— Гм… вот так сон! — пробормотал шут. — Это наводит на размышления!
Он выдернул из королевских рук букет и понюхал его. Должно быть, запах цветов чем-нибудь поразил его, так как шут неодобрительно покачал головой и затем поднес букет к пламени свечи. Нежные лепестки свернулись, затрещали и вдруг вспыхнули, распространяя удушливый запах. Мовпен выбросил букет за окно и снова пробормотал:
— Так! Теперь все окончательно понятно! Этой штучкой усыпили короля…
Стон Жака заставил его оглянуться: глаза монашка были открыты и, видимо, молили о чем-то.
Мовпен взял со стола графин воды, налил полный стакан и поднес к бледным устам Жака, приговаривая:
— Пей, милый мой, я буду очень рад, если это поможет тебе! Я сам очень хотел бы, чтобы ты остался жить, но в данный момент не могу заниматься тобою, так как мне надо позаботиться о своем повелителе!
Оставив Жака, Мовпен снова подошел к королю и внимательно поглядел на него. Что делать с этим бесчувственным телом? Конечно, хорошо было бы дать ему подышать свежим воздухом, по как?
Мовпен подумал-подумал, потом решительно взвалил короля себе на спину и выскочил с ним в окно.
Но напрасно шут таскал на себе короля по всему саду: Генрих не приходил в себя. А ведь оставаться здесь с ним долее было опасно! Каждый момент могли прийти сообщники. Что делать тогда?
Но как спасти короля? Сам Мовпен еще мог перелезть через стену сада, но перетащить короля было ему не под силу. И он стал искать какого-нибудь выхода из сада. После продолжительных поисков ему удалось набрести на калитку, скрытую искусно расположенными кустами. Она была заперта, но это показалось шуту сравнительно пустяковым препятствием. Он бережно свалил короля на землю и принялся ковырять петли калитки своим кинжалом.
Вдруг по другую сторону стены послышался какой-то шум. Мовпен прекратил работу и замер в ожидании.
XXI
Шум, который слышал Мовпен, происходил от стука чьих-то сапог; видно, около стены сада бродили два-три человека. Чтобы узнать по голосу, кто это — друзья или враги, Мовпен приложил два пальца к губам и тихо свистнул. В ответ на это из-за ограды послышался знакомый голос, проворчавший:
— Тысяча бомб! Значит, там все-таки кто-то есть? Тогда Мовпен быстро вскарабкался на стену и тихо окликнул:
— Герцог Крильон! Какое счастье!
Действительно, это был герцог Крильон. Он видел, как король вышел из замка в сопровождении Мовпена и неизвестного пажа, и из скромности не стал следить за ним, а только заметил направление, куда они пошли. Когда же король вскоре не возвратился, верный своим принципам Крильон отправился на розыски. Указания нескольких горожан и двух солдат помогли герцогу ориентироваться; он поблагодарил горожан и взял с собою солдат. Вот каким образом он очутился около таинственного дома. Увидав Мовпена, он сейчас же спросил:
— Где король?
— Здесь.
— Жив и здоров?
— Да, но он с трудом избежал смертельной опасности. Его усыпили и хотели убить. Я вовремя ворвался, чтобы помешать этому. Теперь он спит. Я взвалил его на плечи и вытащил сюда, но не мог перетащить через ограду. Подробности мне некогда рассказывать; бога ради, перелезайте скорее сюда и помогите мне!
Крильон при помощи солдат поспешно перескочил в сад и первым делом кинулся к королю, чтобы выслушать его сердце и дыханье. Затем, обратившись к Мовпену, он спросил:
— Кто покушался на короля?
— Монашек, которого король приказал отодрать в Сен — Клу. С ним был еще другой, переодетый монахом.
— Вы убили обоих?
— Второго — да, а первого опасно ранил. Но дело сейчас не в этом; надо решить, как нам быть с королем. Ввиду того, что с уст монашка сорвалось имя герцогини Анны, можно с уверенностью сказать, что вдохновителями покушения были Гизы.
— Это я мог бы сказать и без того! — заметил Крильон.
— Значит, дом принадлежит им, и с минуты на минуту можно ждать, что они явятся сюда, — продолжал Мовпен. — Значит, короля надо скорее унести прочь отсюда!
— Нет, это было бы ошибкой! — возразил Крильон. — Вопервых, нельзя поднимать тревогу, которая непременно возникнет в замке, когда увидят короля в таком виде, а во-вторых, если люди герцога Гиза бросятся за нами в погоню, -то на открытом месте нам будет гораздо труднее отразить их. Поэтому короля надо перенести обратно в дом и там ждать, пока он проснется.
— Но, быть может, дом кишит врагами!
— А на что же здесь я? Чтобы встретить их лицом к лицу! — просто ответил Крильон. — Да, наконец, в комнате мы можем принять все меры, чтобы отразить нападение! — сказав это, он крикнул солдатам: — Оставайтесь пока там, и если я кликну вас, перелезайте через стену и бегите ко мне! Ну-с, — обратился он снова к Мовпену, — беритесь за короля и давайте отнесем его обратно в комнату!
Они донесли короля до дома; Мовпен вскочил в окно, принял голову короля и помог Крильону уложить Генриха на оттоманку. Затем шут сказал:
— Ну, раз вы здесь, герцог, я могу заняться этим несчастным и перевязать его раны.
— Как? — буркнул Крильон. — Вы хотите спасти этого подлого цареубийцу?
— А как же? — ответил шут. — Ведь если этот мальчик выживет, то он сможет дать очень интересные показания перед парламентом и довести лотарингских принцев до плахи!
— Черт возьми! Вы это ловко придумали! — пробурчал герцог.
— Каждый делает, что может! — скромно ответил Мовпен и, вооружившись платком, принялся тампонировать рану монашка Жака.
Уже начинало светать, когда Генрих III открыл глаза. В первый момент он никак не мог понять, где он находится. Между тем в комнате не было ни малейших следов кровавой ночной борьбы. Труп лжемонаха был вынесен в другую комнату, Жак — тоже, кровь тщательно вымыта.
Мало-помалу память стала возвращаться к королю. Он вспомнил, что белокурая женщина просила его побыть четверть часа в комнате после ее ухода.
— Ну конечно, — вслух проворчал король, — я заснул, а это животное Мовпен даже не подумал разбудить меня! Наверное, он спокойно вернулся в замок или запьянствовал в каком-нибудь кабачке!
— Ни то, ни другое, государь! — ответил Мовпен, который вошел в комнату, заслышав голос своего повелителя.
— Да как же это ты дал мне проспать столько времени? — накинулся на него король.
— Для этого у меня было два веских основания, — спокойно ответил Мовпен. — Во-первых, нужно не раз подумать, прежде чем решиться разбудить короля, да еще такого, который вечно жалуется на бессоницу, а во — вторых, ваше величество было слишком трудно разбудить!
— Что ты говоришь? Я всегда очень чутко сплю!
— Да, так чутко, что мне пришлось битый час таскать ваше величество на плечах, а пока вы изволили спать, я около вас убил полтора монаха!
— Шут, — крикнул король, — я не люблю глупых шуток, когда говорю серьезно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18