Король Карл взял это письмо и, пробежав его глазами, побледнел от злобы.
В этот момент портьера у двери приподнялась, и оттуда показалась голова Пибрака. — Что вам нужно? — крикнул король.
— Я хочу показать вашему величеству ряд интересных документов, которые откроют вам глаза на махинации герцога Гиза! — ответил Пибрак и подал королю связку бумаг, отобранную у Лашенея.
Самого поверхностного взгляда было достаточно, чтобы убедиться, какие планы таили принцы Лотарингского дома. Они мечтали о французской короне, хотели устранить Карла и для этого заигрывали с его братом, герцогом Франсуа, и королевой-матерью, а так как в это время наваррский король встал им на дороге, то они вознамерились поссорить его с королем Карлом и оклеветали его. Да, теперь Карл IX был уже почти уверен, что Генрих Наваррский совершенно ни при чем в этой истории с похищением; однако ему хотелось сделать еще последнее испытание, и он гневно воскликнул:
— Я прикажу обезглавить герцога Гиза и сошлю королеву-мать в один из замков… Вас же, кузен… Впрочем, прежде чем я окончательно выскажусь относительно вас, я должен произвести один опыт. Скажите, не знаете ли вы некоего Лагира?
— Нет, государь, не помню такого! — спокойно ответил Генрих. — Вы видали его когда-нибудь? — Не помню, государь; мне кажется, что нет.
— Хорошо! Пибрак, вели принести сюда камзол пажа, подходящий по росту к наваррскому королю.
Пибрак исполнил приказание короля и вскоре принес требуемое. Тогда Карл сказал:
— Хорошо! Теперь ступай и приведи сюда заключенного в При-Дье, а вы, кузен, потрудитесь одеть пажеский камзол и встать за моим креслом, как если бы вы были заправским пажом.
Через несколько минут Пибрак привел Лагира. Гасконец при входе в комнату низко поклонился королю, бросил равнодушный взгляд на стоявшего за креслом пажа и выжидательным взором уставился на короля Карла.
Последний внимательно наблюдал за ним, но на лице хорошо владевшего собою гасконца нельзя было прочитать ничего, кроме ожидания.
— Ну-с, кузен, так вы не знаете этого юноши? — спросил король.
— Кажется, я видал его где-то, государь! — ответил Генрих. При этих словах Лагир вздрогнул, отступил на шаг и с видом величайшего изумления посмотрел на человека, который был одет пажом, но которого король именовал кузеном.
Это вышло у гасконца так естественно, что король Карл окончательно убедился в непричастности Генриха Наваррского к истории похищения королевы, и, несколько подумав, произнес:
— Свет пролит наконец, и вы свободны, кузен! Пибрак, верни шпагу его величеству наваррскому королю! Что же касается вас, молодой человек, — обратился он к Лагиру, — то выбирайте: или вы назовете мне своих соучастников, или вернетесь в При-Дье, где пробудете до самого дня суда. — Я не предатель, государь, — ответил Лагир.
— Что же делать, в таком случае уведи его в При-Дье, Пибрак!
Капитан опять увел арестованного, однако в коридоре, опасливо оглянувшись по всем сторонам, сказал: — Вы умеете плавать и нырять, надеюсь? — Умею. А что?
— Возьмите вот эту свечку, кремень и огниво, а затем вот вам веревка с узлами. Привяжите эту веревку к кольцу около ублиетты — вы рассмотрите его с помощью свечи — и затем опускайтесь по веревке вниз. Сквозь воду вы увидите светящуюся полоску: это — оконце, через которое у нас случайно удрал Лашеней. Небольшая холодная ванна — — и вы будете спасены, ну, а когда вы выплывете в Сену, то вас уж подберет какая-нибудь лодочка.
— Да я и так доплыву до берега, лишь бы выбраться! — радостно воскликнул Лагир, с благодарностью принимая от Пибрака перечисленные им предметы.
Пибрак запер узника и отправился обратно в прихожую короля. Проходя по коридору, он услыхал на дворе большой шум и, высунувшись в окно, убедился, что это приехала из Медона королева-мать.
— Гм… — пробурчал Пибрак, — я, кажется, вовремя выручил Лагира; ведь королеве-матери захочется хоть на ком-либо сорвать гнев, а так как наваррскому королю, слава богу, удалось вывернуться вполне благополучно, то все пало бы на голову несчастного гасконца.
Действительно, Екатерина Медичи вернулась во дворец в мрачном расположении духа. Во-первых, она была недовольна оборотом, который приняло дело вследствие наглой и смелой лжи Лагира еще в медонском домике; во-вторых, она ожидала, что при входе во дворец встретит ее сын, король Карл; между тем он не только не сделал этого, но еще через дежурного офицера приказал просить мать к себе.
Войдя в королевский кабинет, Екатерина Медичи была поражена бледностью сына.
— Что с вами, государь, здоровы ли вы? — заботливо спросила она.
— Вы чересчур много заботитесь о моем здоровье, — загремел в ответ король, — поговорим лучше о вас. В каком замке предпочитаете вы, ваше величество, провести остаток своих дней?
— К чему этот вопрос, сын мой? — изумленно спросила Екатерина.
— К тому, что я ссылаю вас! — крикнул Карл, швыряя матери письмо герцога Франсуа. — А, так я, по-вашему, болен, и вы заботитесь о моем наследнике? Вот как, вот как?.. — Он захохотал хриплым, злым смехом. Вдруг его лицо сильно покраснело вплоть до белков глаз, и, схватившись за виски, он простонал: — Боже мой, уж не напророчили ли вы? Мне дурно… Все кружится перед глазами… Как болит голова!..
Королева испуганно смотрела на сына. А тот вдруг с протяжным воем схватился за голову и тяжело рухнул на пол.
— Помогите! Помогите! Помогите! — отчаянно закричала Екатерина.
Вбежали пажи и подняли короля с пола. Вдруг он с силой оттолкнул их и, обнажив шпагу, бросился на мать с криком:
— А, ведьма! Ты хотела убить меня? Ну погоди, негодная! Погоди, убийца!
Королева в ужасе бросилась бежать, но Карл настиг ее. Еще минута — и совершилось бы страшное матереубийство; однако в комнату вбежал лейб-медик короля Мирон; он охватил Карла сзади и обезоружил его.
Король спокойно осмотрелся по сторонам и затем с довольной улыбкой уселся на пол, бессмысленно напевая неприличную солдатскую песенку. — Король помешался! — сказал Мирон.
Екатерина выпрямилась с дикой энергией и радостно сказала:
— В таком случае отныне править страной буду уже я, королева-мать!
XXII
Скинув с себя костюм пажа, надетый лишь для испытания Лагира, Генрих Наваррский вернулся к себе в комнату и уселся читать.
Не прошло и часа, как в дверь постучали и вошел Пибрак, вид которого свидетельствовал о крайней тревоге и растерянности.
— Ваше величество, — сказал он, — вам нужно бежать, не теряя ни минуты!
— Да что с вами, Пибрак? — изумленно спросил Генрих. — Ведь только что король…
— Во Франции нет больше короля, государь: государством правит на правах регентши королева Екатерина! — Пибрак, да вы бредите?
— Увы, нет, государь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27