошкам.
Увидевши музыкантов, все население кухни, передней и конюшни испустило крик восторга и не устояло против искушения посмотреть поближе на эти странные вещи. Все бросились бегом на лестницы и к дверям, и в одну минуту были во дворе.
Югэ ожидал их невозмутимо, с огромной меховой шапкой на голове и в пестром плаще, совершенным царем — волхвом. Возле него Коклико, тоже в пресмешном костюме, бил в барабан.
Как только высыпала толпа слуг из замка, Югэ подал сигнал деревянным золоченным скипетром. Оркестр прибавил жару, а медведь, ободренный этим адским шумом, принялся плясать, выделывая с ловкостью и быстротой самые лучшие свои штуки.
Как только все развеселились, Югэ, увидев дворецкого, которого нельзя было не узнать по золотой цепи на шее и важному и величественному виду, пошел к нему и, поклонившись самым почтительным образом, предложил сыграть комедию.
— Он хочет, — сказал Югэ, — показать свое искусство ему первому, и если человек с таким образованным вкусом будет доволен их игрой, то заплатит за труды, сколько сам захочет, а теперь пусть велит подать несколько кружек вина актерам, которые так счастливы будут повеселить его милость.
Польщенный этой речью, дворецкий улыбнулся, самым величественным шагом пошел впереди группы и ввел её в замок; медведь шел опять следом с бубнами в лапе.
Веселая компания очутилась в длинной галерее, из которой винтовая лестница вела во внутренний дворик, обнесенный со всех сторон высокой голой стеной. На стоявших в этой галерее столах скоро появились жбаны и кружки, и вокруг них столпилась вся прислуга маркиза. Рядом, через большие стеклянные двери виднелся в соседней комнате накрытый стол с дорогой посудой.
— Это столовая самого маркиза, — сказал дворецкий, снимая шляпу, — если мне понравится ваше представление, я доложу его милости и он сам пожалует вас посмотреть и послушать.
Какая честь! — вскричал Югэ, кланяясь почтительно.
У молодежи были в свежей памяти разные сценки, виденные ими в Оше на ярмарке, и спектакль, в который они, как в готовую рамку, вставляли все, что им только на ум приходило, получился на славу. Для медведя и его хозяина тоже нашлись роли. Развеселившись, один из конюхов налил себе стакан, охотник сделал то же, а за ними и прочие принялись усердно попивать. скоро повар с двумя поваренками принес огромные куски холодного мяса и попотчевал ими комедиантов.
— Кушайте сами прежде, — отвечал вежливо Югэ.
Прислуге такая вежливость понравилась; она принялась есть, а шутки шли своим порядком. все кричали и хохотали до упаду. Коклико, набеливший свое красное лицо мукой, старался изо всех сил и вызывал самые громкие аплодисменты расходившейся публики. Медведю тоже доставалось их немало.
Ободренный таким успехом, и видя, что публика порядочно нагрузилась, Коклико крикнул:
— Все это сущие пустяки! А вот что бы вы сказали, если бы увидели страшный скачок медведя при дворе китайского императора? Вот это так истинно чудо! Славный вышел бы финал!
— Страшный скачок! — закричали со всех сторон. — Давайте страшный скачок!
Коклико раскланялся и провозгласил:
— Хозяин мой, знаменитый и великолепный дон Гузман Патрицио и Гомез Фуэрас Овьедо, от души желает потешить честную компанию, но в этом зале слишком низко!
— Как, слишком низко? — крикнул дворецкий, обидевшись.
— Да, ваша милость, так точно, и вот сам китайский император, — Коклико указал своим скипетром на медвежьего хозяина, который поклонился, — сам китайский император вам скажет, что медведь здесь разобьет себе голову о потолок. У него такая удивительная легкость, что он легко достает, когда скачет, до облаков, а раз как-то зацепился за рог месяца! Страшный скачок надо делать в чистом поле или на дворе… вот тут бы, например, отлично было!
— Во двор! Во двор! — крикнули все в один голос.
Все бросились на лестницу и побежали вниз с шумом и смехом, толкая друг друга.
— Не зевай, смотри за Виктором, — шепнул Коклико фокуснику, а тот кивнул в ответ.
Актеры вышли из галереи вслед за прислугой, которая уже рассыпалась по двору; вдруг показался и медведь без намордника; раздались крики и публика кинулась толпой к противоположной стене.
— Теперь смотрите, господа и дамы, начинается! — крикнул фокусник.
Воцарилось мертвое молчание, все головы вытянулись вперед, чтобы лучше видеть, а фокусник взял медведя осторожно за ухо и привязал на веревке к кольцу, вделанному в стену у самой двери.
Кончив это, он слегка кольнул его в плечо. Виктор встал на задние лапы, зарычал и показал свои острые зубы. прислуга у стены подалась ещё назад.
— Посмотри-ка хорошенько на этих добрых людей, там вот перед тобой, — сказал фокусник, — как только кто-нибудь из них задумает двинуться с места, — ты верно, друг Виктор, не прочь покушать, — можешь хватать и кушать себе на здоровье.
Виктор зарычал ещё злей, а публика задрожала от ужаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Молодые люди хохотали, глядя друг на друга. В париках и с фальшивыми бородами, они стали неузнаваемы.
— А теперь, — сказал Югэ, — поищите в другом углу оружие, которое там приготовлено, и спрячьте под платье.
Здесь было спрятано за разобранными бочками столько кинжалов и пистолетов, что каждый мог выбрать, что ему нравилось.
Это было ещё не все. Тут же нашлось множество тут же нашлось множество разных музыкальных инструментов, которых достало бы на все кошачьи концерты в провинции.
— Разберите трубы и барабаны, — сказал Югэ, — тут особого искусства не требуется. Вы сами увидите, что эти вещи тоже пригодятся.
Инструменты разобраны были со смехом и прицеплены рядом с оружием.
Как только со всем этим было покончено, Югэ приказал:
— А теперь, пора нам и в путь!
Замок, в котором жил в это время маркиз, находился в глухом месте, в окрестностях Сен-Сави, и потому назывался тем же именем. Толпа пошла весело в ту сторону. На дороге не без удивления они встретили фокусника с медведем, которые как будто поджидали их за углом забора.
— А, Виктор! — сказал кто-то.
Компания ещё больше удивилась, увидев, что медведь с хозяином двинулись вслед за ними и тем же шагом, как и они.
— Ну, это мне пришло в голову, — сказал Коклико со скромным видом
— Тебе? Такому болвану?
— Мне, такому болвану! Это-то именно мне и удивительно.
И развеселившийся Коклико повесил бубен на шею Виктору.
— Он участвует в экспедиции, — сказал он, — надо, чтобы он участвовал и в оркестре.
Дойдя до ворот замка, по приказанию начальника, толпа остановилась и, выстроившись в ряд, принялась бить в барабан, трубить в трубы и дудки, играть на мандолинах и лютнях, и притом с таким усердием и силой, что все слуги высыпали к окошкам.
Увидевши музыкантов, все население кухни, передней и конюшни испустило крик восторга и не устояло против искушения посмотреть поближе на эти странные вещи. Все бросились бегом на лестницы и к дверям, и в одну минуту были во дворе.
Югэ ожидал их невозмутимо, с огромной меховой шапкой на голове и в пестром плаще, совершенным царем — волхвом. Возле него Коклико, тоже в пресмешном костюме, бил в барабан.
Как только высыпала толпа слуг из замка, Югэ подал сигнал деревянным золоченным скипетром. Оркестр прибавил жару, а медведь, ободренный этим адским шумом, принялся плясать, выделывая с ловкостью и быстротой самые лучшие свои штуки.
Как только все развеселились, Югэ, увидев дворецкого, которого нельзя было не узнать по золотой цепи на шее и важному и величественному виду, пошел к нему и, поклонившись самым почтительным образом, предложил сыграть комедию.
— Он хочет, — сказал Югэ, — показать свое искусство ему первому, и если человек с таким образованным вкусом будет доволен их игрой, то заплатит за труды, сколько сам захочет, а теперь пусть велит подать несколько кружек вина актерам, которые так счастливы будут повеселить его милость.
Польщенный этой речью, дворецкий улыбнулся, самым величественным шагом пошел впереди группы и ввел её в замок; медведь шел опять следом с бубнами в лапе.
Веселая компания очутилась в длинной галерее, из которой винтовая лестница вела во внутренний дворик, обнесенный со всех сторон высокой голой стеной. На стоявших в этой галерее столах скоро появились жбаны и кружки, и вокруг них столпилась вся прислуга маркиза. Рядом, через большие стеклянные двери виднелся в соседней комнате накрытый стол с дорогой посудой.
— Это столовая самого маркиза, — сказал дворецкий, снимая шляпу, — если мне понравится ваше представление, я доложу его милости и он сам пожалует вас посмотреть и послушать.
Какая честь! — вскричал Югэ, кланяясь почтительно.
У молодежи были в свежей памяти разные сценки, виденные ими в Оше на ярмарке, и спектакль, в который они, как в готовую рамку, вставляли все, что им только на ум приходило, получился на славу. Для медведя и его хозяина тоже нашлись роли. Развеселившись, один из конюхов налил себе стакан, охотник сделал то же, а за ними и прочие принялись усердно попивать. скоро повар с двумя поваренками принес огромные куски холодного мяса и попотчевал ими комедиантов.
— Кушайте сами прежде, — отвечал вежливо Югэ.
Прислуге такая вежливость понравилась; она принялась есть, а шутки шли своим порядком. все кричали и хохотали до упаду. Коклико, набеливший свое красное лицо мукой, старался изо всех сил и вызывал самые громкие аплодисменты расходившейся публики. Медведю тоже доставалось их немало.
Ободренный таким успехом, и видя, что публика порядочно нагрузилась, Коклико крикнул:
— Все это сущие пустяки! А вот что бы вы сказали, если бы увидели страшный скачок медведя при дворе китайского императора? Вот это так истинно чудо! Славный вышел бы финал!
— Страшный скачок! — закричали со всех сторон. — Давайте страшный скачок!
Коклико раскланялся и провозгласил:
— Хозяин мой, знаменитый и великолепный дон Гузман Патрицио и Гомез Фуэрас Овьедо, от души желает потешить честную компанию, но в этом зале слишком низко!
— Как, слишком низко? — крикнул дворецкий, обидевшись.
— Да, ваша милость, так точно, и вот сам китайский император, — Коклико указал своим скипетром на медвежьего хозяина, который поклонился, — сам китайский император вам скажет, что медведь здесь разобьет себе голову о потолок. У него такая удивительная легкость, что он легко достает, когда скачет, до облаков, а раз как-то зацепился за рог месяца! Страшный скачок надо делать в чистом поле или на дворе… вот тут бы, например, отлично было!
— Во двор! Во двор! — крикнули все в один голос.
Все бросились на лестницу и побежали вниз с шумом и смехом, толкая друг друга.
— Не зевай, смотри за Виктором, — шепнул Коклико фокуснику, а тот кивнул в ответ.
Актеры вышли из галереи вслед за прислугой, которая уже рассыпалась по двору; вдруг показался и медведь без намордника; раздались крики и публика кинулась толпой к противоположной стене.
— Теперь смотрите, господа и дамы, начинается! — крикнул фокусник.
Воцарилось мертвое молчание, все головы вытянулись вперед, чтобы лучше видеть, а фокусник взял медведя осторожно за ухо и привязал на веревке к кольцу, вделанному в стену у самой двери.
Кончив это, он слегка кольнул его в плечо. Виктор встал на задние лапы, зарычал и показал свои острые зубы. прислуга у стены подалась ещё назад.
— Посмотри-ка хорошенько на этих добрых людей, там вот перед тобой, — сказал фокусник, — как только кто-нибудь из них задумает двинуться с места, — ты верно, друг Виктор, не прочь покушать, — можешь хватать и кушать себе на здоровье.
Виктор зарычал ещё злей, а публика задрожала от ужаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30