— Один раз он сказал, что временное безумие, которое люди называют любовью, не является прочным основанием для долгой совместной жизни, потому что «гормональная несбалансированность» не может длиться вечно… Естественно, он когда-нибудь захочет иметь детей. И, не сомневаюсь, ему кажется, что я из того же теста, что и Мэри. Я ему нравлюсь, он меня уважает и никогда меня не обидит. Поверьте, у меня есть еще другие, более весомые причины не отказываться от этого замужества. — Приданое? — выпалила Фанни. Она не успела себя остановить. Ведь она все время подозревала что-то подобное. Почему бы мужчине, который говорит, что у него нет времени для любви и называет любовь временным безумием, не пожелать для себя богатого поместья Прайсов? И ради этого поместья он не останавливается перед шантажом бедняжка Мейбл.
Неужели именно эта его беспринципность притягивает ее, будоражит кровь, лишает ее сил? Каким иным тайным колдовством он подчиняет ее своей воле? И Фанни мысленно попросила Бога, чтобы он спас ее от нее самой.
Мейбл долго, очень долго молчала, а потом едва слышно ответила:
— Вы правы. Все упирается в мою собственность. Прошу прощения, но об этом я не могу говорить. Спасибо, что вы выслушали меня. Мне стало легче. Правда.
С этими словами она ушла тихо, как старушка, шаркая ногами, оставив Фанни наедине с ее подозрениями, которые теперь, как ей казалось, полностью подтвердились.
Как она могла влюбиться в подобного человека? Дьявольский шантажист, начисто лишенный нормальных представлений о нравственности. А иначе зачем Мейбл которая по уши влюблена в Клиффа Голда, соглашаться на брак с Ральфом Кеихелом?
— Проходи, Клейтон. Сейчас мы отыщем Мейбл, выпьем по чашечке кофе и займемся делом.
Фанни привычно улыбалась. Она уже минут пять как поджидала модельера. Волосы она снова заплела в строгую косу и надела деловой серый костюм, в котором уже даже успела замерзнуть на ветру. Весна внезапно будто решила отступить и дать место осени, которая гораздо больше соответствовала осени в сердце Фанни.
Всегда пунктуальный, Клейтон Янг приехал ровно в десять. Когда он обо всем договорится с Мейбл, у Фанни больше не будет никаких причин длить свое пребывание в Кейхел-Корте. Она сядет в машину и отправится восвояси.
— Привет!
У этого молодого человека была сияющая белозубая улыбка, длинные черные волосы, и если не он сам сшил себе костюм, то это наверняка сделал кто-нибудь из его знаменитых коллег.
Клейтон полез на заднее сиденье за журналом с образцами своих моделей, а Фанни оглянулась и была очень удивлена» что не увидела Ральфа. Впрочем, она совсем не хотела его видеть.
Проведя Клейтона в дом, она усадила его в гостиной, а сама отправилась на поиски Мейбл, твердо решив найти и привести ее, где бы она ни пряталась. Фанни не стала бы ее ругать, если бы она совсем сбежала со своим Клиффом Годном, наплевав на угрозы Ральфа. Но, скорее всего, она уже успокоилась и готова проявить интерес к платью, которое ей предстоит надеть на свадьбу.
Фанни не видела Мейбл после того, как та утром ушла из ее комнаты. Она никого не видела, потому что пропустила завтрак. Ей не хотелось есть… Или видеть Ральфа… Вместо этого она собрала свои вещи, приняла ванну и причесалась.
В первый раз в жизни Фанни бежала от трудностей, возникших на ее пути, однако не сожалела о своей трусости. Хватит с нее того, что случилось вчера вечером. Ей и так плохо, без обещанных объяснений. Да и о чем им с Ральфом говорить теперь, когда и так все ясно?
Мейбл и Элен, на ее счастье, спускались по лестнице, так что Фанни не пришлось ходить из комнаты в комнату, рискуя нарваться на Ральфа. Мейбл как будто взяла себя в руки, хотя лицо у нее было бледное и глаза испуганные. Но она улыбалась, и улыбка удивительно ее красила.
Элен сказала:
— Я тоже хочу посмотреть модели вашего знакомого модельера. Если мне что-то понравится, пожалуй, закажу ему что-нибудь для себя. В конце концов, я могу себе это позволить, да и Дейвид, наверняка, хотел бы, чтобы я хорошо выглядела на свадьбе своей единственной дочери.
Однако ее глаза неожиданно потускнели, когда она вновь заговорила после секундной паузы:
— Вечером мы с Мейбл поедем в аэропорт за Мэри. Она вчера позвонила и сообщила, что прилетает. Это хорошо. Правда, мы не ждали ее так скоро, но ее приезд меня радует: с Мэри спокойно. Она всегда знает, когда и что надо делать…
Старательно поддерживая беседу, Фанни распахнула дверь в гостиную, представила дамам модельера и уселась в уголке. Наконец-то ее работа подходит к концу. Удалось все-таки привести несчастную Мейбл туда, где та совсем не хотела быть. И теперь она беседует с модельером о платье, которое ей не нужно.
Фанни не могла не восхититься твердым характером девушки, однако не одобряла ее страха перед угрозами Ральфа, страха, лишавшего ее надежды на по-настоящему счастливое замужество. Какие козыри у Ральфа против нее? Откуда у него власть над юной и богатой владелицей поместья? Что может быть в ее жизни такого ужасного, из-за чего она даже отказывается от любимого мужчины?
Вздохнув, Фанни беспокойно огляделась. Окна гостиной были закрыты, зато появился электрический обогреватель. Он стоял как раз на том месте, где в день ее приезда были цветы.
Она подумала, что зимними вечерами, наверное, здесь будет гореть камин я Ральф с Мейбл будут сидеть возле него, а рядом будут играть их дети. На душе Фанни вдруг стало так тоскливо, что она застонала.
К счастью, никто не услышал. Клейтон Лиг сосредоточенно делал углем наброски на больших листах бумаги. Фанни подумала, что вполне может улизнуть. Никто и не заметит ее отсутствия.
Мысленно отрепетировав извинения, мол, вечером у нее деловое свидание, Фанни взялась за сумочку, уже видя себя с чемоданом в руке, потом в машине — и в своей квартире. Она встала… и вновь села на диван, потому что в гостиную вошел Ральф.
Он был в потертых джинсах и видавшем виды свитере, которые, тем не менее, не только не уродовали его, а даже наоборот, шли ему как нельзя лучше.
Фанни хотелось отвернуться и не смотреть на Ральфа, но у нее ничего не получалось. Он словно гипнотизировал ее. Единственное, о чем она была в состоянии думать, так это о том, как он сжимал ее в своих объятиях и как она льнула к его сильному желанному телу, Фанни вспомнила, с какой страстью они целовались, и у нее закружилась голова. Ей, верно, никогда не забыть его. Неужели она обречена?..
Передернув плечами, Фанни продолжала неотрывно смотреть на Ральфа, но он, хмуро поглядев на занятых делом женщин, направился прямо к ней. На щеке у него она заметила грязное пятно, однако и это не умаляло красоты его лица. Глаза его потемнели. Что-то в них было такое, что пригвождало Фанни к дивану, лишало сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36