Простите меня. Я очень виновата. – Лия облизнула пересохшие губы. – Просто задумалась… как-то отвлеклась…
– Мягко сказано, – заметил шофер. – Послушайте, если вы уверены, что можете вести машину, поезжайте-ка прямо домой, вот что я вам посоветую. При такой шишке на лбу головная боль вам обеспечена.
Лия силилась улыбнуться:
– Еще раз прошу прощения за эти неприятности. Спасибо за помощь.
– Да ну, о чем тут толковать. Но вы будьте повнимательнее на дороге, о’кей?
– О’кей, – слабо отозвалась Лия, включая зажигание, но не трогаясь с места.
Грузовик уже давно уехал, а она все еще сидела, глядя перед собой; ее била дрожь.
Господи, ведь она чуть не погибла. Как же она могла так сплоховать? Беспечность? Глупость? Нет. Подавленность и страх – вот в чем причина. Не каждый день женщина узнает, что ее муж неизлечимо болен.
Лии не хотелось вспоминать разговор, который только что состоялся у нее с лечащим врачом мужа, но она не могла совладать с собой, особенно сейчас, после всего, что случилось. Слова врача обрушились на нее как лавина:
– Ваш муж тяжело болен. – Врач помолчал, подыскивая слова. – Ему не суждено выздороветь.
Лии сделалось дурно. Казалось, у нее внутри что-то оборвалось. Приговор медиков потряс ее так сильно, что она едва устояла на ногах.
Доктор Дэн Болтон рванулся к ней, но Лия жестом остановила его.
Когда к ней вернулась способность говорить, она спросила:
– Вы хотите сказать, Дэн, что Руфус обречен?
Доктор Болтон прошелся рукой по густым светлым волосам. На его круглое розовое лицо легла тень сострадания.
– Как ни прискорбно, дело обстоит именно так. Вирус, который он подхватил во Вьетнаме и с которым мы пока не умеем бороться, поразил легкие. К несчастью, лекарства от этого заболевания нет. – Доктор Болтон замолчал, увидев в ее глазах выражение беспредельного ужаса. – В большинстве случаев, если не затронуты жизненно важные органы, с болезнью можно бороться при помощи сильных антибиотиков и других препаратов. Но для Руфуса, при том, что у него от рождения слабые легкие, прогноз неутешителен.
Лия попыталась проглотить слюну, но горло сжимали спазмы.
– Скажите… сколько ему осталось? – наконец выдавила она.
Доктор Болтон со вздохом потер подбородок.
– В лучшем случае – год-другой, но, может быть, процесс пойдет значительно быстрее.
– В зависимости от того, насколько его организм будет поддаваться лечению, если вообще с этой болезнью можно бороться. – Слова Лии прозвучали не вопросом, а прямым утверждением.
– Совершенно верно.
Лия встала с кресла и остановилась у окна, пряча от доктора глаза, полные слез. Прохожие на тротуаре, проносящиеся с ревом машины, нависшие облака – она смотрела на них и не видела.
Этот немолодой доброжелательный человек нанес ей страшный удар, но она не могла, не имела права думать о себе. Руфус – ведь это он смотрит в лицо смерти. У Лии опять подкосились ноги.
– Лия, вам плохо?
Ей хотелось закричать: да, мне уже никогда не будет хорошо, но вместо этого она обратила к Дэну заплаканное лицо и прошептала:
– Обо мне не беспокойтесь.
– Ваше состояние мне не нравится, – строго сказал врач.
– Руфус знает, что его ждет?
– Да, знает.
– Значит, вы сообщили ему это вчера?
Доктор Болтон кивнул.
Лия снова отвернулась к окну.
– Ночью мне показалось, что муж чем-то угнетен, но он не желал говорить об этом, и я не стала настаивать.
– Руфус просил, чтобы я сказал вам все без утайки… Он надеялся, что я сумею как-то смягчить удар.
Достав из сумочки бумажную салфетку, Лия утерла слезы.
– Лучше бы я узнала от него.
– Мы так и предполагали, но Руфус был просто не в состоянии взять такой разговор на себя. Он сказал, что это выше его сил – глядя вам в глаза, сообщить нечто такое, что наверняка окажется для вас страшным потрясением.
На лице Лии мелькнуло подобие улыбки.
– Как это похоже на Руфуса! Он всегда старается оградить меня от любых бед.
– Вам повезло, моя дорогая. Мужчины, подобные вашему мужу, встречаются один на миллион. – Доктор Болтон опять умолк. – В такие минуты я чувствую себя таким никчемным, ведь возможности медицины ограниченны.
В кабинете воцарилось безмолвие. Лия снова села, но не касалась спинки стула; у нее было ощущение, что стоит ей расслабиться – и она просто развалится на куски.
– Как мы теперь должны действовать? – овладев собой, спросила Лия. – Ему будет назначен какой-нибудь курс лечения?
Дэн Болтон водрузил на широкий нос очки и прямо взглянул ей в лицо.
– Помимо огромного количества лекарств, Руфусу будет необходим покой. Полный покой.
– Это означает, что он не сможет работать?
– Если у него есть возможность оставить работу, это пошло бы ему на пользу. – Врач прищурился. – Насколько я понимаю, его работа требует довольно большого напряжения. Это так?
Лия прикусила нижнюю губу.
– Вы правы. Особенно в той строительной фирме, где он сейчас служит. У них там постоянный аврал.
– Ладно, вопрос о работе пока отложим.
– Он знает, что вы рекомендуете ему уменьшить нагрузку?
– Пока нет, но он, конечно, подозревает, что это неизбежно.
Лия со вздохом поднялась на ноги. Врач последовал ее примеру, и с минуту они просто смотрели друг на друга, не зная, что сказать на прощание.
Доктор Болтон первым прервал тягостное молчание. Он вышел из-за стола и обнял Лию за плечи.
– Выше голову, слышите? Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы облегчить его страдания и продлить жизнь.
Глаза Лии, устремленные на врача, снова наполнились слезами.
– Выходит, Руфус не увидит своего сына взрослым.
По лицу врача прошла тень.
– Боюсь, что нет.
Этот разговор все еще звучал у нее в ушах. Теперь перед Лией стояла мучительная задача – посмотреть в глаза своему мужу.
В утренние часы автострада между Билокси и Галфпортом была не слишком загружена, за что Лия возблагодарила судьбу. Вряд ли она справилась бы с управлением в часы пик. С трудом сосредоточивая внимание, она смотрела прямо перед собой, не замечая ни безмятежной красоты Мексиканского залива слева от дороги, ни прелестных домиков справа, построенных еще до Гражданской войны.
Вдруг Лия, повинуясь какому-то порыву, свернула с автострады к пустынной полоске пляжа. Задерживаться она не могла, поскольку обещала шефу приехать на работу сразу после разговора с врачом.
Вспомнив о Купере Андерсоне, она еще больше сникла. Он был недоволен, что Лия не сможет быть на рабочем месте ровно в восемь, как положено. Лия и ее муж работали в конкурирующих фирмах. Компанию «Андерсон, Томас и Свейн» основал еще отец Купера вместе со своими близкими друзьями; она считалась солидным и уважаемым предприятием. Необходимость поддерживать престиж фирмы требовала немалых усилий от каждого сотрудника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Мягко сказано, – заметил шофер. – Послушайте, если вы уверены, что можете вести машину, поезжайте-ка прямо домой, вот что я вам посоветую. При такой шишке на лбу головная боль вам обеспечена.
Лия силилась улыбнуться:
– Еще раз прошу прощения за эти неприятности. Спасибо за помощь.
– Да ну, о чем тут толковать. Но вы будьте повнимательнее на дороге, о’кей?
– О’кей, – слабо отозвалась Лия, включая зажигание, но не трогаясь с места.
Грузовик уже давно уехал, а она все еще сидела, глядя перед собой; ее била дрожь.
Господи, ведь она чуть не погибла. Как же она могла так сплоховать? Беспечность? Глупость? Нет. Подавленность и страх – вот в чем причина. Не каждый день женщина узнает, что ее муж неизлечимо болен.
Лии не хотелось вспоминать разговор, который только что состоялся у нее с лечащим врачом мужа, но она не могла совладать с собой, особенно сейчас, после всего, что случилось. Слова врача обрушились на нее как лавина:
– Ваш муж тяжело болен. – Врач помолчал, подыскивая слова. – Ему не суждено выздороветь.
Лии сделалось дурно. Казалось, у нее внутри что-то оборвалось. Приговор медиков потряс ее так сильно, что она едва устояла на ногах.
Доктор Дэн Болтон рванулся к ней, но Лия жестом остановила его.
Когда к ней вернулась способность говорить, она спросила:
– Вы хотите сказать, Дэн, что Руфус обречен?
Доктор Болтон прошелся рукой по густым светлым волосам. На его круглое розовое лицо легла тень сострадания.
– Как ни прискорбно, дело обстоит именно так. Вирус, который он подхватил во Вьетнаме и с которым мы пока не умеем бороться, поразил легкие. К несчастью, лекарства от этого заболевания нет. – Доктор Болтон замолчал, увидев в ее глазах выражение беспредельного ужаса. – В большинстве случаев, если не затронуты жизненно важные органы, с болезнью можно бороться при помощи сильных антибиотиков и других препаратов. Но для Руфуса, при том, что у него от рождения слабые легкие, прогноз неутешителен.
Лия попыталась проглотить слюну, но горло сжимали спазмы.
– Скажите… сколько ему осталось? – наконец выдавила она.
Доктор Болтон со вздохом потер подбородок.
– В лучшем случае – год-другой, но, может быть, процесс пойдет значительно быстрее.
– В зависимости от того, насколько его организм будет поддаваться лечению, если вообще с этой болезнью можно бороться. – Слова Лии прозвучали не вопросом, а прямым утверждением.
– Совершенно верно.
Лия встала с кресла и остановилась у окна, пряча от доктора глаза, полные слез. Прохожие на тротуаре, проносящиеся с ревом машины, нависшие облака – она смотрела на них и не видела.
Этот немолодой доброжелательный человек нанес ей страшный удар, но она не могла, не имела права думать о себе. Руфус – ведь это он смотрит в лицо смерти. У Лии опять подкосились ноги.
– Лия, вам плохо?
Ей хотелось закричать: да, мне уже никогда не будет хорошо, но вместо этого она обратила к Дэну заплаканное лицо и прошептала:
– Обо мне не беспокойтесь.
– Ваше состояние мне не нравится, – строго сказал врач.
– Руфус знает, что его ждет?
– Да, знает.
– Значит, вы сообщили ему это вчера?
Доктор Болтон кивнул.
Лия снова отвернулась к окну.
– Ночью мне показалось, что муж чем-то угнетен, но он не желал говорить об этом, и я не стала настаивать.
– Руфус просил, чтобы я сказал вам все без утайки… Он надеялся, что я сумею как-то смягчить удар.
Достав из сумочки бумажную салфетку, Лия утерла слезы.
– Лучше бы я узнала от него.
– Мы так и предполагали, но Руфус был просто не в состоянии взять такой разговор на себя. Он сказал, что это выше его сил – глядя вам в глаза, сообщить нечто такое, что наверняка окажется для вас страшным потрясением.
На лице Лии мелькнуло подобие улыбки.
– Как это похоже на Руфуса! Он всегда старается оградить меня от любых бед.
– Вам повезло, моя дорогая. Мужчины, подобные вашему мужу, встречаются один на миллион. – Доктор Болтон опять умолк. – В такие минуты я чувствую себя таким никчемным, ведь возможности медицины ограниченны.
В кабинете воцарилось безмолвие. Лия снова села, но не касалась спинки стула; у нее было ощущение, что стоит ей расслабиться – и она просто развалится на куски.
– Как мы теперь должны действовать? – овладев собой, спросила Лия. – Ему будет назначен какой-нибудь курс лечения?
Дэн Болтон водрузил на широкий нос очки и прямо взглянул ей в лицо.
– Помимо огромного количества лекарств, Руфусу будет необходим покой. Полный покой.
– Это означает, что он не сможет работать?
– Если у него есть возможность оставить работу, это пошло бы ему на пользу. – Врач прищурился. – Насколько я понимаю, его работа требует довольно большого напряжения. Это так?
Лия прикусила нижнюю губу.
– Вы правы. Особенно в той строительной фирме, где он сейчас служит. У них там постоянный аврал.
– Ладно, вопрос о работе пока отложим.
– Он знает, что вы рекомендуете ему уменьшить нагрузку?
– Пока нет, но он, конечно, подозревает, что это неизбежно.
Лия со вздохом поднялась на ноги. Врач последовал ее примеру, и с минуту они просто смотрели друг на друга, не зная, что сказать на прощание.
Доктор Болтон первым прервал тягостное молчание. Он вышел из-за стола и обнял Лию за плечи.
– Выше голову, слышите? Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы облегчить его страдания и продлить жизнь.
Глаза Лии, устремленные на врача, снова наполнились слезами.
– Выходит, Руфус не увидит своего сына взрослым.
По лицу врача прошла тень.
– Боюсь, что нет.
Этот разговор все еще звучал у нее в ушах. Теперь перед Лией стояла мучительная задача – посмотреть в глаза своему мужу.
В утренние часы автострада между Билокси и Галфпортом была не слишком загружена, за что Лия возблагодарила судьбу. Вряд ли она справилась бы с управлением в часы пик. С трудом сосредоточивая внимание, она смотрела прямо перед собой, не замечая ни безмятежной красоты Мексиканского залива слева от дороги, ни прелестных домиков справа, построенных еще до Гражданской войны.
Вдруг Лия, повинуясь какому-то порыву, свернула с автострады к пустынной полоске пляжа. Задерживаться она не могла, поскольку обещала шефу приехать на работу сразу после разговора с врачом.
Вспомнив о Купере Андерсоне, она еще больше сникла. Он был недоволен, что Лия не сможет быть на рабочем месте ровно в восемь, как положено. Лия и ее муж работали в конкурирующих фирмах. Компанию «Андерсон, Томас и Свейн» основал еще отец Купера вместе со своими близкими друзьями; она считалась солидным и уважаемым предприятием. Необходимость поддерживать престиж фирмы требовала немалых усилий от каждого сотрудника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86