Ориген неправильно мыслил о многих истинах Христианской Церкви. Развивая неправославное учение о предсуществовании душ, он неправильно мыслил о Христе, полагая, что было создано определнное число духовных существ равного достоинства, из которых один с такой пламенной любовью устремилея, что неразрывно соединился с Высшим Словом и стал его носителем на Земле. Держась еретического воззрения на воплощение Бога Слова и сотворение мира, Ориген неправильно понимал и крестную смерть Христову, представляя ее чем-то духовно повторяемым в духовном мире. Ориген приписывал слишком многое действию обыкновенных сил, коими одарена наша природа…» — Хороши были соборы, которые могли говорить против бесконечного, космического смысла материи…»
«В борении и явлении истины, на колесницах времени встают законоположенники общего блага: неутомимый водитель Моисей; суровый Амос; лев-победитель Будда; справедливость жизни — Конфуций; огненный поэт солнца — Зороастр; преображенный, отраженный „тенями“ Платон; великий в жертве бессмертия благий Исса; толкователь мудрости, одинокий Ориген; великий общинник и подвижник Сергий. Все, ходившие неутомимо; все, подлежавшие современному преследованию; все, знавшие, что учение общего блага придет непреложно; все, знавшие, что каждая жертва общему благу есть лишь приближение путей».
«На горах говорят об этих учениях и внимают им просто. И в пустынях и в степях люди поют в каждодневном обиходе о вечности и том же — общем благе. Жители Тибета, Монголии, буряты — все помнят о благе общем».
ГЛАВА ПЯТАЯ
ЭТИ КНИГИ ГОВОРЯТ, ЧТО ВАШ ИИСУС БЫЛ ЗДЕСЬ
Свидетельства Элизабет Каспари о текстах Химиса
ПЕРГАМЕНТ В РУКАХ
Много эпохальных, величайших исторических и научных открытий сделали люди, исследовавшие что-либо совершенно другое. Колумб открыл Багамы, когда искал Индию, Рентген обнаружил рентгеновское излучение, когда экспериментировал с катодными лучами, а Флеминг случайно наткнулся на пенициллин, когда изучал бактерии.
Редко знаешь, что находится там, за поворотом или за следующим перевалом. Кажется, необходимы лишь пытливый ум, настойчивость и решимость следовать наитию — интуитивной способности сердца — и полностью полагаться на обетование «ищите и обрящете», которое ни в коей мере не гарантирует что будет найдено, но лишь то, что в награду за благородное усилие, — если быть преданным этому до конца, — появится нечто.
Возьмем случай Элизабет Жетаз. В ее планы не входило подниматься по высокогорным дорогам в Ладак и вновь открывать манускрипты, предположительно найденные Николаем Нотовичем, Свами Абхеданандой и, возможно, Николаем Рерихом. Одно обстоятельство —заболевание кости, поразившее ногу, не позволяло ей ходить большую часть ее детства. Первоочередной целью было — поскорее встать с постели, а не путешествовать вверх и вниз по горным перевалам в отдаленный буддийский монастырь в Гималаях. Но, однако, предопределение судьбы может оказаться ошеломляющим; один шаг может повернуть всю жизнь. А для Элизабет первый шаг как раз и заключался в том, чтобы сделать… один шаг.
Ситуация не обещала многого. Целый ряд хирургов безуспешно пытался оперировать ее ногу, а ее духовник сделал заключение, что Богу неугодно вернуть девочке здоровье, чтобы она бегала и играла, как другие дети. Но, вопреки всем бедам, она не желала сдаваться.
Ее родные в конце концов нашли врача, который считал, что может ей помочь. Его лечение представлялось новшеством. Но в создавшихся обстоятельствах, когда не помогли все другие способы, лишь оно оставляло проблеск надежды. Доктор прописал солнечные ванны и это сработало! Через четыре года она смогла ходить.
На пути к выздоровлению Элизабет начала учиться игре на фортепьяно. Это был инструмент, на котором она могла играть, поддерживая ногу на подпорке. Она полюбила это занятие и стала превосходной пианисткой;
ее услуги учителя музыки начали пользоваться огромным спросом в окрестностях родной деревни Шато д'Э в Швейцарии.
Ничего неожиданного не было в том, что мадемуазель Жетаз решила, что ее призвание — учить детей музыке. Она упорно училась и получила диплом с отличи shy;ем Института Рибопьерра в Монтре, Швейцария. Затем продолжила обучение в Лозанне, в музыкально-педагогическом институте, и там получила две высшие степени по музыкальной педагогике. После выпуска Элизабет основала музыкальную школу в Шато д'Э и разработала уникальный метод преподавания, который исключил из практики нудную работу и немедленно принес ей успех. Со всей Европы в ее альпийскую школу собирались толпами как начинающие пианисты, так и стремящиеся к совершенству учителя музыки.
В 1929 году Шарль Каспари приехал в Шато д'Э, чтобы подкрепить свое здоровье свежим горным воздухом и солнцем. Он не только восстановил там здоровье, но встретил мадемуазель Жетаз и добился ее расположения. После свадьбы он взял на себя множество административных обязанностей по школе, позволив жене отдавать больше времени любимому призванию — музыке. Они работали вместе в Шато д'Э восемь лет.
Но судьбе не угодно было оставить мадам Каспари в Альпах. Весной 1937 года случайно брошенная фраза привела в движение цепь событий, в результате чего Элизабет прошла по всей Индию и, в конце концов, оказалась на крыше монастыря Химис в Гималаях. «Великий учитель приехал во Францию читать лекции по науке и религии, — сказал однажды ее друг. — Вам обязательно нужно съездить».
«Почему бы и нет?» — подумали Каспари. Они пересекли Женевское озеро, прибыв в Эвиан, где читались лекции, организованные шведскими членами маздазнана, (Маздазнан: на авестийском (древнем иранском яэьже), —«божественная мысль» или «познание Бога в человеке». Мазда — «мудрость», также Бог, или Свет; значит — «поклонение» или «быть почитаемым» ) западного зороастрийского движения. Элизабет Каспари была увлечена учением и вскоре вступила в эту организацию. На лекции ей довелось встретиться с лидерами маздазнана. Узнав, что она вскоре собирается ехать в Лондон, они высказали на первый взгляд ничего не предвещающую просьбу: «Не будете ли вы столь добры передать от нас приветствия нашей возлюбленной Матери-настоятельнице?». К счастью, она согласилась.
Встреча принесла много больше того, что она ожидала. Когда Элизабет ехала в кэбе по лондонским улицам по указанному адресу, то воображала, что глава движения окажется чопорной английской матроной. К ее большому удивлению, извозчик подкатил к зданию столь же внушительному, как Букингемский дворец. Мадам Каспари проводили в гостиную в стиле Людовика XIV, где она предстала перед импозантной леди, оказавшейся американкой, которую последователи из маздазнана звали Матерью Глорией, — царственной миссис Кларенс Гаски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
«В борении и явлении истины, на колесницах времени встают законоположенники общего блага: неутомимый водитель Моисей; суровый Амос; лев-победитель Будда; справедливость жизни — Конфуций; огненный поэт солнца — Зороастр; преображенный, отраженный „тенями“ Платон; великий в жертве бессмертия благий Исса; толкователь мудрости, одинокий Ориген; великий общинник и подвижник Сергий. Все, ходившие неутомимо; все, подлежавшие современному преследованию; все, знавшие, что учение общего блага придет непреложно; все, знавшие, что каждая жертва общему благу есть лишь приближение путей».
«На горах говорят об этих учениях и внимают им просто. И в пустынях и в степях люди поют в каждодневном обиходе о вечности и том же — общем благе. Жители Тибета, Монголии, буряты — все помнят о благе общем».
ГЛАВА ПЯТАЯ
ЭТИ КНИГИ ГОВОРЯТ, ЧТО ВАШ ИИСУС БЫЛ ЗДЕСЬ
Свидетельства Элизабет Каспари о текстах Химиса
ПЕРГАМЕНТ В РУКАХ
Много эпохальных, величайших исторических и научных открытий сделали люди, исследовавшие что-либо совершенно другое. Колумб открыл Багамы, когда искал Индию, Рентген обнаружил рентгеновское излучение, когда экспериментировал с катодными лучами, а Флеминг случайно наткнулся на пенициллин, когда изучал бактерии.
Редко знаешь, что находится там, за поворотом или за следующим перевалом. Кажется, необходимы лишь пытливый ум, настойчивость и решимость следовать наитию — интуитивной способности сердца — и полностью полагаться на обетование «ищите и обрящете», которое ни в коей мере не гарантирует что будет найдено, но лишь то, что в награду за благородное усилие, — если быть преданным этому до конца, — появится нечто.
Возьмем случай Элизабет Жетаз. В ее планы не входило подниматься по высокогорным дорогам в Ладак и вновь открывать манускрипты, предположительно найденные Николаем Нотовичем, Свами Абхеданандой и, возможно, Николаем Рерихом. Одно обстоятельство —заболевание кости, поразившее ногу, не позволяло ей ходить большую часть ее детства. Первоочередной целью было — поскорее встать с постели, а не путешествовать вверх и вниз по горным перевалам в отдаленный буддийский монастырь в Гималаях. Но, однако, предопределение судьбы может оказаться ошеломляющим; один шаг может повернуть всю жизнь. А для Элизабет первый шаг как раз и заключался в том, чтобы сделать… один шаг.
Ситуация не обещала многого. Целый ряд хирургов безуспешно пытался оперировать ее ногу, а ее духовник сделал заключение, что Богу неугодно вернуть девочке здоровье, чтобы она бегала и играла, как другие дети. Но, вопреки всем бедам, она не желала сдаваться.
Ее родные в конце концов нашли врача, который считал, что может ей помочь. Его лечение представлялось новшеством. Но в создавшихся обстоятельствах, когда не помогли все другие способы, лишь оно оставляло проблеск надежды. Доктор прописал солнечные ванны и это сработало! Через четыре года она смогла ходить.
На пути к выздоровлению Элизабет начала учиться игре на фортепьяно. Это был инструмент, на котором она могла играть, поддерживая ногу на подпорке. Она полюбила это занятие и стала превосходной пианисткой;
ее услуги учителя музыки начали пользоваться огромным спросом в окрестностях родной деревни Шато д'Э в Швейцарии.
Ничего неожиданного не было в том, что мадемуазель Жетаз решила, что ее призвание — учить детей музыке. Она упорно училась и получила диплом с отличи shy;ем Института Рибопьерра в Монтре, Швейцария. Затем продолжила обучение в Лозанне, в музыкально-педагогическом институте, и там получила две высшие степени по музыкальной педагогике. После выпуска Элизабет основала музыкальную школу в Шато д'Э и разработала уникальный метод преподавания, который исключил из практики нудную работу и немедленно принес ей успех. Со всей Европы в ее альпийскую школу собирались толпами как начинающие пианисты, так и стремящиеся к совершенству учителя музыки.
В 1929 году Шарль Каспари приехал в Шато д'Э, чтобы подкрепить свое здоровье свежим горным воздухом и солнцем. Он не только восстановил там здоровье, но встретил мадемуазель Жетаз и добился ее расположения. После свадьбы он взял на себя множество административных обязанностей по школе, позволив жене отдавать больше времени любимому призванию — музыке. Они работали вместе в Шато д'Э восемь лет.
Но судьбе не угодно было оставить мадам Каспари в Альпах. Весной 1937 года случайно брошенная фраза привела в движение цепь событий, в результате чего Элизабет прошла по всей Индию и, в конце концов, оказалась на крыше монастыря Химис в Гималаях. «Великий учитель приехал во Францию читать лекции по науке и религии, — сказал однажды ее друг. — Вам обязательно нужно съездить».
«Почему бы и нет?» — подумали Каспари. Они пересекли Женевское озеро, прибыв в Эвиан, где читались лекции, организованные шведскими членами маздазнана, (Маздазнан: на авестийском (древнем иранском яэьже), —«божественная мысль» или «познание Бога в человеке». Мазда — «мудрость», также Бог, или Свет; значит — «поклонение» или «быть почитаемым» ) западного зороастрийского движения. Элизабет Каспари была увлечена учением и вскоре вступила в эту организацию. На лекции ей довелось встретиться с лидерами маздазнана. Узнав, что она вскоре собирается ехать в Лондон, они высказали на первый взгляд ничего не предвещающую просьбу: «Не будете ли вы столь добры передать от нас приветствия нашей возлюбленной Матери-настоятельнице?». К счастью, она согласилась.
Встреча принесла много больше того, что она ожидала. Когда Элизабет ехала в кэбе по лондонским улицам по указанному адресу, то воображала, что глава движения окажется чопорной английской матроной. К ее большому удивлению, извозчик подкатил к зданию столь же внушительному, как Букингемский дворец. Мадам Каспари проводили в гостиную в стиле Людовика XIV, где она предстала перед импозантной леди, оказавшейся американкой, которую последователи из маздазнана звали Матерью Глорией, — царственной миссис Кларенс Гаски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62