— Я понимаю, что ты просто пытался защитить меня. Обеспечить мой покой.
— А вместо этого оставил тебя безоружной и беззащитной перед ложью отца.
— Но теперь все изменилось. Вместе мы представляем достойных ему противников.
— Да, вместе. Я рад, что ты сказала именно так. А теперь, — продолжил Франческо, — нам пора собирать вещи.
Роберта в недоумении уставилась на мужа, удивленная неожиданным поворотом разговора.
— Франческо, столько всего произошло и так быстро, что у меня голова идет кругом. Почему нам пора собирать вещи? Что ты задумал?
Он обнял ее за плечи и посмотрел в глаза.
— Роберта, дорогая, я хочу попросить тебя кое о чем. Мне нужно, чтобы ты доверилась мне и поехала со мной, не задавая никаких вопросов. Я намереваюсь кое-что тебе показать. Согласна ли ты на такие условия?
Согласна ли она довериться ему? Роберте даже не понадобилось задумываться над ответом, он был уже готов. В конце концов, разве не сделала она это еще тогда, когда вместе с Франческо поднялась в номер? Разве что не означает полного ее доверия?
— Я пойду за тобой хоть на край земли, стоит тебе лишь попросить!
— О, Роберта! — Лицо Фрапческо посветлело, словно осветившееся лучами восходящего солнца. — Знаешь ли ты, что я тебя люблю безмерно? Что ты составляешь всю мою жизнь?
— Знаю, — прошептала Роберта — Потому что чувствую сейчас то же самое
Через полчаса, собрав вещи, они спустились вниз. И Франческо, взяв Роберту под руку, решительно направился к выходу из отеля.
Ринувшаяся к ним толпа журналистов заставила ее сжаться в испуге, но он покрепче прижал ее к себе и тихо произнес:
— Не волнуйся, дорогая. Я с тобой…
«Обещаю тебе, что при любой встрече с репортерами я буду рядом, помогая тебе… Позабочусь, чтобы тебя беспокоили как можно меньше…» Роберта вспомнила, как он сказал ей это еще тогда, в Лондоне. Теперь Франческо снова был с ней.
Обняв Роберту так, что лицо ее невольно оказалось прижатым к его груди, он другой рукой пытался загородиться от фотокамер. Лишенная возможности что-либо видеть, она просто шла туда, куда он ее вел, не разбирая дороги и не глядя по сторонам.
Игнорируя сотни сыплющихся со всех сторон вопросов и не тратя время на ответы и улыбки, Франческо решительно прокладывал им путь к стоящему перед отелем серебристому лимузину.
Только когда они наконец очутились в салоне машины и дверца за ними захлопнулась, Роберта решилась поинтересоваться:
— Куда мы…
Но не успела закончить свой вопрос, потому что это было уже ни к чему. Наклонившись к шоферу, Франческо тихо сказал ему что-то. Она уловила только одно слово и бросила на него недоуменный взгляд.
— Аэропорт? — удивленно повторила Роберта. — Франческо, в чем дело? Куда…
— Ты согласилась довериться мне, — напомнил он, заглядывая ей в глаза.
Выбор у нее был небольшой. Лимузин стремительно мчался по заполненному машинами шоссе, и деваться ей было некуда…
Правда, оставалась еще возможность протестовать. «Протестовать» — какое нелепое, никчемное слово! — подумала Роберта. И с чего бы это вдруг оно пришло мне в голову?..
Ее размышления были прерваны звуком тормозящих шин. Лимузин остановился. Посмотрев в окно, она увидела, что они достигли места назначения — аэропорта, хотя и не понимала, что им здесь понадобилось.
Полет прошел для нее словно в тумане. Личный самолет Франческо был оборудован всеми удобствами, которые только можно было вообразить, — в том числе и удобной кроватью. Как только он оторвался от взлетной полосы, Франческо взял ее за руку и подвел к этой кровати…
Они занимались любовью до тех пор, пока Роберте не стало казаться, что самолет ей уже ни к чему, что она вполне способна парить над облаками и без его помощи…
— Ну и куда мы прилетели? — спросила Роберта несколькими часами позже, когда после приземления и прохождения всех таможенных формальностей Франческо подвел ее к ожидающему их вертолету.
Усевшись за штурвал, он поднял машину в воздух над синим, сверкающим на солнце морем.
— Не торопись! — прокричал ее муж сквозь шум вращающихся лопастей. — Сейчас все увидишь!
Пришлось ей подождать до тех пор, пока Франческо, заложив крутой вираж, не приземлился на обширном участке земли, расположенном на каком-то острове, возле великолепного песчаного пляжа.
— Узнаешь? — спросил он, когда они, рука об руку, спустились на землю. — Знаешь ли ты, где мы сейчас находимся?
— Где мы находимся? — В голове Роберты царил полный сумбур, хотя она начала уже догадываться. Но когда она была здесь в последний раз, местность выглядела совсем по-другому. — Франческо… это участок моего деда?
— Да. Но теперь это уже не участок твоего деда. Это твой участок.
— Мой? Но такого не может быть! Мой участок был довольно маленький, а этот огромен!
Внезапно до нее дошло то, чего просто невозможно было не заметить.
— Франческо… а где же отели? Твои отели? Что с ними случилось?
— Я их снес, — просто ответил он. — Стер с лица земли.
— Но зачем? — Экстравагантность этого жеста поразила ее до глубины души. — Что заставило тебя так поступить?
— Ты… Вернее, мое желание доказать, что эта земля для меня не главное, что без тебя она мне не нужна. Хотя мой отец всегда стремился заполучить участок, связывающий два наших отеля, с момента знакомства с тобой мне стало на это наплевать. Поэтому я выкупил у него землю, снес отели, и… вот смотри…
Сунув руку в боковой карман пиджака, Франческо вытащил оттуда лист бумаги.
— Это тебе.
Сквозь выступившие на глазах слезы Роберта попыталась прочесть расплывающиеся строчки, но, несмотря на то что они были написаны на английском, ей это не удалось.
— В чем дело? Франческо, я ничего не понимаю!
Его улыбка была столь же широкой, как расстилающееся перед ними море.
— Разве ты не видишь, дорогая? Эта земля отныне принадлежит тебе, каждый ее квадратный сантиметр. Ты держишь в руках подписанный и официально заверенный документ. Именно за этим я прилетел в Лондон — хотел привезти тебя сюда и отдать его тебе, хотел, чтобы ты знала: это принадлежит тебе, останемся мы мужем и женой или нет. А потом я собирался попросить тебя вернуться, надеялся уверить тебя, что люблю такую, какая ты есть, что мне не нужно твое наследство…
— Но теперь я и сама это знаю! — Бросившись ему на шею, она поцеловала Франческо со всей страстью, на которую только была способна. — О, Франческо, любовь моя. Тебе совсем не обязательно было делать это. Я и без того люблю тебя, верю тебе! Теперь все наши несчастья остались позади, в прошлом, а будущее принадлежит нам, и оно будет чудесным и счастливым!
Тут Франческо заключил ее в столь крепкие объятия, что, когда наконец оторвался от ее губ, она долго еще не могла отдышаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
— А вместо этого оставил тебя безоружной и беззащитной перед ложью отца.
— Но теперь все изменилось. Вместе мы представляем достойных ему противников.
— Да, вместе. Я рад, что ты сказала именно так. А теперь, — продолжил Франческо, — нам пора собирать вещи.
Роберта в недоумении уставилась на мужа, удивленная неожиданным поворотом разговора.
— Франческо, столько всего произошло и так быстро, что у меня голова идет кругом. Почему нам пора собирать вещи? Что ты задумал?
Он обнял ее за плечи и посмотрел в глаза.
— Роберта, дорогая, я хочу попросить тебя кое о чем. Мне нужно, чтобы ты доверилась мне и поехала со мной, не задавая никаких вопросов. Я намереваюсь кое-что тебе показать. Согласна ли ты на такие условия?
Согласна ли она довериться ему? Роберте даже не понадобилось задумываться над ответом, он был уже готов. В конце концов, разве не сделала она это еще тогда, когда вместе с Франческо поднялась в номер? Разве что не означает полного ее доверия?
— Я пойду за тобой хоть на край земли, стоит тебе лишь попросить!
— О, Роберта! — Лицо Фрапческо посветлело, словно осветившееся лучами восходящего солнца. — Знаешь ли ты, что я тебя люблю безмерно? Что ты составляешь всю мою жизнь?
— Знаю, — прошептала Роберта — Потому что чувствую сейчас то же самое
Через полчаса, собрав вещи, они спустились вниз. И Франческо, взяв Роберту под руку, решительно направился к выходу из отеля.
Ринувшаяся к ним толпа журналистов заставила ее сжаться в испуге, но он покрепче прижал ее к себе и тихо произнес:
— Не волнуйся, дорогая. Я с тобой…
«Обещаю тебе, что при любой встрече с репортерами я буду рядом, помогая тебе… Позабочусь, чтобы тебя беспокоили как можно меньше…» Роберта вспомнила, как он сказал ей это еще тогда, в Лондоне. Теперь Франческо снова был с ней.
Обняв Роберту так, что лицо ее невольно оказалось прижатым к его груди, он другой рукой пытался загородиться от фотокамер. Лишенная возможности что-либо видеть, она просто шла туда, куда он ее вел, не разбирая дороги и не глядя по сторонам.
Игнорируя сотни сыплющихся со всех сторон вопросов и не тратя время на ответы и улыбки, Франческо решительно прокладывал им путь к стоящему перед отелем серебристому лимузину.
Только когда они наконец очутились в салоне машины и дверца за ними захлопнулась, Роберта решилась поинтересоваться:
— Куда мы…
Но не успела закончить свой вопрос, потому что это было уже ни к чему. Наклонившись к шоферу, Франческо тихо сказал ему что-то. Она уловила только одно слово и бросила на него недоуменный взгляд.
— Аэропорт? — удивленно повторила Роберта. — Франческо, в чем дело? Куда…
— Ты согласилась довериться мне, — напомнил он, заглядывая ей в глаза.
Выбор у нее был небольшой. Лимузин стремительно мчался по заполненному машинами шоссе, и деваться ей было некуда…
Правда, оставалась еще возможность протестовать. «Протестовать» — какое нелепое, никчемное слово! — подумала Роберта. И с чего бы это вдруг оно пришло мне в голову?..
Ее размышления были прерваны звуком тормозящих шин. Лимузин остановился. Посмотрев в окно, она увидела, что они достигли места назначения — аэропорта, хотя и не понимала, что им здесь понадобилось.
Полет прошел для нее словно в тумане. Личный самолет Франческо был оборудован всеми удобствами, которые только можно было вообразить, — в том числе и удобной кроватью. Как только он оторвался от взлетной полосы, Франческо взял ее за руку и подвел к этой кровати…
Они занимались любовью до тех пор, пока Роберте не стало казаться, что самолет ей уже ни к чему, что она вполне способна парить над облаками и без его помощи…
— Ну и куда мы прилетели? — спросила Роберта несколькими часами позже, когда после приземления и прохождения всех таможенных формальностей Франческо подвел ее к ожидающему их вертолету.
Усевшись за штурвал, он поднял машину в воздух над синим, сверкающим на солнце морем.
— Не торопись! — прокричал ее муж сквозь шум вращающихся лопастей. — Сейчас все увидишь!
Пришлось ей подождать до тех пор, пока Франческо, заложив крутой вираж, не приземлился на обширном участке земли, расположенном на каком-то острове, возле великолепного песчаного пляжа.
— Узнаешь? — спросил он, когда они, рука об руку, спустились на землю. — Знаешь ли ты, где мы сейчас находимся?
— Где мы находимся? — В голове Роберты царил полный сумбур, хотя она начала уже догадываться. Но когда она была здесь в последний раз, местность выглядела совсем по-другому. — Франческо… это участок моего деда?
— Да. Но теперь это уже не участок твоего деда. Это твой участок.
— Мой? Но такого не может быть! Мой участок был довольно маленький, а этот огромен!
Внезапно до нее дошло то, чего просто невозможно было не заметить.
— Франческо… а где же отели? Твои отели? Что с ними случилось?
— Я их снес, — просто ответил он. — Стер с лица земли.
— Но зачем? — Экстравагантность этого жеста поразила ее до глубины души. — Что заставило тебя так поступить?
— Ты… Вернее, мое желание доказать, что эта земля для меня не главное, что без тебя она мне не нужна. Хотя мой отец всегда стремился заполучить участок, связывающий два наших отеля, с момента знакомства с тобой мне стало на это наплевать. Поэтому я выкупил у него землю, снес отели, и… вот смотри…
Сунув руку в боковой карман пиджака, Франческо вытащил оттуда лист бумаги.
— Это тебе.
Сквозь выступившие на глазах слезы Роберта попыталась прочесть расплывающиеся строчки, но, несмотря на то что они были написаны на английском, ей это не удалось.
— В чем дело? Франческо, я ничего не понимаю!
Его улыбка была столь же широкой, как расстилающееся перед ними море.
— Разве ты не видишь, дорогая? Эта земля отныне принадлежит тебе, каждый ее квадратный сантиметр. Ты держишь в руках подписанный и официально заверенный документ. Именно за этим я прилетел в Лондон — хотел привезти тебя сюда и отдать его тебе, хотел, чтобы ты знала: это принадлежит тебе, останемся мы мужем и женой или нет. А потом я собирался попросить тебя вернуться, надеялся уверить тебя, что люблю такую, какая ты есть, что мне не нужно твое наследство…
— Но теперь я и сама это знаю! — Бросившись ему на шею, она поцеловала Франческо со всей страстью, на которую только была способна. — О, Франческо, любовь моя. Тебе совсем не обязательно было делать это. Я и без того люблю тебя, верю тебе! Теперь все наши несчастья остались позади, в прошлом, а будущее принадлежит нам, и оно будет чудесным и счастливым!
Тут Франческо заключил ее в столь крепкие объятия, что, когда наконец оторвался от ее губ, она долго еще не могла отдышаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35