Правительство оказывало им материальную помощь в строительстве домов и лавок. Грекам, оставшимся в городе, а также выкупленным пленникам, была гарантирована безопасность; они, видимо, тоже получали от государства какую-то помощь. Ряд аристократических византийских семей, которые в предшествовавшие катастрофе годы предпочли переселиться в провинцию, позволили уговорить себя вернуться, после того как им намекнули, что они будут пользоваться привилегиями, соответствующими их званию.
Однако для многих из них единственной «привилегией» оказалась тюрьма и даже смерть, с тем чтобы они не стали благодаря своей знатности лидерами каких-либо враждебных сил. Когда последние очаги греческой свободы были погашены, большинство их обитателей были насильно переселены в Константинополь. Пять тысяч семей переселили сюда из Трапезунда и соседних с ним городов. Среди переселенцев были не только представители аристократии, но также лавочники и ремесленники, в том числе каменщики, принявшие участие в строительстве новых домов, рынков, дворцов и укреплений. Затем, по мере того как в город возвращалось спокойствие, а с ним и благосостояние, все большее число греков приезжало сюда уже по своей собственной воле, чтобы воспользоваться возможностями, которые этот великолепный возрожденный город снова открывал для купцов и ремесленников. Вслед за греками поспешили особенно поощряемые султаном армяне, соперники греков в их стремлении доминировать в коммерческой и финансовой жизни города, а вместе с ними и множество полных не меньших вожделений и амбиций евреев. Турки тоже продолжали наводнять город, чтобы насладиться прелестями столицы, которую они завоевали.
Задолго до своей смерти в 1481 г. султан Мехмед мог с гордостью взирать на новый Константинополь — город, в котором каждый день появлялись новые здания, шумели базары, оживленно работали мастерские. С момента завоевания население Константинополя увеличилось в четыре раза, а в течение следующего столетия оно превысило полмиллиона. Уничтожив древнюю гибнувшую столицу византийских императоров и на ее месте создав новую блестящую столицу, он хотел, чтобы его подданные любой веры и национальности жили в ней вместе в мире и благополучии.
Глава XII.
Европа и завоеватель
В субботу 9 июня 1453 г. в гавань Кандии на Крите вошли три корабля. На двух из них находились критские моряки, которые последними прекратили сопротивление в битве за Константинополь. Они привезли весть о том, что 11 дней назад город пал. Весь остров оцепенел от ужаса. «Никогда не было и никогда не будет более страшного события», — писал монах-летописец в монастыре Агарафос.
Другие спасшиеся прибыли в венецианские колонии Халкис и Модон; губернаторы колоний немедленно направили в Венецию донесения о случившемся. Гонцы прибыли туда 29 июня. Срочно было созвано заседание сената, на котором секретарь прочитал потрясенным сенаторам письма обоих губернаторов. На следующее утро из Венеции в Рим отправился курьер с полученным известием. 4 июля он остановился в Болонье, где находилась резиденция кардинала Виссариона, которому он под большим секретом сообщил печальную новость. Четыре дня спустя его принял папа Николай V. Другой курьер был послан из Венеции в Неаполь, чтобы предупредить арагонского короля Альфонса.
В скором времени весь Западный христианский мир узнал о том, что великий город оказался в руках неверных. Потрясение было тем сильнее, что никто на Западе этого всерьез не ожидал. Люди знали, что город в опасности, но, погруженные в свои местные заботы, они не понимали, насколько острой была эта опасность. Они слышали, что Константинополь прекрасно укреплен, что ему на помощь уже отправились отряды храбрецов и на Восток отплывает флотилия венецианцев. Однако никто не обратил внимания ни на то, как вопиюще мал был гарнизон Константинополя по сравнению с ордами неверных, ни на то, что у султана была артиллерия, против которой не могли выстоять ни одни древние стены. Даже венецианцы, имевшие достоверные источники информации и большой практический опыт, верили, как и папа, что защитники вполне смогут продержаться до прибытия подкреплений.
В действительности же венецианские галеры, которые помог снарядить папа, добрались лишь до берегов Хиоса и стояли там в ожидании попутного ветра, когда генуэзские суда, сумевшие вырваться из Перы, приплыли туда, чтобы сообщить о том, что торопиться уже некуда. Венецианский адмирал Лоредано немедленно повернул свой флот назад, пересек Эгейское море и остановился в Халкисе в ожидании дальнейших указаний из Венеции.
Он получил их в середине июля. 4 июля была созвана на чрезвычайное заседание Коллегия — личный совет дожа. Накануне в Венецию прибыл Лодовико Диедо, капитан находившихся в Константинополе галер, и теперь он в качестве очевидца дал подробный отчет о случившемся несчастье. Правительство решило вести себя с осторожностью; в то же время губернаторам Крита, Халкиса и Лепанто были посланы указания срочно принять меры для укрепления обороны колоний и приготовить запасы на случай нападения турок. 5 июля правительство отправило письмо Лоредано с указанием выделить корабль для доставки все еще находившегося вместе с ним венецианского посла Бартоломео Марчелло ко двору султана. Через неделю сенат проголосовал за то, чтобы предоставить в распоряжение Марчелло 12 тыс. дукатов на подарки султану и его везирам. 17 июля Марчелло были посланы подробные инструкции. Он должен был заявить султану, что Венеция не намерена аннулировать договор, заключенный между республикой и султаном Мурадом II. Он должен был также потребовать выдачи венецианских галер, захваченных в Золотом Роге, подчеркнув, что ни одна из них не является военным судном. Если султан откажется возобновить договор на прежних условиях, посол обязан сообщить об этом в Венецию; в случае же, если султан будет настроен благожелательно, он должен настаивать на том, чтобы венецианским купцам разрешили вернуться в Константинополь и пользоваться там теми же привилегиями, что и во времена Византии; кроме того, он должен был добиться освобождения всех взятых турками в плен венецианцев.
Еще через несколько дней сенат разрешил сыну венецианского бальи Минотто отправиться в Константинополь с целью попытаться выкупить своего отца, мать и брата. Возможно, ему удалось освободить мать, все же остальные были убиты. Примерно в то же время в Венеции было объявлено постановление, согласно которому деньги и имущество греческих беженцев, спасшихся на венецианских кораблях, подлежали конфискации, с тем чтобы эти средства пошли на уплату долгов, все еще числившихся за греками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69