Войска муюнов оказались разрезанными надвое. Командующий гарнизоном Е, Муюн Дэ, по совету прибежавшего к нему разбитого Муюна Линя покинул город, бросив на произвол судьбы китайское население области, и в 398 г. отвел 40 тыс. сяньбийцев с семьями в Шаньдун. Там, в отдалении от противника и от начальства, он объявил себя самостоятельным государем царства Южная Янь и к концу 399 г. подчинил себе весь Шаньдун.
Гораздо хуже сложились дела Муюна Бао, который после своих поражений стал настолько непопулярен, что его хотели убить собственные офицеры. Он бежал было в Шаньдун, но Муюн Дэ его не принял. Бедному императору не осталось места под солнцем. После многих приключений мятежники заманили его в Лунчэн и убили. Его сын Муюн Шэн подавил мятеж, но был вынужден сражаться на востоке с когурёзцами. Он умер в 401 г. Сменивший его Муюн Си оказался деспотом и вызвал против себя восстание, принудившее его к бегству. В 407 г. его убил Муюн Юнь, приемный сын Бао, который два года спустя сам погиб при возмущении своего народа, желавшего иметь вождя, способного возглавить сопротивление табгачам. Таким образом, былая могучая империя Янь распалась на два слабых царства, сумевших, правда, отстоять свою независимость от табгачского хана, принявшего в 398 г. титул императора Вэй (принято писать Тоба-Вэй, или Северная Вэй).
Однако пышный титул не помог Тоба Гую завершить поход, потому что в тылу у него активизировались жужани, и весь 399 год ушел на степную войну. Окончилась она для табгачей удачно. Жужани убежали на север от Гоби, а множество телеутов были захвачены в плен и пополнили императорскую конницу. Но эти силы пришлось пустить в ход не для завершения войны против муюнов, а для обороны на юго-западе, где за эти годы произошли важные перемены.
КИТАЙЦЫ И ТИБЕТЦЫ
Казалось бы, после победы при реке Фэй южные китайцы могли наконец перейти в широкое наступление на север, тем более что затянувшийся поединок между табгачами и муюнами облегчал им задачу освобождения земель, захваченных «варварами». Но империя Восточная Цзинь тоже не была монолитной: ее раздирало соперничество северных аристократов, бежавших на юг от победоносных хуннов еще в начале IV века, и южных, местных вельмож. А против тех и других вместе были настроены крестьяне, руководимые отважными вождями даосского направления. Традиции «желтых повязок» на юге еще не угасли. Поэтому китайцы использовали передышку не для накапливания сил, а для разрешения внутренних противоречий в своей стране.
При принятом нами аспекте исследования нецелесообразно отвлекать внимание читателей на подробное описание восстаний и мятежей, погубивших династию Цзинь. Достаточно отметить, что с 385 г. власть в империи Цзинь попала в руки родственника императора Сяо У-ди, Сыма Дао-цзы, который правил Южным Китаем как завоеванной страной. Бесчинства, лихоимство и казни вызывали негодование всех слоев населения. В 396 г. Сяо У-ди был задушен одной из своих жен, а против его сына, Ань-ди, вступившего на престол в 397 г., вспыхнули сразу мятеж местных вооруженных сил под предводительством Ван Гуна и крестьянское восстание, руководимое Сунь Таем, последователем учения «пяти доу риса», т.е. даосизма. После гибели Сунь Тая в 398 г. повстанцев возглавил его племянник Сунь Энь, укрывавшийся некоторое время на прибрежных островах и потому названный официальной китайской историографией «пиратом».
Мы не будем прослеживать перипетии этой кровавой трехлетней войны, относящейся к истории Китая, а не кочевников. Отметим лишь, что до 404 г. Китай был не способен ни к наступательной, ни к оборонительной войне. Этим положением воспользовался тибетец Яо Син, оккупировавший Лоян и все земли до реки Хуай. Этой акцией он восстановил империю своих предшественников Ши Ху и Фу Цзяня II, но, подобно им, сделал это на свою беду.
До тех пор пока тибетцы сидели в Шэньси, они не вызывали особого интереса у могучего хана Тоба Гуя. Но как только владения обеих империй сомкнулись, стала необходимой нормализация отношений. Тоба Гуй предложил Яо Сину отдать дочь в жены табгачскому хану (т.е. себе). Тот, зная, что императрицей назначена царевна из фамилии Муюн, сообразил, что его дочь будет просто наложницей, а это поставило бы его и его царство, по понятиям того времени, в подчиненное положение. Он отказался, и в 402 г. между табгачами и тибетцами вспыхнула война, в которой тибетцы потерпели поражение. Табгачам не удалось развить успех, так как снова выступили жужани, заключившие союз с Яо Сином. Тоба Гуй оттянул войска на север и отразил жужаней, но тем самым потерял инициативу в войне на юге. Это спасло тибетскую империю Цинь.
Однако умный Яо Син понял, что не всякое приобретение территории усиливает государство, и в 405 г. добровольно уступил Южному Китаю двенадцать провинций с китайским населением. Равным образом он решил обезопасить себя с севера, использовав для этого заклятых врагов табгачей — уцелевших хуннов.
«ЗАПАДНЕЕ РЕКИ»
Область оазисов между хребтом Наньшань и пустыней, примыкавшая к излучине Хуанхэ, официально составлявшая царство Поздняя Лян, носила название, характерное для китайской географии, определявшей местоположение застенных стран по ориентирам, — Хэси, что означало «к западу от реки» (Хуанхэ). Население ее представляло собой конгломерат всех многочисленных племен, населявших в то время долину Желтой реки.
Там оказались сяньбийцы из державы Муюнов, бежавшие на запад от кровожадных косоплетов, стройные, узколицые, бородатые тангуты, низкорослые, скуластые кяны (кочевые тибетцы), голубоглазые дисцы из Шэньси, но во главе этого этнического разнообразия в начале V века встали хунны. Большая часть хуннов, уцелевших после предательского покушения Жань Миня и жестокого разгрома Лю Вэйчэня Тоба Гуем, спаслась бегством в Хэси и сплотилась вокруг своего единоплеменника Мэн Суня. На западе Хэси граничило с Шаньшанью, на северо-западе — с Гаочаном, колонией китайских военнопо-селенцев, осевших в Турфанском оазисе еще со времен династии Хань.
Описанное здесь этническое разнообразие возникло за счет эмигрантов из Северного Китая, где из-за постоянных войн жить было более чем плохо. Беглецы надеялись, что под твердой властью Люй Гуана они смогут вздохнуть полной грудью, но ошиблись. Старый полководец впал в маразм, стал верить доносам и в 397 г. казнил без всякого основания одного из хуннских вождей, хорошего и уважаемого человека. Хунны были не те люди, которые мужественно и стойко умели переносить страдания ближнего. Племянник казненного, Мэн Сунь, собрал соплеменников и предложил им смыть стыд, падавший на семью убитого, и восстановить «хуннские деяния». Хунны схватились за оружие и провозгласили Мэн Суня царем Северной Лян.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62